Свекровь-попаданка. Врачебный кабинет в Гиблолесье (СИ)

Глава 6

Моя магия работала просто. Когда я видела больного и концентрировалась на нем, то в воздухе появлялась невидимая другим искорка. Полетев по воздуху, она останавливалась возле тех растений, которые были необходимы для лечения. Могла подсказать и то, как их нужно приготовить: например, растереть в деревянной ступке или отварить.

Хотя чаще всего, мне это уже и не требовалось. Еще на Земле я работала медсестрой. А здесь, в новом мире, обнаружив у себя такие способности, я всерьез взялась за изучение лечебных свойств местных растений. Дома у меня осталось полно толстенных книг на эту тему. К счастью, за прошедшие годы я, считай, выучила все наизусть. Так что теперь знания хранились у меня в голове и всегда были готовы к использованию.

Выйдя за двор, я почти сразу нашла нужную траву. Седоцветка – такой на Земле не было. А здесь распространенный и одновременно полезный в лечении сорняк. Она росла прямиком под забором, покачивая тяжелыми колосками. Я оборвала мясистые листья. Мне нужны были только они. Вернувшись в дом, я попросила ступку, в которой растолкла их в кашицу.

Преодолевая неловкость, я спросила, есть ли в доме мед. Ведь с ним средство становилось более эффективным. Люк жил бедно, так что покачал головой, разводя руками. Но старший из его внучат вызвался сбегать к соседям и поспрашивать. Так что минут через пятнадцать он прибежал с маленьким горшочком меда. Я все тщательно перемешала и протянула Люку. Он намазал жене спину, и уже к вечеру моей первой пациентке в Гиблолесье стало легче.

– Слушай, а ты не могла бы приготовить такую же мазь для моей мамы? – подошла ко мне вечером невестка Люка. – Она вечно мается с болью в спине!

– Конечно! Я с радостью помогу, – искренне ответила я.

– А меня, меня вылечишь? – запрыгал возле меня малыш, по-прежнему держа на руках щенка. – Я коленку свез недавно, когда с речки домой бежал!

– Это дело поправимое, – улыбнулась я, потрепав его непослушные вихры.

У меня защемило сердце. Ведь я подумала о Келли, оставшейся сейчас так далеко. Я прикрыла глаза с тихим вздохом. В голове так и звучал ее звонкий голосок, смех, когда мы читали ее любимую книжку про приключения озорных лисят в лесу.

«Я должна выбраться отсюда. Но как?» – думая об этом, я чувствовала, как комок застряет в горле.

Ведь я видела, что в этом доме в Гиблолесье, вон, растет уже третье поколение. Ни Люку, ни его детям не удалось выбраться отсюда. А внуки даже представить себе не могут жизнь в месте, где нет опасной нечисти. От этих мыслей становилось тоскливо.

– Я пойду отведу собаку в сарай, – сказал сын Люка, плечистый мужчина, по ощущениям, веснушчатый с ног до головы. – Давайте-ка сюда щенков, малыши! Им пора к маме!

– Животных здесь лучше запирать на ночь, – объяснила мне его жена. – У кошек еще шансы есть. Чутье у них какое-то на нечисть, успевают удрать и спрятаться. А вот собаку лучше спрятать. Да и так она лучше будет курей охранять. Если нечисть в сарай слишком уж ломиться начнет, собака шум поднимет и нас разбудит, можно будет вмешаться.

– Какое же это жуткое место, – я обняла себя за плечи.

– Ничего, привыкнешь!

Я покачала головой. Ну уж нет! Я не собиралась привыкать! Моя цель – это найти выход отсюда! И вернуться к своим детям, чего бы мне это ни стоило!

