Снежность Иве, или Господин Метелица

Глава двадцать седьмая, в которой маски снимаются

г. Фьорс, столица Фьоренхолле. Королевский дворец

– Габс, дамы и господа! – провозгласил церемониймейстер.

У Рози сердце застучало как только она поняла: король направляется к ней. Она попыталась чуть отпятиться, выставляя вперед себя Изабеллу. Но король уже стоял совсем близко и протягивал ей руку, приглашая составить пару в этом танце. Все взгляды на мгновение обратились на них. Рози присела в благодарном реверансе и протянула свою руку в ответ. Он прошли на середину зала и Рози подняла руки вверх для первой фигуры. В памяти мелькнула фраза: “Ты словно корзину с бельем держишь”. Рози немного поправила положение рук.

Они посмотрели друг другу в глаза. Сближение. Наклон головы в одну сторону. Теперь в другую.

– Почему вы так грустны, что даже маска не скрывает этого? – внезапно спросил ее король.

– Я… я не знаю, просто хочется на воздух, от этих свечей и ламп, и людей так душно, – проговорила Рози.

– А если скажу вам, что уже сегодня ночью я объявлю вас своей будущей супругой, сделает ли это вас счастливой?

“Святые жрицы святого храма трижды святой богини! Что за вопросы он задает и почему именно сейчас?”

Рози показалось, что у нее сейчас маска просто расплавится на пылающем лице.

Она выдохнула слишком шумно, так, что зубы выдали невольную дробь.

Размолвка. Они разошлись в стороны, давая Рози время подумать.

– Нет! – сказала она в порыве желания освободить себя от давящего груза. – Я прошу прощения, – зашептала она. – Я все время выдавала себя за кого-то, кем не являюсь. Я не могу продолжать быть здесь.И самое ужасное, что я больше не могу скрывать…

Примирение. Они приблизились вновь друг к другу.

– Что же не можете скрывать? – спросил король, беря ее руки в свои теплые ладони.

– Я люблю другого человека.

Король сжал ее руку слишком сильно и Рози невольно ойкнула.

– Простите-извините, – спешно произнес Максимилиан.

А Рози добавила:

– И теперь я точно умру.

– Рози, ты не умрешь, – успел сказать ей король прежде, чем музыка стихла.

– Умру. Она меня убьет, – прошептала Рози грустно.

Танец кончился. Начался другой.

Король ухватил за рукав лакея, что сновал с подносом меж танцующих пар:

– Сыщи мне капитана королевской стражи, где бы он ни был.

– Так вот он, в костюме леопарда с дамою изволит танцевать!

Максимилиан поманил леопарда к себе.

Адалин подняла бровь, завидев как лже-король выходит из залы вместе с капитаном. Не многовато ли самостоятельных решений и громких речей сегодня выдал ее питомец? Она выскользнула в холл. Во всех коридорах и лестничных пролетах появилось по несколько дополнительных стражников, которых здесь быть не должно.

Какая-то дама в безвкусном костюме направилась в уборную и ее вежливо попросили приподнять маску.

– Удачного вам вечера! – склонил голову один из офицеров королевской стражи, пропуская ее и вновь вставая на пути у следующей аристократки.

Адалин это вовсе не понравилось. Она вернулась в бальную залу и пристально вгляделась в короля: был способ проверить свою догадку наверняка.

Она отыскала взглядом девушку в желтом платье и шевельнула пальцами.

Раздался сдавленный крик и та упала на колени, схватившись за шею. Возгласы ужаса прокатились по толпе. Музыка не сразу, но смолкла. Адалин смотрела за реакцией короля.

Тот отыскал глазами источник шума и ринулся к претендентке так быстро, как только мог, с криком:

– Отойдите все от нее, расступитесь! Вдовствующую королеву схватить!

Он сел рядом с задыхающейся девушкой и тщетно попытался сорвать с нее ожерелье.

Адалин ослабила хватку. И заняла наблюдательную позицию.

– Всем немедленно снять маски! – крикнул король и первым сорвал свою.

Он с тревогой посмотрел на Рози, лежащую на его руках: дышит! Она снова дышала.

Гости взволнованно загудели, но повиновались.

Одно за другим обнажились лица людей. Пока не осталось лишь двое неразоблаченных.

Женщина в серебристо-черном платье с богатой меховой отделкой, и черной маске, с остроконечными ушами и узкой вытянутой мордочкой. И мужчина в костюме ворона, который гулко топал по коридору из толпившихся гостей и приговаривал:

– Позвольте пройти, я лекарь!

Адалин вышла на середину зала и высоко подняла одну руку над головой, другой снимая с лица маску.

