Стратегия одиночки. Книга девятая

Глава 8

(день 111-й)

Прошло немногим более недели, когда я понял, что Чувство Ветра — это не просто заклинание или аура, а настоящее искусство, на совершенствование которого можно потратить всю жизнь. Адепт, познавший эту магию в полной мере, мог вызвать настоящую бурю или создать гигантский смерч, контролируя окружающие воздушные потоки. Да, для этого потребовались бы часы, проведённые в глубокой медитации, но это всё равно было вполне возможно. И, как любое искусство, Чувство Ветра плохо поддавалось анализу и было больше завязано на чувства, интуицию и, разумеется, Талант. А то, чему научила меня Скалли, только жалкие обрывки настоящей магии — ремесленный, сильно упрощённый вариант. Это как сравнить рисунок уличного художника с картинами Айвазовского.

Изучая, а точнее постигая только Чувство Ветра под присмотром опытного наставника, я за столь короткое время поднял заполняемость Звёзд Таланта в Воздухе до трёх! Очень и очень быстро даже для Осколков! Бывший капитан Торговой Лиги если и был удивлён моим невероятным, по местным меркам, прогрессом, то ничем это не показал. Разве что сегодня при расставании намекнул, что завтра начнёт обучать меня упрощённым версиям — тем, которые можно поддерживать, не погружаясь в глубокую медитацию. А также он проговорился, что уже сейчас меня могли бы взять в качестве корабельного мага на любой из кораблей Торговой Лиги. Простая похвала, но она почему-то была мне приятна.

Все эти дни прошли на удивление спокойно, если не упоминать постоянную ругань между мной и Кейташи. А ругались мы часто, правда, в основном, по делу.

Кажущаяся вначале столь простой задача по изготовлению дельтаплана на самом деле оказалась полна такого количества «подводных камней», что не передать. Но, ошибаясь и споря иногда до хрипоты, мы всё же не бросали работу. И сегодня, уже в пятый раз закупив новые материалы, учтя все прошлые ошибки, должны были попробовать сделать первый лётный прототип. Он будет создан из обычных материалов, и, разумеется, и думать не стоит подняться на нём на километровую высоту. Но нам обоим кажется, что для недолгого и не очень высокого полёта данный образец подойдёт.

Этим вечером Кейташи задерживался, диск солнца уже коснулся городских стен, а его всё не было. Ужин уже был готов, а густая похлёбка стояла на малом огне, чтобы не остыла.

Не желая тратить время зря, я принялся за исполнение самого простого комплекса Всех Стихий с Разящим Шелестом в руках. Только, в отличие от уже привычного исполнения, попробовал провести его в том варианте медитации, которому научился, осваивая Чувство Ветра. Вначале разницы не почувствовал, но уже к середине комплекса уловил странное ощущение некоторой неправильности. Неточности. Поддавшись этому наитию, слегка изменил давно привычные действия. Не просто что-то подправил, а начал синхронизировать свои движения с тихим и спокойным потоком воздуха в небольшом пространстве внутреннего дворика. Продолжая двигаться в той же манере, я понял, что комплекс Всех Стихий — это не просто заученная последовательность действий, а нечто большее, и название у него такое не просто так.

Жаль только, что из всех пяти блоков комплекса почувствовать эту «глубину» у меня получилось только в фазе Воздуха. Но это по-своему было логично. Уверен, если моё понимание других стихий приблизится к пониманию воздушной, то я смогу раскрыть этот комплекс на новом уровне. Очень интересное откровение, о котором в Прошлом Цикле я даже не догадывался, хотя эти упражнения делал почти каждый день в качестве начальной тренировки.

Хотел закрепить полученный результат, но услышал стук во входную дверь. Я предлагал Кейташи сделать ему копию ключей, но он категорически отказался. Поставив копьё у стены, пошёл открывать.

— Ты сегодня поздно, — сказал я, пропуская юного кузнеца в дом.

Дал японцу пройти и застыл на месте, едва сумев скрыть удивление. Ещё утром Кей уходил из дома, будучи на Опале, а сейчас он Сапфир!

— Было что-то интересное? — когда мы сели во внутреннем дворике, спросил я.

— Да, — кивнул Будущий бог Труда. — Меня впервые допустили к работе с Горном. Разумеется, под присмотром гранд-мастера Брондарка, но позволили работать самому.