Уже на следующий день ко мне заглянула соседка Люка. Ее младшая дочь, слабая здоровьем девочка, вечно бегала с насморком, заболевая от любого сквозняка. Лекаря же в деревне не было. Кто заболел, мог разве что потащиться в другую деревню к старухе, которая раньше была повитухой, а заодно немного разбиралась в лечебных травах. Но она никогда не раскрывала своих секретов, только давала готовый настой или отвар. Так что со следующими же соплями приходилось снова идти к ней. И мало того, что за свою помощь она требовала платы, как на троих: ей относили яйца, молоко, выращенные на своем огороде овощи и тому подобное. Так и идти к ней нужно было через болота, которые нечисти особо нравились. Услышав все это, я тяжело вздохнула.

– В Гиблолесье ведь особенно нужны лекари! Здесь часто случаются травмы из-за нечисти, – возмущенная, я покачала головой. – Да и просто жизнь здесь не сахар! Голод делает людей слабее!

– Да мы не жалуемся, – улыбнулась девушка. – Я родилась уже здесь, в Гиблолесье, и мои дети тоже. Ничего, живем. Но хорошо, что ты появилась! Нам и правда не помешал бы лекарь, ну, или хотя бы травница. Вон, у моего дяди бессонница жуткая, ночь напролет в потолок смотрит. А у брата старшего сердце шалит, хотя вроде молодой еще.

– Я буду рада помочь! Но мне нужно собрать нужные растения. Не все ведь растет под забором, бери и рви. Нужно поискать в лесу, посмотреть, что здесь, у вас, растет.

Мы говорили об этом, сидя на простенькой скамейке во дворе. Неподалеку сын Люка колол дрова. Услышав наш разговор, он вогнал топор в пенек и отряхнул ладони.

– Ты это… не выдумывай! Одна в лес ходить! Ты здесь без году неделя, еще ничего о нечисти не знаешь. Пропадешь! Я с тобой пойду, прослежу, чтобы в беду не попала. Сейчас пообедаем и сходим!

– Спасибо! Не знаю, что бы я без вас делала!

Я улыбнулась, радуясь, что мне встретились такие хорошие люди! Люк и не заикался о том, чтобы я искала себе жилье, не торопил. Хотя я понимала, что его семья перебивается с хлеба на воду. Так что старалась минимально их смущать своим присутствием. Например, сама предложила заночевать на чердаке. Эту идею мне подал внучок Люка, рассказывая, что оттуда, из открытой дверцы, удобно смотреть на летние звездопады, а потом там же и засыпать. Звездопадов пока не намечалось. Зато это был хороший вариант не мешать гостеприимным хозяевам. По еде я тоже постаралась их не объедать, сразу отдав все, что у меня было. Хотя жена Люка и махала на меня руками, говоря, что ничего не нужно. Но потом, смущенно поблагодарив, все-таки взяла мои скромные припасы. Ведь было видно, что с едой здесь дела обстоят сложно.

После обеда я помогла вымыть посуду, а потом взяла корзинку. Сын Люка прихватил с собой длинную палку. Ведь в лесной чаще были болотистые места. Но я подозревала, что не только для этого. Ведь когда мы шли и среди деревьев раздавался какой-нибудь шорох, то его пальцы инстинктивно сжимались на палке до побелевших костяшек. Попутно он рассказывал мне, на что нужно обращать внимание, если в следующий раз я окажусь здесь одна. Показывал следы нечисти, объяснял, какие звуки должны заставить насторожиться, и почему полная тишина, без пения птиц, – это плохо.

– Ничего, привыкнешь! – эту фразу я, наверно, слышала уже в сотый раз. – Через год уже и забудешь о прежней жизни!

– Не забуду. У меня… остались там дети. Я должна к ним вернуться.

– Понимаю… – вздохнул он, сочувственно кивая. – Только как отсюда выберешься-то?

«Я все равно не сдамся», – упрямо подумала я.

– Постараюсь что-нибудь придумать. А пока полечу здесь людей, накоплю немного. Может, найдется какой-то пустой дом, чтобы пустили туда пожить за деньги.

