Следующая станция – Луна

Глава 8 Издержки славы

18 мая, среда, время 10:15.

Москва, Кремль, Сенатский дворец, канцелярия Президента.

Власть имущим абсолютно фиолетово на мой личный распорядок. Вот и назначают встречи поутру. Сталина на них нет. Великий вождь, как свидетельствует история, был отчаянной совой. Обожал работать до позднего вечера, а то и ночи. Зато по утрам никого не дёргал. Так что пока добирался до Кремля, неторопливо возвёл в уме в куб четырёхзначное число.

Собственно, я так и думал, что меня срочно выдернут в высшие сферы. Впервые за много десятилетий на Луну отправился пилотируемый корабль с заявленным намерением прилуниться и осуществить высадку космонавтов на поверхность. Впервые в истории, если не брать в расчёт американцев, и вторые, если их всё-таки считать.

Я колебался. Очень сильный испытывал соблазн скрыть настолько громкий факт. Вот только надо учитывать особенности информационного века. Если не заявил о событии, не анонсировал его, то его как бы и не было. Не, так не пойдёт. Но сейчас придётся принимать издержки. Зато подскочат вверх репутация, популярность, известность. Нематериальные активы приобретут колоссальный вес.

Прохожу через всем известные по телевизору и интернету роскошные залы. Президент уже ждёт. Берёт быка за рога сразу после приветствия.

— Виктор, вы что вытворяете? Разве так можно?

Пошли издержки. Бурным потоком. Слегка вздёргиваю брови, научился общаться с помощью мимики. В Кремле и рядом с ним много мастеров на эту тему.

— Вы в самом деле не понимаете? — президент ещё удивляется моей тупости, однако успокаивается. — Такие масштабные акции всегда нужно согласовывать на самом высоком уровне. Международный резонанс грандиозный. Мне уже десятки глав правительств отзвонились, среди них много тех, кого я и слышу-то впервые…

— Что же в этом плохого, Владислав Леонидович? — любопытствую искренне, но понимание наклёвывается. Неожиданность, непредсказуемость, вот что ему активно не нравится.

Получается, как в одном забавном рассказике Аверченко, где живописуется ужаснейшая беда, случившаяся в России. На редкость богатый урожай. Транспорт не справляется, хранилищ не хватает, закупочная цена ушла в пол, народ стонет и ропщет.

Вот и я принёс родине своей горе небывалое, правительство на меня ропщет и стонет.

— Мы не были готовы к настолько эпохальному событию, — обвиняющие нотки на исходе, но пока не закончились. — Это равносильно тому, что какой-нибудь генерал вдруг, не спрашивая разрешения, начал военные действия против соседней страны.

— Как-то не вижу аналогии, Владислав Леонидович, — возражаю максимально осторожно. — Этот гипотетический генерал нарушает устав и выходит за рамки своих полномочий. Объявлять войну может только главнокомандующий, а не рядовой генерал.

Президент хмыкает, но слов пока не находит. Так что можно продолжать.

— Цели моего Агентства изначально прописаны в его Уставе. «Освоение космического пространства», как-то так. Космические старты, строительство «Оби», запуск космических аппаратов в сторону Луны — всё согласовано, обо всём правительству известно…

— О пилотируемых полётах вы ничего не сообщали, — президент меня «ловит».

— Как же не сообщали? — натурально удивляюсь. — С примерными сроками, конечно, но перспективный план освоения Солнечной системы давно на нашем сайте висит. Никаких просьб со стороны правительства о согласовании с ними конкретных действий не поступало.

— Это упущение с их стороны тоже, — практически выдавливает из себя признание президент.

Ну и хорошо! Вот мы и нашли крайнего, и это не я.

— А заранее анонсировать нечто серьёзное — очень плохая примета. Если вы не в курсе, то космонавты чрезвычайно суеверный народ. Я тоже. Давно заметил, что объявление амбициозных планов, как правило, ведёт их к срыву. Уверен, что отправка экипажа на Луну успешна именно потому, что никто не знал конкретики.

— Кстати об этом, — переключается президент. — Состав экипажа и основные характеристики от меня тоже скроете?

— Численность три человека, посадочная масса сто пятьдесят тонн. Запасов продовольствия и прочих ресурсов хватит для автономного существования на полгода.

