Всё не то, чем кажется

Глава 29. Что нас не погубит, то нас и спасёт

Когда я пинаю камни у озера, кто-то подходит сзади и кладёт мне руку на плечо.

— Пойдём, — слышу я голос Нелы.

— Идите вдвоём, — сержусь я. — Наверняка и без меня теперь обойдётесь.

Нела вместо ответа крепко сжимает моё плечо и тащит за собой. Похоже, она невероятно сильная девушка. Я и рад бы освободиться, но чувствую себя как в тисках.

— Отпусти! — кричу я ей, спотыкаясь о камни.

— Тихо, — шипит она. — Если тебя услышат и кто-то придёт, мы не выберемся отсюда, а твоему другу будет грозить гибель. Может, прекратишь себя вести как обиженный ребёнок хотя бы на время?

— А он и есть избалованное дитя, — слышу за плечом насмешливый голос Дрейка.

Поравнявшись со мной, он суёт замызганный мешок мне в руки, приказывает держать, что я и выполняю, и шагает к озеру. Там он погружается в воду человеком, а выныривает уже драконом. Медальон, сейчас ему не нужный, ярко светится на шее Нелы. Нашёл кому отдать.

— Вот и моя лодка, — наша незваная спутница наконец отпускает меня и раздвигает камыши, в изобилии растущие у этого берега. — Поможешь или как?

Она поворачивается ко мне. Я молча швыряю мешок на дно лодки, помогаю надеть на дракона упряжь. Затем мы берём верёвку, что валялась тут же, под сиденьем, и запрягаем дракона в лодку.

Нела перебирается через борт, и я тоже. Дракон держится на поверхности, как огромный жирный гусь. Он косит на нас синим глазом, убеждается, что мы уже в лодке. Нела кивает ему, и мы бесшумно движемся по озеру.

С одной стороны над нами нависает скала, с другой — берег, где темнеют беспорядочно разбросанные домишки. Звёзды, удивительно крупные здесь, отражаются в воде и будто покачиваются на волнах.

Нела, не отрываясь, глядит на поселение, она напряжена, я вижу тревогу в её глазах. Когда деревушка оказывается позади, я слышу вздох — похоже, до этого мгновения Нела сдерживала дыхание.

Мы движемся вперёд, на нас надвигаются скалы.

— А дальше что? — нарушаю я молчание, не выдержав. — Как мы переберёмся через этот хребет? Эта гора выше всего, что мне доводилось видеть.

— В скалах есть путь, — отвечает Нела. — Нам придётся лишь немного подняться, а затем мы продолжим плыть против течения. Возможно, будет непросто, но легче, чем лететь.

— Ты уверена в том, что там есть путь? — сомневаюсь я. — Доводилось там бывать?

— Я видела реку издалека, — тихо говорит она. — Часть пути по ней точно можно проделать.

Издалека! А что, если река не окажется ровной и гладкой, как ковровая дорожка во дворце? Может быть, мы по ней вообще продвинуться не сможем!

— У тебя есть мысли получше? — интересуется Дрейк, и я понимаю, что думал слишком громко. У меня, конечно, есть мысли получше.

— Неле стоит вернуться к себе, — заявляю я, — а мы полетим.

— Нела, если он ещё раз такое скажет, — медленно произносит дракон, — сбрасывай его прямо в воду, я сердиться не стану.

Я сворачиваюсь в комочек на корме лодки и чувствую себя одиноким, как никогда.

Вскоре мы слышим шум, который становится всё громче. Это с рёвом падает в озеро река, вырвавшаяся из скальных объятий.

— К берегу, — командует Нела, и дракон тут же её слушается.

— Попробуй взлететь вместе с лодкой, — говорит она ему, — а мы поднимемся по тропинке. Будь осторожен.

Я вынимаю из лодки мешок и прыгаю в воду. Камни режут ноги — я потерял один сапог в болоте, а второй выбросил позже, ведь в одном ходить глупо. Нела тоже босиком, но кажется, ей ничто не доставляет беспокойства. Она уже ждёт меня на берегу, пока я хромаю от лодки. Шум позади становится громче — это дракон хлопает крыльями, пытаясь подняться.

Нела протягивает мне руку. Я гляжу на неё, подняв бровь, и прохожу мимо. Надеюсь, моё лицо выглядит именно таким высокомерным, как мне хотелось бы. Как у портрета моего дальнего предка, короля Ирмана, перед которым сразу начинаешь чувствовать себя ничтожеством. Удивительное мастерство живописца.

В следующее мгновение я оскальзываюсь на камнях и удерживаюсь лишь благодаря тому, что Нела меня подхватывает.

— Спасибо, — ворчу я сквозь зубы.

