Создатель сказок

Глава 28

Квартал Морозовых я осмотрел частично, и в само здание, к сожалению, не попал. Иллюзии иллюзиями, но соваться к хитросплетениям сигнальных нитей и боевых заклятий, которые не трогают только тех, чей образ записан в памяти ритуала, я не хотел. Не только я обладаю знаниями мага А-ранга. Второй самый могучий клан в империи не пожалел ни денег, ни усилий на защиту своей штаб-квартиры.

В чем я был твердо уверен после осмотра — внутрь я один не попаду. Если раньше была мысль проникнуть под невидимостью и пошариться в архивах, допросить знающих людей и поворошить мозги тем, кто может знать ритуал, через который будут прогонять божественного кандидата, то теперь я ее отбросил. Если я наберу команду из парочки специалистов по взлому ритуальной защиты, отвлеку внимание всех в квартале сфабрикованным «прорывом», и с парочкой А-ранговых иллюзионистов прикрою нашу пятерку…

… то внутри нас наверняка будет ждать еще один-два-пять уровней защиты, который мы не преодолеем, потому что не будем в должной степени подготовлены — в мозгах рядовых сотрудников, которые я тихонько поворошил, не нашлось информации о защитной системе, зато инструкций и запретов, по которым косвенно можно отметить кучу защитных ритуалов и даже патрулирующих здание могущественных духов, было море.

Не говорю уже о том, что достаточно одного А-рангового менталиста, чтобы засечь наше приближение. А в том, что такие люди сидят в здании круглосуточно, я не сомневаюсь.

Пришлось вызывать такси и возвращаться в отель, раздумывая, как вломиться в одно из самых охраняемых зданий Москвы.

В первом часу девушки, сидящие у Ники в номере, разошлись по комнатам, но спустя полчаса Лада вышла и поскреблась в мою дверь. Едва успел убрать големов.

Вместо того, чтобы задавать неуместный вопрос по типу «А твои родители не будут против?», я залез в голову девчонки, и выяснил, что ее родители не благородные, а от меня девушке нужны только хорошие эмоции, отлично проведенная ночь и, при удаче — слава девушки, которая «встречается» с Айдаром, звездой школы, который еще и старше на курс. А если на отношения я не соглашусь, ее это тоже устроит. Что же, это не самый плохой мотив. Если бы она желала всеми способами заарканить меня и довести дело до брака, можно было волноваться, а так ничего против не имею.

В общем, с Ладой мы все-таки размялись ночью, а на утро девушка ускользнула, оставив на подушке легкий аромат духов.

Сегодня экскурсии продолжились. Мы побывали в Третьяковской галерее. Завороженные девушки ходили толпой, разглядывая картины, а потом — присоединились к матери с дочерями, которая рассказывала детям истории из жизни художников и факты из истории искусств начала двадцатого века.

В залах было на удивление пусто. Ника преодолела робость, что-то спросила у женщины, и завязался разговор. Девушки делились впечатлениями, задавали вопросы наперебой с детьми женщины.

Всё было замечательно, пока к образованной женщине не подошла сотрудница администрации и не потребовала немедленно прекратить «экскурсию», так как у нашего «экскурсовода» не оказалось аккредитации.

— Погодите, но «экскурсия» не коммерческая! Да это и не экскурсия вовсе, а дружеская беседа о живописи. Мы ведь общаемся тихо, никому не мешаем…

— Рассказывать о картинах в стенах Третьяковки запрещено, если только ты не прошёл специальный курс обучения в Третьяковской галерее и не получил соответствующий документ.

— Значит, весь мой опыт антиквара, галериста и любителя русской живописи вдруг оказался под запретом? Очень неожиданно! То есть, чтобы делиться историями и опытом, нужно получить специальную бумажку? Мне кажется, из-за своей жадности вы препятствуете самообразованию!

Остаток экскурсии прошел мрачно — женщину увел охранник, а молча смотреть картины девушкам уже не так сильно хотелось. После женщины попытались было увести и нас, но охранник неожиданно обнаружил, что его ноги просто не слушаются и не идут к нам. Остаток рабочего дня он провел на стуле, тихий и бледный.

После экскурсии я позвонил Даше, поинтересовался, как у нее дела. Девушка была занята — крутилась, пытаясь организовать работу ресторана с находящимися под иллюзией поварами-дварфами, которые поварами никогда прежде не работали. Я перекинул девчонке премию и пообещал научить новым рецептам, и только это позволило ей держаться и не скатиться в истерику. Моя прихоть с купленным рестораном обернулась для Даши головоломными рабочими часами.

Память ее преподавателя я ей, кстати, перекинул — в свободное время девушка осваивает новые рецепты, полностью уверенная, что вычитала их или увидела на зельеварных мастер-классах. Точнее — осваивала, так как сейчас у нее нет свободного времени.

Еще мы побывали в музее-заповеднике «Царицыно». Там м присоединились к группе профессионального экскурсовода, и ходили по огромным залам. Девушки завороженно слушали, переговаривались шепотом, и конечно же, фотографировали и фотографировали. Снимали видео, снимали окружающие красоты и себя.