Ожидал, что попросит уточнения, ФИО и прочих анкетных данных, но президент всё-таки не перешагивает определённой черты. И да, конечно, я соврал. После прилунения общая масса лунного модуля, как минимум, в три раза больше. Экипаж вдвое против озвученной цифры.

— Что дальше? Я о Луне.

— Ну, как что? — пожимаю плечами. — Разведка, изучение, освоение. Детально обрисовать не могу, почти всё зависит от того, что мы там найдём. Если в общих чертах, то развитие лунной базы с жилым поселением, строительство космодрома и прочей инфраструктуры.

— В какие сроки? — президент всерьёз заинтересовывается и мне это активно не нравится.

— Опять-таки сложно сказать. И опять-таки смотря что вас интересует. Москве вон, почти тысяча лет и она продолжает развиваться. Основательная база на Луне возникнет не ранее, чем лет через пять. В перечисленных аспектах, то есть: жилые помещения, космодром, центр связи, энергостанция и всё самое необходимое.

Пока мы говорим, искин просчитывает все реакции президента: выражение лица, интонации, жесты. И не всё мне нравится.

— Что вы рассчитываете найти на Луне?

— На первом этапе самое главное — вода. Или водородсодержащие соединения: метан, аммиак, гидриды. Кислород там точно есть.

— Откуда вы это знаете? Я про кислород.

Не в теме товарищ, приходится просвещать.

— Так давно известно, что лунный реголит содержит различные оксиды. Алюминия, магния, кремния… а оксид это химическое соединение с кислородом. Обычный песок, который вы можете увидеть на пляже, это оксид кремния. В основном.

— А какие полезные ископаемые могут быть на Луне?

— Да любые, — равнодушно пожимаю плечами. — Какие у нас самые большие страны? Россия, Китай, США, Канада, так ведь? И все богаты самыми разными полезными ископаемыми. Территория Луны в два раза больше территории России. Наверняка там много чего есть.

Президент задумчиво барабанит пальцами по столу. Вот этот момент мне не нравится. Он сейчас явно пытается внутренним взором охватить перспективы. И он явно не считает, что эти перспективы мои. А они именно мои и моих людей, государство тут ни при чём.

— Мы там будем первыми… — задумчиво выдаёт президент.

И себя выдаёт. Кто это «мы»? С каким-нибудь Кондрашовым я вовсе не хочу быть «мы». И Роскосмос в целом мне не друг. Не хочу ситуации, когда «мы делили апельсин, много нас, а он один».

— И как-то придётся взаимодействовать с другими странами, — стоически вздыхает.

— А зачем нам с ними взаимодействовать? — осторожно задаю вопрос абсолютно нейтральным тоном. — В ближайшие года три, не меньше, кроме нас на Луне никого не будет.

— Зря вы так думаете, Виктор, — меня одаряют снисходительной улыбкой. — Не стоит никого сбрасывать со счёта. Ни США, ни Китай, ни Европу.

— Я никого не сбрасываю, — очередной юрист на посту президента, тупо считать не умеет, приходится опять брать на себя роль лектора. — Элементарный расчёт. Строительство тоннеля, подобного нашему, это не меньше полутора лет. С испытаниями и прочим, кладите два…

— Американцы уже почти построили, — с той же снисходительностью уточняет президент.

— Без тоннеля заметно поднять КПД ракет невозможно. Без космического дока, то есть супертяжёлой орбитальной станции, построить надёжную лунную ракету тоже невозможно. У нас ещё есть гиперзвук, который здорово поднимает эффективность. Допустим, гиперзвук это приятная добавка, без которой можно обойтись. Но строительство космического дока, подобного нашей «Оби», займёт ещё года два, не меньше. Прибавьте ещё не менее года на разработку и доведение до ума соответствующих технологий, которых ни у кого нет кроме нас. И простых и сложных. А мотивированные кадры?

Этим риторическим вопросом и зажатыми в кулак пальцами, отметившими пять лет отставания мировой космонавтики от российской, завершаю энергичный спич.

— Говорите, у нас есть три года? — президент впадает в размышления.

— Скорее, больше. Это как минимум, а учитывая, что Запад в кризисе…

— А что кадры?

— Мы — первые. Этот факт сильно воодушевляет работников Агентства.

Президент снова берёт паузу на размышления и снова мне этот факт не нравится. И не зря.

