Тараканьими тропами

Глава 2 Форинари Катерина, несвятой спаситель

Что-что, а действовать без раздумий — это Нари умела, любила и практиковала регулярно. Бедный псевдобамбук всё-таки лишился своих стеблей, и ловкость не помогла. Дважды сверкнуло красное лезвие светошашки. Ближайшие три стебля, неосторожно подобравшиеся к стоянке, покачнувшись, начали падать. Не в ту сторону, правда, но Нари это не остановило. Девушка навалилась плечом, поднатужилась, и один из стеблей всё-таки изменил направление падения, свалился в нужную сторону. Ну, почти. Остальные два так и рухнули бесполезно вдоль берега. Бабмук снова расползся по сторонам, и надежда нарубить ещё окончательно угасла — попробуй теперь, догони! Нари попыталась перетащить оставшиеся два стебля, но тщетно — восьмиметровые стволики только казались тонкими, а на деле весили как чугунный мост. Она и первый-то смогла в нужную сторону оттолкнуть, потому что не до конца перерубила ствол, получился рычаг. Кэт могла бамбук приподнять, потому что он был гибок и большая часть ствола оставалась на земле, а вот тащить было слишком тяжело.

— Муп, помогай! — потребовала девушка.

— Катерина, посмотри на меня и на бамбук, — включил недовольные эмоции Муп. — И задействуй свои когнитивные способности. Чем я могу тебе помочь в этой ситуации? Максимум, который я могу нести — это твой вес, и то, только в экстренных случаях!

— Ты совершенно бесполезен! — ответила девушка, и решила, что обойдётся тем единственным стволом бамбука, который рухнул в нужную сторону. Ей ведь нужна только страховка, а так, если не скакать по болоту сайгаком, вполне должно выдержать…

Она осторожно шагнула на поляну — поверхность под ногой даже не качнулась. Сделала ещё несколько шагов, почувствовала, что «земля» под ногами слегка колыхается, и решила, что разумнее будет встать на четвереньки. Проползя половину пути, пришлось и вовсе лечь. Нет, вроде бы поверхность держала… но очень уж неприятно шла при этом волнами. Ещё и бамбуковый ствол, ближе к концу стал совсем гибким, отчего казался совсем ненадёжным. Уже не опора, а скользкая верёвка — попробуй ещё удержись!

Пока ползла, попавшее в ловушку болота существо уже почти скрылось под поверхностью. Оно всё ещё боролась — из жирной грязи появлялась то одна лапа, то другая, а иногда на секунду выглядывала морда… или лицо, если абориген действительно разумный — Нари в этом ещё не была уверена. Бамбук рухнул на расстоянии метра от провала, в котором бултыхался абориген. Бедолага явно его видел и пытался дотянуться, но не дотягивался. Кэт подползла ещё немного поближе, распласталась на розовой травке, как лягушка, попытавшись распределить вес по большей площади, и вытянула руку. Из чёрной, густой жижи выпоросталась лапища и вцепилась ей в запястье.

«А вот интересно, он тяжелее меня, или легче?» — очень своевременно подумала Нари, почувствовав, как под левым локтем, которым она упиралась в «землю» начинает проминаться трава, а на поверхность выступает чёрная жижа. Девушка сгруппировалась, попыталась потянуть, и теперь жижа выступила ещё и под коленками. Над водой появилась голова с выпученными от ужаса чёрными глазами — плошками. Ротовое отверстие открылось, в стороны разошлись хелицеры, и если б Кэт могла, она бы тут же убежала от ужаса. Но рука оставалась в плену крепкой хватки утопающего. Отпускать её явно не собирались. Правда, и тянуть вниз вроде бы перестали — абориген замер, растопырив ещё три лапы, и как будто пытался отдышаться. Или боялся, пошевелившись, снова ухудшить и без того нерадостное положение.

— По моим расчётам твоей грузоподъёмности не хватит, чтобы вытащить это существо наружу, — невозмутимо сообщил Муп, зависнув чуть справа и впереди. Всё такой же отвратительно чистый. А вот скафандр Нари изгваздался окончательно. Теперь к слою недочищенных толком спор, добавились разводы жирной чёрной грязи. Причём в ней, кажется, что-то шевелилось мелкое.

— Очень ценное замечание, — злобно ответила девушка. — Я прямо в восторге от вашей дедукции, Холмс.

— Я не Холмс, а многофункциональный умный помощник, сокращённо Муп. И мои выводы сделаны не на основе дедуктивного метода…

— Так заткнись и помогай, если ты помощник! — рявкнула Нари.

