Снежность Иве, или Господин Метелица

Глава двадцать пятая, в которой хозяин возвращает себе свои владения

От Мюлля до Вильхово Дагмар скакал на такой старой кляче, что иной раз казалось – пешком будет быстрее. У самого поселения маг и вовсе побоялся, что лошадь падет прямиком под ним, спешился и трусцой побежал.

Дело в том, что он в который раз столкнулся с неразрешимой задачкой. Меч Явора не давал ему применять магию, глушил ее, и пока он нес меч, то не мог обернуться зайцем. Поэтому пришлось искать обычные способы передвижения. В Вильхово он разжился жеребцом порезвее и снова помчался, планируя сменить лошадь через несколько часов на постоялом дворе.

Везде, где он сталкивался с людьми, только и было разговоров о том, что Метелица нынче опять за что-то взъелась на народ и насыпала снега посреди сентября, когда и урожай-то не весь еще был убран. Дагмару этот снег служил напоминанием о чем-то более личном и стыдил его, словно вопрошая: сам-то ты выбрался, а девушку просто оставил?

“С ней ничего не случится, – оправдывался он сам перед собой. – Там есть еда, кров и Рычика никто не закрывал, Иве справится! И, может быть, даже простит его. Потом”.

Но к позднему утру снег превратился в лужи, а к полудню от него и вовсе не осталось и следа, чего не скажешь о внутреннем голосе Дагмара.

На дороге и постоялых дворах приходилось быть очень аккуратным, его портреты все еще продолжали украшать придорожные столбы, а магией пользоваться было затруднительно.

Больше суток Дагмар добирался до окраин Фьорса. Оттуда еще час до дороги, ведущей ко дворцу. В знакомым кустах орешника он спрятал меч, обернулся зайцем и ураганом пролетел через главные ворота, мост надо рвом и внутренние ворота, за которыми скрывался внутренний двор королевских владений.

Внутри кипела жизнь. Дворцовая челядь увлеченно обсуждала вечерний праздник по случаю завершения отбора невесты для короля.

Заячье ухо ходило вперед и назад, выхватывая обрывки разговоров, в которых то и дело повторялись одни и те же слова:

… маскарад… бал… Финн (кто это?)...королева…пожар…

Дагмар понял: вечером будет важное событие и непроизвольно постучал задней лапой по земле. Теперь нужно было пробраться в сам дворец. Заяц выглянул из-за бочонка с маслом, и замер на месте, обнаружив там усиленный караул у главных дверей. Рядом прогрохотала телега с продуктами. Деревянные колеса остановились рядом с магом, видимо, для загрузки того самого бочонка, и ему пришлось шмыгнуть вниз по лестнице, ведущей в подвал. Кое-как Дагмар протиснул упитанное заячье тело между прутьями решетки в подвальном окне и оказался в цоколе.

Здесь он вернул себе привычный облик и пошел подвальными коридорами, предполагая, что сейчас находится под дворцовой лечебницей, властителем которой был предатель Тиберус. Тот самый, что воткнул ему отравленный скальпель в спину.

Дагмар поднялся на первый этаж, прошел по узкому проходу до двери с табличкой “Главный королевский лекарь Эдгар Тиберус” и дернул дверь на себя. Было заперто.

Сам Тиберус, тем временем, стоял и любовался костюмом ворона, пошитым специально по случаю маскарада на заказ у лучшего портного Фьорса. Лекарь рассчитывал произвести впечатление на Адалин, которая вот-вот разглядит в нем достойного соратника и, чем орф не шутит, наконец-то, допустит к телу. Он погладил пальцами блестящие черные перья, украшавшие плечи бархатного камзола. К костюму прилагалась роскошная маска, также с окантовкой из черных перьев, переходящая в изящный золотистый клюв и укрывающая почти всю верхнюю часть лица.

Кто-то дернул ручку двери снаружи так, что Тиберус подскочил от неожиданности. На это-то раз он не допустил прежней оплошности и заперся не только на щеколду, но еще и распорядился поставить на свою дверь засов и, на всякий случай, крючок. Теперь все эти меры предосторожности надежно защищали его от злоумышленников.

Лекарь прислушался, пытаясь определить, что и кому от него нужно.

Вдруг засов сам собой сдвинулся в сторону, словно это сделал кто-то невидимый.

Затем с лязгом отскочила щеколда.

– Кто здесь? – затрясся лекарь, вытаскивая из кармашка скальпель и крепко сжимая его в руке.

Тут же из железной петли выскочил крючок, и дверь распахнулась, а по перевязанному лбу Тиберуса прилетело тяжеленным посохом. Сраженный ударом, тот мягко рухнул на ковер.

Дагмар снова запер двери изнутри, пошарил по карманам лекаря, отыскивая пропуск во дворец. Затем с сомнением взглянул на тело Тиберуса и соорудил для него магическую ловушку.

– Господин Тиберус! – застучали в дверь. – Вы просили сообщить, когда куафёр* ее величества сможет принять вас!

– Спасибо. Меня не беспокоить до завтра! – глухо ответил Дагмар, покашливая.

Осталось дождаться, когда наступит время маскарада, и можно будет в тени сумерек прогуляться за мечом.

Внутри магической ловушки со стоном заворочался главный королевский лекарь.

