Владыка Нового Мира 3

Глава 18

Хреново без связи. Да, можно разгонять о том, что телефон сажает человека на поводок, про зависимость и обесценивание общения, но это всё лирические бредни. Как средство связи он необходим, а особенно в такой ситуации.

В какой именно?

Да вот же: стою я на улице… нет, не в лыжи обутый, но очень похоже на то. Стою, короче говоря, рядом с круглосуточным магазином и искренне не понимаю, что мне делать дальше. То ли продолжать ждать, а то ли бежать на выручку Менделю. Справился он там? Не справился? Непонятно. И не узнать ведь никак.

– Курлы-курлы, – сказал голубь и уставился на меня.

А я ведь знаю: если надиктовать ему сообщение, почтовым он от этого не станет. Стою дальше.

– Мужик, куда тебе столько? – спросил алкаш формата «вечно молодой и вечно в трениках», а затем весело расхохотался. – Мож поделишься, а?

– Проходи, – попросил я его.

– А ты зачем такой дерзкий-то, а? Я же у тебя нормально спросил, ты чо…

Такой и сякой, ага. Слышал я это уже несколько раз за последние полчаса. А потому сразу же, без лишних слов и вызова на дуэль перчаткой, призвал весло и принял боевую форму. Да-да, нашёл-таки время себя-любимого наконец-то до неё продвинуть.

Никаких неожиданностей! В этом своём амплуа я превращался в чёрную фигуру, опоясанную язычками тьмы. Плащ, капюшон, весло, именно таким и ожидаешь увидеть Харона, если хоть сколько-нибудь знаком с пантеоном, который в этом мире принято называть «древнегреческим».

Так вот!

Понятное дело, что я не собирался драться с алкашами. Не знаю, как сильно надо повредиться головой, чтобы найти что-то привлекательное в таком досуге. Не! Устраивать бои МЕЖДУ алкашами, да ещё и тотализатор к действу прикрутить – чистый кайф. Но вот самому лезть…

Благо, мне и не приходилось. В чёрного человека я превратился исключительно с целью шугануть очередного маргинала, решившего до меня домотаться.

– ОАОАОАОАОАААА!!! – бедолага притопил вдоль по улице совсем позабыв о том, что изначально собирался в магазин.

А я, получается, остался.

Проблема-то в чём? Проблема в том, что рядом со мной стоял целый палет с ящиками разномастного пойла. Уже оплаченный и абсолютно мой. И именно на него, будто мотыльки на свет, слетались все эти товарищи. Каждый упрекал меня в жадности, каждый решал поучить уму-разуму, и каждый в итоге улепётывал прочь.

Но до сих пор я не потерял в этом неравном бою ни единой бутылочки. И не удивлю, если скажу, что всей этой красотой мы собирались спаивать монахов. Сыграем на всём низменном, что только в них есть. Для того же самого, к слову, я скупил в магазине спецодежды все больничные халаты, что только удалось найти. Коробка с ними стояла здесь же, рядышком.

– Пу-пу-пу, – я в очередной раз посмотрел на часы.

Уже десять. В храме наверняка доели лепёшки и готовятся к отбою, а Менделя всё нет. Однако тут…

– Ну слава тебе…

Белая газелька вывернула из-за угла и начала осторожно пробираться по улицам. За рулём сверкал очками Вадим Евграфович. И, кажется, мой любимый шурин уже понял, что Иной Новгород – город пешеходов, и гонять здесь не стоит. Под колёса могут броситься в любой момент. Доказывай потом, что ты не виноват.

– Здарова! – крикнул я в открытое окно. – Ну наконец-то! – затем бесцеремонно раззявил боковую дверь и…

– М-МММ-МММ!!! – замычала на меня связанная барышня с кляпом во рту.

– Здрасьте.

Добрая такая причём, аппетитная. Для тех, кто любит женщин подобного формата – вообще, должно быть, идеал. Таз размером с таз, а каждая из грудей что подушка на гусином пухе. Ещё и в костюме медсестры, что тоже своего рода фетиш.

– М-МММ-ММ!!! – выпучив и без того широкие глаза, барышня на манер гусеницы поползла на выход.

Мендель тем временем вылез из-за руля, обошёл газель, запрыгнул в кузов и за ногу оттащил медсестру поглубже. Затем злобно зыркнул на меня и спросил, почему я стою без дела. Грузись, дескать, давай-давай.

Что ж…

Я решил, что пусть эта история останется для меня загадкой. И если Вадим Евграфович не хочет рассказывать через что ему пришлось пройти, чтобы заполучить машину, пусть не рассказывает. Его право. Однако видно было, что Седой Опездол на взводе. Нечасто увидишь его таким.

