Трофей Степного Хана

Глава 27

Осознание случившегося наваливалось. Аля некоторое время смотрела в худое раскосое лицо мужчины, потом отвернулась и отошла, сжимая кулаки.

- Почему? - спросила она наконец. - Если тебе нужно золото, мой муж даст много золота за то, что ты меня спас.

Мужчина хмыкнул, зашел с другого бока и встал перед ней.

- Ты права, мне нужно золото.

Он не казался страшным или одержимым, как Дер-Чи. В его взгляде читались ум и холодный прагматизм, и это пугало еще больше. Но она уже хорошо усвоила, что в этом мире нельзя показывать страх.

- Тогда отвези меня к хану Тэмиру, - сказала Аля. - Я клянусь...

Джейдэ вскинул руку.

- Помолчи, женщина, послушай.

Вспыхнувшая было надежда снова погасла, но пока он еще говорил с ней, значит, не все потеряно. Аля замолчала, приготовившись слушать. Джейдэ обошел ее и начал:

- Я хотел посмотреть на ту, из-за которой Дер-Чи сошел с ума, а мой брат лишился жизни. Женщину, из-за которой мой народ был вынужден уйти со своих земель.

- Не надо обвинять меня в этом, - отрезала Аля. - Войну затеяла не я.

Однако он отмахнулся от ее слов и продолжил, словно не слышал:

- Я мог бы оставить тебя себе, но я не сошел с ума и не желаю моему народу истребления. Поэтому ты и дня не проведешь в моем стане.

- Бог ты мой! - всплеснула руками Аля. - Да не надо везти меня в ваш стан! К мужу отвезите меня!

- А ты не видела того безумного нохой* (росомаха) Дер-Чи, что за тобой гнался? И там еще Ердэ, которого ты лишила глаза. И осохои, с которыми этот сопляк связался. И «верные» нойоны твоего мужа, которые спят и видят, как от тебя избавиться. Все будут охотиться за тобой. Нет, ханым, мы не повернем назад. Только вперед, пока не окажемся в безопасности.

Как ни старалась держаться Аля, но от его слов накатывало отчаяние. Она обернулась назад и замерла, закусив кулак.

- Но это же долго! Тэмиру надо дать знать! Он придет за мной.

- Не тешь себя напрасной надеждой, ханша, - сухо усмехнулся Джейдэ. - После того, что с тобой произошло, никто не поверит, что тебя мужчина не касался. Опозоренная ты не нужна будешь хану. Он возьмет новую жену, а тебе лучше подумать о том, как устроить свою жизнь.

Ох, как Аля разозлилась!

- Зачем тогда ты меня спас?! Надо было бросить меня там!

Он с какой-то странной грустью взглянул на нее и сказал:

- У меня свои счеты с твоим мужем, ханша. Однажды он сохранил мне жизнь. А я, возможно, сохраню жизнь его сыну.

Последнее просто добило Алю. Ведь даже этого у нее не было! Не забеременела она, не получилось... Слезы навернулись на глаза.

- Тэмир придет за мной, - упрямо повторила она.

Джейдэ пожал плечами:

- Не знаю, ханша. Я скажу ему, а захочет хан Тэмир прийти за тобой или нет, он будет решать сам.

Молчание повисло, тяжелое, словно каменная плита.

А утро почти наступило, солнечные лучи золотили облака. Мужчина оглянулся на своих людей, которые уже ждали верхом, и сказал:

- Айте. Времени нет, день начался. Отдохнули, и пора ехать дальше.

Резко свистнул и махнул рукой, к ним подскакал один из воинов, ведя в поводу запасную лошадь. А Джейдэ повернулся к Але:

- Сама сядешь или придется привязать тебя? Мы больше не можем здесь оставаться.

- Сама, - тихо проговорила Аля.

Потом заставила себя сесть на лошадь, и очень скоро они уже ехали на запад.

***

К утру первые гонцы нагнали Тэмира, ушедшего с войском на восток и уже успевшего вступить с осохоями в бой. Среди гонцов были и те, кого послал минбаши сортолов Сой-Го, и те, кого успел отправить Дава, пока его не повязали и не бросили в яму вместе с бабкой. И просто люди, воины.

Донесли, что в стане измена, а ханша Алия пропала.

Сражение уже шло, осохои подступали к ним с двух сторон. Ближе был Забу-Дэ, именно он и принял донесение первым. И можно было бы подождать, но ввиду важности сведений старый темник доставил гонцов к хану немедленно.

