Я еще Скелет? Не прикалывайтесь! Книга II

Глава 9

Глубокая ночь окутала город тяжёлым покровом тишины. Из ворот захваченного склада, словно призрачная процессия, выехал конвой из четырёх телег, доверху гружённых брикетами «Серой смерти». Колёса скрипели по булыжнику, нарушая покой спящих улиц.

За поводьями первой телеги сидел извозчик — человек с абсолютно пустыми, остекленевшими глазами. Его лицо застыло в безвольной маске, а движения стали механическими, словно у сломанной куклы. «Ментальный Паразит» выжег из его разума всё лишнее, оставив лишь одну непреложную программу: везти груз к хозяину.

Рядом с ним сидел я. Мои костяные пальцы сжимали трофейную зажигалку — простой металлический предмет, который через несколько минут всё изменит. В моём сознании царил абсолютный покой, лишённый сомнений или страха. Только холодный расчёт и странная, обжигающая ненависть к грузу, который мы везли.

Почему я так остро реагировал на эту отраву? Что-то глубоко внутри, в осколках моих утраченных воспоминаний, кричало о недопустимости происходящего. Склад, забитый ядом. «Серая смерть», превращающая живых людей в сломанных марионеток, жаждущих новой дозы. Слова Скрежета о детях, умирающих в судорогах и о семьях, разрушенных ради чьей-то прибыли, отзывались во мне болезненным эхом.

Морг, его головорезы, Гольдштейн — все они превратили человеческие страдания в товар. Наживались на слабости и отчаянии. Заставляли жертв самих просить о собственном уничтожении, платя за это последние гроши.

С такими не договариваются. Они не нужны мне для бизнеса, а главное, представляют угрозу для всего, что я строю. Да, это риск, да, они вооружены и многочисленны, но некоторые принципы не подлежат компромиссам. Почему-то это было именно тем, через что я не мог переступить. Почему-то это было для меня особенно важно. Я не помнил об этом, но точно знал.

Я собирался вернуть этот яд, отправляющий город, обратно врагам — вместе с процентами.

Конвой медленно катился по пустынным улицам, направляясь к богатому району. Изредка в окнах домов мелькал свет — кто-то не спал в этот поздний час. Но никто не обращал внимания на неспешно движущийся обоз. Пока что.

Впереди показались очертания роскошного особняка — цели нашего путешествия. Высокие стены, украшенные позолоченными решётками, башенки с флюгерами, парадные ворота из чёрного железа. Всё кричало о богатстве и власти, вот только каким способом они были достигнуты…

Я терпеливо ждал подходящего момента. Патруль городской стражи показался в конце улицы, их факелы покачивались в такт шагам. Я проследил взглядом, как они скрылись за поворотом.

Сейчас.

Я достал зажигалку и с характерным щелчком высек искру. Пламя жадно лизнуло металл, отбрасывая пляшущие тени на стены домов. Методично, словно выполняя ритуал, я поджёг первый брикет «Серой смерти». Он вспыхнул, как пропитанная маслом тряпка, жадно пожирая кислород.

— Что… — начал было извозчик, инстинкт самосохранения пробился сквозь ментальные цепи.

Я не дал ему договорить. Горящий брикет полетел в следующую телегу, затем ещё один — в третью. Словно сеятель, разбрасывающий семена будущего урожая, я методично поджигал груз за грузом. За считанные секунды весь конвой превратился в ревущего огненного змея, несущегося по ночным улицам.

Жар становился нестерпимым. Пламя лизало деревянные борта телег, взбиралось всё выше. Дым валил густыми клубами, окрашивая ночь в адские тона.

Извозчик, чьё тело инстинктивно почувствовало смертельную опасность, дёрнулся и попытался спрыгнуть с козел, но мои костяные пальцы сомкнулись на его плече с силой стального капкана.

— Нет! — завопил он, остатки разума взбунтовались против неминуемой гибели. — Отпустите! Я не хочу умирать!

Я схватил один из горящих брикетов и, не обращая внимания на его мольбы, запихнул ему в рот. Мужчина захрипел, пытаясь выплюнуть раскалённую отраву, но я удерживал его челюсти сомкнутыми. В то же время активировал «Ментального Паразита» на полную мощь, обрушивая на его сознание сокрушительный удар.