– Поехали, – процедил Вадим сквозь зубы, я прыгнул на пассажирское кресло, и мы действительно поехали.

Остановка первая – шалман «Шарман» на улице Зелёной. Арсений Михайлович уже ждал нас в компании дюжины пёстро-одетых девиц. Счастливый такой стоял, и как будто бы даже помолодевший.

– Дамы, – галантно пригласил он их в газель.

Дамы погрузились без лишних вопросов, и без лишних же вопросов начали переодеваться. Уточнили только насчёт связанной медсестры, мол, кто такая? Но не испугались. В стае ночным бабочкам летать было не боязно. Одна бы наверняка заверещала на всю улицу о том-де, что её собираются убивать, а так… похихикали чего-то, да и успокоились.

Машинка, к слову, под их весом уже начала вести себя по-другому. И как бы подвеска совсем не просела, когда мы ещё и орчих заберём.

Орчихи? Орчанки? Орочки? Похер…

Рядом с «Домом Удовольствий» тоже всё было готово. Хотя с первого взгляда так и не скажешь, ведь Батяня тусовался на улице в гордом одиночестве. Но стоило вомбату заметить приближающуюся карету, как он тут же метнулся внутрь, дал команду, и девять зеленокожих девиц в кожаном нижнем белье рванули к машине.

– Им нельзя особо на улицах светиться, – пояснил вомбат и тоже не удержался от вопроса насчёт медсестры. – А это кто?

– Никто.

Ну и всё, собственно говоря. В половину одиннадцатого вечера газелька «скорой» подъехала к Первозданному Храму. Внутри была бригада готовых на всё медсестричек, доктор Батяня, сумрачный водитель Мендель и, конечно же, министр здравоохранения Бобровский в исполнении Карякина.

Я же, как и планировал, тенями вернулся в свою келью…

– Брат Лёша, это что же это такое происходит? – весь из себя потрясение, я сбежал вниз по лестнице на первый этаж. – Что же творится-то? Кто шумит в священном месте?

– Без понятия, – честно признался монах настоятель. – Подожди, – и двинулся в сторону кипиша. – Сейчас разберёмся.

Да только хрен он там в чём разберётся, ведь Карякин был хорош. Чертовски хорош! Достойная всё-таки подвернулась кандидатура на роль мимика, и видно было как старикан кайфует от происходящего. Не переигрывает, не стесняется, а прямо-таки упивается ролью злого чиновника, нагрянувшего с проверкой. Ну то есть… почти с проверкой.

В храм дядь Сеня вошёл, что называется, с ноги. И вместо того, чтобы испугаться здоровенных монахов-орков, с порога начал на них качать.

– Да вы тут все совсем охренели⁈ Вы что мне, весь город угробить решили⁈

– Вы…

– Бобровский моя фамилия! Если вам это о чём-нибудь говорит! – дальше дядь Сеня тыкнул в рожу ближайшему орку постановлением, написанным от руки на листочке А4.

Поди пойми, что оно подлинное. Красиво расписываться мы все умеем, а в бардачке газели ещё и печати нашлись. Одна круглая и одна треугольная. А что за печать? Чего там написано? Да плевать, по правде говоря, мы и сами толком не рассматривали. Выглядит внушительно и чёрт с ним. Ну и да, самое главное не давать монахам это самое постановление в руки.

– Так смотри! – рявкнул дядь Сеня, когда у него попытались забрать бумажку. – И вообще, не смей меня трогать! Не подходи! И не дыши на меня, бацилла чёртова!

Ну а теперь о содержании:

– Песчаная немощь! – крикнул Карякин, а затем сурово установился на одного из орков. – Или мне лучше сказать «шёпот песков»?

– О чём это он? – зашептались монахи, а я не преминул ахнуть и сказать:

– Какой ужас! – и ещё: – Вы что, никогда про это не слышали?

– Совсем с ума сошли⁈ Вы в городе живёте! В цивилизации! У нас ведь канализация есть! Электричество! Коворкинги! Как вы вообще умудрились цапнуть эту первобытную болячку⁈ Тухлятину жрали⁈ Требуху рыбью⁈ Или что вообще⁈ Как⁈ Сознавайтесь, черти, кто из вас по помойкам шаро***ится⁈

– Кхм-кхм, – прокашлялся Батяня. – Василий Степанович, давайте я объясню этим невеждам.

Во как! Вомбат тоже решил лицедействовать. И очень интересно, как он справится с ролью хорошего полицейского.

