Снежность Иве, или Господин Метелица

Глава восемнадцатая. Часть первая, в которой маг, сам того не ведая, обретает очень важную вещь

Окрестности Мюлля, дом г-жи Метелицы

Иветта уже второй раз пыталась приготовить картофельный пирог, развлекая себя тем, что поглядывала из окна кухни, как чародей во дворе со всей серьезностью разговаривает с подсолнухом.

Дагмар сидел на небольшой скамеечке и сверлил взглядом Подсолнушка. Рядом раздражающе крутился смерчик, то и дело норовя обдать мага потоком мелких брызг.

– Иди отсюда, Рычик! – отмахнулся от него Дагмар. – Итак, что ты хочешь, твои условия? – спрашивал Дагмар у подсолнуха. – Я тебя полил? Полил. Я перед тобой извинился? Извинился. Целебное заклинание наложил? Наложил. Так исцеляйся же!

Подсолнушек издевательски закачал головой.

– Дагмар, что вы хотите от несчастного растения? – высунулась из окна Иве.

– Сущий пустяк! Хочу, чтобы он снова стал здоровым и красивым подсолнухом! – пояснил тот.

Иве поняла уже, что ее товарищ по несчастью, даже если не брать во внимание тот факт, что был чародеем, имел весьма странные привычки. Большую часть своего пребывания во владениях Метелицы, он или наворачивал круги вокруг несчастного подсолнуха, или безуспешно тер пятно на столешнице всеми возможными подручными средствами, бормотал над ним волшебные слова, да только все без толку.

Иногда ходил на второй этаж и ругался с белой дверью, ведущей в спальню госпожи Метелицы. Но та не открывалась ни магическими средствами, ни обыкновенными. Иве только диву давалась: до чего же чудной это человек. А они вообще люди, эти волшебники?

Ранним утром, к примеру, она соскочила с постели от страшного грохота, словно на дом обрушил свою огромную палицу чудовищный великан.

Девушка выбежала на улицу, наспех набрасывая поверх ночной рубашки шаль, и была весьма озадачена. Дагмар, бормоча самые изощренные ругательства барахтался на земле, придавленный длинной приставной лестницей, видно решил подобраться к комнате на втором этаже со стороны окна и шарахнуть по ней заклинанием. Только это заклинание оставило окна старого дома нетронутыми и обратилось против самого мага.

Иве помогла ему подняться, обработала ссадины порошком из кучумника, отряхнула и даже не стала отчитывать за свой прерванный утренний сон, а милостиво отправилась на кухню готовить пирог. У матушки он получался всегда изумительным: мягкий, с хрустящей корочкой, ароматный, присыпанный свежей зеленью, – они с Рози всегда дрались за последний кусочек. И в итоге все равно делили его поровну.

До мастерства госпожи Эдегор Иветте было далеко. Но со второй попытки пирог получился хотя бы съедобным.

Рычик не давал магу проходу, постоянно задирая его и путаясь под ногами, а к Иве, наоборот, ластился. И на этот раз, он до того разозлил чародея своей назойливостью, что тот начертал на пятачке земли какие-то знаки и с хитрым видом стал ждать, когда ни о чем не подозревающий смерчик направится к нему.

Рычик подкрался со спины для того, чтобы провернуть свою любимую забаву: выплюнуть Дагмару за шиворот побольше мокрого мусора. Но маг, который на самом деле все это время только того и ждал, быстро выпрыгнул за нарисованную границу и сделал замыкающий пасс рукой:

– Попался? – с торжеством в голосе спросил он у Рычика. – Вот и сиди тут.

Смерч закрутился на месте, пытаясь выбраться за невидимое ограждение, но после тщетных попыток сник и завис в уголке.

– Уважаемый господин чародей-Метелица! Завтрак готов! – снова выглянула Иве из окошка. – А чего это он там застрял? Рычик, Рычик! – позвала она вихрь.

– Он там на воспитании, думает о своем поведении.

– Но ему же будет скучно! – заступилась Иве за приятеля.

– Ничего страшного, – заверил Дагмар, доставая что-то из-за пазухи. – Посидит до вечера, а там освобожу.

Он вытряхнул пепел от вспыхнувшего листка: веточка у дома Эдегор сработала.

– Я в Мюлль ненадолго, по делам! – сообщил он Иве.

“Какие у него там дела?” – стало любопытно девушке, но она лишь попросила:

– Будете идти мимо нашего дома, посмотрите, все ли там в порядке. Ой, а пирог как же?

– Ну, если буду проходить, загляну обязательно.

Он прихватил кусок пирога с собой и отправился за калитку.

Там откусил сразу здоровенный кусок и сморщился:

– Святая Селестина! Куда же столько соли?

И нажал на камень, вправленный в браслет.

Возле дома семейства Эдегор, маг прошел в незакрытую калитку и уже на крыльце дома щелкнул пальцами. В руку лег увесистый посох. Из дома слышались мужские голоса.

Он резко распахнул дверь и оценил обстановку. Помимо напуганной госпожи Эдегор, которая стояла, сложив руки в умоляющем жесте, в доме присутствовало двое мужчин сомнительного вида. Сомнительность их заключалась в том, что хоть и одеты они были в приличную одежду, но сидела она на них до того несуразно, словно они ее у кого-то отняли. Один был высокий, худощавый и в очках, с длинными как жерди, руками, торчащими из слишком коротких для него рукавов рубахи, а другой – плечистый, среднего роста, на нём буквально трескался по швам шелковый жилет.