— По моим расчётам, — невозмутимо продолжил Муп, — если я начну оказывать помощь, то с большой долей вероятности мне придётся контактировать с болотной жижей. А при создании у меня не была предусмотрена система самоочистки.

— Аггррр, скотина, ты ещё и запачкаться боишься⁈ А ну вытаскивай этого таракана, или я тебя разберу по винтикам! — рявкнула девушка.

Муп всё равно поступил по-своему. Робот леветировал Нари за спину, и девушка почувствовала, как её обхватили гравитационными лапками, потянули за плечи. Внутри Мупа послышалась едва слышное гудение — значит, в самом деле работает на полную мощность.

«Только, скотина такая, всё равно не полез в жижу», — сообразила девушка, изо всех сил упираясь локтями и ногами в ненадёжную поверхность. Абориген начал с хлюпаньем вылезать из-под поверхности болота. Вслед за сегментированной тушкой потянулись гибкие бледно-розовые корни… или щупальца, Нари не определила точно. Таракан вцепился ей в руку уже второй лапищей, для надёжности, остальными лапами тоже упирался в траву изо всех сил, но перебороть сопротивление корней не получалось.

— Козлы! — просипела Нари. — Вы ж меня сейчас пополам разорвёте!

— Во-первых, мы принадлежим к разным видам, и никак не можем оба быть козлами, — наставительно заметил Муп. — Во-вторых, ты гиперболизируешь. Моей грузоподъёмности не хватило бы, чтобы тебя разорвать, даже если бы ты была без скафандра.

— Арррр!

У Кэт даже в глазах побелело от ярости — настолько занудство Мупа было несвоевременным и раздражающим. Злость придала сил — девушка перестала упираться в траву, вместо этого сорвала левой рукой с пояса светошашку, и двумя ударами изрядно проредила вцепившиеся в таракана болотные щупальца. Оставшиеся оборвались сами, и абориген, наконец, был окончательно освобождён, после чего отпустил Нари, и шустро пополз в сторону берега. Нари тоже задерживаться не стала.

— И на кой-чёрт я его спасала? — бурчала девушка, разглядывая скорчившегося на берегу аборигена. Выглядел он одновременно жалко и отвратительно. — Таракан какой-то жуткий. С чего ты вообще взял, что он разумный?

— На основании анализа его речи.

— Хочешь сказать, ты его понимаешь⁈ — удивилась Нари.

— Нет, но рассчитываю через некоторое время научиться понимать. Речь примитивных народов легко поддаётся анализу, поскольку не содержит сложных понятий…

— Ой, да заткнись, — Нари вдруг почувствовала, что ужасно устала и голодна. Настолько, что готова даже не ждать, когда можно будет открыть забрало, чтобы поесть по-человечески, и согласна даже на питательную смесь. Останавливал только вкус этой самой смеси. Для большинства разумных представителей народа киннаров он представлялся вполне нейтральным и даже вкусным — чуть сладковатый, чуть кисловатый, без ярко выраженных акцентов. Нари, воспитанная на совсем другой кухне, каждый раз, пробуя питательную смесь, представляла себе, что пьёт сироп от кашля из корня солодки с лимоном. От этого вкуса её тошнило.

Пока девушка пыталась счистить со скафандра грязь и болотную жижу, Муп уже что-то прощёлкал скрутившемуся в клубок таракану, и тот, что удивительно, пощёлкал в ответ.

— Спроси его, видел ли он таких же, как я, — попросила девушка. — Ну, в смысле, людей.

— Постараюсь, но пока моё знание его языка не настолько хорошо, — ответил Муп.

— Короче, раз ты готов с ним общаться, можешь сам и разбираться. А у меня от его вида аппетит портится. И вообще — вы все козлы и уроды, а я устала, так что пошли все нахрен, — сообщила девушка, и отправилась к палатке — сидеть под дверью в ожидании, когда скафандр самоочистится и можно будет зайти в чистое помещение. Ждать пришлось целых полчаса, и всё это время за спиной активно стрекотали и пощёлкивали. Ужасно раздражающе стрекотали и пощёлкивали — голодная Кэт большой любовью к окружающему миру не отличалась, и её бесило буквально всё. Девушка сама знала за собой такую особенность, так что специально старалась держаться подальше от болтунов, чтобы не сорваться. Наконец, система очистки справилась с загрязнением, девушка смогла забраться в чистое помещение и снять, наконец, надоевший скафандр.

— Жрать! Срочно жрать!

Портативному конвертеру пришлось хорошенько поработать. Хорошо, что набор рецептов туда забивал ещё отец, а уж он знал, что нужно усталому путнику после борьбы с инопланетным болотом.