— Еще есть время, — заметил я. — Поедем еще куда-нибудь?

— Меня уже пресытили впечатления, — пропищала одна из близняшек. — Может, поедем к отелю? Или просто прогуляемся по улицам. Я бы сейчас кофе горячего где-нибудь выпила.

Поход в магазин с кофейным аппаратом тоже не обошелся без происшествий. Выяснилось, что девушкам срочно нужно взять еще гигиенические салфетки, еще какие-то женские штуки. Пока стояли в очереди, кассирша общалась с приятного вида бабулькой, которая пыталась расплатиться пятитысячной купюрой банка приколов.

— Вы не понимаете, что эта купюра не настоящая? Смотрите, на ней даже написано «Билет приколов».

— Да я не вижу, что там написано, очков у меня нет, — растерянно отзывалась старушка, подслеповато щурясь. — Мне бы продуктов купить.

— Купюра фальшивая. Я обязана вызвать полицию.

— Я шла, и передо мной мужчина кошелёк уронил, — продолжала старушка. — Я его подняла, окликнула мужчину. Он радовался, так радовался. Вознаграждение предложил — три тысячи. Но у него только две пятитысячных купюры были, он и говорит: «я бы заплатил, но пять тысяч для меня слишком много». Я ему дала две тысячи, все, что у меня оставалось с пенсии, даже мелочь отдала, а он мне эту купюру дал. Я на радостях в магазин и пошла.

— Облапошил хитрый мошенник старушку несчастную. Жалко её, — сказала Лада и оплатила бабушкины покупки.

Вот только я в голове старушки увидел, что она уже второй год живет на купленные другими продукты, раз за разом рассказывая на кассах эту историю. У нее даже карта города висит, с пометками, где она уже была, и пухлый блокнот с адресами магазинов.

Ладе говорить ничего не стал. Хочет выступить героем-спасителем, не буду ломать ей возвышенный поступок. Да и старушка выживает, как может — покупок у нее было не слишком много, да и красной икры среди них не было.

На этом события дня и закончились. Обещанных пареньком из отеля проблем все не было, но я не расслаблялся до самого вечера, пока мы не ступили на портальный круг.

Москва запомнилась, как красивый, но суетливый город, полный спешащих куда-то людей. Будь выбор, жить тут я бы не стал.

По возвращению я занялся делами, которые давно откладывал. Во-первых, мне позвонил артефактор и сказал, что готовы амулеты ментальной защиты. Я съездил до старичка, забрал у него их и раздал всем домашним и Даше.

Стоимость записи к мастеру я без слез вспомнить не могу. Правда, оплатить пришлось только посещение мастера, но не работу. Взамен на работу я подробно описал, чего именно хочу. Выложил распечатанные схемы, которые не один час переносил из головы на чертежи. Показал ему новейшие рунные цепочки, описал таблицу совместимости материалов, где каждый компонент усиливал действие всех остальных. И в обмен на знания из будущего, где менталистика и ритуалистика пусть и не добились оглушительных успехов, но шагнули вперед, старик сделал мне десять амулетов высшего качества, по сравнению с имеющимися в свободной продаже. Не самый максимум, который я мог принести в этот мир, но свободных драконьих жил и прочей редкой требухи у меня нет. Да и мастера тогда уже придется искать подальше от Новосибирска — здешние такой заказ точно не потянут.

Одно давно отложенное на потом дело закрыто.

Затем я в течение трех долгих дней превращал полицейских в законопослушных граждан. На каждого тратить силы не стал, такого количества свободного времени у меня не было. А вот всяких начальников отделов, полковников и майоров, главных должностных лиц участков я потихоньку переманивал на светлую сторону.

За все три дня я перекопал кучу голов, и увидел столько грязи, что руки едва не опускались. Главное, что я внедрял в головы — действовать нужно по закону. Кто бы мог подумать, что самыми беззаконными людьми, которых я встречал за обе жизни, будут не преступники, а сидящие в верхах полицейские.

Вымогательство, угрозы, рэкет. Нередки были случаи откровенного грабежа и разбоя: мужчина вытащил кошелек, набитый пятитысячными, хотел расплатиться в магазине, а одетый по гражданке полицейский, у которого был выходной, выхватил этот кошелек из руки гражданина и убежал. Грабителя не нашли, машину грабителя тоже не нашли и не вычислили хозяина, хотя номер пострадавший записал. Полицейский получил выговор, но крупная сумма смягчила гнев, который обрушило на рядового начальство.

И так каждый раз. Эта контора не гнушалась ничем и горой стояла за своих. Были люди, которые служили народу верой и правдой и действовали по закону, но в конце концов и они оскотинивались, либо переводились в другие участки, где обстановка и люди были получше.

Наконец сделал сделал то, что давно обещал отцу, но не доходили руки.

Ходит миф, что гоблины, хобгоблины и орки — тупы. Не знаю насчет прочих представителей этого мелкого племени, но мои хобгоблины довольно умные. Конечно, это больше из-за их прокачанного ранга, все же болванчики мне в охране не нужны. Хватило прошлых.

