Создатель сказок

Глава 35

К двенадцати часам ночи я уже был на месте.

Поместье Морозовых возле Новосибирска не шло ни в какое сравнение с московским. Дыр здесь было больше, чем охраны. Патрули ходили раз в час, сигнальная сеть была хорошей, но изрядно устаревшей, вдобавок привязана привязана к амулетам-пропускам. Охрана больше полагалась на артефактные камеры, которые, как известно, могут (и будут) зависать и глючить.

Я затаился в невидимости в квартале от поместья — ближе засесть было нельзя, усадьба была огорожена забором, на расстоянии десяти метров от которого вырубили всю растительность. Пришлось прятаться гораздо дальше и смотреть за территорией через бинокль.

Понаблюдав за особняком пару часов, я решил действовать. На картонном планшете, который я захватил из дома, появились руны ритуала, который заставлял зависнуть камеры. Не думаю, что они не разберутся, как перезагрузить систему, но я влил в руны достаточно силы, чтобы ритуал обеспечил мне пять минут без видеонаблюдения. Этого хватит, чтобы второй по силе клан Империи получил мощнейшую пощечину за все двести лет.

Следующий шаг тоже не отличался оригинальностью. Охранник в сторожке у ворот, который временами выходил за территорию усадьбы и с тоской осматривал кусты, неожиданно для напарника зашагал прямо ко мне. Там я его вырубил, забрал амулет и свободно направился обратно в чужом облике. Воспоминания о его голосе, поведении и планировке усадьбы я успел выкачать за тот самый час.

— Куда ходил? — ради проформы поинтересовался напарник.

— Да думал по-маленькому сходить. А как только дошел, понял, что не только по-маленькому нужно. Пойду лучше в туалет.

— Небось, заметил, что камеры опять зависли и подремать решил? — хохотнул напарник. — Давай недолго, Ген. Минут двадцать, не больше.

Меня даже не заподозрили, когда я вразвалочку шел по усадебной дорожке. Идентичный внешний вид, голос и воспоминания гарантировали, что меня и жена этого Гены от оригинала не отличит.

Особняк был огромным — построенный в форме буквы П, между правым и левым крыльями — фонтан, работающий крыглый год с помощью обогревающих артефактов. От зеленой аллеи, на которую тоже не пожалели магии, и от трехметровых статуй тоже веет роскошью и богатством.

Когда я был в шаге от поместья, мне навстречу вышел коренастый мужичок из второй линии охраны и внимательно уставился на меня.

— В туалет иду, — коротко буркнул я, направляясь к крылу для прислуги.

Охранник кивнул и отстал.

Я действительно дошел до туалета, умыл лицо ледяной водой из-под крана, чтобы взбодриться, а потом посмотрел в зеркало.

— Ты знаешь, что так будет правильно, — произнес я сам себе. — Никакие деньги не вернут отца. И ничего, кроме времени, не уймет чувство потери. Однако ты знаешь, что может сделать эту боль чуть слабее. Ты можешь просто поделиться ею с другими.

Тем более, что клан Морозовых заслуживает того, что произойдет. Я с самого момента попадания планировал сделать так, как сделаю.

Жаль, я не занялся выжиганием этой заразы раньше. Может, отец и выжил бы.

Я достал из пространственного кольца каменные шары. Появившись, големы с хрустом выпрямлялись и замирали, ожидая команды. В туалете сразу стало тесно.

Одного я направил к серверной, другого — в подвал, где находился незаконный портал. Сперва хотел отослать его к слугам, чтобы крушил мебель и всячески пугал народ, выгоняя из особняка, но передумал и накрыл здание иллюзией, укрепляя сны у всех, кто спал. Остальных вырубали и связывали гоблины и кенку.

Прочие големы, не таясь и не медля, отправились со мной на верхний этаж, к Морозовым.

Под каменными ногами хрустел и стонал дорогой паркет. На шум лениво вышел охранник, которого ближайший голем мгновенно отшвырнул ударом руки.

На поместье Морозовых опустилась боль.

