Владыка Нового Мира 2

Глава 18

Это не миграция даже. Это какая-то наземная мурмурация – орда бабуинов заполонила собой болото насколько хватает глаз. В уме не укладывается, как такое количество существ смогло пройти вместе хоть сколько-нибудь. Потому что…

– Что они вообще ели в пути? – Вадим Евграфович явно разделял моё недоумение по этому вопросу.

– Видимо, как саранча перемалывали всю встречную органику, – ответил я. – А там, глядишь, и друг дружкой похрумкать не брезговали.

– Столько вопросов…

– И не говори. Где их столько народилось? И почему именно сейчас? Зачем? Может это традиция у них такая? Как только поголовье достигает критической массы, отправляться в самоубийственный рейд.

– Почему «самоубийственный»?

– Слушай… Ну потому что я не верю в то, что им хватит сил вернуться обратно в родные горы. А особенно тем же самым путём, где жрать теперь будет нечего. Опасности этот факт не умаляет, согласен, но бабуины уже не жильцы. О! Слушай! А может это какой-то природный механизм по контролю численности?

– Болезнь какая-то? – подхватил тему Мендель. – Вирусняк?

– Или вообще паразиты в мозгу…

ДЫ-ДЫ-ДЫЩ!!! – раздался очередной взрыв. Укушенный баф-пчелой сэр Додерик нынче был главным героем дня. И бабуинов он раскидывает пачками, и на жену его теперь весь клан слюни пускает, и с Владыкой на короткой ноге. К успеху пацан идёт, и не остановить его теперь никак. А ведь совсем недавно последнюю жабу без соли доедал.

– С другой стороны, – продолжил Мендель. – Если популяция достигает критической массы, значит хорошо живут, собаки.

– Явно, – кивнул я. – Мы же не знаем, что там, за северными горами, верно? Может быть там Рай на земле. Молочные реки, кисельные берега и плантации арктических бананов, которые по двенадцать раз в год плодоносят…

ДЫ-ДЫ-ДЫЩ!!! – и снова громыхнуло.

– М-м-м-м нет, – чуть поразмыслив, отмахнулся Вадим. – Если так хорошо живут, то почему не развиваются? Отстоящий палец есть, речевой аппарат присутствует, простейшие коммуникации внутри стада налицо. Так что точно нет. Тут что-то другое. А может, они сами от чего-нибудь спасаются?

Но стоп…

Согласен! Осада – не самый удобный момент для всяких таких размышлений и неспешных досужих бесед. Но что нам с Менделем ещё оставалось делать?

Время чуть за восемь вечера, середина лета, и солнце даже не думает садиться. В темноте, да при правильном освещении, я бы поигрался с тенями. Но спрыгивать вниз, в это месиво… ну уж нет. Спасибо. Меня там тупо числом задавят.

Вот и оставалось нам с Вадимом Евграфовичем наблюдать с одной из вышек за тем, как проходит осада. И со стороны, должно быть, смотримся мы немного комично, ведь Мендель на всякий случай врубил боевую форму.

– Лосины не жмут? – я решил сменить тему.

– Это не лосины, Харон! Это плундры, сколько раз говорить?!

– Допустим. А под плундрами у тебя что? Вот это вот, фиолетовенькое.

– Это чулки…

– Ещё лучше.

ДЫ-ДЫ-ДЫЩ!!! – часть той энергии, что гоблины намолили ещё до начала осады, я уже слил на сэра Додерика и нисколечко об этом не жалел. И даже не потому, что он был нашим главным оружием массового поражения. Дело в том, что он буквально стоял между нами и бабуинами.

Без дара Верховного Жреца соприкосновение с противником случилось бы уже давно.

Объясню. Вплоть до сегодняшнего дня я думал, что это гоблины наплевательски относятся к собственной жизни. И как же я ошибался! Вот! Вот кому действительно насрать – будет он жить или умрёт.

Бабуинам было не западло утонуть ради сомнительной цели. То есть занырнуть на дно рва и остаться там навсегда, лишь бы сородичи прошли по их спинам. Как итог – ров пересох за счёт трупов. Твари толпой ломились в одно и то же место, карабкались друг по другу и собирались в эдакие полуживые-полумёртвые горки.