— И как? — я даже подался немного вперёд.

— Как видишь, — Кейташи вывел над ладонью визуализацию своего нового ранга, — успешно.

— Смог удивить местных? — слегка прищурившись, задал я новый вопрос.

— Старался этого не делать, — с лёгкой улыбкой ответил юный кузнец. — Наоборот, всё исполнил согласно местной традиции. Но главное — горн меня принял, и жар от него был такой, что удивил даже гранд-мастера.

А вот меня такая реакция живого огня дварфов на Кейташи как раз совсем не удивила — я знал, что так и будет.

— И, помимо нового ранга, я также приобрёл Сродство с Огнём, — словно о чём-то незначительном, сказал Будущий бог Труда.

— Поздравляю и с рангом, и с получением нового Сродства, — вполне искренне сказал я, хотя думал, что оно у него уже было до этого, но, видимо, ошибался.

— Благодарю, — Кейташи склонился в формальном поклоне.

— Отметим сегодня твои успехи? — предложил я.

— Конечно! — кивнул японец и добавил совершенно серьёзно. — Работой над дельтапланом.

Нет, его не переделать. Впрочем, мне это и не нужно.

Быстро перекусив, мы помыли посуду и сразу пошли в помещение бывшего склада, которое всё больше стало напоминать мастерскую безумного учёного.

За последние дни Кейташи развернулся не на шутку: приобрёл несколько массивных столов, своими руками сделал тиски и верстак, а также, пусть примитивный и на ножном приводе, но самый настоящий токарный станок! Мне кажется, я никогда не устану удивляться тому, что делает этот совсем юный парень.

Для первого лётного прототипа мы не поскупились и купили куда лучшие материалы, чем ранее. Да, в основе был тот же бамбук, но алхимически обработанный на увеличение прочности. Уголки жёсткости, выкованные лично Кеем. Ткань — одна из лучших в среднем ценовом сегменте и также обработанная какой-то алхимической пропиткой. Но самым дорогим ингредиентом был клей, который, по обещанию торговца, его продавшего, был способен скрепить ткань с металлом и деревом так, что легче будет эту ткань порвать, чем повредить проклейку.

Наученные десятками ошибок, в этот раз мы точно знали, что делать, даже не заглядывая в чертежи Скайроса. Сегодня мы с Кейташи почти не ругались. И всего за три часа собрали прототип, причём с первого раза, и повесили его на потолочный крюк, чтобы сушился.

— Примитивно и костыль на костыле, — поморщился японец, ходя кругами под раскинувшим своё крыло на всё помещение дельтапланом.

— Но полетит? — уточнил я.

— Должен, — коротко ответил юный кузнец. — Если не полетит, я найду этого Скайроса и заставлю съесть его же чертежи.

— Вторым будешь в очереди, — оскалился я.

— Сыграем на первенство в «камень-ножницы-бумага», — вернул мне такой же оскал Кейташи.

— Сохнуть будет часов двенадцать?

— Можно и меньше, — почесав указательным пальцем висок, ответил юный кузнец, — но лучше двенадцать, да. А потом разберём и соберём снова, и так три раза.

— Зачем три-то? — нахмурился я.

— Затем, — отмахнулся японец. — Если пойдёт люфт, я тебя не допущу к полёту.

Конечно, я могу просто забрать дельтаплан и первый полёт совершить без Кейташи. Но он же после такого на меня обидится уже вполне серьёзно. Так что я просто согласился с его доводами.

— Кстати, по поводу испытательного полёта, — прислонившись к стене и разглядывая подвешенный под потолком дельтаплан, сказал я. — В гавани его проводить не стоит: слишком много народу, и это вызовет немало пересудов и ненужного внимания.

— Да и над водой первый полёт делать не стоит, — нахмурился юный кузнец. — Если произойдёт авария, то дельтаплан рухнет в море, и мы не сможем понять, что было тому причиной.

— Согласен. Тем более в первый полёт, да ещё на прототипе, я не буду высоко подниматься, — кивнул я. — Есть хорошее место примерно в двухстах километрах на юго-восток от Дейтрана.

— А поближе ничего нет? — моё предложение явно не очень понравилось Кейташи.