Охранники ничего не могли сделать монстрам, которым я руководил. Юниты не сомневались, не совершали ошибок, не жалели свою жизнь и не мешкали. Они не уставали и на пределе скорости бегали по особняку, зачищая комнаты. Шум поднялся лишь долгую минуту спустя — один из охранников успел вытащить из кобуры жезл и пальнул в голема «плевком пепла», а следом швурнул алхимическую сигналку. Заклятье стекло по зачарованному камню на пол, а вот алхимическая дрянь взорвалась с таким шумом, что все спящие люди в особняке проснулись бы, если бы я не укрепил их сон.

Мне никто не встретился, пока я шагал до этажа, который занимали Морозовы.

Дверь сорвалась с петель, и одетый в пижаму Савелий Прокопьевич вскочил с постели. Я в этот момент ударил по защите его ментального артефакта, с легкостью круша барьеры. И все мысли Савелия стали мне доступны.

Мужчина вспомнил, что у него есть возможность самостоятельно убить себя, в любой момент — стоит только мысленно и вслух проговорить команду «нас остановит лишь смерть», и заклинание, написанное рунами на его костях, ударит по сердцу. Но Савелий слишком не хотел умирать, слишком сильно верил, что все обойдется, и поэтому промедлил буквально на секунду. А потом я проник в его сознание и заставил забыть последние секунды, а потом — прожить их заново, изменяя мысли и ту часть памяти, которая была мне доступна.

И снова мужчина вспомнил, что у него есть возможность самостоятельно убить себя, в любой момент — стоит только мысленно и вслух проговорить команду, и заклинание, написанное на его костях, ударит по сердцу. Но Савелий не хотел — не хотел — не хотел умирать, все наверняка обойдется.

И снова мужчина вспомнил, что у него есть возможность самостоятельно убить себя, в любой момент — стоит только что-то сделать, и заклинание как-то его убьет. Но Савелий не хотел — не хотел — не хотел умирать, никто не хочет умирать, если не убили сразу, можно выпутаться, а если умрешь — нет, все наверняка обойдется, не умирать.

И снова мужчина вспомнил, что у него есть какая-то там возможность, в любой момент стоит только что-то сделать, и заклинание что-то там. Но Савелий не хотел — не хотел — не хотел даже думать о таком, никто не хочет, можно выпутаться, все наверняка обойдется.

Голем шагнул вперед и сграбастал Морозова за грудки. Теперь, когда скулящий человек обезволено бормотал, что не хочет умирать, я уселся на расстеленную кровать.

Удостоверившись, что големы без всяких проблем крушат особняк, гоняя оставшихся охранников, я высокомерно бросил:

— Жаль, что члены клана Морозовых столь невоспитанны. Во время моей неспешной прогулки по вашему красивому особняку никто из вас не удосужился поприветствовать меня. Никакого внимания к своим гостям.

Савелий осекся и замолчал. В глазах его замаячил разум, но для меня главное, что он забыл, как пользоваться заклинанием самоубийства, выгравированным на его костях.

Он бы атаковал, но я внушал ему, что нападать не нужно. И трусливая натура мужчины, которую я уже слегка задел предыдущим внушением, соглашалась: действительно, не нужно. Есть вариант уладить дело миром, его никто не связывает и не избивает, так зачем нападать?

Я скользнул в вондер мужчины, который выглядел, как бескрайнее пшеничное поле, посреди которого стоял домик, а рядом с ним — область, окруженная ажурной оградой с аккуратненькой калиткой. И что за этой оградой находится, я, хоть убей, рассмотреть не мог — перед глазами все размывалось.

Я испепелил стаю рванувшихся ко мне крупных птиц, легко спеленал и забросил в свой вондер завывающего призрака, и на этом иллюзорные защитники закончились.

Я за минуту перепробовал проникнуть за ограду телепортацией, переместиться под землей, с воздуха, но все было бесполезно. А как только я пытался вырвать решетку, растворить или попасть в закрытый раздел сознания иначе, вондер начинал трещать по швам.

Теперь я уверен: все воспоминания, за которые император-батюшка по голове не погладит, прячутся именно там.

Ситуацию осложняло еще и то, что работа менталиста, создавшего такой барьер, была виртуозной. За узорчатые ворота я не смог попасть с ходу, и не смогу вообще. Единственные, кто пробьется туда — сам Савелий Прокопьевич и менталисты, которые ставили ему защиту, а вот любой другой человек, будь он хоть трижды иллюзионистом, проникнуть туда не сможет.