– Если хоть кто-нибудь сделает пусть даже маленький шажок в мою сторону, Синичка умрет.

– Чего ты хочешь, Адалин? – спросил у нее король.

– Верни гримуар. И дай мне покинуть дворец беспрепятственно.

– Хорошо, я распоряжусь, чтобы книгу принесли.

– Без шуток, – предупредила Адалин. – Мне достаточно пары движений.

Она угрожающе тряхнула рукой.

Спустя минуты, показавшиеся всем присутствующим, бесконечными, книгу принесли.

– Отдай! – скомандовал король лакею, чтобы тот передал книгу королеве.

– Нет! – остановила его Адалин, указывая на человека в маске ворона. – Пусть передаст Тиберусу. А Тиберус мне.

Тиберус взял книгу из рук лакея и быстро направился к ней.

– Стой! – крикнула королева, вновь поднимая руку, и вглядываясь в лекаря, когда тот был с десяток шагов от нее. – Сначала сними маску. Снимай, я сказала! – вскричала она, почувствовав неладное, когда Тиберус не поспешил исполнить ее приказ.

Тот медленно поднес руки к затылку и развязал бархатные завязки. Маска с глухим стуком ударилась о пол, а королева вскричала, как дикая кошка: – Маг!

Дагмар думал. Смерть любой невинной девушки была бы страшна, но угораздило же ему держать на чаше весов жизнь именно этой. Он может вынуть меч и достать Адалин, но за эти десять, пусть даже быстрых шагов, сестра Иветты и, судя по всему, возлюбленная короля погибнет. Почти наверняка.

Он аккуратно вынул из-за спины меч, продолжая держать его под плащом. И резким движением бросил его Максимилиану с криком:

– Режь ожерелье, быстро! Лезвием меча режь!

И тут же стал творить заклинание огненной плети, но не успел, потому что озверевшая от ненависти Адалин с визгом бросилась к нему, вынимая из волос ту самую эмалевую заколку с кленовым листом в основании, которой Рози когда-то открыла замок в ее спальне. “Да неужели снова яд?” – пронеслось в голове Дагмара, когда заколка мелькнула совсем близко к его глазу.

Только Адалин вдруг дернулась и застыла на месте, опуская руки. Из груди ее струйкой побежала алая кровь, пачкая серебро корсета. Острие меча вышло из нее и слегка коснулось груди Дагмара.

– Орфье отродье, – выругался Максимилиан, с усилием вытаскивая клинок из тела мачехи, которое тут же рухнуло на натертый до блеска паркет.

Ручеек крови достиг валявшейся на полу колдовской книги Явора и та начала впитывать в себя красную жидкость, зашелестела страницами, и стала проявлять слова и магические знаки. Дагмар в порыве цехового любопытства подошел ближе, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, но молодой король одним движением пресек все, что могло бы последовать дальше.

Он вогнал клинок посреди раскрытых страниц. Книга издала страшный вой, в котором словно слились женский и мужской голоса, затем страницы ее почернели, а переплет истлел и обуглился по краям.

– Хватит с меня черной магии, – проворчал Максимилиан, отбрасывая носком сапога мертвый гримуар в угол залы. – Довольно!

– Ты очень вырос, мой друг! – воскликнул Дагмар, крепко обнимая воспитанника и поражаясь тому, как сильно тот изменился за столько недолгое время.

Гости начали понемногу приходить в себя и потихоньку переговариваться.

Король, тем временем, подошел к Розетте, которая уже и вовсе не понимала, что происходит, поднял ее с пола и поставил на ноги, поправив сбившуюся набок юбку. Затем за руку вывел на середину зала и громко провозгласил:

– Дамы и господа! Только что на ваших глазах завершился финальный тур отбора невест.

На этих словах гости ошалело переглянулись. А Максимилиан продолжил:

– Вот моя избранница, Розетта Эдегор, кем бы она ни была. И мы с ней будем жить долго и счастливо.

– Но… – округлила Рози глаза.

– Потом разберемся, Розочка, – тихо сказал он ей, а затем добавил громче: – А где рукоплескания в честь королевского решения?

Старый Отто медленно захлопал в ладоши. Два стражника на заднем плане выносили тело ведьмы.

Дагмар присоединился к аплодисментам Отто, и спустя небольшую паузу, к ним добавилось еще несколько человек и, наконец, весь зал восторженно рукоплескал.

– Ну тогда целуйтесь в знак помоволки! – выкрикнул кто-то из зала.

И Максимилиан запечатлел поцелуй на губах своей невесты под бурные рукоплескания и одобрительные возгласы гостей.

Оркестр грянул музыку.