— Там холмисто-гористая местность, хорошая роза ветров и рядом глубокое озеро, — принялся я приводить доводы. — Плюс народу на берегах озера проживает не очень много, и можно найти относительно тихое место. К тому же основную модель мы точно будем испытывать как раз там, и хорошо бы мне почувствовать воздушные потоки именно в тех условиях.

— Но двести километров… — покачал головой японец. — Это только на дорогу туда и обратно мы потратим сутки.

— Есть ещё одна деталь, из-за которой я бы хотел посетить именно то озеро. Но деталь эта непроверенная. Так… одна догадка, но если она окажется верной, то, возможно, получится решить проблему с деньгами на постройку финальной версии дельтаплана.

— Как связано то озеро и деньги? — не очень понимая, спросил Кейташи.

— Пока не скажу, надо уточнить кое-какие детали, — нагло соврал я, а потом добавил с лёгким равнодушием в голосе. — Но тебе-то на испытании присутствовать не обязательно, я и один могу туда сбегать.

— Нет, — тут же не согласился Будущий бог Труда. — Я должен видеть всё своими глазами и, в случае неполадок, понять их причину. Но всё же, может, подберёшь место поближе?

— Лететь мне, значит, и место выбираю я, — качаю головой. — Но если хочешь, могу уступить первый полёт тебе.

— Спасибо, воздержусь, — по лицу Кейташи невозможно было понять его настроение. — Я не настолько двинутый, как ты, чтобы ради получения ещё одного Сродства рисковать жизнью.

Сродства и Адамантитового Достижения, но эту деталь я уточнять не стал. Сложив руки на груди, слегка надавил, добавив в голос холодные нотки:

— Мне, и правда, надо присмотреться к тому озеру.

— Хорошо, ты пилот — ты рискуешь, — очень неохотно, но всё же согласился со мной японец.

— Да и лишнее внимание нам ни к чему, — я кровожадно улыбнулся, — взлечу в небо в бухте Дейтрана, а меня — кусь напополам патрульная виверна.

— Кусь, не кусь, а дельтаплан та тварь действительно может сломать, с перепугу и не разобравшись — кивнул Кейташи, казалось, вовсе не заботясь о том, что в таком случае я могу погибнуть. Его явно больше волновала сохранность дельтаплана, который он уже считал своим детищем.

— Завтра у нас по плану пересборка прототипа, да и мне надо выучить у тренера одно заклинание, — увидев вопросительный взгляд японца, поясняю. — Воздушный пузырь, потом объясню зачем. Тогда как насчёт послезавтра? Прямо с утра и отправимся — как раз успеем к вечерней перемене ветра и восходящим от земли тёплым потокам воздуха.

— Если пересборка пройдёт успешно.

Тут с ним спорить бесполезно, и я согласно кивнул…

На следующий день бывший капитан Торговой Лиги согласился обучить меня Воздушному Пузырю. Увы, но так как в Прошлом Цикле «я» почти не пользовался магией Воздуха, все заклинания этой школы давались мне заметно тяжелее, чем заклятия Молнии или Земли. Поэтому даже на освоение относительно простой магии, такой как Воздушный пузырь, у меня ушёл почти целый день. Да и то слово «освоить» было, пожалуй, преувеличением. Что-то у меня, конечно, получалось, но сам магический воздушный мешок, который должен был позволять дышать под водой, в моём исполнении пока был довольно мал и обеспечивал лишь четыре дополнительных вдоха. Впрочем, для исполнения задуманного этого должно было хватить, так что я остался доволен.

Как только понял, что смогу применить Воздушный Пузырь самостоятельно, сообщил Эддарду, что завтра пропущу занятие. Думал, бывший капитан начнёт возмущаться, но он, наоборот, обрадовался и даже уверенным тоном заявил, что иногда нужно отдыхать, так что на завтра я свободен.

Вернувшись домой немного раньше, чем обычно, проверил дельтаплан, но трогать его не стал — пусть висит под потолком, пока Кейташи его не осмотрит.

Ужин сегодня самому было готовить лень, поэтому по пути из рыбацкого порта купил уже готовой еды, которую надо было только разогреть. Поставил корзину с продуктами на стол и, чтобы не терять времени, занялся тренировками.

Всё же правильное решение я принял, когда не стал спешить с повышением ранга — сейчас мои навыки и умения, за счёт многодневных занятий, в целом стали соответствовать среднему Сапфиру. К примеру, мне наконец-то удалось освоить на приемлемом уровне Доспех Духа, и теперь я мог создавать его за секунду. Также неплохой прогресс наблюдался в Магии Молнии и немного меньший в Магии Земли.

