Тень чупакабры

Глава 18. Двойной праздник

Зыкова и откуда-то взявшийся начальник режима объявили эвакуацию всех, кто находился на Божедомке.

— Кто-нибудь объяснит, почему мы не ловим Герду? — спросил над ухом Новикова Артём.

— Чтобы не спугнуть, — шёпотом через плечо ответил новиков. — Скорее всего, она в парке, на празднике. Улизнула незаметно, чтобы дом поджечь, потом вернулась. И если что, все будут говорить, что видели её там. Причём в разное время.

Пожарные разматывали рукава, из окон дома оранжевым светили языки пламени. Вокруг суетились люди, кто-то выбегал из домов с вещами, кто-то — прямо в пижаме. Все спрашивали друг друга, что случилось, и никто толком ничего не мог рассказать. Зыкова так приказала.

— Сейчас потихоньку двинемся в парк, там окружим площадку и тоже объявим эвакуацию. — Зыкова теребила папиросу. — Никуда она не денется.

— Если она вообще там, — тихо проговорил Артём.

— Можешь не сомневаться, — процедила Зыкова. — Смышлёная, тварь. Только вот что. Вы оба не выскакивайте. Если она вас заметит, сразу сбежит, это уж как пить дать.

Новиков кивнул и проверил кобуру — он специально ещё утром взял табельный пистолет из сейфа.

Целой бригадой сотрудники в штатском двинулись к городскому парку, откуда доносились музыка и смех. По одному и по двое подчинённые Зыковой сворачивали и исчезали на тёмных аллеях и пролесках. Артём и Новиков дошли до самой танцевальной площадки и встали за спинами ребят, выстроившихся в две колонны у выхода. Зыкова коротко кивнула и двинулась на площадку, лавируя между танцующими и смеющимися выпускниками.

Время тянулось медленно и напряжённо, Новиков переминался с ноги на ногу. Внутри свербело острое желание наконец всё закончить, с другой стороны, отчего-то он сомневался, что они просто так смогут принять Герду под руки и увести куда надо. Она начнёт вырываться, голосить, а ведь где-то тут маячит её мамаша, которая, разумеется, устроит громкий скандал. Дружинники, комсомольцы, приятели этой Герды — все поднимут оглушительный вой, и никто так сразу не поверит, что она — душегуб.

— Как бы она кому-нибудь нож к горлу не приставила, — прошептал Артём.

Хорошо, что он это произнёс — сам Новиков даже думать об этом не хотел. Но ведь Герда же избавилась только от бритвы, скальпель-то до сих пор у неё.

Музыка вдруг стихла. Что-то громко зашуршало, потом раздался усиленный микрофоном голос Зыковой:

— Уважаемые товарищи выпускники! Позвольте поздравить вас с окончанием школы и пожелать вам счастливого жизненного пути!

Раздались шумные аплодисменты.

— Но, увы, я должна вас немного огорчить. Дело в том, что только что на соседней улице, Божедомке, произошёл сильный пожар. Огнеборцы сейчас делают всё возможное, но, к сожалению, это ЧП представляет опасность для граждан. Поэтому мы вынуждены объявить эвакуацию. Это необходимая мера. — Зыковой пришлось повысить голос из-за недовольного гудения толпы. — Как только опасность минует, вы сможете вернуться и продолжить своё веселье. Пожалуйста, выстроитесь в очередь и по одному выходите через северные ворота.

Выпускники, недовольно бормоча, гурьбой двинулись к выходу из парка. Строиться в колонну они, конечно, не стали, но выходили всё-таки организованно, по одному.

Новиков отошёл на пару шагов, чтобы оставаться в тени, и следил, как мимо, за головами сотрудников Зыковой, проходят выпускницы с буклями и начёсами и в нарядных платьях и уже румяные от спиртного молодые люди. Герды среди них не наблюдалось. Один за другим выпускники покидали праздник, и Новиков потихоньку начинал нервничать. С одной стороны, чем больше их уйдёт, тем лучше — меньше возможностей для Герды сделать напоследок гадость. С другой стороны, где она сама?

— Вон она, — торопливо прошептал Артём.

Новиков проследил его взгляд. Действительно, в самом конце небольшой группы оставшихся ребят маячила недовольная Нора Вислогузова с дочкой. Рядом с ними шла Зыкова. Нора что-то ей резко выговаривала, наверное, обещала написать какому-нибудь министру. Зыкова только участливо кивала, пожимала плечами и разводила руками.

Герда с кислой миной топталась рядом и блуждала взглядом по площадке, украшенной флажками и разноцветными лентами. И вдруг она притормозила, потом ещё чуть-чуть. Присела, якобы застегнуть босоножку.