– Ну, ты с этим не спеши! Ты нам не мешаешь совсем!

В тот момент я еще не знала, что навлеку на этих гостеприимных людей своим присутствием.

***

Ральф отправил к Майе записку с мальчишкой-посыльным. Слова извинений практически выжал из себя. Но цель того стоила. Ральф приглашал Майю приехать, помириться, поговорить нормально за чашечкой чая. Он знал, что она не упустит такой возможности: шанса поговорить насчет Хелены, попытаться настоять на ее возвращении. А значит, хитрость удастся.

Ральф раздраженно поморщился. Хелена, Хелена, Хелена… Только и разговоров, что о ней! Умела она создать проблемы напоследок, а ему теперь разбирайся! Ведь он не мог, не мог поступить иначе!

Ральф сжал пальцами виски, глядя из окна на ворота. Перед глазами моментами плыло черное марево, голова кружилась. К лекарю бы сходить… Будь Хелена здесь, она помогла бы. Заварила бы очередной из своих чаев, и может, все сняло бы, как рукой. Ральф зажмурился, злясь на самого себя за эти воспоминания.

В этот момент раздался стук копыт. Ральф жил в большом особняке в богатом, не самом оживленном районе. Так что экипажи здесь ездили редко. Не в пример центру, возле городской площади, где они сновали так, что топот копыт и поскрипывание колес днем раздавались постоянно.

Ральф унаследовал от родителей хорошее состояние. Его младший брат уехал, как только женился, вить семейное гнездышко отдельно.

Сам Ральф по молодости часто бывал в разъездах по работе, лишь бы не куковать одному в доме, где все напоминало о покойных родителях. Тогда еще не утихла первая боль, не зажило до тихой скорби. Так что Хью знал, что он никогда не против рвануть на какое-нибудь опасное задание недели на две на болота, где из удобств даже лопухов нет. В общем, непривередливый.

С появлением Хелены Ральф рваться в командировки перестал: дома снова стало приятно находиться. И особняк превратился в более уютный, обогретый хозяйским вниманием. Отстроили заново старенькие беседки, сделали ремонт в заброшенных было дальних комнатах. Все ради большой дружной семьи!

Теперь от этой дружности не осталось и следа. Когда Ральф поспешил вниз по лестнице, то столкнулся на ней с Джезом – сыном Хелены от первого брака.

– Кого-то ждешь? – хмуро глянул тот исподлобья. – Не свою Луизу? Надеюсь, она переедет сюда уже после моего отъезда.

Пробурчав это, Джез быстро пошел наверх.

– Какого еще отъезда?!

В ответ Ральф получил лишь взмах рукой, мол, неважно.

– Мы еще поговорим об этом, Джез!

Ральф растил Джеза, как родного сына. Так что оказалось сюрпризом, что у него появились какие-то секреты! Но сейчас было важно встретить Майю. Поэтому Ральф поспешил на улицу.

– Хорошо, что ты приехала, – сказал он, встречая ее у ворот. – Иди в столовую, нам вот-вот подадут чай с пирожными. А я сейчас подойду.

Майя посмотрела на него, немного нахмурившись, с подозрением, но пошла в дом. Как только она скрылась внутри, Ральф подошел к извозчику. Тот остался ее ждать. Видно, Майя сказала, что ненадолго.

– Это моя дочь, – сказал Ральф ему. – Часто к тебе обращается?

– Ну да, – пожал плечами извозчик. – То ко мне, то к брату моему. Может, еще к кому-то, я не знаю.

– Подскажешь, куда она чаще всего ездит? Может, и у брата разузнаешь…

– Да как-то это… – засомневался извозчик. – Вы это… лучше сами бы у нее спросили!

– Если я спрошу у нее, то денег ты уже не получишь! Понял? – зло прошипев это, Ральф перехватил его за плащ на груди. – Ну, так что? Поможешь?