– В вашем храме была выявлена вспышка смертельной инфекции, – сказал вомбат. – Известной как «песчаная немощь» или «шёпот песков»…

Песчаную немощь мы выдумали по дороге. Не без помощи куртизанок, кстати, – барышни с удовольствием подключились к процессу бредогенерации. Смеялись, спорили, перебивали друг дружку.

Так вот. Сперва мы определились с тем, что таинственная болячка у нас будет грибковой инфекцией. Потом докрутили, что живёт эта дрянь сезонно, в песочке на дне Нерки и передаётся человеку от заражённых рыб. То есть суши из речной рыбы лучше не трепать. Ну… согласно нашей легенде, имеется в виду.

Дальше были придуманы стадии развития болезни и симптомы для каждой стадии.

– Жажда, – начал перечислять Батяня, загибая шерстяные пальцы. – Ощущение песка во рту, сухость кожи и апатия.

– Апатия? Это как?

– Безразличие ко всему происходящему.

Ах-ха-ха-ха! И, конечно же, все монахи разом почувствовали и жажду, и сухость, и песок. При этом никакой магии, чистейшее внушение. Ну а апатия – так вообще по щелчку пальцев приходит, стоит о ней заговорить. И особенно это касается мужиков, запертых в храме без каких-либо увеселений кроме нард.

– На втором этапе наблюдается мышечная слабость, спутанность сознания и растрескивание кожи. На третьем, – Батяня выдержал многозначительную паузу. – Смерть.

– Ох!

– Мучительная.

– Ах!

– И бесповоротная.

– Ой-ой-ой!

Удивительно, как легко под страхом смерти поверить в «древнюю» и уже изученную болезнь, хотя Иному Новгороду и трёх лет нет. Каждый из присутствующих здесь знает историю города от и до, потому что видел её собственными глазами, однако же… постановление! Печати. И пушистый доктор, который стращает всех ужасной гибелью.

Ах да. Есть один резонный вопрос – а как Бобровский узнал о вспышке эпидемии?

– Понимаете, что вы вообще творите⁈ – снова заорал Карякин. – Что вытворяете-то, а⁈ Если бы не анонимное обращение одного из монахов…

Апатичные и иссушенные монахи тут же начали подозрительно переглядываться между собой.

– … мы бы просохатили опасность! Вы бы тут все передохли к чёртовой матери, а зараза ушла в город! – Карякин аж кулаками потрясать начал. – Я даже боюсь представить, чем всё это могло бы закончиться! Вы понимаете, а⁈ Понимаете⁈

– В храме объявляется карантин, – спокойно добавил Батяня. – И срочная вакцинация.

– Нас будут колоть?

– Ещё чего! – опять дядь Сеня слюной забрезжил. – Откуда у нас лекарства⁈ Кто ж знал, что нам придётся бороться со вспышкой допотопной инфекции, которой собаки бродячие болеют⁈ Пока вакцину разработаем, вы ж тут все уже на тот свет отъедете! Будем вас дедовскими методами лечить!

О, да. В дедовских методах вся соль. Вакцинация монахов будет заключаться в таблетке возбудителя а-ля «виагра» и алкоголе. И чем больше алкоголя, тем лучше. Ведь этиловый спирт является токсином для грибка, нарушает его метаболизм, парализует, не даёт размножаться, и в итоге вообще убивает. Это, кстати, одна из куртизаночек наших придумала, которая на медицинский поступала.

Как она там алкашку назвала по-умному? «Мощный ингибитор», кажется?

– Кто здесь главный⁈ – крикнул дядь Сеня. – Я спрашиваю, кто здесь главный⁈

– Я? – как-то неуверенно произнёс монах Лёша и вышел вперёд.

– Отлично! Значит так. Разведи весь персонал храма…

– У нас не персонал, а братство.

– Да мне насрать! – Карякин аж подпрыгнул. – Собака тифозная, ты зачем споришь-то, а⁈ Ты слушай лучше! И делай! Понял⁈

– Понял, – Лёша аж глазки виновато в пол опустил.

– Срочно разведи всех людей по отдельным комнатам!

– Зачем?

– Раз я говорю, что так надо, значит так надо! Или ты что, врач⁈ Ты хочешь поспорить со мной, а⁈ Сам знаешь, как лучше⁈

– Да я же…

– Завали! И! ДЕЛАЙ!!!

– Хорошо.

Но до того, как людей развели, в храм начали входить медсёстры.

– Привет, мальчики.

Мальчики обомлели. И настоящее помутнение сознания случилось с ними раньше, чем наступила вторая стадия «песчаной немощи». Прямо сейчас их влажная мечта обратилась явью, и пусть пока что ничто не подразумевало развития ситуации в оргию, у себя в голове они уже всё додумали.

