Всё не то, чем кажется

Глава 8. Жить прекрасно в нашем лучшем из миров

Мне снится, что я в одиночку спасаю мир, освобождаю дрожащего от страха Беляшика и голыми руками ломаю замок Белого Рога пополам. Беляшик плачет и от стыда уменьшается в размерах вдвое. Две сотни драконов кланяются мне. Народ ликует. Сквозь толпу протискивается Сильвия, крепко меня обнимает и шепчет мне на ухо:

— Ххр-р-р!

— Что? — не понимаю я.

Солнце внезапно скрывается, и я понимаю, что не стою, а лежу. Рассвет только-только занимается. А вот то, что мне кто-то храпит в ухо, не приснилось.

Этот осёл Дрейк решил спать у меня, видимо, потому, что здесь единственная целая кровать во всём замке. А главное, он забыл снять цепочку. И этот человек ещё мне устраивал разносы за то, что я прикоснулся к амулету лишний раз! Металл светится вовсю, наверняка он касался меня несколько часов, и что теперь со мной будет?

— Эй, Беляшик! — я пытаюсь оттолкнуть этого балбеса подальше. — А ну проснись немедленно!

Он лишь бормочет что-то невнятное и поворачивается на другой бок. Волосы ещё эти, он с восемнадцати лет не стригся, что ли — я весь в них уже запутался.

— Ай, — говорит, наконец, Дрейк более ясным голосом.

Я старался как мог, но нужно было жертвовать чем-то одним: или моей свободой, или его волосами. Свобода мне была дороже, и я её обрёл… с некоторым треском.

— Что творишь, — возмущается Дрейк и садится, потирая голову. Тут он оглядывается со смущением.

— Это ты что творишь, — парирую я. — Ты зачем обвинял меня в безответственности и запрещал трогать амулет, если сам не следишь за тем, чтобы он не прикасался к посторонним?

Этот недотёпа с ужасом глядит на медальон. Тот продолжает сиять ровным светом.

— Он как будто зарядился, — сообщает мне Дрейк. — Это странно.

— О нет, — догадываюсь я. — Амулет питался моей жизненной силой! Надеюсь, он впитал её не слишком много, и я не покину этот свет во цвете лет. А ведь я себя уже очень плохо чувствую, что-то болит в боку, да и шея не гнётся…

— Ты жалуешься на это каждое утро. Кровать и вправду неудобная. Нет, тут дело в другом, я уверен. Но как же я мог забыть про амулет! Даю тебе слово, я собирался его снять, но сейчас уже не понимаю точно, делал ли это.

— Как это — не понимаешь? — недоумеваю я. — Страдаешь потерей памяти?

Дрейк спрыгивает с кровати.

— Ты, конечно, не обратил внимания, но в последние дни я очень мало сплю! — с возмущением говорит он. — Вчера я до рассвета читал, и мне кажется, нашёл то, что искал. Потому что я дал слово, что мы освободимся, и делаю для этого всё, что могу, а не только ем, сплю и жалуюсь на жизнь. Я буквально валился с ног, когда закончил работу. Пришёл сюда вернуть медальон на гвоздь. Дальше мне казалось, что вернул, но может быть и такое, что мне это уже снилось. Я ужасно себя упрекаю, но ты — ты не смей!

С этими словами он швырнул амулет на кровать и вышел из комнаты. Драматизм сцены, правда, был подпорчен тем, что Дрейку пришлось, морщась, выпутывать цепочку из волос.

Ну конечно, это же не ему страдать от неведомых последствий. На всякий случай я подхожу к зеркалу и принимаюсь рассматривать себя со всех сторон. Мало ли, хвост вырос или рога. Но нет, вроде бы ничего нового.

Приближаются шаги, и на пороге появляется Дрейк. Действие амулета ещё не рассеялось, и он по-прежнему человек.

— Прости меня, — говорит он, опустив голову. — Я ведь и сам не знаю, что тебе может грозить. Надеюсь, я не подверг твою жизнь опасности.