С освоением Воздушной стихии всё было не так радужно. Но во многом это объяснялось тем, что я сосредоточился на Чувстве Ветра, а остальные заклинания Воздуха отрабатывал по остаточному принципу. Эта избирательность была обусловлена расчётом сперва получить Сродство с Воздухом, а уже потом серьёзно взяться за тренировки того же Воздушного Щита. Так я смогу не только сократить время на занятия, но и сделать их намного более продуктивными.

За два часа до заката пришёл чем-то недовольный Кейташи. За ужином удалось немного разговорить японца и выяснить причину его плохого настроения. Как оказалось, на три дня Огненная Кузня прекращала работу. Юный кузнец сам не знал точной причины этой остановки, но предполагал, что кто-то из заказчиков не оплатил работу, а новых заказов, достойных горна подгорного народа, пока не нашлось.

— Тебя же уже пускают к горну самостоятельно? — спросил я.

— Да, всё чаще. Гранд-мастер мне благоволит и выделяет среди других работников, даже тех, кто трудится в Огненной Кузне уже многие годы, — не удержавшись, но сохраняя равнодушное выражение лица, похвастался японец.

— Может, если Кузня простаивает, сам оплатишь её аренду и займёшься тем, что тебе самому хочется? — вкрадчиво спросил я.

— Это… — было видно, что он даже не думал в этом направлении, — интересная мысль. — Ему явно понравилась идея, но, горестно поморщившись, Кейташи покачал головой. — Дорого. У меня нет таких денег, чтобы арендовать Огненную Кузню даже на час.

— Как насчёт того, что если у нас всё получится с дельтапланом, я, в качестве благодарности за твою помощь, оплачу для тебя пару часов работы Кузни? — спросил я, пряча улыбку за поднятой кружкой с морсом.

— Ты же говорил, что у тебя нет денег даже на полноценную версию дельтаплана⁈ — нахмурился Кейташи и бросил на меня полный сомнения взгляд.

— Пока нет, — коротко ответил я и, поднявшись с табурета, кивнул в сторону мастерской. — Предлагаю не терять время и осмотреть прототип.

Терять время Кей не любил, так что легко согласился. Мы пошли в мастерскую.

Сначала аккуратно сняли дельтаплан с подвеса, после чего Будущий бог Труда внимательно его осмотрел. Он морщился и качал головой, но я уже умел считывать его настоящее настроение и понял, что с образцом всё в порядке, клей схватился как надо. Затем, не подпуская меня к работе, Кейташи разобрал прототип, изучил все детали и собрал его заново. Потом повторил процедуру ещё дважды.

— Ну как? — не выдержал я, наблюдая, как японец нарезает круги вокруг собранного в третий раз образца.

— Лучше, чем ожидал, — признался он.

— Тогда разбираем и упаковываем? — предложил я.

— Хочешь побыстрее отправиться к озеру и испытать? — поддел меня японец. — Но если мы отправимся в путь сейчас, то к озеру прибудем рано утром, а ты ведь хотел первый полёт совершить вечером, когда земля нагреется и начнут преобладать восходящие потоки воздуха.

— Всё так, — меня его замечание не смутило. — Но нужно найти подходящее место для испытаний, а это может занять время. К тому же чем раньше выйдем, тем меньше придётся бежать.

— Я хотел заняться новой моделью токарного станка, — не сводя взгляда с дельтаплана, сказал Кейташи.

— У тебя всё равно будут три дня свободных, — напомнил я ему.

— У меня нет свободных дней, — как мне показалось, слишком резко возразил Будущий бог Труда. — Мне всегда есть чем заняться.

«Трудоголик», — подумал я, но вслух этого, разумеется, не сказал, ограничившись нейтральным:

— На тренировки тоже стоит уделять время.

— Я уделяю!

— Мало, — покачал я головой с наигранным осуждением. — Тренироваться надо больше.

— У тебя профдеформация. Вы, бывшие спортсмены, вообще как-то болезненно повёрнуты на тренировках, — неожиданно высказался Кейташи.

Это он меня повёрнутым назвал? В зеркало бы лучше посмотрел!

— Мы препираться будем или всё же что-то делать полезное? — с лёгким раздражением спросил я.