— Подумайте над приглашением к участию в ваших программах, в том числе и лунной, иностранных космонавтов.

— Подумаем, — удерживаю покерфейс и соглашаюсь легко. Научился легко соглашаться на словах с тем, на что я никогда не пойду.

Президента прекрасно понимаю. Он хочет подгрести под себя мощный ресурс. Приглашение и участие в космических программах космонавта любой страны — серьёзное поощрение соответствующего правительства и способ для Кремля укрепить своё влияние. Вовлечение в орбиту российской политики практически гарантированно. Очень вкусные возможности.

Напоследок президент задаёт неожиданный вопрос:

— Виктор, как вы думаете, американцы высаживались на Луну или нет?

Удивил, так удивил! Упираюсь в него недоумённым взором.

— Владислав Леонидович! Почему вы меня спрашиваете? Вы — президент, а не я. Вы — самый информированный человек в нашей стране. У вас под руками архивы КГБ, всех космических наблюдений, самых засекреченных. У меня к ним доступа нет.

Моё отрицательное мнение он всё-таки из меня выдавливает. Оговариваюсь:

— Если быть точным, то я не знаю никаких объективных фактов в пользу американцев. Но, возможно, где-то у вас есть.

Президент отмахивается от моих слов. С лёгкой досадливостью, как мне показалось.

Встреча в верхах не единственное испытание на сегодня…

18 мая, среда, время 15:20.

Москва, Гостиный двор, пресс-конференция.

— Газета «Национальный капитал», — представляется дядя с лысиной. — Скажите, в какую сумму вам обошлась высадка человека на Луну?

Приветственные бла-бла-бла взял на себя наш космический вице-премьер Чернышов. Присутствуют ещё зам командующего ВКС и председатель СБ. Президент не стал участвовать лично. Наверное, чтобы не давить всех остальных своим статусом.

— Не высчитывал целенаправленно, — пожимаю плечами. — Старты с Земли обошлись около десяти миллиардов рублей. Дальше сборка на орбите. Надо прибавить подготовку экипажей, расходы на конструирование, но с этим сложности. Конструкцию лунного модуля начали продумывать ещё в пору моего студенчества, а оно давно закончилось. То есть, многое было сделано в рамках образовательного процесса. Если так, навскидку, то, наверное, не сильно ошибусь, если назову сумму миллиардов в двадцать-двадцать пять.

Чем хороша пресс-конференция в отличие от интервью (которое с меня ещё стрясёт Кира)? Часто ответ вызывает новый вопрос, если не целый их каскад. Уже предвижу мысли присутствующих на заданную тему. Американцы больше полувека назад затратили двадцать пять миллиардов тогдашних весьма полновесных долларов, а мы то же самое числительное оставили без изменений, зато кардинально поменяли единицу денежного измерения.

Для иллюстрации можно мысленно представить такую картинку. США на программу «Аполлон» затратили двадцать пять миллиардов долларов, а мы в тех же самых семидесятых годах двадцать пять миллиардов йен. И наглядно увидим разницу в эффективности.

— Наверняка многие вспомнили сумму расходов НАСА на программу «Аполлон», — решил пожалеть слегка ошеломлённых журналюг. — Да, у нас получилось на пару порядков дешевле, но надо учитывать, что сейчас другие времена. Мировая космонавтика накопила огромный опыт, на очень многие грабли мы не наступаем, соответственно, не несём ненужные расходы. Сказывается разница в подходе. К примеру, если бы НАСА в своё время поступила по-умному, то сэкономила бы огромные деньги на конструировании и изготовлении монструозного «Сатурна-5». И достигли бы Луны намного раньше.

Иностранные корреспонденты и некоторые наши выглядят обескураженными, когда я непринуждённо опускаю славную и великую Америку. Сейчас-то сильно полиняла, а тогда действительно выглядела великой.

Это ведь натурально именно так. Лунная ракета «Сатурн-5» действительно была не нужна. Уже работающим «Сатурн-1Б», грузоподъёмностью в восемнадцать тонн, дюжиной рейсов забросили бы на орбиту тонн двести. То есть, собрали бы там корабль и накачали его топливом. До Луны добралось бы восемьдесят, прилунилось бы сорок, а не жалкие пятнадцать. Затем без хлопот улетели бы, без всякой стыковки с командным модулем на лунной орбите, которую ещё попробуй проведи без поддержки земных служб. Американцы, кстати, до сих пор стыдливо умалчивают, как им удалось провернуть без сучка и задоринки такой сложный манёвр. Правда, момент со стыковкой на лунной орбите я всё-таки опустил. Побоялся, что мозги журналюг попросту взорвутся.