Она берёт меня под руку и ведёт вперёд.

— Я могу идти и сам, — говорю ей.

— Брось свою нелепую гордость, — отвечает Нела. — Сейчас темно, и ты не был здесь никогда, а мне эти места знакомы. Идём, я покажу путь наверх.

Мы проходим ещё несколько шагов вперёд.

— Я давно хотела уйти отсюда, — неожиданно говорит моя спутница.

— А знаешь, как относятся к таким, как ты, в остальном мире? — сам себя не понимаю. Вроде бы хочется её предупредить, но наружу прорывается злость. — Это здесь тебя считают особенной, чуть ли не поклоняются. А там ты станешь изгоем. Никто не примет тебя, никто не будет тебе рад. Дорога одна — в Мёртвые земли, где ты проживёшь остаток жизни в одиночестве, или может, рядом будут двое-трое таких же, как ты. Смотри, как бы не пришлось скучать о деревушке у озера!

— Я знаю, Дрейк предупредил меня, — спокойно отвечает Нела. — Он рассказал о своём прошлом…

Я останавливаюсь, будучи не в силах даже дышать от возмущения. Нела стоит рядом, в её тёмных глазах пляшут голубые искры от амулета. Дрейк сразу доверил ей амулет, доверил свои тайны! Как он мог?

— Не бойся, — девушка понимает моё замешательство по-своему. — У меня нет никакого злого умысла, так вышло, что мой путь совпадает с вашим. Я благодарна Дрейку за то, что он понял меня и согласился взять с собой… идём же!

Я сдерживаюсь и ничего ей не говорю. Мы шагаем дальше.

— Думаешь, здесь мне хорошо? — продолжает Нела. — Меня зовут, когда нужно разжечь огонь, подманить рыбу к берегу. Всё это они смогут и без меня, если не станут лениться. Не думай, мне не поклоняются.

— Я видел, с каким уважением к тебе относятся… — я охаю, споткнувшись о камень, и продолжаю: — Называют спасительницей…

Нела в очередной раз поддерживает меня, а затем поворачивает, чтобы мы не сбились с невидимой в темноте тропки.

— У моей матери тоже был дар, — говорит она после недолгого молчания. — Она могла лечить людей, правда, ей не всегда удавалось. В то время главным в нашем поселении был Брагг…

— У вас разве есть главные? — перебиваю я не очень-то вежливо. — У костра мне сказали, что тут все равны.

— Ты что, глупый? — фыркает Нела. — Тебе доводилось хоть раз видеть группу людей, в которой рано или поздно не появился бы вождь, глава, тот, к кому прислушиваются остальные? Что бы они ни говорили, у нас всегда был такой человек. Тогда это был Брагг, ненавидевший мою мать с тех пор, как она предпочла ему отца. Отец погиб, когда охотился за горными козами. Сорвался со скалы. В группе охотников был Брагг, и мать верила, что гибель отца не была случайной. Но никому о том сказать она не могла.

А затем сын Брагга заболел. Мать сделала всё, что могла, но не вышло. Мальчишка умер. Брагг обвинил мою мать, и её утопили в этом самом озере.

— Неужели никто не заступился? — я прихожу в ужас. Значит, вот как смогли поступить эти люди, с которыми я делил ужин у костра.

— Никто, — горько говорит Нела. — Никто из тех, кто приходил за помощью и получал её. Никто из тех, с кем мы делились пищей в голодные времена. Никто из тех, кто называл себя нашими друзьями. Теперь понимаешь, что людям с особым даром не так уж хорошо и здесь? Я готова отправиться в Мёртвые земли и жить там в одиночестве, но хотя бы не в вечном страхе, не в ловушке, будто зверь.

— То, что случилось с твоей семьёй, ужасно, — честно говорю я. — Мне очень жаль.

— Я не рассказала ещё о годах, когда мне пришлось выживать одной, без родителей, — в голосе Нелы звучит боль. — Я не могла отомстить, не могла уйти, и мне пришлось жить дальше бок-о-бок с теми, кого я возненавидела, и притворяться, что не держу зла. Лишь надежда, что однажды я отсюда вырвусь, поддерживала меня.

— Теперь я понимаю, на твоём месте я бы тоже сбежал при первой возможности, — киваю я. — Только перед уходом я бы перерезал горло этому Бреггу. Каков он из себя, я видел его вчера?

— Браггу. Он погиб — в точности как мой отец, сорвался со скал. Даже удивительно, что в том не обвинили меня, — хмыкает Нела. — Остался его старший сын, Невен. Сейчас люди слушают его. Ты наверняка его видел, рыжебородый.

Я вспоминаю крепкого, рослого рыжего парня с лицом, будто грубо слепленным из красной глины, и киваю.