Против такого довода у японца не нашлось достойных возражений, и он всё же со мной согласился. В этот раз мы разбирали прототип уже вместе, и Кейташи постоянно лез с пояснениями, как всё делать «правильно». Причём я всё это прекрасно знал, ведь создавал образец вместе с ним, но он всё равно упорно пытался меня поправлять, бурча под руку.

После разборки упаковали образец в деревянный ящик, к которому ещё вчера юный кузнец приделал лямки, чтобы его можно было нести за спиной, на манер рюкзака. Не слишком удобно, конечно, но зато руки оставались свободными.

Как и следовало из наших договорённостей, нести прототип на себе должен был я. Закинув ящик за спину, несколько раз присел, покрутился, проверяя баланс, после чего Кейташи поправил ремни и остался, в общем-то, доволен. Вес прототипа без учёта ящика составлял примерно двадцать девять килограммов при размахе крыла в восемь метров. Интуиция подсказывала, что для установления рекордов подобная конструкция не слишком годится. Но она была надёжна, раз этот факт признал Будущий бог Труда, и, в качестве испытательной платформы, должна была выполнить свою функцию. По крайней мере, я на это надеялся.

Сняв ящик с плеч, я направился в кабинет, который уже мысленно окрестил оружейной комнатой. Кейташи тоже отправился переодеваться. Да, окрестности Пятиградья в целом считались безопасными, и большинство опасных монстров здесь давно уничтожили, но путешествовать без брони я был морально не готов. Как выяснилось, японец тоже не собирался пренебрегать врождённой осторожностью: спустился вниз уже полностью облачённый в доспех.

Как он и говорил, его броня отличалась от моей, хотя явно создавалась по схожей схеме. Пластины были крупнее, наплечники толще и массивнее, а стальная бляха пояса, размером не меньше столовой тарелки, дополнительно защищала живот. Шлем его мне, однако, не понравился — слишком закрытый: в нём хуже слышно, а боковое зрение заметно ограничено. Да и козырёк казался чужеродным, словно его добавили уже после изготовления основы.

Не удержавшись, высказал всё, что думаю о конструкции шлема, сделанного Кейташи. К моему удивлению, он не стал спорить и возмущаться, а, напротив, согласился с моими замечаниями и заявил, что как только появится побольше времени, обязательно переделает защиту головы.

На поясе юного кузнеца висел уже знакомый мне одноручный клевец. Но помимо него, в руках Будущего бога Труда теперь лежал двуручный молот, обух которого был выполнен в виде четырёхгранного шипа длиной сантиметров пятнадцать. Именно его он, видимо, и носил в деревянном ящике, на который я обратил внимание несколько дней назад, когда японец согласился временно переехать в мой новый дом.

Дейтран мы покинули с последними лучами солнца, успев за пару минут до закрытия главных ворот. Свой рюкзак в этот короткий поход я решил не брать, так как место на спине было занято ящиком с разобранным дельтапланом.

Как только миновали посад, сразу перешли на бег. Конечно, в сумерках бежать было не так легко, как днём, но, благодаря ауре Восприятия и вообще значительно улучшенным чувствам, по сравнению с обычными людьми, в этом не было больших проблем.

Когда удалились от города километров на тридцать, я пристроился рядом с Кейташи и заговорил:

— Озеро, о котором я говорил, называется Мрачная Глубь. Оно очень глубокое, а его воды холодны даже в самый солнечный день. Его берега скалисты, а почва вокруг столь бедна, что местные на ней ничего не выращивают. Там можно встретить разве что пастухов, которые пасут стада овец или коз. До Падения это озеро было вполне обычным, но из-за разразившегося в древности катаклизма, видимо, произошёл разлом коры, и озеро стало намного больше, а также многократно глубже. Даже есть легенды, что один не очень большой городок полностью ушёл под воду. В том месте сталкиваются холодные ветра, идущие с южных гор, с тёплыми потоками, дующими с равнин, что раскинулись немного севернее озера.

— Там опасно? — Единственное, что спросил японец, выслушав мой рассказ.

— У самого озера всё спокойно, по крайней мере, нет даже слухов, что кто-то там пропадал или стал жертвой монстров. А вот в воды озера местные предпочитают не нырять и даже не ловят там рыбу. По легенде в его глубинах живёт какое-то чудовище. Но, похоже, это просто легенды. Пока был в Солнечном городе, расспросил о Мрачной Глуби паладинов, и те уверенно сказали, что байки о чудовище в глубине не более чем сельские страшилки.