– Женщинам нельзя в храм, – попытался было Лёша, но…

– Нельзя требуху с помойки рядом с рыбным рынком жрать! – клянусь, на секунду мне показалось, что Карякин его сейчас ударит. – Я неясно выразился, что ли⁈ Разведи людей по комнатам! Сейчас же! Или, клянусь, я для вас, уродов, хоспис выстрою и туда вас всех свезу!

– Зачем вы так обидно говорите?

– Я ещё, б***ь, не начинал обидно! Понял меня⁈ А ну-ка выполняй!

Интересно, конечно, Арсений Михайлович представляет себе министра здравоохранения, но… не трожь то, что работает. А его образ пока что работал на все сто.

Итак. Монахи начали разбредаться, я же тем временем рванул вниз. Три орка, у которых был приказ охранять двери, по-прежнему охраняли двери. Крики сверху их, конечно же, волновали, но ровно настолько, чтобы отложить партию в нарды. Покидать пост было нельзя.

– Что там происходит? – спросил один из зеленокожих, едва я появился.

– Карантин у нас какой-то, – ответил я. – Вакцинация. Срочно зовут всех наверх.

– Не можно, – пророкотал самый старый из орков.

Огромный такой детина, которому собственная кожа была навырост, с кучей шрамов и кольцом в носу. Кольцо с белой монашеской робой сочеталось примерно так же, как зефир с анчоусами. И да, я его уже видел. Более того – запомнил имя. Ведь его поди не запомни; звали старика-орка Морг.

– Но ведь…

– Не можно! – повторил Морг и ударил кулаком по столу, так что все фишки подпрыгнули и партию теперь придётся начинать сначала.

А я что? Даром что Избранный Бызвызом, я всего лишь монах-новобранец, который попал в храм этим утром. Ну… на то со мной и команда моя.

Сперва в подземную каморку спустился брат Лёша и выслушал от Морга про «не можно». Потом подоспели Карякин с Батяней и разжевали ему чо почём. Тоже, к слову, безрезультатно. Доминантные крики дяди Сени орка ни капельки не впечатлили.

– Не можно.

– Нужно!

– Не можно.

– Да ты же помрёшь тут без вакцины, дурак!

– И пущай помру, – согласился Морг. – За благое дело, значит, помру. На посту.

Короче говоря, кроме Верховных Жрецов у этого орка авторитетов не было вообще, и вертел он на известном месте любые приказы от кого бы то ни было.

– Вы двое идите лечитесь, – сказал он своим напарникам, когда наконец хоть чуточку внял голосу разума. – А я тут останусь.

И это, кажется, мой шанс.

– Хочешь я тебя подменю?

– Не можно.

Ан-нет, хрен там плавал. Ну да ничего, значит попробуем по-другому.

– Тогда я тоже тут останусь, – сказал я и едва заметно кивнул Карякину. – Меня ведь уже вакцинировали, верно?

– Верно.

– Господин министр, можно вас на пару слов?

Когда я начал шептаться с дядь Сеней в углу, настоятель Лёша, кажется, что-то заподозрил. Ну да ничего страшного, сейчас наши медсестрички возьмутся за него всерьёз и станет ему не до подозрений. Так вот. Что я сказал Карякину? Чтобы прислал кого-нибудь сюда, вниз. Дескать, мы об вас всё равно заботимся, уважаемый твердолобый страж подвала, и помереть не дадим.

Дальше все разбрелись и остался я с Моргом один на один. Присел напротив. Предложил сыграть. И не успел толком расставить камни, как к нам уже спустились. Орчанка в белом халатике по самое небалуй, ещё и с как будто бы случайно расстёгнутыми верхними пуговками. Вся из себя такая фигуристая и манящая.

Морг отреагировал никак. Реально, блин, скала.

– Это вам, – сказала орчанка, дала гаду таблеточку возбудителя, а следом поставила на стол бутылку самогона.

И как бы ему одной хватило. Никогда раньше не пил с орками, но подозревая что ребята они на это дело сильные. Да даже если отталкиваться от массы тела, тут вёдрами хлебать нужно.

– А это зачем? – спросил Морг, кивнув на бутылку.

– Так надо. К сожалению, других способов лечения нет.

– Я не буду.

– Так надо.

– Я не буду, сказал. Грех.

– Одумайтесь, прошу вас! Если вы не будете лечиться, инфекция разойдётся повторно, и все ваши братья снова заразятся!