«И как хорошо, что мне не нужно заботиться о фигуре! — довольно думала Нари, поедая ароматный шашлык со свежим зелёным луком, — Не зря меня эти курицы так ненавидели!»

«Этими курицами» Нари называла своих одногруппниц из университета. Не сложились у девушки отношения с коллективом, да, впрочем, она никогда к этому и не стремилась. Она бесила всех, и её все тоже бесили. Встречались и приятные, интересные индивиды, но налаживать отношения с ними Кэт ленилась — зачем, если всё равно не собирается задерживаться на Земле? Даже до пропажи родителей девушка рассматривала эту планету только как временное пристанище.

«Если обрасту друзьями, приятелями или, хуже того, любовью, потом будет трудно всё это оставить, — решила девушка, и плевать, что об этом думают родители».

Кэт прекрасно понимала, что учиться на Землю её отправили именно для социализации. Как и до этого в лётный интернат киннаров. Однако по большому счёту, ни та, ни другая цивилизации ей не нравились, привязанности к ним она не чувствовала и очень удивлялась, отчего родители с такой нежностью относятся к своим родинам. Причём не только каждый к своей, а и вперехлёст — тоже.

«У одних все малохольные, расслабленные, и даже недавняя война их толком не заставила сосредоточиться. Большинство, по крайней мере. Другие, наоборот, заняты вечной грызнёй, а результат такой же бестолковый. Цивилизация катится в бездну, и, вместо того чтобы как-то это остановить, они её ещё и подталкивают, будто специально. Козлы и уроды!»

Эти свои мысли она и родителям высказывала, ещё до того, как они пропали. Но те только смеялись, и утверждали, что это юношеский максимализм, а на самом деле всё не так просто и однозначно.

После еды девушка немного подумала, не вернуться ли к спутникам, но в сон клонило всё сильнее — Нари здорово переела с голодухи, и теперь могла только перекатываться. В таком состоянии пытаться допросить аборигена было бы глупо, так что Нари махнула на всё рукой и отправилась спать. А когда утром вышла из палатки, её встретила сюрреалистическая картина. Спасённый таракан сидел возле небольшого костерка, поедая какую-то мелкую бордовую лягушку в розовую крапинку — судя по оставшейся шкурке. Хелицеры быстро-быстро срывали с обжаренной тушки кусочки мяса и забрасывали в пасть, где мелькал длинный язык с присоской на конце. А напротив устроился Муп, и они с тараканом обсуждают «Критику чистого разума» Иммануила Канта. Нари передёрнуло от отвращения.

… — таким образом, время реально только эмпирически, в то же время Кант отрицает его абсолютную и трансцендентную реальность, — важно вещал Муп.

— Но как же так? — таракан даже прервал поедание лягушки. — Если изменения объекта действительны, это мы уже определили, и они возможны только во времени, то, следовательно, время тоже есть нечто действительное!

Говорил таракан очень чисто, на смеси киннарского и русского языков, такой же, на котором изъяснялся Муп, да и сама Нари. Только пощёлкивание на концах слов выдавало, что говорит не человек.

Таракан собирался было продолжить пожирать свой завтрак, или ужин, но тут увидел Нари и замер на полуслове.

— О прекрасный спаситель! Никогда мне не выразить той огромной благодарности, что испытываю я к тебе за спасение моей жалкой, ничтожной жизни. Эта благодарность заполняет мою внутреннюю пустоту, наполняет моё омерзительное существование смыслом и отголосками радости!

С этими словами таракан поднялся на ноги. Кэт заметила, что одной из опорных конечностей у него не хватает — видимо, старая травма, к которой он уже привык, потому что двигался довольно ловко. Абориген развернулся к Нари спиной, и распахнул блестящие полупрозрачные крылышки.

— Чего это он⁈ — слегка опешив, шёпотом проговорила Нари. Даже отступила на пару шагов, потому что таракан так и пятился к ней задом.

— Насколько я понимаю, это аналог человеческого поклона, — авторитетно сообщил Муп. — Поза подчинения. Человек, преклоняя колени и склоняя голову сознательно лишает себя возможности сопротивляться в случае неожиданного удара…

— Ой, давай уже без долгих объяснений, я сама прекрасно знаю, — закатила глаза Нари. — Мне-то с этим что теперь делать? В рыцари его посвятить?

— Концепция рыцарства… — начал было Муп, но тут ритуал поклона, похоже, завершился, и таракан сложил крылья, выпрямился и развернулся к своей спасительнице. И замер, явно ожидая какой-то реакции.

— Эй… ты чего? — осторожно спросила Нари.