– Ну, рассказывай, что тут вас происходило, – присел Дагмар на ковер, чтобы видеть глаза предателя.

г. Фьорс, столица Фьоренхолле. Королевский дворец

Макс стоял у входа в парковый лабиринт, укрывшись в тени одной из колонн, и ждал. Наконец, послышались размеренные шаги, и в начале аллеи показалась фигура, укрытая плащом с ног до головы. Человек вышел на середину площадки, той самой, на которой он совсем недавно играл с девушками в жмурки и застыл на месте, вытянув руки по швам. Макс немного выждал, пытаясь понять наверняка, один тот пришел или привел за собой стражу. И, наконец, выступил вперед.

– Я уж думал, что не придешь, – сказал он. – Или что записку обнаружила Адалин.

– Было сложно, – ответил лжекороль, отбрасывая капюшон с лица. – Я теперь плохо выгляжу. Королева сердится на меня за это и заставляет Тиберуса ходить за мной по пятам. И на него тоже злится.

– Ого, – не удержался от возгласа Макс, с любопытством разглядывая изменившиеся черты своего двойника. – И как же ты смог от них улизнуть?

– Королева отправилась ловить двух шкодливых мышат. А лекарю не терпелось отправиться примерить свой маскарадный костюм.

– Ну что ж. Тогда идем.

Макс повел Двойника вглубь лабиринта и, сделав нужно количество поворотов, отыскал нужную скамейку, из-под которой вынул маску и книгу.

– Готов? – спросил он.

– Мне все равно когда, – Максу показалось, что на лице его дубликата мелькнула тень грустной улыбки. Неужели он стал чуть более очеловеченным, или это эффект сползающего лица?

– Тогда попытаемся. Да поможет мне богиня все сделать правильно. Хоть у меня и нет магии…

– Немного магии есть во мне, – подал голос двойник. – Иначе я не смог бы выдавать себя за тебя. Адалин влила ее в меня, чтобы я мог двигаться и разговаривать.

Макс взял маску и аккуратно положил ее на лицо двойнику, связав шелковые ленты позади головы.

Затем раскрыл книгу и вынул из кармана небольшой нож, им резанул подушечку безымянного пальца и капнул крупную каплю крови на книгу. Кровь в одно мгновение впиталась в распухшие и пожелтевшие от старости страницы, и на них стали проступать слова и знаки. Макс отыскал нужный лист и начал срывающимся голосом читать:

– “Открываю ключом своим замок, который сокрывал лицо мое и уста мои замыкал, возвращаю себе личность свою. Я, Максимилиан Первый, законный король Фьоренхолле, возвращаю себе то, что принадлежало мне по рождению и природе”.

Он отложил книгу и снял маску с двойника, лицо которого уже успело принять кукольные черты. Боясь возликовать раньше времени, Макс надел маску на себя, готовый терпеть все, что должно будет произойти дальше.

Лицо снова, как и в тот раз, зажгло огнем, сначала слабо, а затем сильнее. Вскоре боль стала такой невыносимой, что Макс не удержался и закричал не в силах больше ее терпеть. Но усилием воли удержался от того, чтобы сорвать ненавистную маску и глубоко дышал, ухватившись за ствол растущего рядом дерева, впиваясь пальцами в жесткую кору.

Наряд стражи, патрулировавший парк, сменил направление, заслышав подозрительные крики, доносившиеся из лабиринта. Когда они, слегка поплутав по хитроумным дорожкам, все же добрались до нужного уголка, то вытянулись в ряд, завидев там восседающего на скамейке короля, одетого в просторный плащ.

– Прошу прощения за беспокойство, ваше величество, – отрапортовал старший по отряду. – Мы заслышали шум и решили проверить, нет ли здесь чего подозрительного.

– Все в порядке, я просто поранил руку об острую ветку и от неожиданности вскрикнул, – сказал Максимилиан, демонстрируя рану на пальце, и заодно пряча ноги, обутые в простые сапоги под скамью. – Благодарю за исправную службу.

Дождавшись, пока стражники отойдут подальше, он вскочил с места и заглянул за скамейку. Манекен сидел там неподвижно, как и полагается восковой кукле, не проявляя никаких признаков жизни.

Максимилиану пришлось раздеть своего двойника, чтобы сменить одежду и обувь. Он в который раз убедился, что тот не ожил каким-то чудом, и вышел из лабиринта.

Некоторое время ему сложно было чувствовать себя уверенно, Максимилиан даже поймал себя на мысли забраться во дворец через окно по старой привычке, так он привык скрываться в собственном доме. Но переборов себя, он выпрямился и уверенным шагом подошел к большим дверям.

Стражники, стоявшие у них, отсалютовали королю алебардами и разошлись в стороны, склонив головы и позволив двум лакеям распахнуть двери внутрь.

Максимилиан одобрительно кивнул и степенно прошел мимо.

В холле его приветствовал старый дворецкий Вильгев, который позволял себе иногда обратиться к его величеству с пустяковым разговором на правах того, что когда-то катал его, маленького, на своей спине, изображая лошадку.

– Уже нагулялись ваше величество? И решили вернуться?

– Да, Вильгев, король вернулся.

Такой ответ показался Вильгеву несколько странным, но зато для короля он значил много больше, чем просто пара любезных слов.