Он выглядит таким виноватым, что мне делается его жалко. Я подхожу ближе, чтобы хлопнуть его по плечу:

— Не переживай, похоже, всё в порядке. По крайней мере, пока что.

И тут он неожиданно меня обнимает — видимо, неверно истолковал мой жест. Никогда не любил таких порывов у Сильвии, всегда ужасно неловко и некуда девать руки.

— Ты, э-э-э, не волнуйся… — мямлю я, похлопывая деревянной ладонью по спине Дрейка. Кажется, снова путаюсь в волосах, надо бы предложить ему их обрезать покороче. Это объятие длится уже слишком долго, как по мне.

И тут я чувствую движение волос, Дрейк становится более гладким и более тяжёлым, и мы падаем. Разумеется, самое неудачное место между каменным полом и чьей-то тушей досталось мне. Действие амулета окончательно рассеялось, и Дрейк снова стал драконом.

Я довольно больно ушибся, и я негодую.

— Ты что, специально это подстроил?

— Прости, — краснеет дракон. — Честно-пречестно, нечаянно! Я не думал, что могу в этот момент уже превратиться обратно.

— А должен был думать, и встань с меня, наконец!

Он встаёт, ещё больше краснеет и убегает прочь, бормоча извинения. В коридоре стоит Орешек и с удовольствием глядит на эту сцену, тряся бородой.

Я грожу козе пальцем, проверяю, не сломал ли чего при падении, а затем возвращаю амулет на гвоздь. Хоть кто-то же должен об этом заботиться.

Позже мы говорим с драконом. Он старается не смотреть на меня, но если всё же смотрит, то розовеет.

— Я читал книги, — говорит он. — И я нашёл для нас способ покинуть замок.

— Что же это за книги? — интересуюсь я, и он сразу ужасно оживляется.

— Колдовские! Ты представляешь, — с воодушевлением произносит он, — раньше мне их и трогать не позволялось. Наставник заботился обо мне, но всегда говорил, что ничего важного мне доверить нельзя. Конечно, он прав, у меня действительно всё всегда наперекосяк. Но в этот раз, что удивительно, он почти не сердился и даже дал мне часть книг! Сказал, что вдвоём с ним мы, возможно, скорее найдём решение, чем он в одиночку. И кажется, я нашёл!

— Продолжай, — прошу я в нетерпении.

— В одной книге, — чуть не прыгает от восторга мой собеседник, — говорится о том, как можно обойти любые заклятия, привязывающие живое существо к определённому месту.

— Просто скажи наконец, как и что делать.

— Нам нужен будет стеклянный сосуд…

— Думаю, сумеем достать, а что потом?

— Потом, — вздыхает дракон, — понадобится наша кровь.

Я никогда не слышал ничего хорошего о кровавом колдовстве. Хотя, опять же, знал об этом только по слухам, по различным сказкам и якобы правдивым историям.

— А разве кровь не используется только в злых ритуалах? — уточняю я.

— А разве ты много знаешь о колдовских ритуалах? — парирует дракон. — Я не нашёл в книге ни слова о плохих последствиях. Мы просто создадим иллюзию того, что пребываем внутри замка, и больше ничего. Но главная сложность в том, что иллюзию нужно будет ежедневно поддерживать. Мне придётся как-то уговорить колдуна, чтобы он находился в замке во время нашего отсутствия. Без его помощи не справимся. Ох, надеюсь, он не сочтёт мою идею глупой.

Мне становится не по себе от мысли, что моя жизнь будет зависеть от колдуна. Я надеялся никогда с ними не пересекаться.

— И ты считаешь, это хороший план? — спрашиваю я. — Колдун останется в замке и будет поддерживать видимость нашего присутствия, а мы вернёмся к обычной жизни? Я даже не представляю, что нужно пообещать колдуну, чтобы он на такое согласился.