«Вперёд», — вбил я в остатки его разума последнюю, непреложную команду.

Глаза извозчика окончательно потускнели. Его тело обмякло, но руки крепко сжали поводья. Теперь ничто не остановит его от выполнения приказа — ни огонь, ни боль, ни инстинкт самосохранения.

Я спрыгнул с пылающей телеги и растворился в тени ближайшего переулка, наблюдая за завершением своего произведения. Огненный конвой устремился к воротам особняка, оставляя за собой след из искр и дыма.

Кабинет лидера клана «Ржавые Кинжалы» утопал в показушной роскоши. Огромный трон из позолоченного железа и красного бархата возвышался в центре комнаты, словно алтарь тщеславия. Стены украшали картины в массивных позолоченных рамах — портреты каких-то незнакомых аристократов, купленные с аукциона для солидности. В углах стояли неуместные мраморные статуи, а воздух был пропитан тяжёлым запахом сигар.

На троне восседал сам хозяин всего этого великолепия — Морг, лидер «Ржавых Кинжалов». Жирный, неопрятный мужчина средних лет, на котором дорогой шёлковый костюм сидел как на чучеле, обтягивая огромный живот. Одной рукой он лениво перебирал монеты в мешке, наслаждаясь их мелодичным звоном, другой держал жирный кусок жареного мяса.

До его рождения семья Морга никогда не видела настоящих денег — разве что медяки за чистку выгребных ям. Именно этим промыслом всю жизнь занимался его дед, а отец провёл в нём добрую половину своих лет, пока случай не занёс его в нужное место в нужное время.

Отец Морга основал клан «Ржавых Кинжалов», назвав его в честь зверолюдей-волков с рыжей шерстью, которые однажды спасли ему жизнь. Но благодарность сына оказалась недолгой — когда отец попытался отучить наследника от пьянства и разврата, заперев его под домашним арестом, тот отплатил ему ржавым кинжалом в спину. Никакой иронии в выборе оружия не было — просто первое, что попалось под руку в момент ярости.

Убийство отца открыло Моргу глаза на истинную власть. Дядя, старый друг семьи, объяснил племяннику, как превратить трагедию в возможность. За половину наследства, разумеется. С тех пор Морг правил кланом железной рукой, помня урок: в этом мире либо убиваешь, либо тебя убивают.

У подножия трона, съёжившись в комок, сидела девушка-рабыня. Её глаза были полны безнадёжного ужаса — взгляд человека, давно смирившегося со своей участью.

— Вкусно, — пробормотал Морг, доедая мясо. — Но недостаточно! Эй, ты, — он обратился к горбатому мужичку, с лицом испещрённым шрамами от частых порок плетью. — Повара немедленно высечь! — Затем с брезгливой небрежностью вытер жирные пальцы о волосы девушки. Та вздрогнула, но не посмела поднять голову.

Бросив плохо обглоданную кость ей за шиворот, Морг откинулся на спинку трона и раскинул руки в жесте ложного величия.

— Гольдштейн правда думает, что теперь контролирует ситуацию в городе? — усмехнулся он, обращаясь то ли к рабыне, то ли к самому себе. — Старый орк… Он просто самый громкий из шакалов. Дешёвка, дорвавшаяся до кусочка чужой власти. А мэр Готорн? Жалкий слабак, который держится за своё кресло только благодаря городской страже. Он же никчёмен! Тупой медведь, тьфу!

Сплюнув на затылок рабыни, он, совершенно довольный, поднялся с трона и начал расхаживать по комнате, красиво и совершенно бессмысленно жестикулируя дымящей сигарой.

— Другие кланы? — фыркнул он. — Шавки, подбирающие крохи с моего стола. Они не видят большой картины, не понимают истинной игры. Только я… только я вижу, как всё должно быть устроено.

Морг остановился у окна, глядя на спящий город.

— Этот город будет моим. Весь, до последнего камня. Ещё пара удачных партий «Серой смерти», и я куплю половину городской стражи. А тех, кто не продастся… — он провёл пальцем по горлу, — просто вырежу к чертям собачьим.