Этим «горкам» разрешалось вырасти до высоты трёх-четырёх метров, – то есть почти добраться до верхней точки частокола, – после чего сэр Додерик выращивал под ними грибницу и взрывал бабуинов к чёртовой матери. А затем всё повторялось снова. И снова, и снова, и снова. В среднем, взрывы громыхали с периодичностью в минуту.

Но! Приписать все заслуги по обороне стоянки одному лишь Доде нельзя. Всё-таки без подпитки божественной энергией и без усиления со стороны Батяни, он бы выдохся уже полчаса назад. Да и остальные старались как могли, в конце то концов.

Шампурелла с лучниками вот, например. Стреляли на скорость, – то есть вот вообще не глядя. С такой плотностью атакующих, куда снаряд ни пошли – всё равно в кого-нибудь попадёшь.

Учитель младших классов Портак тоже ультовал. Два его огненных клона месились с бабуинами под стенами города. Проигрывали, возрождались, снова проигрывали, и снова возрождались. Где-то там же носился ручной пенёк шамана Пучеглазой Лисицы. И где-то там же бесстрашный вождь Разящего Весла махал гигантским топором.

Кстати! Вот этот манёвр стоит отдельного описания, уж до того чудно. Короче: Жабыча перебросили через частокол. Подвешенный на тросах, он как промышленный альпинист шагал по отвесной стене. Опускался достаточно низко, чтобы доставать до бабуиньих голов, сбривал их и шуровал обратно. Жаль только, что каждый раз приходилось его перебрасывать, ведь тросы надёжно врезались меж зубцов частокола и гулять влево-вправо вождь не мог, – максимум раскачиваться на манер маятника.

А вот Женьку выходить за пределы лагеря я запретил. Да, наверняка он мог бы нанести урон похлеще того же Доди, и посмотреть на такое любо-дорого. Представляю, как Удальцов на полной скорости проходит сквозь толпу бабуинов, и чувствую – вот она, околопредельная точка эпичности. Однако… один неверный шаг и смерть. Усталость – тоже самое.

Так что Удальцов покамест тусовался внизу. Ситуация на волосок от смерти располагает ко всепрощению, так что сейчас у него есть шанс объясниться, а может даже заново подружиться с Карякиным.

Вот как-то так…

Атмосфера на стоянке царила очень специфическая. Рёв бабуинов и скрежет когтей о дерево давит на мозги, гремят взрывы, Шампурелла почём зря орёт на лучников, но в целом… спокойно ведь. И безопасно. Хочется сказать «штатно», но нет.

Как будто мы угодили в глаз бури. Это был не бой, это действительно было стихийное бедствие.

Да, расслабиться внутри стен хоть убей не получится и вдобавок нечего делать, но тем даже прикольней. На нервяках, гоблины начали подбадривать друг друга кто во что горазд. В развесёлую дискотеку это не выльется, понятное дело, но внутри сразу же стало уютно. По-домашнему как-то.

Удачно всё-таки жизнь свела меня с Опездолами.

Сами того не зная, Мендель с Голубицким подготовили город к осаде. Если бы во время путешествия в Столицу я бросил стоянку на управление Жабыча с Додей, было бы сделано ничего, а так…

Всё, что ни делается, всё к лучшему.

– Если так дальше пойдёт, то здесь когда-нибудь нефтяное месторождение будет, – сказал я, оглядывая окрестности стоянки.

– Если так дальше пойдёт, Харон, то из-за трупов уровень поверхности скоро достигнет высоты частокола, и тогда нам конец.

– Паникёрша ты, Вадимия.

Мендель аж очки с себя сорвал, уставился на меня и обиженно засопел.

– Не-не-не! – тут мне пришлось объясняться, тем самым расписываясь в неудачности шутки: – Это я тебя не из-за чулок Вадимией назвал, типа ты баба. Это я дочку сэра Додерика вспомнил. В честь тебя назвали. Серьёзно! Потом сам у него спросишь…

ДЫ-ДЫ-ДЫЩ!!! – очередной взрыв и следом, – Вз! – на нашу башенку портировалась Шампурелла.

– Владыка! – крикнула радостная гоблинша. – Владыка, смотри! – и указала на север.