Я врал спокойно, и, кажется, Кейташи не заметил моей лжи о том, как мне удалось узнать всё это.

Дальше мы бежали в полном молчании. Японец был занят какими-то своими мыслями, а я не забывал тренироваться на ходу, отрабатывая Воздушный Щит и другие заклинания.

Под утро, примерно за час до рассвета, мы достигли намеченной цели — западного берега заинтересовавшего меня озера.

Как и помнил по Прошлому Циклу, местность здесь дышала суровой, почти аскетичной красотой, в которой не было ни намёка на мягкость или уют. Высокие, поросшие редкой выгоревшей травой каменистые холмы цепью тянулись вдоль горизонта, уходя в сероватую дымку. Трава, жёсткая и упрямая, едва доставала до щиколоток и казалась созданной не для красоты, а для выживания в ветрах, что без устали рвали её веками.

На массивных, испещрённых трещинами валунах цеплялись островки мха — неровные тёмно-зелёные кляксы, словно следы кисти небрежного художника, запечатлевшего здесь дыхание времени. Вдали, за холодной гладью озера, восточный берег поднимался стеной — скалистый, мрачный, безжалостный, как крепость, возведённая самой природой. Оттуда тянуло сухим пронизывающим ветром, в котором звенел едва уловимый запах камня и ледников. В этом краю даже тишина была особенной — глухой, тяжёлой, и лишь редкие порывы ветра нарушали её, принося с собой тихий, едва слышный шёпот чёрных холодных вод.

Присев на вершине одного из холмов, я погрузился в медитацию Чувства Ветра. Кейташи же с заметным интересом осматривал окрестности — не знаю чем, но суровая, холодная красота этих мест явно пришлась ему по душе, будто отозвалась в каких-то глубинных струнах его характера.

— Этот холм не очень подходит, — сказал я и, поднявшись на ноги, направился к следующей вершине.

Юный кузнец последовал за мной без лишних вопросов.

За час мы обошли ещё три холма, прежде чем я остался более-менее доволен. Здесь, в ложбине между возвышенностями, холодные ветра с горных вершин сходились и переплетались, образуя плотную, упругую воздушную «подушку». Я чувствовал её каждой клеткой, словно под пальцами невидимая ткань колыхалась и пружинила.

— Для тестового полёта годится, — кивнув, я снял ящик с прототипом и поставил его на каменистую почву. — Рекорды высоты нам сегодня ставить не надо, а для первого полёта место более чем подходящее.

— Каменистая почва тебя не смущает? — невинно поинтересовался Кейташи. — Падение явно будет не самым приятным.

— Падать я не собираюсь, — ответил я с уверенностью, которая, впрочем, больше скрывала лёгкое беспокойство, чем отражала моё действительное настроение.

В Прошлом Цикле я дважды пробовал летать на похожем дельтаплане, надеясь освоить это средство передвижения и использовать его для разведки. Но, насколько помнил, впечатления тогда были далеки от восторга. Но в «прошлой жизни» у меня не было ни четырёх Звёзд в Воздухе, ни знания Чувства Ветра.

На этот раз мы собирали прототип гораздо дольше и внимательнее. Кейташи, хоть и не показывал виду, нервничал, пожалуй, сильнее меня. После завершения сборки Будущий бог Труда проверял дельтаплан с дотошностью мастера-ювелира: обошёл со всех сторон, заглянул в каждый узел, чуть ли не обнюхал раму, явно желая убедиться, что в конструкции нет ни малейшего изъяна.

Пока он был занят, я снял доспех с гамбезоном и даже ботинки. Немного подумав, оставил на земле и орочий пояс, решив лететь налегке, в одной рубахе и штанах. На холодном ветру стоять почти раздетым было не слишком приятно, но вполне терпимо.

— Может, дождёмся вечера и восходящих воздушных потоков от прогревшейся за день земли? — снова предложил Кейташи.

— Всё будет хорошо, — успокоил я юного кузнеца.