И тут Новиков всё понял. Эта хитрая тварь что-то учуяла. Поняла — за ней пришли, и сейчас обдумывала пути отступления. Оставаться и играть роль несправедливо обвиненной не резон — ясно, что свидетели, которых она пыталась спалить, выжили, и всё расскажут. Значит, надо бежать. Куда? Новиков подошёл к огороженной невысоким заборчиком танцплощадке. Выходов два, один заблокировали они сами, сейчас здесь пропускают недовольную молодёжь. Второй выход тоже под контролем, и Герда это знает. Куда ей бежать?

А куда она делась? Новиков подскочил к забору — штакетнику над низкой каменной оградой.

— Ты что? — напряжённо спросил Артём.

— Где она? — Новиков метался взглядом по площадке. Герды нигде не было.

Мамаша Вислогузова что-то резко выговаривала Зыковой. Вот этим девчонка и воспользовалась. Новиков заскочил на каменную ограду и полез через забор. Зыкова это увидела и от удивления открыла было рот, но тут нашлась Герда.

Раздался девчачий визг, и откуда-то на самую середину танцплощадки вывалилась девочка в ситцевом платье в цветочек. Она неуклюже прошла пару шагов, запрокинув голову и держась за горло, между пальцами у неё текли тёмные густые струи.

На миг все затихли, потом кто-то истошно завизжал. Новиков глянул вперёд — на противоположной стороне площадки Герда Вислогузова, уже без платья и босоножек, но в спортивных коротких шортах и майке, легко разбежалась и взлетела на забор. Перемахнула и скрылась за деревьями.

Зыкова ругнулась и помчалась ко вторым воротам, Новиков спрыгнул с ограды и рванул за ней. Его почти сразу обогнал более спортивный Артём.

К раненой девочке подбегали люди, началась толкотня, дежурившим здесь санинструкторам приходилось отпихивать с дороги выпускников и их учителей.

Вот так жестоко Герда снова умудрилась выиграть время.

Зыкова пинком выбила ворота, выскочила за периметр.

— Где она?! — рявкнула Зыкова. — Девка в шортах?!

Между деревьями кто-то быстро перемещался. Новиков почти не видел людей, только слышал глухой топот. Гурьбой все мчались по парку в сторону мазычского леса.

На бегу Новиков достал пистолет и снял его с предохранителя. Тихого задержания, увы, не получится.

— Не стрелять! — раздался приказ Зыковой. — Брать живьём!

Отлично, — подумал Новиков. Это правильно. У него ещё есть к Герде пара вопросов, да и гибель от пули будет для неё слишком лёгким наказанием. Вернее, как раз нормальным. Но не сейчас. Ещё рано.

Новиков старался не сбить дыхание и не споткнуться. Кругом мелькали стволы деревьев, бегущие преследователи и ветви кустов. Хорошо, что ребята Зыковой прихватили фонарики, он вот не догадался, и теперь только яркие вспышки лучей помогали не упасть.

— Стой! — крикнула Зыкова. — Стой, стрелять будем!

В ответ раздался раскатистый грубый мат. Кто-то всё-таки выстрелили в воздух, но Герду это не впечатлило.

Хрустели ветви, по лицу постоянно что-то хлестало. Наконец Новиков рассмотрел впереди бледный силуэт. Герда, конечно, хорошо бегала, да и умом не обделена. Но куда ей против летучего отряда Артёма.

Сам Артём давно пропал из поля зрения. И вдруг появился, выскочил сбоку, схватил Герду поперёк тела, перевернул в воздухе и прижал к земле. Она только сдавленно-удивлённо выдохнула.

Пару моментально окружили. Артём поднялся и поставил Герду на колени, держа её за шею.

— Руки! — жёстко скомандовала Зыкова.

Герда, лица которой не было видно из-за волос, подняла грязные окровавленные руки. В одной сжимала медицинский скальпель.

— Брось! — рявкнула Зыкова.

Но выполнять приказ Герда не стала. За спиной Новикова раздался хруст, он повернулся, но даже вскрикнуть не успел. Только отпрыгнул от громадной когтистой лапы, толкнул кого-то и повалился на землю.

Кто-то закричал, раздались выстрелы. Какие-то странные звуки, будто пули попадали в сталь. Новиков перекатился на живот и успел увидеть, как длинные когти зверюги вспыхивают рикошетами. Она вращала ими, как веерами, с огромной скоростью, будто лопасти вентилятора крутились.

А за зверюгой мелькнуло белое пятно. Герда снова удирала.