А там, в са-а-а-а-амой-самой дали горизонт внезапно оказался чист. Хоть и неузнаваем, – раньше там было по-болотному зелено и приятно, теперь же десятки тысяч бабуиньих ног подняли ил и превратили пейзаж в грязно-коричневое месиво. Но всё равно.

– Отбились, Владыка!

– Отбились, – буркнул я и посмотрел на часы.

Чего бурчу? Пока и сам не понимаю, но сейчас всё это быстренько отрефлексирую. Казалось бы, да? «Нормально делай – нормально будет», – этими словами прошита сама ткань мироздания. Вот мы и отбились, потому что нормально подготовились и ни разу нигде не накосячили.

Но!

Во-первых, меня поражает сама формулировка «нигде не накосячили». Она странная, и как будто бы не имеет никакого отношения к моей биографии.

Во-вторых, у меня не сходится калькуляция. Не то, чтобы я тысячу раз переживал бабуинью осаду в крохотной болотной крепости, – признаться, со мной такое впервые, – но масштабных побоищ на своём веку повидал. И на мой взгляд битва, лейтмотивом которой было «огромное число противников», не может закончиться за три с небольшим часа. Даже учитывая взрывы Доди. Даже учитывая одичалость противника. Слишком быстро! Солнце только-только к закату начало клониться, а я всерьёз рассчитывал как минимум на сутки боя.

В-третьих, меня теперь не покидает чувство недосказанности. Всё прошло не только слишком быстро, но и слишком просто. Градус опасности рос, рос, рос, а потом вдруг… пшик и сдулся. Драма дряблая, как старушечий локоток. А я тем временем уже всерьёз настроился хоть чутка попревозмогать.

– И что, хочешь сказать они заканчиваются? – переспросил я Шамурскую.

– Ну да!

– Что, прямо вот все?

– Ну… да, – кажется, до нас с гоблиншей одновременно начало доходить что к чему.

– Твою м-м-м-мать, – игнорируя лестницу, я спрыгнул с башни вниз.

В полёте напитал щиты, прошиб крышу и чуть было не задавил семейство гоблинов. Затем пулей вылетел из избы и перепрыгивая зеленокожих чуть ли не через голову, рванул к противоположной, южной вышке.

Как поднимался не помню. Но явно не карабкался, – должно быть перемахивал через перекладины, подкидывая сам себя. Но вот, наконец-то залез, посмотрел вдаль, а там…

– Гхм… Да…

Хорошенько прореженная, но всё равно огромная толпа бабуинов неслась на юг. Этой грёбаной стае было непринципиально добраться до нас. Какие ещё, к чёрту, принципы у неразумных? Это реально… стихия! Тому же дождю глубоко похер, если он вдруг не намочил какой-то кусочек суши; он тупо идёт дальше. А волна не обижается на волнорез, и уж тем более не пытается его прожать.

Вот и бабуины. Напоролись на Большой Стоян, обласкали его со всех сторон и пошли дальше.

А теперь вспоминаем слова Хозяйки. «Этому циклу уже многие тысячи лет». И всё! Без конкретики в датах. То есть последняя волна бабуинов вполне могла накатить в тот момент, когда люди ещё не пришли в Иномирье. Ну а теперь же…

– Теперь они идут на Новый Сад. Так…

Крепостная стена в городе повыше нашей будет, а уж покрепче в разы. Но пригород-то, рот-тот-наоборот! Незамеченные издалека твари выскочат из лесной опушки, за несколько секунд преодолеют Трассу, и окажутся среди жилых домов, прямо в человеческой толпе.

Остановить мы это уже не сможем, но нужно попытаться хотя бы минимизировать жертвы. Отбить, защитить, помочь…

– ТИХО ВСЕМ!!! – что есть мочи заорал я и обернулся на стоянку.

А внизу тем временем у некоторых уже от жопы отлегло – забегали, засмеялись.

– ТИХО!!!

Как же жаль было секунды, потраченные на то, чтобы гоблины угомонились и повернули свои светлые головушки в мою сторону, а ведь впереди ещё спич. Благо, что он уже готов, – сам собой возник из ниоткуда.

– Разящее Весло! – крикнул я и дождался, когда над стоянкой установится полная тишина. – Я мог бы сказать вам, что это ваш звёздный час! Мог бы сказать, что именно сегодня вы можете доказать людям, что достойны жить с ними бок о бок! – тут я замолчал, пока не дождался в ответ слабенькое:

– Да, – из толпы.