Само так получилось, но очень удачно перевёл стрелки на пиндосов. Спрятался за них. Пусть теперь думают, не почему нам обошлось дёшево, а почему у них вышло дорого. Пусть ищут им оправдания, а от меня отстанут.

— Информационное агентство «Синьхуа», — представляется узкоглазый и китайского вида и калибра зрелый мужчина. — Господин Колчин, вы не думали наладить сотрудничество с китайским космическим управлением? С космическими организациями других стран? Спасибо.

— Нет. Пока таких мыслей не возникало. И не было никаких предложений, как со стороны Китая, так и других стран. Тут надо понимать один важный момент. Когда сотрудничество возникает, как необходимость? Когда нельзя справиться в одиночку. Китай в своё время пошёл на сотрудничество с Росатомом в том же деле освоения Луны. Почему они, то есть вы, это сделали? Потому вы не могли изготовить надёжный атомный реактор в космическом варианте. Компактный и относительно небольшой по массе. Если бы атомные технологии такого уровня были у вас в руках, пошли бы на сотрудничество с Росатомом? Нет. Зачем оно? Вы хотите сотрудничества с нами? А что вы можете предложить из того, чего нет у нас? Мы на данный момент ни в чём не нуждаемся, и все свои проблемы решаем сами.

— Господин Колчин, — мне ослепительно улыбается блондинка, РИА-Оля, давняя знакомая, завсегдатай нашего ЦУПа, — проработана ли юридическая сторона освоения Луны? Ведь есть ряд международных соглашений, касающихся её. Есть запрет американцев на приближение к местам высадки «Аполлонов» и даже пролёт над ними. Собираетесь ли вы выполнять договора, касающиеся освоения Луны, подписанные нашей страной?

Деликатную тему затрагивает приятельница Киры. Отвечу так же деликатно.

— На данный момент мы никаких международных договоров не нарушали. И не планируем, разумеется, этого делать, — «в ближайшее время», но эти слова я опускаю. — Юридически любая страна и организация имеет право предпринять экспедицию на Луну, как и в любое другое место в Солнечной системе. С исследовательскими и научными целями.

Продолжаю рассуждать вслух. Мне надо на кое-что намекнуть и кое-что прояснить.

— Вообще-то любые соглашения и юридические решения по поводу Луны носят декларативный характер. Правовой статус Луны абсолютно не определён. И долгое время будет оставаться в таком состоянии. Дело в том, что юридические нормы это свойство человеческого общества. На Луне людей нет, поэтому нет никаких правил, регулирующих их поведение и действия. Когда наш экипаж там высадится, он будет действовать на основе планов нашего Агентства. Они же наши сотрудники, а не вольная ватага. Будут выполнять соответствующую программу исследований и работ. Когда там появится экспедиция из другой страны, вот тогда и возникнет необходимость регулирования сотрудничества, взаимодействия и разграничения сфер деятельности. Пока нам не с кем даже общаться по этому поводу.

Делаю паузу и продолжаю. Хочется и есть повод потоптаться в очередной раз на американцах.

— Насчёт того, что американцы запретили остальным странам вести даже съёмку из космоса мест высадки «Аполлонов». Никаких оснований для подобных запретов не вижу. Их ЛРО же фотографировал с орбиты эти площадки. Индийцы это делали. Им НАСА разрешило? Ну и что? Это не важно. Главное, что никакого ущерба съёмка с орбиты нанести не может. И если нам этого захочется, то мы это сделаем, и разрешения у НАСА спрашивать не будем.

По залу разносится шум, высокопоставленные мужчины, мои соседи на сцене, переглядываются. Выражения их лиц вижу плохо, ракурс не тот, я с краю сижу.

Да, я прекрасно понимаю, что это фактически объявление войны американцам. И что? Предпримут в ответ ракетный обстрел Байконура? Это вряд ли. К тому же я и к такому варианту готов. С-500 уже стоят на дежурстве, так что оборона есть. Нет средств нападения, но мы стараемся. К 9 мая не успели, но скоро всё будет.