— Нет, Сильвер, — дракон качает головой. — Иллюзию нельзя поддерживать вечно, она нужна только на время. За это время нужно будет достичь Края Света и привести нового дракона.

— Ты серьёзно? — спрашиваю я у дракона и вижу — он серьёзно. — Ведь ещё никто не бывал за Краем Света. Как можно туда добраться и уговорить кого-то из драконов тебя заменить?

— Нам не связаться с драконами никак иначе, — отвечает мой собеседник. — Колдуны могут и знают многое, но не всё. Я так и не узнал, как послать весточку при помощи птиц. Потому нужно отправиться туда самостоятельно.

Я думаю и понимаю, что план не так уж плох. Я стану первым человеком, побывавшим у Дальнего Края Света, а может, и в землях драконов! Сильвия точно лопнет от зависти. Я уверен, с момента нашего расставания у неё не было приключений интереснее, чем штопка белья и выбор блюда на обед. Да и с Беляшиком мне хотелось бы ближе подружиться и больше о нём узнать, а совместный поход — отличный способ лучше узнать человека (и дракона). Что он там, кстати, мне говорит?..

— …ты слушаешь? — спрашивает он, прищурившись.

— Да, разумеется, — отвечаю я. — Думаю, я должен найти в сокровищнице подходящее снаряжение, вдруг на пути встретятся враги. Знаешь, меня немного учили сражаться на мечах, и наставник говорил, мне неплохо удаются некоторые приёмы. Ну там, вытащить меч из ножен, к примеру.

— Ты точно не слушал, — вздыхает дракон, опуская голову. — Я решил, что тебе лучше отправиться домой. Я полечу один.

Я возмущённо вскакиваю на ноги.

— Нет, Дрейк! Я обязательно тебе пригожусь! Мало ли какие там опасности, вдвоём всегда лучше, чем в одиночку! Я могу сражаться, если нужно, я могу…

— Я всё взвесил, — мотает он головой. — Я не смогу так далеко тебя нести, я не так силён, мы замедлимся. Один я долечу куда быстрее.

— Меня не всегда обязательно нести, — пытаюсь я его смягчить. — Я могу бежать, а ты будешь лететь надо мной, так тебе будет легче.

— И далеко убежишь? А если на пути будут реки, озёра, густые леса? Хищные звери? Путь лежит через места, где не селятся люди, там может поджидать что угодно.

— Но ты без меня ведь даже не сможешь надеть свой амулет!

— Не стану его брать с собой.

— А если на пути тебе понадобятся руки?

— Тогда вернусь, и будем считать, что слетал на разведку. Потом сделаю вторую попытку.

— Я прошу, ты должен передумать! Я очень хочу отправиться с тобой! — умоляю я дракона.

— Я вижу, что для тебя это лишь развлечение, — он остаётся непреклонным. — А это опасное путешествие, где может подстерегать гибель. И если что-то случится с тобой, все драконы могут погибнуть.

— Это ещё почему? — не понимаю я.

— Если дракон не может уберечь принцессу от несчастного случая или насильственной смерти, договор будет нарушен по его вине. И тогда всех драконов не ждёт ничего хорошего, а особенно этого растяпу.

— Но узы! Нам нельзя расставаться! — достаю я последний козырь из рукава и указываю на полоску белой чешуи на своей руке.

— Так ведь мы создадим иллюзию, что мы вместе и в замке, — припечатывает дракон. — Так что ты прекрасно сможешь посидеть и у себя дома. А твой отец, я уверен, с удовольствием проследит, чтобы ничего опаснее скуки тебе не грозило.

Больше на Беляшика не действуют никакие уговоры. Не срабатывает моё особое грустное лицо, которое дома, бывало, позволяло мне добиться почти чего угодно. Я вздыхаю так часто, что начинает болеть горло, но дракон не обращает внимания.

Наспех пообедав последними оставшимися у нас овощами, он улетает, сообщив только, что к колдуну.