— Айдар Савельевич, держите, — вручил мне хобгоблин флешку с информацией по симбионту, поиск которой я скинул на подчиненного. — Вы, конечно, не просили, но я посмотрел в 2Гис подходящие секции для вашего брата. На отдельном файле адреса и мои пояснения по каждому. Насчет вашей сестренки ничего кроме банальной секции гимнастики придумать не смог, — разводит руками юнит.

Мне кажется, или призванные юниты на самом деле обучаются и становятся все более самостоятельными?

Беру флешку.

— Кстати, Айдар Савельевич, у нас с парнями есть пара корректировок и предложений по охране периметра, — добавляет хобгоблин. — Вам удобно будет выслушать?

За десять минут юнит рассказывает мне интересные идеи, показывает пару «слепых зон», которые можно убрать расстановкой дополнительных камер, и упоминает навороченную камеру на многоэтажном доме в трех кварталах отсюда, которая направлена ровно на наш особняк. Как разглядели только?

Даю добро на вызов специалиста и установку дополнительных камер. А по поводу предполагаемой слежки, опять же, нужно будет разговаривать с отцом.

Но самое главное, что я сделал: с помощью Артура, Феликса и Давида наконец-то занялся созданием полноценной иллюзии.

Я давно уже хотел воплотить в этой реальности иллюзию самого мощного мага, которого я знал в прошлой жизни. Морозова.

Атмосфера была совсем не такой, которую ожидаешь от воплощения в реальности иллюзии S-рангового существа. Мы просто и скучно собрались в аудитории, где я обычно проводил свои лекции, сели вчетвером за один стол друг напротив друга, и закрыли глаза.

Но в моем вондере, куда я пригласил парней, все выглядело иначе.

Вызов проходил в моем внутреннем мире, в ритуальном зале. На стенах горели рунные цепочки, составленные в фразы, помогающие воплотить, удержать магию и облегчить призыв.

Я изначально урезал ожидания. Я знал, что у нас не получится воплотить выдуманного Морозова и убедить реальность в том, что он существует. Но у меня была другая цель: создать материальную иллюзию, сродни тем рыцарям, но настолько качественную и проработанную, что для поддержания этой иллюзии в реальности мне не нужно будет тратить кучу маны. Если все пройдет хорошо, он и колдовать сможет, на уровне D или E-рангового мага.

Мы сыграли идеально. Магия ластилась к нашим рукам, как тоскующая по объятиям любовница. Я собирал энергию иллюзий, которую передавали мне парни, и ткал образ Морозова — ледяного мага, который мог победить любую армию.

Я вспоминал этого человека, и вкладывал свои воспоминания в появляющийся образ. Выцветшая рубашка. Снежинки, навечно застрявшие в растрепанных волосах. Бесконечно голубые глаза, небритые щеки и ощущение неподъемной силы, которое сминало слабых пробужденных без всяких атак.

Образ становился все ярче. Мужчина передо мной напитывался силой иллюзорной магии, которую я пропускал через амулет и усиливал в десяток раз. Образ обретал объем. Я вспоминал каждое движение, которое было привычно Морозову. Как он мрачно смотрит из-под кустистых бровей, как поднимает ладонь, когда хочет послать в кого-то вихрь из ледяных осколков. Его равнодушный и холодный смех.

И все это сплеталось в образе человека, застывшего посреди ритуального зала.

— А теперь — тянем в реальность! — скомандовал я, и руны в помещении вспыхнули в последний раз, помогая вынести образ из моей головы.

Однако что-то пошло не так.

Во-первых, от появившегося в реальности человека не веяло абсолютно никакой силой. Он даже сосульку в неприятеля не запустит. Даже на градус температуру в помещении не охладит.

А во-вторых, он был полностью и абсолютно безумен.

— Я наконец-то вышел в реальность! — громыхнул мужчина. — Ваша магия, подобно гипнотическому вальсу, развеяла грань между реальностью и миражами! Только маги, лишенные оков прозаической рутины, способны погрузиться в абстракцию мысли!

— Чего? — опешил Давид. — Что за шутка? Ты говорил, что мы вытянем в реальность отличную иллюзию мага, который сможет мыслить, и будет способен принимать самостоятельные решения. Разве в таком случае он не должен хотя бы разговаривать нормально?

— Нормально⁈ — воскликнул Морозов. — В магии нет места обыденности, рутине и нормальности! Магия — лишь вихрь иллюзий, образованный встречей собственных демонов и ангелов в бескрайнем пространстве мысли!

Твоя задача, как творца — быть сценаристом и режиссером в собственном мире, создавать яркие мозаичные полотна из кусочков своих мыслей! Создавать магию, надеясь, что результат будет «нормальным» — это окутывать темной пеленой яркость твоего воображаемого творения!

Я вздохнул и провел руками по лицу, чувствуя бесконечную усталость.

Мы потратили девять часов субъективного времени в вондере…

… потратили столько энергии, что можно было всех студентов Академии погрузить в сон…

И вместо иллюзии Морозова, величайшего мага ненаступившего будущего мы создали иллюзию безумца.