Раскрывать персональный состав экипажа и ТТХ «Резидента» отказался наотрез. Даже численность не назвал. Врать, как президенту, опасно. Мало ли что в кулуарах говорится, к тому же всегда могу отговориться тем, что прислали на Луну людей дополнительно. Кстати, мы так и будем делать. В составе экипажа геологов нет. Кроме Дробинина, для которого это не основная специальность.

Есть ещё одно упущение, которым займусь завтра.

19 мая, четверг, время 13:10.

Москва, МГУ, ВШУИ, кабинет Агентства.

С Марком встречаюсь на улице, одновременно подошли. Поднимаемся на второй этаж, и после обнимашек с Людой и Верой уединяемся в кабинете. Люду не выгоняем, та сама деликатно выходит к секретарше.

— Марк, одно важное дело забыли. Вернее, ты забыл, — для начала пеняю своему заму по экономике. — Пора начинать зарабатывать на рекламе…

Суть дела проста, её и излагаю. Любой инструмент, оборудование и материалы кем-то производятся. Нам самим изготавливать шуруповёрты и сварочные аппараты ни к чему. А раз так, то соответствующим производителям мы можем предложить рекламные контракты. Слоганы просятся на язык сами: «Наши инструменты — космического уровня!», «Космос — лучший контролёр качества наших заклёпок!», «Наши чайники работают даже на орбите!», ну и так далее.

— Обратись к нашей бухгалтерии с запросом на список всех наших поставщиков с указанием покупаемых материалов и оборудования. Твой запрос я продублирую. От этого списка и пляши.

Марк слушает внимательно и сосредоточенно, но явно оживляется на условия оплаты.

— Всем, кто будет этим заниматься, рекламной группе будет причитаться два процента от суммы контрактов. В качестве премиального фонда.

— Два процента это очень мало! Сколько это будет от миллиарда рублей? Двадцать миллионов! Но попробуй, назаключай контрактов на миллиард.

Торгуемся. Приходим к цифре в восемь процентов на контракты с российскими компаниями и оставляем два процента для иностранных. С них-то мы будем сдирать три шкуры в свободно конвертируемой валюте.

Если дела пойдут как надо, то мои экономисты первыми в Агентстве станут миллионерами.

19 мая, четверг, время 17:10 (мск).

Лунная орбита. «Резидент» на высоте в 100 км.

Дробинин.

Первый час после остановки вращения жилого сектора чуть не отталкивали друг друга от иллюминатора. Под негромкое хихиканье Анжелы. Потрясающие поведенческие реакции в неё заложили, снимаю шляпу.

Зрелище потрясающе близкой Луны отодвинуло в сторону даже вид точёных ножек Анжелы. Ребята постарались, великолепную фигурку ей смастерили. И до сих пор не могу понять, как они умудрились. На вид никак не могу найти отличия от живых девичьих ножек. И Куваев, паршивец эдакий, на вопросы не отвечает, только интригующе гогочет. Подозреваю, сам без понятия. Он только за её обучение отвечает.

Вращение жилого сектора пришлось остановить, чтобы получить возможность маневрирования. Иначе «Резидента» не развернёшь… нас тянет куда-то сторону от иллюминатора. Это как раз «Резидент» разворачивается дюзами вперёд. Готовимся к торможению. У пульта управления двое. Наш капитан разумно учитывает мнение Куваева. На редкость интеллектуально мощный парень.

— Вольдемар, давай полностью промоделируем посадку, — на слова Саши капитан кивает.

Куваев любит играть с чужими именами, но мишень выбрал только одну. Они запускают программу, которая уже сняла все данные орбитального полёта. Мы ведь на второй десяток витков пошли. Строго говоря, это даже не программа, а специализированная нейросеть.

— Ты тоже данные снимай, тебе надо, — Куваев «строго» смотрит на Анжелу и втыкает ей в браслет на руке шнур из компьютера.

«Девушка» согласно хлопает ресницами и прикрывает глаза. Задумалась.

Пока мы глазеем на лунную поверхность, — вблизи она почему-то коричневого оттенка, — эти трое устанавливают и настраивают режим посадки. Потом нас заставляют спуститься в жилой сектор. Спускаемся все, кроме капитана и Анжелы. Согласно приказу занимаем места, на капитанское кладём мешок точно такого же веса, как у нашего Володи. И скафандры пришлось надеть, хотя забрало никто не опускает. Всё эти пляски ради центра тяжести. «Резидент» еле заметно дёргается несколько раз.