Когда подошёл к дельтаплану и положил руки на раму, особой уверенности, которую демонстрировал японцу, в себе не ощущал. На самом деле, меня слегка потряхивало от напряжения, хотя разумом понимал, что бояться особенно нечего: склон холма не слишком крутой, высота не пугающая. Даже без учёта Адамантитового тела и Сапфирового ранга, серьёзно разбиться здесь было сложно… Но шею можно свернуть и в куда более благополучных условиях.

Поняв, что чем дольше тяну, тем сильнее расползается внутри липкое чувство тревоги, я крепче ухватился за раму и приподнял дельтаплан. Его тут же повело в сторону — лёгкий порыв бокового ветра шаловливо дёрнул крыло, но я сумел удержать конструкцию, вжимая голые ступни в землю и работая плечами.

Короткий разбег, мощный толчок ногами — и вот вершина холма остаётся позади. На миг сердце ухнуло вниз, ожидая привычного провала, но вместо того дельтаплан неожиданно задрал нос вверх, взял мягкий воздушный «горб» и приподнял меня ещё выше. Дыхание перехватило и вовсе не от восторга. Холодный липкий страх прокатился по спине, едва не сковав мышцы, но я тут же «нырнул» более глубоко в медитацию Чувства Ветра, погрузившись в ощущение воздушных потоков.

Я чувствовал, как невидимые струи воздуха гладят крыло, как они колышутся, закручиваются, прячут в себе силу. Поймав фронтальный ветер, мягко перенаправил его под крыло, и дельтаплан послушно, словно живой, потянулся вверх. Высота росла, вместе с ней и тревожное ноющее чувство под рёбрами. Не желая терять контроль, отпустил ветер, позволив ему уйти, и прототип сразу начал медленное, почти ленивое снижение, словно брошенный опытной рукой бумажный самолётик.

Уверен, без уроков у бывшего капитана Торговой Лиги мой первый полёт закончился бы быстро и совсем неловко. Но сейчас я чётко ощущал, как воздух играет вокруг, как едва заметные порывы стремятся коснуться крыла. Поймав новый встречный поток, вновь приподнял нос, позволяя крылу наполниться. Центральная бамбуковая перекладина, усиленная металлическим уголком, тихо застонала от натяжения ткани, словно жалуясь на моё упрямство. Чуть ослабив давление магией, я выровнял полёт и заметил сбоку устойчивый восходящий поток. Лёгкий наклон тела — и прототип мягко повернул в нужную сторону. Ветер подхватил меня снизу, толкнул вверх, и это уже был не рывок, а уверенный величественный подъём, как если бы невидимый великан осторожно поднимал меня на ладони. Страх растворялся, уступая место азарту: я видел, предугадывал, чувствовал каждый порыв, словно вёл со стихией размеренный осторожный танец.

Где-то снизу донёсся встревоженный оклик Кейташи — как раз в тот момент, когда система наградила меня Изумрудным достижением за набор ста метров высоты. Не став испытывать терпение Будущего бога Труда, мягко, без резких движений, словно замедляя саму реальность, я развернул крыло в сторону холма и повёл дельтаплан на снижение.

Плавное снижение оказалось не менее волнующим, чем набор высоты. Воздух уже не толкал вверх, а мягко подталкивал в спину, словно намекая: «Пора возвращаться». Я держал крыло ровно, чувствуя, как восходящие потоки постепенно слабеют, уступая место лёгким и капризным вихрям, которые крутились в ложбинах между вершин. Холм приближался, и с ним холодная серо-зелёная земля, усеянная камнями, мхом и жёсткими пучками травы. В последний момент ветер чуть изменил направление, и дельтаплан послушно скользнул в сторону, уходя на более мягкий участок склона.

Касание земли было резким, но не болезненным, усиленные Бычьей Силой ноги приняли удар легко, а крыло, потеряв опору воздуха, послушно повинуясь моим рукам, легло на землю. Сердце колотилось так, будто я пробежал марафон, а ладони подрагивали, хотя пальцы всё ещё крепко сжимали перекладину. Сделав глубокий вдох, выпрямил спину, вбирая запах холодного ветра, камня и далёкой воды, и только тогда до меня дошло — я действительно летел. Пусть не высоко, не долго, и на грубом прототипе, но всё же летел!

Сбоку послышался быстрый топот. Кейташи уже подбегал, глаза его горели, а на лице читалось то ли облегчение, то ли восторг.

— Я получил Итильдиновое Достижение! — В несвойственной обычно спокойному японцу манере, заорал Будущий бог Труда.