Хочу отметить, что барышни тоже включились в эту ролевую игру. Уж не знаю, действительно ли мы так сильно им переплатили, но инициатива с их стороны была похвальная.

– То есть это лекарство? – спросил Морг, устало уставившись орчанке в глаза.

– Да.

– И я вынужден согрешить?

– Думаю, вы гораздо сильней согрешите, если из-за вас умрут ваши братья.

Ай какая умница!

– Ну ладно.

Морг выпил таблеточку, зубами сорвал с бутылки сургуч и осушил залпом добрую половину.

– Ну как? – спросила медсестра-орчанка и попыталась войти в телесный контакт; нежненько так провела рукой ему по плечу. Однако Морг её довольно грубо оттолкнул и сказал проваливать. Мол, я сделал что ты сказала, а теперь давай-ка вали.

– Начинаем, – сказал он мне, даже глаз не скосив на удаляющуюся зелёную задницу, и кинул кости.

Сидим. Играем. По ходу дела Морг чуть забылся и начал прихлёбывать самогон, что водичку. Хороший знак. Но этого всё равно недостаточно, и как же хорошо, что Карякин с Батяней сами это поняли.

– Тук-тук, – спустилась к нам ещё одна орчанка.

С ещё одной таблеткой, и ещё одной бутылкой.

– Так я ведь уже.

– Оказалось, что это была доза для человеческого организма, – отмаза верная, хорошая. – А для вас дозу нужно увеличить.

– Ладно.

Морг выпил и закусил виагрой.

– Всё?

– Ну почти, – улыбнулась ему орчанка, медленно расстегнула пуговку на халате, а затем перевела взгляд на меня. – Мальчик, может пойдёшь погуляешь? Мне нужно пошептаться с моим любимым пациентом наедине.

И не успел я ответить, что я только «за» и раз надо так надо, как Морг рявкнул:

– Мальчик останется! – а затем сделал нечто невообразимое.

Вскочил с места и буквально вытолкнул орчанку на лестницу. Благо ещё, что лестница шла вверх, а не вниз, – так бы и навернуться могла.

– Бесстыдница! – крикнул Морг ей вслед и вернулся за стол. – Совсем охренели уже. В святом месте… и такое.

Ещё одна игра. Ещё одна бутылка. Я уж хотел было сказать, что мне надо отойти. Найти наверху Карякина и вставить ему пропистонов за бездействие, но тут сверху вдруг начала долбить музыка. Что именно не расслышал, но что-то танцевальное. Тынц-тынц-тынц. От басов аж стены задрожали.

– Совсем что ли? – отреагировал Морг, а к нам спустилась третья медсестра. – Что⁈ Опять⁈

– Кажется, мы перепутали таблетки, – улыбнулась та.

А когда ставила на стол третью бутылку, «случайно» притопила нос Морга у себя в декольте, за что была с позором выдворена прочь. Однако кое-какие изменения в орке всё-таки начали происходить.

За игрой он теперь почти не следил, постоянно разминал пальцы и обливался потом. Да и третью бутылку самогона осушил так шустро, будто его и впрямь жажда «песчаной немощи» обуяла. А ещё порыкивать начал. Без повода.

– Р-рр-р…

В этот момент я уже понял, что всё идёт по плану. Ну а точка невозврата настала тогда, когда к музыке сверху примешались стоны. Кажется, стыдливые потрахушки тет-а-тет по кельям вышли из берегов, и в алтарном зале началась старая-добрая оргия формата стенка на стенку. И вот интересно… министр здравоохранения тоже участвует?

– Это что? – спросил Морг и утёр мокрое лицо ладонью.

– Не знаю, – пожал плечами я, не отрываясь от игры.

– Они что там? Прелюбодействуют?

– Наверное.

– Да это же, – орк оскалился. – Да как же… ДА КАК ЖЕ ТАК⁈ – и вскочил на ноги. – КАК ОНИ СМЕЮТ⁈ В СВЯТЫХ СТЕНАХ⁈

И можно было бы испугаться. Можно было бы подумать, что шалость вышла из-под контроля, и что Морг сейчас рванёт наверх, и что устроит кровавую баню, – начнёт карать грешников во имя Бызвыза. Можно было бы… но есть нюанс.

Вскакивая, Морг опрокинул стол. Не руками. Не коленями. Да и вообще случайно! Просторная монашеская ряса не могла сдержать окаменелость.

– Ой, – я аж отвернулся; до того жутким было зрелище.

А Морг, задыхаясь от ярости и страсти, побежал наверх. Ну вот и всё. Путь свободен! Между мной и могуществом Верховного Бога осталась одна несчастная дверь…