Я рванул сознание мужчины, и его образ упал на колени рядом с оградой.

Вондер беспокойно колыхнулся, и образ человека налился силой. Савелий Прокопьевич Морозов явно был знаком с техниками управления сознанием — его растерянный взгляд весьма невовремя обрел осмысленность и твердость. Мужчина по-волчьи зыркнул по сторонам и сплюнул:

— Я ничего тебе не скажу, будь ты проклят. Режь, жги, ничего не узнаешь.

— У меня есть свои способы убеждения, — оскалился я. — Так, для начала лишим тебя голоса…

Моя воля и магия иллюзий были куда сильнее обладателя этого вондера.

Поначалу Савелий Прокопьевич не проявлял особых эмоций в ответ на ментальные пытки. Но когда я начал уничтожать все его счастливые воспоминания — показывать и тут же выжигать их из памяти, паника начала всё больше и больше заполнять его сознание. Я сжег свадьбу его дочери, ее первый шаг и первые объятия, испепелил ее выпускной и воспоминания о том, что у Савелия вообще была дочь. Заодно я незаметно подтачивал его личность. Первый выигранный бой, ощущения от преодоления трудностей, а потом и сами трудности.

Успехи.

Достижения.

Умение пользоваться силой. От создания ледяных элементалей до простейшей манипуляции температурой.

Когда я вернул ему способность говорить, он закричал:

— Убей меня! Убей! Я не хочу жить. Я хочу, чтобы всё это прекратилось!

От человека осталась лишь искалеченная ментальная оболочка. Если случится какое-то невероятное чудо, и его доставят к менталисту, придется создавать ему кучу воспоминаний-подпорок, приращивая их к личности, чтобы восстановить ему разум.

— Хорошо, я убью тебя. Но вначале ты должен кое-что для меня сделать.

Когда ты вертишься в высокопоставленных властных кругах, ты обрастаешь связями, как старый дом — плесенью. Так что у Савелия Морозова в контактах нашлись не только Морозовы, но и губернатор города, и с десяток лиц из государственных верхов Новосибирска. Кто-то тайно работал на Морозовых, но когда Савелий создал видеоконференцию, им он не позвонил.

Кроме мобильного телефона Савелия, я разместил в комнате еще пять мобильников, принадлежавших его семье. Его сын вел канал на ютубе — сегодня его подписчики вместо привычного стрима смотрели видео с признаниями. Я запустил конференции в ВК — ночная трансляция поразит людей в самое сердечко.

А потом я дал Савелию Прокопьевичу отмашку.

Савелий рыдал и перечислял все прегрешения Морозовых, которые мог вспомнить. Сыпались даты, имена, планы. Число подписчиков росло, как на дрожжах — смотреть на некогда властного мужчину, который сейчас то и дело заходился в плаче и пускал носом пузыри, хотели многие.

— Отлично, — кивнул я, когда Савелий пошел по второму кругу. Облаченный в иллюзии, прошелся по комнате, выключая телефоны. — Потерпи ещё немного, осталось совсем чуть-чуть. Давай спустимся в твой подвал, и ты откроешь мне портал в московскую резиденцию. Обещаю — после этого я сразу тебя убью.

Савелий кивнул и быстро кинулся вперед.

В родовых и клановых особняках порталы обычно завязывали на кровь, поэтому я и попросил Савелия помочь мне. Конечно, я могу открыть портал в обход магической защиты, но зачем тратить силы, если они могут пригодиться позже?

Спускаемся. Савелий Прокопьевич настраивает портал, едва не пританцовывая от нетерпения.

— Теперь достаточно только потянуть за этот рычаг, и портал откроется.

— Ты отлично мне помог, благодарю.

В моих руках появляется меч, и Савелий падает. По полу течет кровь.

Я отхожу и сажусь подальше, прямо на пол.

Охрана умерла, либо в беспамятстве. Кто-то из тех, кто видел стрим, звонит в полицейское управление, и спустя полчаса к особняку причаливают машины с мигалками. Я даже не беспокоюсь — охранный купол подняли охранники, прежде чем поняли, что все враги внутри поместья.