— Он хороший. Действительно хороший, но был уверен, что я должна стать матерью его детей. Уговаривал, затем начал настаивать. Если бы не вы, может, я тоже нашла бы последний приют в озере — по своей воле. Или прыгнула со скал, чтобы хотя бы умереть свободной, за границами нашего поселения.

Я молчу. Мне становится стыдно и за то, что я наговорил в домике на скале, и за то, что вёл себя как маленький. Нела сильная и достойна уважения, а я… а я даже не позаботился узнать, почему ей вдруг захотелось уйти с нами. И конечно, теперь я понимаю Дрейка — он встретил кого-то с похожей судьбой, с похожим даром (или проклятием). Их суть сразу сблизила их больше, чем нас с Дрейком — наше недолгое знакомство.

— Прости меня, — выдавливаю я из себя. — Я не всегда веду себя как свинья. И теперь, честное слово, я сделаю всё, что в моих силах…

— Молчи, — Нела останавливается, глядит на меня.

— Да, я не мастер просить прощения, — вздыхаю я. — Вот и сестра…

— Да помолчи же! — вновь прерывает меня спутница и оглядывается. Теперь я понимаю, что она будто к чему-то прислушивается. Но что здесь можно услышать, кроме шума воды?

— Скорее, — дёргает меня Нела в ту минуту, когда я пытаюсь расслышать то же, что и она. Мы спешим наверх по камням, по осыпающейся тропинке. Ногам больно, и я не понимаю, от чего мы бежим, но вижу, что Нела напугана, и этого достаточно.

Вскоре мы оказываемся на нешироком уступе над водопадом. Отсюда виден дракон, который борется с течением и перевёрнутой лодкой в ожидании нас. Если прыгнуть чуть правее, есть надежда уцепиться за лодку. Если левее, можно упасть вместе с водой в озеро, неглубокое и каменистое в том месте. Но падать придётся долго.

Нела снова озирается, я тоже оглядываюсь и вижу Невена, того самого рыжего здоровяка.

— Стойте! — хрипит он, отдуваясь. — Нела, как ты могла? Ты предпочла его мне?

В глазах Невена я вижу и ярость, и боль, и недостаток ума. Такой и покалечить может. Нела перестаёт меня поддерживать, я чувствую, как она дрожит, и сам крепко сжимаю её руку.

— Не подходи! — просит она, обращаясь к Невену, но тот всё ближе. Похоже, он не сообразил, что мы сбегаем, а лишь решил, что застал двух влюблённых.

Невен наклоняется, чтобы поднять камень покрупнее.

— Прыгайте! — кричит дракон, разглядевший со своего места всё происходящее.

И мы прыгаем, глубоко погружаясь в воду. Я всё ещё держу Нелу за руку — или она меня — а во второй руке сжимаю мешок. Течение в этом месте довольно сильное, и я решаю было отпустить мешок, чтобы уцепиться за лодку, как вдруг чувствую сильный рывок. Это Нела свободной рукой схватилась за упряжь дракона, а он что было силы рванул вперёд.

— Не-е-ела-а-а! — доносится до нас крик Невена.

Затем какое-то время я слышу лишь шум воды, под которую то и дело погружаюсь. Меня бьёт крыло, задевает лапа, моя рука, кажется, вот-вот оторвётся. Я нащупываю верёвку, на которой держится лодка, и хватаюсь за неё второй рукой, в которой всё ещё держу проклятый мешок.

Наконец я чувствую, что течение ослабевает. Мне удаётся даже оглядеться, и я вижу, что река здесь становится шире. А скалы обхватывают её всё теснее и впереди совсем смыкаются, образовывая высокий тёмный коридор.

Дракон подгребает к небольшому клочку берега, и мы с Нелой, пошатываясь, кое-как выбираемся. На моей покрасневшей и опухшей руке чётко выделяются следы её пальцев, как и на её руке — мои. Надо бы перевернуть лодку и вычерпать из неё воду, чтобы плыть дальше, но я просто выпускаю из рук мешок и плюхаюсь рядом. Нела тоже садится на землю и вдруг заливается слезами.

Я не знаю, что делать, и смотрю на Дрейка. Но ему повезло, он дракон, ему не нужно никого обнимать, хлопать по плечу, или что там делают люди. Он просто болтается в воде, привязанный к лодке, и ждёт.

Я неловко обнимаю Нелу, и она не отстраняется.

— Прости, я весь промок, — говорю я, — так что сухого платка у меня нет. Но ты не огорчайся, мы ведь не попали в беду и почти не покалечились. Сейчас отдохнём — и двинемся дальше. Или у тебя, может, что-то болит?

— Дурень, — всхлипывает Нела. — Я плачу от счастья.