Владыка Нового Мира 2

Глава 12

Вот это я, конечно, удачно зашёл.

С оленегатора и сразу на бал, так сказать. Хотя… немного лукавлю всё-таки. До Нового Сада я добрался уже несколько часов назад, но к своему первому выходу в свет относился весьма серьёзно – вот и задержался.

Первое впечатление можно произвести лишь раз, не так ли? А всем этим людям, – всем гостям Дмитрия Ивановича Садовникова, – я в скором времени предложу поверить в меня, как в нового правителя города. И надо бы заранее начинать соответствовать такому статусу.

А потому: душ, парикмахерская, костюм. Обязательная программа. В противном случае я заявился бы в особняк в плаще и берцах, так ещё и стойко воняя дорожными приключениями. Круто-дерзко-молодёжно? М-м-м-м… возможно. Но только не для аристократов старой закалки.

Но вот я здесь!

Красив, пахуч и обаятелен. Представился охране на входе и извинился за опоздание. А пока моё имя искали в списках, обернулся на мостовую и не смог сдержать улыбки: чуть ли не все экипажи «Такси Харон» были сейчас припаркованы неподалёку от особняка. И значит сильные мира сего уже знают обо мне; представляться гостям князя будет нетрудно.

– Проходите, Харитон Христофорович.

– Благодарю, – я одёрнул ворот пиджака и зашёл в просторный, светлый, но абсолютно пустой холл.

Тут меня сразу же приветил молодой человек из обслуги князя, и любезно проводил в зал. Тихонечко приоткрыл дверь, затем шёпотом подсказал где находится стол с закусками и пожелал хорошо провести время.

В зале тем временем почему-то стояла полная тишина. Что-то реально захватывающее происходило на сцене. И это просто отлично! Самое-то, чтобы провернуть задуманное. Оглядевшись по сторонам, я заприметил здоровущий экран, на котором был изображён герб Нового Сада поверх трепыхающегося флага Российской Империи, – типа декорация такая патриотическая.

Проследив за направлением луча, я выискал под потолком маленький проектор и по стилизованной заглушке примерно понял, куда идёт провод. Компьютер мне нужен. Или проигрыватель. Или… чёрт его знает, что они там такое используют, но теперь мне нужно всего лишь навсего добраться до этого «чего-то», воткнуть флешку, тыкнуть на кнопку воспроизведения и затеряться в толпе.

А дальше Лысый Опездол, – с недавних пор не могу называть Голубицкого как-то иначе, – сам подробно расскажет, кто и за что убил его отца.

Во-первых, у него в городе авторитета явно побольше… ну пока что, во всяком случае. И нет среди знати человека, который бы не был знаком с Андреем лично. Во-вторых, план забраться на люстру, орать о пороках князя, так ещё и размахивать оригиналом драгоценного документа… ну вот я даже не знаю, кем я должен быть, чтобы попытаться провернуть такое.

Должного эффекта оно не произведёт и будет выглядеть со стороны, как дебош. Меня снимут, письмо уничтожат, и всё, конец истории. Отличный, – а возможно и единственный, – шанс сместить князюшку бескровно будет упущен, и придётся воевать по-настоящему.

Ладно! Погнали.

Стараясь дышать через раз, я как мышка покрался по следу проводов, но тут…

– Елизавета Евграфовна, голубушка! – имя сестры Менделя сработало как триггер, и я невольно прислушался. – Скажите, вы согласны стать моей женой!?

– А-а-ах, – прокатилось по залу.

А на сцене, припав на одно колено, стоял перед Лизой сам Его Сиятельство. И кольцом в коробочке в неё тыкал. Так вот прям: тык-тык. Неожиданно. Удивительно. Остро, блин, сюжетно. Тут дыхание затаил не я один, но и весь остальной зал.

– Нет! – ответила Лиза.

– А-АА-ААХ!

Судя по глухому стуку, кто-то из присутствующих свалился в обморок. Понятное дело, что новые вводные заставили меня отложить все остальные дела и наблюдать за тем, что происходит на сцене.

