Снежность Иве, или Господин Метелица

Глава десятая, в которой мы осваиваемся во Фьорсе вместе с Рози

г. Фьорс, столица Фьоренхолле. Королевский дворец

От начала каменного моста, что проходил над крепостным рвом, и до самых королевских ворот тянулась пестрая очередь из девиц всех возможных сословий. Некоторые богатые экипажи пропускали в обход всех, в них были знатные маркизы или иностранные принцессы. И хоть король и распорядился никого не выделять, но все, кто имел такую возможность, старались подкупать стражников, младших церемониймейстеров, писарей, заполнявших списки участниц и всех прочих, кто участвовал в проведении отбора хотя бы на самой незначительной должности.

Рози глазела по сторонам: никогда в жизни она еще не видела столько прекрасных девушек, собранных в одном месте.

Самонадеянность ее несколько поубавилась, ведь это в небольшом Мюлле она привыкла считать себя исключительной красавицей. Теперь же перед девушкой проносилась вереница таких точеных фигурок, идеальных локонов, крошечных носиков и пухленьких губок, что было от чего загрустить.

Сейчас Рози то и дело сравнивала себя с другими, и грустно понимала, что ее самое лучшее платье смотрится здесь, как потрепанный домашний наряд. Что же будет, когда все принарядятся к встрече с королем? Эх, нужно все-таки вернуться в лавку и всеми правдами и неправдами уговорить портного продать синее платье подешевле.

Правда, хватало девушек и из простых, таких же отчаянных и самонадеянных, как и Рози. Мечтательниц, верящих, что можно выпрыгнуть из места, уготованного тебе судьбой по факту рождения, и попасть прямиком в сказку.

Рози страшно устала. Она добиралась до Фьорса двое суток, не имея возможности толком выспаться, и сейчас ноги ее гудели, и она машинально переставляла их в такт продвигающейся потихоньку очереди.

– Эй, – постучала она по плечу впереди стоящую девушку. – Есть что перекусить? У меня со вчера маковой росинки не было во рту.

Девушка недовольно обернулась:

– Хочешь есть, вали из очереди и иди ешь! Я сюда не дружить пришла и еду раздавать голодающим.

– Я заплачу! – сказала Рози.

– Нет! – с этими словами девушка достала из кармана булку и принялась жевать, выказывая всем видом наслаждение и торжество.

“Так, основное настроение ясно!” – решила для себя Рози. Очередь сделала следующую подвижку, и она ловким движением ноги подсекла девицу с булкой. Та повалилась вперед на горожанку, машущую веером. Веер воткнулся стоявшей в соседнем ряду девице в мудреную прическу, поднялся такой визг, перепалка и ругань, что пришлось вмешаться самому главному церемониймейстеру.

– Это она мне поставила подножку! – верещала девица, выронившая во время падения булку, и обернулась, чтобы обличить Рози. – А где она?

Рози уже стояла на пять человек впереди и качала головой:

– Ну до чего же невоспитанные! А все королевами стать хотят!

– Имя, фамилия, титул, место жительства! – не отрывая глаз от списка спросил писарь, затем поднял глаза на Рози и поправился. – Имя, фамилия, место жительства!

– Розетта фон Эдегор, маркиза из Арании.

Писарь не удержал серьезного лица и прыснул со смеху.

– Какая ж ты маркиза из Арании?

– Ты пиши, пиши. Мар-ки-за фон Эдегор, – и пояснила с серьезным лицом. – Багаж свалился в реку дорогою, и унесло его в Гарунг. Не выловили. Жемчуга мои, бриллианты, подвески, ну, всю вот эту вот мелочь потеряли. А единственное сухое платье испачкала, пришлось со служанкой поменяться.

Она оттопырила мизинец так, как по ее мнению должны были делать маркизы.

Заскучавшего писаря это и вовсе рассмешило.

– Ну, маркиза, так маркиза! Мне-то что, – сказал он. – Записал.

– И, кстати, – манерно сказала Рози, – а у вас случайно претенденткам не предоставляется жилье?

– Только самым родовитым выделяются комнаты во дворце. Вам, как маркизе, должно это быть известно.

– Я и совсем позабыла, – ответила Рози, получая из рук писаря пропуск в дворцовые ворота, листок с расписанием и простеньким путеводителем по дворцу для кандидаток.

– И еще, уважаемая маркиза, – шепнул ей писарь, подмигивая, – делегация с благородными девицами из Дукатии задерживается на три-четыре дня. А покои, говорят, уже приготовлены.

– А где эти покои находятся? – тоже шепотом спросила у него Рози.

Девушка воспряла духом: неужели, богиня все-таки протянула ей на ладони золотой в знак своего благоволения?

Прямо перед ней высилась громада королевского дворца. Казалось, что только один этот дворец занимал столько же места, сколько ее родной Мюлль. Она выдохнула, прижала к груди сумку с вещами и сделала шаг вперед, во внутренний двор.

Там кипела жизнь. Лакеи сновали туда сюда, нагруженные тюками вещей, то и дело происходила какая-то путаница, слуги сбивались с ног, горничные высокопоставленных дам выбегали и торопили лакеев, чтобы те поскорее доставляли парфюмы и пудры своим госпожам.

Рози заняла уголок для наблюдения и присмотрела себе один сундук, который залежался, забытый всеми. Из главных дверей вышло два запыхавшихся лакея в зеленых ливреях, означавших, что они предоставлены королем для помощи, а не прибыли с кем-то из знатных гостей. Рози мысленно попросилу Селестину о помощи и встала рядом с сундуком, уперев руки в бока.