— Я — ваш покорный слуга, и жду ваших приказаний, мой великодушный господин, — заявил абориген.

Нари стало не по себе. Во-первых, ей было непонятно, почему к ней обращаются как к мужчине. Может, просто недостаточно хорошо выучил язык? И так-то удивительно чисто изъясняется, хотя ещё несколько часов назад ни слова не знал. Во-вторых, у девушки никогда не было слуг, и заводить их она не собиралась. Что с ними делать, тем более, не представляла.

— Ты это… — пробормотала девушка. — Свободен, короче. Я тебя освобождаю. Будь счастлив, и всё такое, мне слугу не надо.

Таракан вдруг весь как-то сжался, как будто его ударили. Все конечности, включая хелицеры, обвисли, отчего вид у насекомого стал совсем неприглядным.

— Прошу, не прогоняйте меня, благородный и великодушный господин, — попросил таракан. — Я — изгнанник своего народа. Моё имя проклято и забыто. Я — фактически мертвец, только продолжаю передвигаться и ходить. Моя жизнь не имеет смысла и цели, и лишь помощь вам может осветить её смыслом!

— Бред какой-то, — честно призналась Нари. — Ладно. Как тебя зовут-то?

— Его имя слишком сложное для воспроизведения на нашем языке, — пояснил Муп.

— Я был бы бесконечно благодарен, если бы вы придумали мне новое имя, великолепный господин, — сказал таракан. — На вашем языке.

— Будешь тогда Грегор Замза, — предложила Нари, и сама захихикала, как ловко она придумала. Можно сказать, идеальное попадание!

— Что означает это имя? — заинтересовался таракан.

— Да ничего. Просто читала я как-то историю про одного таракана, тоже очень печального и потерянного. И вот его так же звали.

— Я с благодарностью буду носить это замечательное имя! — торжественно сообщил абориген. — Если про это существо сочиняли истории, значит, его жизнь оказалась достаточно важной. Это честь для меня!

Нари сдержалась от того, чтобы расхохотаться в полный голос.

— Ладно, Грегор. Ты уже, наверное, знаешь, для чего я на этой планете…

— Простите, добрый господин, я не знаю, для чего вы явились на эту грязную и страшную землю, — прервал её абориген.

Нари тут же разозлилась, правда, не на Замзу:

— То есть подожди, Муп. Вы тут всю ночь треплетесь. Вы, блин, даже Канта обсуждаете, я смотрю. И ты до сих пор не объяснил че… таракану, что нам здесь нужно⁈

— Я должен был собрать достаточную базу понятий, чтобы можно было свободно изъясняться с Грегором, — невозмутимо ответил Муп. — А потом, когда выяснилось, что наш гость очень способен к языкам, я посчитал правильным научить его прежде, чем рассказывать.

Нари сокрушённо покачала головой. Такое ощущение, что торопится здесь она одна. Пришлось рассказывать свою историю — девушка попыталась обойтись кратко.

— Я ищу родителей, — сказала Нари. — В последнее время они увлеклись поисками древних артефактов, и эти изыскания завели их на вашу планету. Однако вскоре они перестали выходить на связь, потерялись. Из-за одного совершенно идиотского правила, установленного родителями, я смогла отправиться за ними только сейчас. Накануне я нашла их корабль в месте высадки — он оказался повреждён. Родителей в нём не было, они оттуда ушли. Я предположила, что они отправились на тот вулкан, — Нари указала на исполинскую гору впереди, чья верхушка возвышалась даже над облаками. Скорее всего, они собирались установить маяк, который должен отправить сигнал о помощи. По крайней мере, я бы на их месте поступила так. Но, видимо, не дошли. Поэтому я решила идти по их следам. Я собиралась повторить их путь, чтобы найти следы и понять, что пошло не так, и куда они могли исчезнуть. Грегор, я хотела спросить — видел ли ты моих родителей? Может быть, они где-то у вас… ну, в городе, или где вы там живёте?

— Я сам не видел таких существ, как ты, великодушный господин. — Ответил таракан. — Но я слышал о таких. От наших старейшин.

У Нари сердце зашлось от волнения. Всё-таки они здесь были! И были живы!

— А далеко ли живут ваши старейшины? — спросила девушка.

— Далеко, — кивнул Грегор. — После того, как меня изгнали, я шёл сюда много-много дней. Целых четыре, великолепный господин.

— А, ну это ещё ничего, — расслабилась Нари. — Сможешь проводить? И, кстати, хватит называть меня господином. Во-первых, я не господин, а госпожа. Девушка я. Самка. Во-вторых, лучше просто по имени.

Грегор испуганно отшатнулся.