Князь, багровея лицом, что-то прошептал Лизе, а та снова крикнула:

– Нет! – а затем ещё: – Я люблю другого!

Тут юная Мендель со слезами на глазах обернулась к залу, каким-то сверхъестественным и сверхточным наведением выцелила в толпе меня и улыбнулась. Я в свою очередь жестами начал попеременно семафорить ей «не надо», «дура» и «пожалуйста», но… где-то в глубине души уже понял, что первоначальному плану пришёл п****ц.

– Простите, князь! – громко и во всеуслышанье крикнула Лиза. – Вы самый достойный и порядочный из всех мужей, о которых я только лишь могла мечтать! Но дело в том, что я уже помолвлена и не могу нарушить клятву!

Вытаращив глаза, я навалил жестикуляции и теперь был похож на аэродромного регулировщика во фраке. Садовников же схватился за единственную соломинку, которая спасала его от публичного унижения: захлопнул коробочку, встал с колена и попробовал улыбнуться. Со стиснутыми зубами и взглядом, в котором читалось: «убью», – но всё-таки попробовал.

– Приношу свои искренние извинения за это недоразумение, Елизавета Евграфовна, – сказал князь. – Не знал.

– Не вините себя, Ваше Сиятельство, – продолжила вытаскивать и его, и заодно себя Лиза. – Вы ни в чём не виноваты. Вы не могли знать, поскольку мы никому об этом не рассказывали.

– Гхм… вот как? – тут Садовников даже слегка расслабился; через силу, но всё-таки сумел проглотить ситуацию. – Ну так быть может, это мероприятие отличный повод, чтобы поведать о своей любви всему миру? Не стесняйтесь, Елизавета Евграфовна! Скажите, кто же ваш избранник?

Сверкающими от счастья глазами, Лиза буквально вперилась в меня. И люди, – не будь слепыми или глупыми, – за взглядом её проследили.

– Вот он! Господин Харламов! Мой Харо-о-оша…

Садовников застыл с каменным лицом, явно вспоминая, где он мог слышать моё имя. Какое-то время в зале стояла полная тишина, а дальше в этот грёбаный спектакль вмешалась ещё одна, уже четвёртая сила. Какой-то мужичок неподалёку, – пьяный, жирный и кудрявый настолько, что аж в глазах рябит, – принялся заливисто ржать.

Аристократы просекли ситуацию. Аристократы пресекли ситуацию. Отреагировали моментально, причём не сговариваясь! Чтобы как-то заглушить этот смех и спасти смеющегося от гнева Его Сиятельства, они начали дружно аплодировать и свистеть. А люди, стоявшие непосредственно рядом со мной, теперь вовсю хлопали меня по плечам. И настало всенародное ликование. И всем сразу же стало весело.

– Харламов!? – крикнул князь в микрофон, как только всё это немного поутихло. – Это же вы, я верно понял!? И что вы там встали!? Поднимайтесь же скорей на сцену! Как ещё ваша избранница должна вам намекнуть, чтобы вы уже наконец сделали это!?

Будь ты древний бог, архимаг-перерожденец или правитель Империй в далёком прошлом, когда тебя ставят в некоторые ситуации, у тебя не остаётся печатных слов. Вот и мне сейчас было откровенно нечего сказать.

– Спасибо, – улыбаясь в ответ на похлопывания, я двинулся сквозь толпу аристократов на сцену. – Благодарю вас. Спасибо большое…

Поднялся на сцену, помахал всем рукой и сразу же попал под каток неусмиримой девичьей любови. Елизавета Евграфовна набросилась на меня и впилась губами в губы. И сразу с языком, и сразу же слюняво. А мне, – чтобы предать этому откровенно развратному действу хоть сколько-нибудь элегантности, – пришлось покружить её вокруг себя.

– Какая прекрасная пара, – натянуто улыбнулся Садовников. – Просто прекрасная… так… минуточку! – тут у князя как будто бы тумблер в голове перещёлкнул.