– Я мог бы сказать, что впервые за всю мировую историю вы дали отпор вашему извечному врагу! А потом спросить: не желаете ли вы добить тварей и навсегда избавиться от страха?!

– Да!

– Я мог бы взывать к вашей жалости! К жалости и ко всему лучшему, что только есть в вас! А ещё к доблести, которой у болотного народа хоть отбавляй!

– ДА!!!

– А в конце дать вам выбор! Сказать что-то типа: «кто хочет помочь, милости прошу», – и оставить вас наедине с собственной совестью!

– ДА-АААА-ААА!!!

– Так вот у меня такой х***и не будет!

– Да?

– А теперь все, кто в силах держать оружие! Жопу в руки и бегом за мной! А тому, кто попытается отсидеться за стенами, я лично голову оторву!

Новый Сад

– Нужно уходить! – крикнул молоденький гвардеец, но Сергей Игнатьевич его не слушал.

– Р-р-р-рРра-ааа!!! – уже почти полностью обессиленный, он всё равно продолжал бить по толпе бабуинов ломаными трещинами молний.

– Гордеев! – пришлось вмешаться кому постарше. – Ты слышишь?! Отходим!

– Да куда уж дальше?!

– В особняк!

– По низу?! Серьёзно?!

– Ну а иначе п****ц!

В городе творилось ужасное. Толпа монстров пришла с севера и за каких-то полчаса заполонила собой весь город. Люди запирались по домам, баррикадировали дворы-колодцы и пока что справлялись, но… это только пока что.

К тому же, без жертв уже не обошлось. Первые несколько минут нападения были самыми страшными – бабуины невозбранно рвали на куски тех, кого сумели застать на улице. Хорошо ещё, что время было позднее, а мирный народ Нового Сада ответственно готовился к вечерним погромам.

То есть… именно погромщиков бабуины и разорвали, но кому теперь от этого легче?

Теперь же твари были везде. Крепостная стена не то, что пала, она даже не сопротивлялась. Если бы после позорного бегства князя гвардия не пошла вразброд, и на каждых вратах стояло хотя бы по одному стражнику, всего этого можно было бы избежать. Одним грёбаным нажатием одной грёбаной кнопки.

Да-а-а-а… было бы здорово иметь полнокровную гвардию. А ещё было бы здорово, если бы одарённая часть дворянских семей тоже хоть как-то поучаствовала в защите города вместо того, чтобы мордовать рыбаков и отбирать у них последние лодки.

Но если бы, да кабы.

От гвардии осталась горстка людей во главе с Гордеевым, а пристань опустела, – весь цвет городского общества под парусами ушёл куда подальше. А о том, что творится в пригороде вообще подумать страшно.

Кстати, Гордеев ведь отправил туда на разведку одну звезду. И теперь, – как будто без того причин не хватало! – терзался ещё и из-за того, что подписал парням смертный приговор.

– Гордеев! – не побоявшись случайно коснуться молнии и выхватить смертельный разряд, один из товарищей одёрнул Сергея Игнатьевича за плечо. – Уходим сейчас же!

Гордеев убил многих. Лупил, что называется, по площади, и старался как мог, но тварей было слишком много. Сперва у его отряда было некое воодушевление, потому что почти из любой точки Нового Сада можно было переместиться в другую по крышам, и с крыш же поливать монстров магией. Но плюсы застройки оказались минусами: сумев подняться наверх в одном месте, теперь бабуины теснили их даже здесь.

Отступая квартал за кварталом, гвардия упёрлась в набережную, и единственный шанс спастись теперь – короткими перебежками добраться до особняка Садовникова. Самого укреплённого здания во всём городе после казарм, которые теперь отрезаны окончательно.

– А-ы-ы-й! – Гордеев взревел от досады и прекратил кастовать.

А дальше было мясо.

Отряду предстояло спускаться вниз по пожарной лестнице безо всяких площадок, – длинной и прямой. Смельчаков, которые решились лезть первыми, прикрывали с крыши, но всё тщетно. Одного начали рвать ещё до того, как его ноги коснулись земли. Ещё двое пали под натиском толпы, но бо́льшая часть гвардейцев всё-таки смогла спуститься.