— Стой! — завопил Новиков, вытягивая руки вперёд. Он выстрелил, но промахнулся. Герда пригнула голову и умчалась.

Новиков собрался было снова стрелять, но Герду перекрыла здоровенная тень. А потом Артёма, погнавшегося за Гердой, сбила с ног зверюга. Он упал, но смог выстрелить. Пуля отскочила, зверюга махнула лапой, Артём вскрикнул.

Новиков выстрелил снова. Вроде оцарапал шкуру, потому что монстр, уже нависший над Артёмом резко оглянулся, но кругом свистели пули, так что зверь развернулся и помчался прочь. Новиков подтянулся на локтях и побежал к Артёму. Тот, оказывается, сумел закрыться рукой, его рукав разорвало в нескольких местах, и одежда уже пропиталась кровью.

— За ней, — прохрипел Артём, дёрнув головой.

Новиков кивнул и побежал туда, где скрылись Герда и монстр. Зыкова приказала прекратить огонь, и рядом снова бежали люди.

Спустя минут пятнадцать Новиков понял, что обстановка кругом стала знакомой. Кажется, они добрались до леса у болота, где недавно спалили избу смерти.

Точно, раздался всплеск, потом крик. Видимо, Герда угодила в чарусу — спутала болото с полянкой. А дальше она истошно завопила.

Когда Новиков и остальные подбежали, то увидели большую чёрную тень на берегу. Зверь стоял к ним спиной и будто копал лапами яму в болте. Герда орала.

— Ну нет, не выйдет, — пробормотала Зыкова, прицелилась и выстрелила. Пуля попала в коготь, зверь обернулся, и прозвучал второй выстрел. Пуля снова отрикошетила, но зверюга, видимо, решила, что эти ребята, которые за ней гнались — какие-то скучные и неинтересные. Монстр развернулся и легко ускакал трёхметровыми прыжками в тёмную чащу.

Зыкова бросилась к болоту, вместе с двумя парнями вытащила Герду на берег. Та была исполосована на лоскуты, но вроде дышала.

— Ну нет, не смоешься, тварь, — прошипела Зыкова, потом громче: — За врачами, живо! Там, в парке! Если она тут сдохнет, погоны с вас сдеру!

Двое ребят умчались. Новиков убрал пистолет и сел на колени около Герды. Оказалось, она так и сжимала в руке скальпель. Зыкова вынула его и завернула в носовой платок.

— Откуда? Откуда скальпель? — спросил Новиков, но Герда в ответ только стонала.

— Боюсь, не дождётся врачей, — процедила Зыкова.

К счастью, начальница Первого отдела ошиблась. Врачей Герда дождалась, больше того, когда Новиков утром пришёл справиться о её самочувствии, медики удивлённо развели руками. Оказалось, Герда вполне смогла не только выжить, но даже уже была в состоянии отвечать на все вопросы. Хотя и лишилась руки, уха и одного глаза. Говорить она могла, но не хотела.

— На удивление крепкая девушка, — говорила врачиха, протирая очки. — Я ведь её знаю, и маму её знаю — в одном классе учились. Такие приятные люди. И вот — на́ тебе. Может, это всё-таки не она?

— У вас скальпели не пропадали? — сухо спросил Новиков. Он пришёл, чтобы спросить Герду, где она его взяла, но, кажется, ответ уже нашёлся.

— Нет, не пропадали, — быстро ответила врачиха, глядя в сторону.

— Будете лжесвидетельствовать — пойдёте под суд.

— Ну ладно, ладно, — испуганно зашептала врачиха. — Ну, пропал у нас недавно скальпель. Мы думали, сломался или случайно потеряли.

— Герда тогда к вам заходила?

— Ну… — докторша задумалась, потом медленно кивнула. — Да, было дело. Приходила к кому-то. Навещала подружку. Ну, потом чаю зашла попить. Потом стала расспрашивать, что и как, сказала, может, пойдёт в медучилище. Я ей тут всё показала. Но я же не знала!

Новиков открыл дверь в палату с целью провести первый допрос. Но оказалось, что вошёл только для того, чтобы Герда витиевато послала его в известном направлении. Отвечать на вопросы она упрямо отказывалась.

Даже прибывший на следующий день адвокат, когда вышел в коридор после беседы с ней, только повёл глазами.

— Кошмар, какой кошмар, — бурчал пожилой адвокат, убирая бумаги в кожаный портфель. — За что мне это на старости лет? Ну за что? Год до пенсии!

И юрист засеменил прочь от тюремного лазарета, куда рано утром перевезли пациентку «номер один».

— Да, трудно будет. — Зыкова крутила в руке папиросу, глядя вслед адвокату.