В то время, когда его самодовольная улыбка никак не сходила с лица, массивные двери кабинета с грохотом распахнулись. Морг даже не успел обернуться — в комнату, словно пушечное ядро, влетел запыхавшийся помощник. Мужчина споткнулся о порог, едва удержал равновесие, а затем замер посреди кабинета, тяжело дыша. Пот струился по его покрасневшему лицу, а глаза метались из стороны в сторону — он явно с трудом сдерживал панику.

— Босс! — выпалил он, даже не пытаясь отдышаться. — На склад напали! Тот, что в промышленной зоне!

Морг лениво повернул к нему голову, раздражённый прерванной речью. Он даже на секунду не задумывался об угрозе, абсолютно уверенный, что никто не способен его достать.

— Кто посмел? Мэр решил показать зубы?

— Неизвестно, босс, — помощник нервно мял в руках шапку. — Связи со складом нет. Послал туда гонцов, но… — он запнулся, явно не желая произносить следующие слова.

— Но что? — голос Морга стал опасно тихим.

— Там была вся последняя партия, босс. Самая крупная. Та, что должна была пойти к Гольдштейну…

Лицо Морга мгновенно налилось кровью. Он с размаху швырнул мешок с монетами в стену. Золотые и серебряные диски рассыпались по полу с музыкальным звоном, а девушка-рабыня в ужасе прижалась к основанию трона.

— Вся партия⁈ — заревел он. — Они посмели тронуть МОЁ добро⁈

Его жирное тело тряслось от ярости, шёлковый костюм натягивался на животе. Сигара дымилась в забытой руке.

— Собрать всех! — рычал он, расхаживая по комнате как разъярённый медведь. — Всех, кто может держать оружие! Поднять на ноги каждого бойца! Я хочу видеть их головы на пиках у моих ворот!

Морг остановился посреди кабинета, его лицо исказилось от самодовольной злобы.

— Кто бы ни осмелился на это — они понятия не имеют, с кем связались! — прохрипел он, тыча толстым пальцем в воздух. — Я — Морг! У меня сотни бойцов, тысячи золотых, связи во всех нужных влиятельных кругах!

Он развернулся к помощнику, глаза горели маниакальным блеском.

— Они думают, что можно просто прийти и забрать моё добро? Да я за одну ночь сожгу их всех дотла! Не важно, кто они — бандиты, городская стража или сам мэр! Никто не может противостоять «Ржавым Кинжалам»! Никто не осмелится бросить вызов МНЕ!

— Босс, может, стоит разузнать сначала…

— Молчать! — оборвал его Морг, размахивая сигарой. — Никаких разговоров! Никаких переговоров! Это какие-то жалкие крысы решили поиграть в героев! Но они не знают, что я дробил более серьёзные кости, чем их! Кто бы это ни был — мэр, конкуренты или ещё какие выскочки — они все умрут! Медленно и мучительно! И пусть весь город знает, что происходит с теми, кто покушается на империю Морга!

Помощник, кланяясь и пятясь к двери, поспешил выполнить приказ. Его шаги затихли в коридоре, а Морг продолжал метаться по кабинету, планируя кровавую месть.

Не прошло и десяти минут, как во дворе особняка началась суета. Люди Морга, разбуженные среди ночи, собирались на плацу, проверяя оружие и снаряжение. В воздухе пахло металлом и предстоящей кровью.

В этот момент внезапно ночную тишину разорвал нарастающий гул. Сначала далёкий, едва различимый, он быстро приближался, превращаясь в грохот и крики.

Морг, услышав шум, подошёл к окну. То, что он увидел, заставило его застыть в недоумении.

По улице к его особняку неслись четыре телеги, объятые пламенем. Огонь лизал деревянные борта, взвивался к небу красными языками, оставляя за собой шлейф искр и дыма, и самое нелепое — он узнал эти телеги! Герб «Ржавых Кинжалов», выжженный на бортах, был отчётливо виден даже сквозь пламя…

— Что за… — начал он, но договорить не успел.