Перебежка до особняка Гордееву не запомнилась. Отчасти из-за перехлёстывающего через край адреналина, а отчасти потому, что пространство вокруг него разрывалось от слепящих разноцветных спеллов.

Но факт есть факт. Добрались.

Правда, в конце пришлось целую минуту долбиться в двери и кричать, чтобы их впустили. Свято место пусто не было. Госпожа Садовникова с детьми уплыла из города на первом же судне, а вот обслуживающий персонал особняка и некоторые прохожие, которым посчастливилось успеть забежать внутрь, уже облюбовали твердыню.

– Что там? Что там?

Гордеев молчал. Разводить оптимизм на пустом месте и подбадривать кого-то не было сил, а честный ответ… в этой ситуации лучше уж никакой, чем честный.

Гвардию проводили в тот самый зал, где неделю назад был устроен судьбоносный бал, и разместили на диванах. Усталость навалилась на Сергея Игнатьевича разом и, кажется, он даже провалился в сон. А очнулся лишь тогда, когда вернулись его парни из пригорода. Хоть что-то позитивное среди этого мрака! Гвардейцы не только выжили, но и каким-то чудом додумались бежать именно сюда.

Вот только судя по их лицам…

– К атаке на город присоединились гоблины.

– Ха! – защитная реакция психики внезапно сделала Гордееву очень смешно. – Ах-ха-ха-ха! Ну что, ребят?! Было честью служить с вами… или как обычно говорят в таких случаях?

– Погодите, Сергей Игнатьевич. Дело в том, что гоблины убивают обезьян. Собственно говоря, мы только благодаря этому и выбрались.

– А вот это уже интересно, – сказал Гордеев. – Но один хрен непонятно. За мной! – и повёл своих людей на второй этаж.

Выбрал комнату с видом на набережную, сорвал к чёртовой матери шторы, раззявил окна и принялся наблюдать за тем, что происходит снаружи. А снаружи, – вот так диво, – происходило именно то, о чём доложили его разведчики.

Толпа зеленокожих ублюдков теснила толпу костяных ублюдков, и явно что преуспевала. И не теснила даже, а прямо вот перемалывала. С задором и огоньком, да ещё и технично так. Но что самое удивительное – с магией!

С соседней улицы гремели взрывы. Огненные клоны в спайке с глазастым пеньком собирали на себя толпу, после чего что-то настолько быстрое, что аж невидимое, врезалось в эту толпу и оставляло после себя костяное крошево.

А вон там группа наглухо отмороженных гоблинов, вокруг которых вьются то ли пчёлы, а то ли мухи. Почему «отмороженных»? Да потому, что ведут они себя, как пьяные фанаты. Без построения, без тактики и без страха, по одному и наудачу прыгают в толпу неприятеля, но раз за разом выбираются из неё живыми. Истекают кровью, но при этом ржут.

Чёртовы берсерки, не иначе!

– И что всё это значит? – спросил Сергей Игнатьевич, хотя даже не рассчитывал услышать ответ.

Так же, как и он сам, его ребята были заворожены зрелищем.

Но дальше – ещё страньше!

Со скоростью несколько десятков метров в минуту, гоблины двигали линию соприкосновения вдоль по улице. У гвардейцев на этом представлении были лучшие места, и наблюдать за ним было одно удовольствие. Но следующий акт привёл их в неописуемый восторг.

На другой стороне улицы, точно так же прорываясь вперёд, появились люди.

– Это кто? – и опять вопрос без ответа.

Прямо перед особняком князя, бабуинов зажали с двух сторон и прессовали, прессовали, прессовали. А главная интрига – что же будет, когда люди встретятся с гоблинами. Гордеев аж дыхание затаил, но… спокойно досмотреть это шоу до конца ему не дали.

Смутно знакомый парень в чёрном плаще, который до сих пор месил бабуинов веслом наравне со всеми, вдруг остановился, отстранился от боя и поднял на Гордеева глаза. Сперва помахал рукой, а затем начал подходить ближе.

– Так это же…

– Дядь Серёжа, привет! – крикнул Харламов, стоя под окнами особняка и утирая с лица кровь. – А скинь попить?!