— Это маневровые движки, — объясняет Куваев. — Компьютер вычисляет координаты центра тяжести, чтобы направление для них точно определить.

Все понимающе кивают и я тоже. Хотя мне лень над этим думать. Надо, так надо.

— Всем пристегнуться! — доносится голос Вадима из динамиков. — Начинаем торможение!

Через минуту слышим лёгкий гул двигателей и спокойный голос капитана:

— Все двигатели работают в штатном режиме!

Нас вжимает в кресла, но несильно. На одну десятую от нормальной силы тяжести. Как-то так. По ощущениям со временем вес увеличивается. Но могу и ошибаться. Торможение длится двадцать три минуты с копейками. Все серьёзны, я тоже с трудом сдерживаю волнение: мы прилуняемся! Впервые в истории человечества, если верить Куваеву, отчаянному антиамериканисту.

— Высота пять километров! — извещает на этот раз нежный голосок Анжелы. — Переходим в строго вертикальный режим полёта.

— Почувствуйте лунную силу тяжести! — довольно изрекает Куваев и гогочет в своём неподражаемом стиле.

Сила тяжести чуть выше лунной. Как в тормозящем лифте.

Командный отсек. Вадим Панаев.

Мощная нейросеть нам помогает. Всё-таки со времён Гагарина техника шагнула далеко вперёд. Экран показывает карту, скорректированную по фактическому изображению с наружных видеокамер. От реальной картинки отличается в лучшую сторону. Разрешение-то намного выше, чем у человеческого глаза.

Точка, назначенная к посадке, обозначена маленьким красным кружочком. Вокруг него пляшет жёлтенький зайчик, отмечающий реальное место прилунения в точном соответствии с фактическими параметрами полёта. В верхнем правом углу висит ряд цифр, координаты. Прилунимся близко к южному полюсу. Предполагается, что этот район самый перспективный. Рядом огромный кратер.

Зайчик уже не пляшет, а медленно дрейфует вокруг красной метки, иногда пересекая её. Из более широкой площадки, окаймлённой слабо мерцающей окружностью, уйти ему не удаётся. Время от времени система включает маневровые движки на минимальной мощности, загоняя зайчик на метку, как мушку на мишень.

Сцепляю руки, чтобы унять подрагивание пальцев. Поверхность неумолимо приближается, сердце бьётся оглушительно, аж в ушах отдаётся. Бросаю взгляд на иллюминатор, лунная поверхность уже занимает полнеба, мы совсем близко. Мощность двигателей уменьшается сначала до минимума, затем два двигателя отключаются. Скорость всего полметра в секунду и продолжает уменьшаться.

Если бы не ждал этого, то не услышал бы. Лёгкий шорох, это расправляются опоры с регулируемыми амортизаторами. И они у нас не одноразовые, можем себе позволить. И не такие, как у всех остальных, в основании не тарелочки. Широкие конусы, похожие на вьетнамские шляпы, широкой частью вниз. Эти конусы юбочкой опоясывают полуметровые острые штыри, которые должны воткнуться в грунт. Посадочная масса — около пятисот тонн. И даже небольшого лунного веса хватит штырю, чтобы расколоть не сильно крупный камень. Если попадётся валун и модуль перекосит, вот тогда поиграем с опорами. Мы не собираемся жить в покосившейся лунной избушке. Всё будет ровно… двигатели замолкают окончательно. Фу-фу-фу-у-у-х! Срабатывают амортизаторы. Программа отдаёт последние команды, «Резидент» осторожно покачивается несколько раз и замирает абсолютно ровно.

— Всё? — ловлю себя на том, что спрашиваю Анжелу, но она реагирует.

— Да, командир.

— Парни, — говорю в динамик, — мы прилунились.

Снизу, пробиваясь через переборки, доносится ликующее «Ура!!!».

Сайт Агентства «Селена-Вик»

Вкладка «Важное»

«Сегодня, 19 мая 2033 года, в 18 часов, 12 минут, 6 секунд лунная ракета „Резидент“ с экипажем на борту успешно прилунилась близ южного полюса. Все системы корабля работают в штатном режиме».

19 мая, четверг, время 19:30.