А я ведь зна-а-а-аю что это за тумблер такой был. Собака ты, Дмитрий Иванович! Собака-барабака! С самого момента отказа Лизы, он уже похоронил её для себя, – и даже спустя какое-то время быть с ней вместе для него будет неприлично. Но вот спасти собственную репутацию, перетянуть внимание обратно на себя и сделать что-то настолько яркое, перед чем тот досадный инцидент померкнет и забудется – вот это не поздно никогда.

Как он это сделает? Вестимо как. Поиграет в купидона.

– Молодые люди! – крикнул князь. – Вообще-то, как законный правитель Нового Сада, я имею власть поженить вас прямо здесь и прямо сейчас! Что скажете на это!?

– Да! – взвизгнула Лиза и запрыгала на месте, как маленькая девочка.

– Харламов!?

– Почту за честь, Ваше Сиятельство…

Как же нас поздравляли! Как же за нас, блин, радовались! Нашему с Лизонькой единению сердец и душ Его Сиятельство решил посвятить целый информационный блок своего, – а ведь он по праву считал его своим, – праздника.

От щедрот хозяина и по случаю, гостям было предложено шампанское. То есть настоящее. Из той самой Шампани, в которую теперь никто и никогда в жизни не попадёт.

Что полезно, – и для дела, и вообще, – во время поздравлений я знакомился с людьми. Перебрасывался парой фраз, представлялся, и объяснял кто я такой. И они понимали! Пускай слово слишком громкое, но в умах дворян Нового Сада отныне я закрепился, как транспортный магнат Харитон Харламов.

Для пущей основательности, кроме молодой жены-баронессы, я везде таскал с собой своего новоиспечённого шурина. Мендель подсказывал. Шептал на ухо кратенькую информацию о том, кто есть кто.

Что до Елизаветы Евграфовны… всё это время она вполне ожидаемо липла ко мне. Так близко, как это вообще возможно; буквально втиралась в кожу. Тыкалась в меня этими своими сочными, спелыми, утянутыми корсетом сиськами. И, по ходу дела, доигралась. Всё это время я как мог сдерживал плоть, но дальше мои полномочия всё. Хочет – получит. И раз уж всё произошло так, как произошло, я ей теперь покажу брачную ночь. Сама нарвалась.

Но это будет чуть позже. Во главе угла по-прежнему стояло дело, и дело это не ладилось.

– Надо всё отменять, – шёпотом истерил Седой Опездол. – Надо отменять.

– Нельзя отменять.

– Все на тебя смотрят, не получится, надо отменять.

– Ждём, – поднажал я.

– Чего?

– Случая, – я положил руку на плечо Вадиму, по-дружески улыбнулся, а сам сжал так, что теперь наверняка синяк останется. – Прекрати паниковать. Сейчас все перепьются, сосредоточатся на себе и про нас забудут.

– Не будет такого, Харон, не будет. Надо или отменять или менять.

И тут:

– Харон Христофорович, здравствуйте.

Рядом со мной появился тот самый кудрявый мужичок, который начал ржать во время признания Лизы. С тех пор он заметно протрезвел, – видимо, принял какие-то экстренные меры, – и погрустнел.

И да, его мне до сих пор не представили.

– Прошу вас, только давайте обойдёмся без сцен, – будто бы щурясь от головной боли, жирдяй потёр лоб. – Давайте не будем портить окружающим столь прекрасный вечер, ладно?

– Простите? Не совсем понимаю о чём идет речь.

– Прощаю.

За спиной у кудрявого выросли два человека в зелёных кителях.

– Именем Его Сиятельство вам предъявлено обвинение в финансовых махинациях и умышленном подвержении… подвергании… причинении опасности гражданам Нового Сада. Пожалуйста, пройдёмте со мной…

Вот оно как. Садовников решил отомстить Лизе мгновенно… да-да, много о себе думать не буду, адресат точно она. Для баронессы официальный и уже свершившийся брак с сидящим простолюдином – это такое клеймо, от которого не отмыться.

И вот ведь сука, а? Не сумел потерпеть даже до конца мероприятия. Н-да… ну. Что ж теперь? Новый план нарисовался в голове моментально. Вот только есть один момент. Интересно, насколько комично будет смотреться человек во фраке и с веслом?