Я сажусь возле телепорта, настроенного на Москву. Артефакт тихо гудит, ожидая, когда кто-нибудь потянет рычаг, подавая энергию от накопителей к массиву рун.

Блокировка уже снята.

Я жду, не зная, что лучше — делать задуманное, или чтобы эгрегор каким-то образом узнал, что я творю, прибыл и размазал меня по полу особняка своим ужасающим давлением.

Но никто не приходит, а полиция топчется, не в силах ни снять, ни пробить магический барьер. Я медитирую до 5:15 утра, но за мной никто не приходит.

Дальше не жду — тяну за рычаг. В Москве уже девять часов, а значит, что люди Морозовых уже доехали до работы, и сейчас радостно наполняют собой бизнес-центр из стекла и металла.

Когда я появился на минус третьем этаже московского бизнес-центра, в кругу портала, псевдоразумная система защиты еще не поняла, что происходит. Я не нападал, не сходил в круга и послушно поднял вверх руки, когда меня от этом попросили.

А потом я щелкнул пальцами, и рядом со мной появился Коар, которому я отдал мысленный приказ:

— Убей их всех.

И развернулась кровавая баня.

Фигура великана металась от одного человека к другому, не задерживаясь дольше, чем на секунду. Коар вырвал с корнем железную дверь и орудовал ею, как огромной мухобойкой. Удар, звучащий, как влажный шлепок, и человек превращается в труп.

Люди захлебывались в крике, но быстро замолкали. А потом великан добрался до распределительного щитка и расколотил его.

Они пытались выстроить оборону, но опьяневший от крови S-ранговый монстр только хохотал, снося любые заслоны. Он был быстрее, сильнее и неуязвимее их всех. А гоблины и кенку, идущие следом, врывались в кабинеты, добивали людей и обыскивали трупы. И оставляли возле несущих стен алхимическую взрывчатку, которой я наварил с запасом за последние несколько дней.

Я не сражался. Я просто шагал по залитому кровью коридору.

Из-за ведущей на лестницу двери, куда унесся минуту назад Коар, вываливается какой-то растрепанный растрепанный старик. Видит меня, несмотря на кромешную тьму, и ревет, заходясь в ярости.

А следом по щитам, которые я воздвиг вокруг своего разума, приходится мощнейший удар.

Я почти падаю на колени — на плечи давит чудовищная нагрузка, пока менталист рвется в мой вондер. Но переключившись на ментальный поединок, он абыл про реальность, и гоблин, выглянувший в коридор из комнаты, прыгает на менталиста, занося меч.

Два удара с треском врубаются в плоскость появляющегося на мгновение щита, а третий бьет по голове менталиста, который потратил последние секунды своей жизни на ментальные удары по юниту, который разума, как такового, не имеет вообще.

Пытаюсь подключиться к великану, но перед глазами все сливается в каком-то бешеном круговороте сполохов и криков.

Где-то на другом этаже обиженно и злобно ревет S-ранговое чудовище. Слышны звон стали и шум пламени. Вся мощь ритуальной защиты целого здания сосредоточена теперь на нем.

Я ощущаю эмоции людей, умирающих сверху. Они сходят с ума от ужаса. Некоторые впервые в жизни молятся, чтобы их спасли.

Но их не успевают спасти.

Я вызываю портал, ведущий за пару кварталов от этого места. Выхожу в пустом переулочке, и спустя минуту срабатывают заряды.

Когда с оглушительным треском и грохотом падает бизнес-центр Морозовых, земля вздрагивает. К сожалению, я не успеваю толком насладиться этим зрелищем — улицы заполняет пыль, густая, как туманная взвесь. Рядом кто-то натужно кашляет.

Я вызываю второй портал, и под невидимостью шагаю в него. Потом — в третий.

Меня никто не останавливает, и пока они разберутся, что здесь произошло, следы остынут достаточно, чтобы не беспокоиться о них.

И я не буду спокоен

Я уже давно не безвольный, беззубый

Безропотный кролик.

Я выбрал путь мести и боли

Теперь я ваш демон в безумии

Будем знакомы!