Первый стоял рядом с госпожой Эдегор, положив ладони на спинку стула, второй бесцеремонно ходил по комнате, открывая шкафы и перетряхивая вещи в поисках чего-нибудь ценного.

На звук открытой двери оба как по команде обернулись.

– Это еще кто? – проскрипел высокий.

– Я ее брат. Пришел помочь с оплатой долга, – не стал дожидаться ответа госпожи Эдегор маг.

– А есть чем? – поинтересовался скрипучий, оглядывая вошедшего с ног до головы.

Верзила тем временем стал аккуратно заходить Дагмару за спину.

– Есть! – маг вынул с виду увесистый мешочек, который был не более, чем иллюзией. Послышался звон монет.

В глазах скрипучего вспыхнул огонек жадности.

– Давай! – протянул он руку к мешочку.

– Сначала будьте любезны показать расписку. Сумма все же немалая.

– Мы люди серьезные, – заявил ему тот, вынимая из кармана сложенный лист тонкого пергамента.

Дагмар вгляделся в написанное:

– Действительно, – кивнул он, – вижу руку Монса Эдегора.

– А то! Чай, не мошенники какие, – ухмыльнулся скрипучий. Верзила при этом глухо засмеялся. – Ну, раз все по закону, давай скорее де...

– Я не договорил еще, – оборвал его маг, – вижу руку Монса Эдегора и твою, которая дописывает вот здесь ноль. Двадцать золотых проиграл вам муж этой женщины.

Госпожа Эдегор всплеснула руками и заохала:

– Обманщики!

– Смотри-ка, Волшебник, умник выискался! – воскликнул верзила неожиданно высоким для своей комплекции голосом, обращаясь к подельнику. А затем двинулся на мага:

– А ну-ка, гони сюда денежки!

– Лови! – бросил ему маг в руки мешочек с монетами, который, коснувшись ладоней верзилы, обернулся живой мышкой-полевкой, шмыгнувшей тому под жилет.

Дагмар, тем временем, закрутил посох мельницей и обернулся к так называемому Волшебнику.

– Ой, ой, ой! – тоненько визжал Верзила, в ужасе дергая плечами и хлопая себя по одежде, – уберите ее от меня, снимите, снимите скорее!

Худощавый пятился к выходу, не желая встретиться с посохом, со свистом рассекающим воздух.

Но тщетно. Справедливость настигла его в виде короткого удара по пальцам правой руки. Послышался неприятный хруст, Волшебник истошно закричал.

– Это чтобы всякую гадость больше не писал! – рявкнул ему Дагмар. – Или ты левша?

Он замахнулся над левой рукой мошенника.

– Постой, постой! Я прошу извинения у госпожи, – взвыл тот. – Только не бей больше.

Он лег на пол и выставил ладонь здоровой руки вперед.

Дагмар обернулся на госпожу Эдегор, выжидая ее решения, та закивала головой:

– Достаточно, достаточно, уважаемый, я думаю, они больше не будут меня беспокоить.

– Не будем, никогда не будем! Мы с Дудкой уже забыли дорогу сюда!

Дагмар хорошенько поддал Верзиле-Дудке напоследок посохом ниже спины и, глядя через открытую дверь на то, как удаляются их спины, сказал со вздохом:

– Слишком мягко мы с ними, а ведь скверные люди. Найдут еще где поживиться.

– Я вам очень, благодарна, конечно, – прижала госпожа Эдегор руки к груди, – но все-таки, не помню, чтобы у меня когда-то был брат. Кто ж вы такой?

– Я новый помощник урядника. Зашел проведать одинокую вдову, мало ли разбойников на свете, живете на отшибе, рядом лес…

– Вот спасибо вам, от такой беды избавили. Хорошо еще, что девочек дома нет, – тут она очень тяжело и глубоко вздохнула. – Даже не знаю, чем вас благодарить, разве что только меч у нас есть, правда, ржавый он совсем. Но его можно, наверняка, почистить. Зато Монс-покойничек его лично делал, а за его оружием тогда большая очередь стояла!

– Ничего мне, уважаемая госпожа Эдегор, не нужно от вас. Оставьте память о супруге себе.

– И не приму отказа. Тогда вот деньги эти возьмите, все что собрала мошенникам! Никто не скажет, что наша семья не умеет благодарить за помощь в беде!

– Хорошо, давайте меч, – согласился маг, опасаясь, что так просто вдова не отступится.

Госпожа Эдегор провела его по двору к небольшому сараю, где хранились разные вещи.

Взгляд мага наткнулся на гору сваленных в углу холстов набросков вперемешку с подрамниками, красками и кистями.

– Вот он, – сунула она Дагмару в руки меч, который тот принял в руки: обыкновенная ржавая железяка – и не разглядишь уже рисунка на клинке.

– Благодарю! А можно, я возьму у вас вот это, – показал он на принадлежности для рисования.

– Да забирайте, дочка все равно их в руки брать не желает. Как отрезало.

Они распрощались у палисадника и госпожа Эдегор отправилась в дом. Там еще раз глянула в окошко, узнать, в какую сторону пошел этот странный человек: но того уже и след простыл.