– Эй, вы, двое! – крикнула она лакеям. – Подите-ка сюда! Вы как с вещами благородных дам обращаетесь? Почему тут сундук валяется? Вам повезло, что это я его первая увидела, а не кое-кто посуровее!

– А чей он? – почесал голову один лакей.

– Высокородных девиц Грифониди из Дукатии! Я их горничная. Сопровожу вас, а то опять все напутаете.

Лакеи зашли по разные стороны сундука присели, и крякнув, подняли:

– У вас что там в этом сундуке?

– У нас там все, – сказала Рози. – Вещей много, а сундуков мало. Пришлось укладывать поплотнее. Тащите, давайте!

– Куда тащить-то?

– А я почем знаю, где-то на втором этаже. Я еще не запомнила.

Лакей спросил у стоявшего у лестницы дворецкого, у которого от напряжения уже тряслись руки и бакенбарды:

– Вильгев, куда девиц из Дукатии определили?

Тот покопался в ворохе бумажек и указал нужное направление.

– Эй, – окликнул их дворецкий, – Грифониди разве не задерживаются?

У Рози мурашки пробежали по затылку. Она развернулась, чтобы в очередной раз насочинять с три короба, как дворецкого окликнули.

– Вильгев, Вильгев! Там ужас, что происходит! – кричала свесившись через перила лестницы упитанная женщина в переднике горничной. – Там дамы дерутся! Одной дали аппартаменты с собственным клозетом, а другой достались с общим на две комнаты!

Сверху донесся визг и обзывательства.

Дворецкий побежал наверх, побросав бумаги.

– Вильгев! – уже кричали ему снизу, – куда багаж с пометкой “Дюбро”?

– Вильгев, там с кухни тебя спрашивают!

– Вильгев, там одна герцогиня туфли свои сыскать не может! Где-то прислуга затеряла!

– Вильгев, Вильгев, Вильгев…

Кричали со всех сторон, и Рози могла бы биться о заклад, что девицы из Дукатии стояли в списке дел несчастного дворецкого далеко не на первом месте.

– Ну что встали? Идем! – подбодрила она лакеев.

Они дошли до красной двери с изображением трех роз на втором этаже дворца и занесли сундук, выдохнув с заметным облегчением.

– А ты симпатичная, – сказал ей лакей помоложе, – приходи сегодня вечерком на задний двор, знакомиться будем поближе! Я Финн. Меня тут все знают во дворце.

– Конечно, приду, – сказала Рози. – Ты, главное, не уходи, если сразу не дождешься. Жди. Обязательно буду.

– Ух ты! – обрадовался лакей тому, как легко сговорился с девушкой. – У меня девицы из Дукатии еще не было.

“И не будет”, – пробормотала Рози, закрывая за ними дверь на внутренний засов.

И тут же ахнула и завизжала от восторга. Просторная комната с тремя огромными мягкими кроватями, туалетный столик, роскошное зеркало в полный рост и платяной шкаф.

Она увалилась на кровать, скинув башмаки, и долго лежала, разглядывая потолок, украшенный лепниной. Но радоваться было слишком рано: нарядом девушка так и не обзавелась.

Внезапно мысли Рози озарила надежда: она подскочила и бросилась к сундуку, которой сослужил ей уже замечательную службу. Но к огромной незадаче, сундук от посягательств чужих оберегал небольшой, но весьма крепкий навесной замок.

Девушка устало вздохнула. Она схватила тяжелый канделябр и стала пытаться сбить им замок. И чем исступленнее она стучала канделябром по замку, тем больше укреплялась в ней вера, что как только крышка сундука распахнется, там окажется, как по заказу, самое чудесное платье на свете. И Рози наденет его и сразу покорит сердце короля на первом же смотре. Замок все никак не поддавался, и Рози, красная и взмокшая, гневно лупанула его в последний раз. Металлическая петля выпала из стенки вместе с неподдавшимся замком.

Рози открыла крышку дрожащими руками и разочарованно топнула ногой.

В сундуке лежало несколько пар туфель. Причем, такого размера, словно их шили по заказу для огра. Рози сунула ногу в одну туфлю и та сразу съехала вниз, оставляя между задником и пяткой зазор, в который могла бы поместиться еще половина ее стопы. Сами туфли, признаться, были искусно украшены: одни – бантами на носках, другие – сверкающими бусинами, третьи – золотым шитьем.

Рози расстроилась. На всякий случай она заглянула в шкаф, в котором также оказалось пусто.

Девушка собралась с силами и решила выйти из дворца и еще раз обойти лавки с платьями во Фьорсе. Выходить за ворота было страшновато: а вдруг, назад ее даже с пропуском не пустят? Но пришлось все же рискнуть.

В знакомой лавке синего платья не оказалось.

– Скупили все подчистую, – портной уже позабыл Рози и не признал в ней утреннюю скандалистку. – Такой поток с самого утра идет. Во Фьорсе не осталось, пожалуй, ни одной лавки с женской одеждой, где хоть что-то не купили! Ткани и те разобрали. Заказов… ох!

– Вообще ничегошеньки?

– Ну, есть кое-что. Правда, немного старомодное. Но и отдам дешево.

– Несите!

Портной вынес из подсобки нечто лиловое и покрытое рюшами от корсета до юбки.

– Зато ни у кого такого не будет! – добавил он, видя, как лицо девушки разочарованно вытягивается. – Когда-то на рюши была мода. Недолго.

Рози зашла за шторку для примерки и впихнула себя в этот странный наряд. Платье ощутимо поддавливало в бюсте.

– Позвольте, – заглянул портной за ширму. – Вполне … эээ… аппетитно.

– Сколько? – простонала Рози, уныло разглядывая себя в зеркале.

– Двадцать два золотых. К нему вот, еще и шляпка прилагается.

У Рози не было выбора.