Когда Тэмиру сообщили, он был страшен. И после тем, кто его знал, казалось, что он сошел с ума. Потому что он молча бросился в гущу боя, и то, что обещало растянуться на пару дней, было закончено еще до того, как солнце вошло в зенит.

Плененные и связанные вожди осохоев стояли на коленях, а разрозненные остатки их войска бежали на север. Хан приказал дальше их не преследовать, пленных вождей привязали к лошадям и быстрым маршем двинулись обратно.

Тэмир на своем буланом впереди. Молчаливый, страшный. Забу-Дэ скакал рядом с ним. Много чего повидал старый темник на своем веку и суеверным не был. Чтобы его дрожь пробирала, такое случалось нечасто.

- Мы найдем ее, великий хан, - проговорил он, потому что надо было.

Тэмир только молча кивнул.

А Забу-Дэ взглянул на развевающееся знамя с драконом, потом на хана... и вдруг на какой-то миг вместо молодого мужчины ему привиделся дракон.

***

Огонь бушевал сейчас в душе Тэмира, выжигая все. Зачем он уехал, зачем оставил ее?! Он же думал взять ее с собой, почему не взял?!!!

«Дракона, который с тобой, не отпускай».

«Не отпущу! - кричало все внутри. - Найду тебя, охин-луу! Хурдан келим* (я скоро буду)! Только дождись меня, дуртай!»

Тысячи мыслей теснились в голове, а сжигавшее его изнутри пламя гнало вперед. Двухдневный переход он преодолел гораздо раньше и поздней ночью уже пересек реку и въехал в становище. Хан не стал останавливаться на отдых, а на полном скаку влетел на площадь перед шатром совета и велел поднимать всех.

Как вошел, Тэмир сразу же приказал освободить Даву и старую Шертэ, а пленных вождей осохоев привязать к столбу на площади. Теперь хан собирался вершить суд. Совсем немного времени прошло, и испуганные бледные советники стали заполнять шатер. Тэмир смотрел молча. Видя, что хан молчит, старейший из них, Годо-нойон, начал, боязливо оглядываясь:

- Великий хан Тэмир, поздравляем тебя с победой. Мы радуемся и молим небо за тебя...

- Так радуетесь и молите, - проговорил Тэмир, - что стоило мне уйти на два дня, как вы призвали Дер-Чи. И мои минбаши даже не подумали защитить стан. Думали, я не вернусь или не узнаю?

Четверых минбаши по его приказу повязали и бросили на площадь.

- Почему караешь нас, сортолов тоже накажи! - кричал один из них. - Сой-Го ничего не сделал, а ты наградил его!

- Измена карается смертью, верность награждается щедро*, - проговорил Тэмир и перевел взгляд на нойонов. - Теперь вы, мой совет.

- Мы не виновны в том, что твоя жена пропала! - завизжал Годо-нойон.

- Да, вы просто решили отдать ее Дер-Чи. Я должен был помнить, что доброта принимается за слабость! Взять всех и бросить на площадь.

Как раз в этот момент в шатер совета по приказу Тэмира привели Бахаргуль, вдову Угэ-хана. Годо-нойон увидел ее и тут же завопил:

- Это она виновата! Она и ее сын!

А женщина все слышала. Спесиво поджала губы и процедила:

- Мой сын пошел спасать ханшу, хотя и не должен был. Зачем спасать недостойную, которая не сумела сохранить свою честь и оказалась одна в степи?

И тут Тэмир повернулся к ней.

- У тебя будет возможность узнать это на себе.

- Ты не посмеешь! - взвилась женщина, оскалив зубы. - Я отдала тебе дочь!

- Вывезти в степь и оставить там. И пусть ее сыновья о ней заботятся.

Пока громко кричавшую вдову Угэ выводили из шатра, Тэмир проговорил:

- Приведите пленных.

Трех пленных вождей осохоев привели в шатер.

- Выбирайте - или присягаете мне и платите дань, или умрете.

- Великий хан, - один за другим все трое встали перед ним на колени.

Потом была казнь. Всех сразу. И не тянуть до утра, чтобы никто не спасся обманом и не сбежал.

***

Только закончив там, Тэмир ушел в свой пустой шатер. Опустился на колени в центре и закрыл глаза.

«Охин-луу, я найду тебя. Дождись меня, дождись».

Примечание:

* Высказывание принадлежит Чингисхану.