Первая телега, ведомая горящим, нечеловечески воющим водителем, на полном ходу понеслась к воротам особняка. Два охранника — дюжие парни в кожаных жилетах — как раз меняли ночную смену, передавая друг другу ключи и переговариваясь о планах на завтра. Они даже не успели понять, что происходит.

— Эй, что за…!

Слова превратились в крик ужаса. Горящий конвой обрушился на них, что они даже не успели отпрыгнуть. Большие декоративные ворота особняка тоже сопротивлялись недолго, с оглушительным грохотом створки слетели с петель.

Огненный конвой ворвался во двор. Пламя с телег перекидывалось на всё вокруг — аккуратно подстриженные декоративные деревья вдоль центральной аллеи вспыхивали один за другим, превращаясь в живые факелы. Их кроны взрывались оранжевыми всполохами, роняя горящие ветки на мощёный двор.

Извозчик тоже больше не был человеком — только горящей марионеткой, исполняющей чужую волю. Увидев группу охранников, зачем-то собравшихся у центрального фонтана с оружием, словно в военный поход, он направил телегу прямо на них.

— Убирайтесь с дороги! — завопил один из бойцов Морга, размахивая мечом.

Но извозчик лишь сильнее хлестнул лошадей. Животные, ошалевшие от жара и дыма, понеслись галопом прямо в толпу. Люди разбежались в стороны, но двоим не повезло — колёса первой телеги размазали их по брусчатке, оставив кровавые разводы на белом камне.

Затем извозчик протаранил мраморный фонтан. Древняя статуя морской нимфы, гордость садовника Морга, рухнула в брызгах воды и каменной крошки. Осколки мрамора разлетелись во все стороны, один крупный кусок угодил прямо в лицо убегающему охраннику.

Вторая телега, управляемая уже только силой инерции, врезалась в клумбу с экзотическими кустами. Дорогие растения, за которые Морг заплатил целое состояние, вспыхнули как сухая солома. Огонь мгновенно перебросился на садовый сарай, где хранились инструменты и удобрения.

Горящие брикеты «Серой смерти» рассыпались по двору, образуя множество очагов пламени. Некоторые из них попадали прямо на людей — крики боли смешивались с воем ужаса. Деревянные постройки — конюшни, сторожки, склады — загорались одна за другой, превращая ухоженную территорию в море огня.

— Тушите! — орал кто-то из старших охранников. — Быстрее, пока не распространилось!

Но тушить было уже поздно. Третья и четвертая телеги довершили разгром, врезавшись в служебные корпуса. Люди Морга метались по двору как муравьи из разоренного муравейника, не понимая масштаба катастрофы и не зная, как её остановить.

— Тушите! — орал кто-то. — Тушите огонь!

— Кто это сделал⁈ — кричал другой голос.

— Босс! Где босс⁈

Но Морг не слышал их криков. Он стоял у окна, оцепенев от шока, и смотрел, как его «идеальный мир» рушится от первого же тычка. Его сад превращался в пылающий ад, его собственный товар, его драгоценная «Серая смерть», горела и плавилась, превращаясь в бесполезную золу.

Кто-то — неизвестный, какой-то наглец вернул ему его же отраву. Причем таким способом… Черт возьми, да это было наглейшее объявление войны, о котором он только слышал!

Морг схватился за подоконник дрожащими руками. Пытаясь втянуть слюну в пересохшую глотку, от шока, Морг чуть было не вдохнул зажжённую сигару, которую держал зубами. Беспомощно поперхнувшись и задыхаясь, он упал перед окном на колени. Дым от огня из сада под ним уже мало по малу просачивался сквозь створки, но сигара, наконец, выплюнутая из его рта, тут же оставила ожог на дорогом золотистом ковре.

Сердце Морга билось так часто, что он мог бы потерять сознание, однако остаточная злоба внутри продолжал его душить, не давая ему этого сделать.

Кто осмелился бросить ему вызов? Кто посмел так нагло захватить его склад и обратить его же величайший инструмент влияния на этот город против него самого⁈ Какая-то букашка посмела восстать против него? Непростительно! Абсолютно непростительно! А что делать с такими выскочками, Морг знал лучше всего… он на себе познает всю мощь «Ржавых Кинжалов»!