— Вы бросаете курить? — наконец спросил Новиков.

— Пытаюсь, — криво улыбнулась Зыкова. — После той пробежки в лесу, когда вы избушку спалили, решила, что надо бы здоровье подтянуть.

— Похвально, — сказал Новиков, открывая перед Зыковой дверь.

Они вышли на улицу.

— Вы про старшую Вислогузову слышали? — спросила Зыкова, шагая в ногу с Новиковым.

— Что она уже написала куда только можно? Слышал.

— Не только это. Тут такое дело, — Зыкова снизила голос до шёпота. — Она встала на учёт в женскую консультацию.

— Серьёзно? — опешил Новиков.

— Угу, — кивнула Зыкова. — Но это ещё не всё. Сразу после этого наш любезный друг, директор Дома культуры, взял расчёт и слинял из города.

— Вот это поворот, — проговорил Новиков. — А как его отпустили? Он же под надзором.

— Так у него как раз испытательный срок закончился.

Из лазарета Новиков поехал на службу, где его, как оказалось, ждал свидетель. Франтоватый молодой человек с красивыми усиками, бакенбардами и в шёлковом шарфике.

— Я продавец в галантерейном магазине, — представился парень, усаживаясь на предложенное Новиковым место и закидывая ногу на ногу. — Я живу и работаю в Горьком, и мы все в ужасе от этой истории. Я прочитал обо всём в газете и не мог пройти мимо, — он закатил большие глаза. — Дело в том, что эта девица, ну, которая чупакабра, покупала у нас опасную бритву. Я её очень хорошо запомнил, и когда увидел фотографию в газете, моментально узнал.

— Подробнее, пожалуйста. — Новиков положил перед собой лист для протокола.

— Так, пишите. Она как-то зашла к нам весной, спросила, можно ли купить бритву. Вроде как хотела сделать подарок отцу. Вот я ей и продал одну — тонкое лезвие, зелёная пластмассовая рукоятка под мрамор.

Новиков достал из сейфа найденную в скворечнике бритву:

— Эта?

— Точно, она, — закивал парень.

— Спасибо большое. Вы нам очень помогли. — Новиков подвинул протокольный лист, чтобы парень его подписал.

Одной загадкой меньше, — размышлял Новиков, когда свидетель ушёл. Хорошо, когда люди сами приходят и всё рассказывают. От врачей-гинекологов он, например, так ничего и не добился. Упёрлись в то, что ничего о нелегальных абортах не знают.

А иногда улики остаются на самых видных местах. Как дождевик Герды, который она отмывала с хлоркой и просто оставляла в прихожей. Но всё равно на внутренней стороне и в швах нашлись следы крови. И ещё в углах сумки, куда она этот дождевик прятала.

— Можно? — в дверь заглянул Артём. Рука у него до сих пор была подвязана.

— Да, заходи. Чаю?

— Нет, спасибо. — Артём сел на место, откуда только что ушёл свидетель. — Как дела?

— Нормально. — Новиков убрал протокол в папку с «делом Чупакабры». — Вот, узнал, откуда у Герды бритва. Купила, оказывается, в Горьком.

— Так и молчит?

— Молчит. Или отборно матерится. А ты как? — Новиков указал взглядом на руку.

— Да всё так же. Как в прошлый раз.

— До свадьбы заживёт, — попытался пошутить Новиков, но осёкся. — Извини.

— Ничего, — пробормотал Артём, помрачнев. — Она же сразу сказала, что ничего у нас не будет, и всё это только спектакль для Герды.

— Ещё не уехали?

— До суда их всё равно не выпустят. Но какая теперь разница. — Артём печально вздохнул, глядя по сторонам. Потом подобрался, как будто что-то вспомнил: — Слушай, чуть не забыл. Я тут на днях встретил Жанну Сергеевну. Ну, учительницу. Она теперь в соседнем доме живёт, да ещё и снова в одной квартире со Светой, представляешь? Так вот, она попросила тебя к ним зайти. Сказала, что надо поговорить.

— Ладно, зайду. Спасибо.

— Как тебе в общежитии? — улыбнулся Артём.

— На Божедомке лучше было. — Новиков вздохнул, припоминая общие ужины и стряпню Жанны Сергеевны, которую она оставляла на кухне, чтобы те, кто поздно возвращаются, могли подкрепиться без хлопот. — А ты теперь где?

— Перевели в другой район. Но по сути примерно то же самое. Ладно, я пойду. Рад был повидаться. — Артём протянул Новикову здоровую руку. — Бывай.

— И ты тоже. Удачи.

Дверь за бывшим соседом закрылась.