Москва, ресторан гостиницы «Университетская».

— Витя, хотя бы по такому поводу развяжешься? — Вера кокетливо толкает меня мягким плечом.

Немножко можно. Наливаю в фужер красного вина, переливаю в её посудину. Остаётся на дне несколько капель, которые заливаю яблочным соком.

— Такова моя годовая доза! — объявляю под общий смех и перехожу к тосту. — Агентство достигло важнейшего рубежа, мы высадились на Луне. Злые языки утверждают, что мы реально первые, но даже если они не правы, мы первые основали постоянную космическую базу на Луне. Выпьем за первых, то есть, за нас!

Кроме Веры с Людой, с нами декан ВШУИ (Клочковская Виктория Владимировна), Марк с Костей Храмцовым и ещё парой своих сотрудников. Ещё два моих местных телохранителя. Службу несут, поэтому алкоголь им запрещён, но за столом, хоть и с краю я их усадил. В честь знаменательного события ресторан отдал нам небольшой банкетный зал. За умеренную плату.

— Замечательный тост, Витя, — хвалит меня Виктория Владимировна. — Я прямо счастлива, что несколько лет назад взяла вас под своё крыло. А теперь тот птенец вырос так, что моего факультета под ним и не видать.

— Это тоже хороший тост! — весело заявляет Марк.

Застолье катится по своим законам. Кроме охраны непьющих двое, я и Люда, которая нонче на сносях. Замужем за аспирантом и начинает выполнять мои заветы по улучшению демографии в нашей стране. Вера пока тормозит.

Приходят Кира с Олей, как без них. Две красавицы вызывают оживление среди мужской части, но мои фрейлины сразу ставят все точки над всеми «и».

— Витя сегодня только наш, так что держитесь подальше, — заявляет Люда, а Вера и Виктория Владимировна немедленно присоединяются.

Девушки морщат носики, но их берут в оборот молодцы Марка и тем приходится покоряться их непреодолимому обаянию.

Через час, после умеренных возлияний и неумеренных, энергичных танцев, бурность веселья слегка спадает. Марк оккупировал Киру, и вроде она его не гонит. Рождается новая пара? Хорошо бы. А Веру осторожно клеит один из охранников, и та активно кокетничает. Ну-ну.

— Вить, я всё-таки спрошу, просто не могу удержаться, — обращается ко мне Кира. — А что дальше?

Пояснять не требуется. Луна сегодня главная тема разговоров. Рядом с Кирой сидит Марк и одна рука у него под столом. Положил руку ей на колено, а она якобы не замечает? Хорошо бы.

Заинтересованным лицом поддерживает вопрос Киры и Оля.

— А что тут неясного? — пожимаю плечами. — Освоение Луны, развитие лунной базы.

— Не-не! — протестует Кира. — Это долгосрочные перспективы! Я о ближайшей работе.

— Тоже понятно. Сначала развернут солнечные панели, то есть обеспечат себя энергией. Одних «подсолнечников» мало, требуется решить проблему запасания энергии. Ведь на Луне тоже ночь есть. После этого подготовят площадку для приёма ракет. Логистика прежде всего. Работы полно, но всё решаемо. В месте высадки как раз заканчивается лунная ночь, они сейчас развернут «подсолнечники» и энергии у них будет выше крыши. Через пару-тройку дней.

Пришлось ещё рассказывать о лунных сутках. День и ночь там длятся примерно две недели земных суток.

Хм-м, а Марк так и держит левую руку под столом и сидит справа от Киры. А по ней никак не распознаешь: либо шаловливые пальчики Марка не гладят её атласное бедро, либо умело держит покерфейс.

Креативность (не люблю этого слова, но удачнее не подберёшь) и профессионализм, вот за что можно уважать Киру. Именно эти качества она и проявляет. Вскакивает с места и начинает суетиться. По слегка разочарованному виду Марка догадываюсь, что мои подозрения справедливы.

— У меня идея! — возвещает Кира. — Прямо сейчас проведём летучее интервью. Ты не против, Витя?

Я не возражаю, останавливать вулкан женской активности? Спасёт только побег, но слишком велики издержки. Но уточнить не помешает, у нас всё-таки совместное мероприятие.

— Кира, с одним условием. Принять участие в разговоре могут все желающие.

— Так ещё лучше! — девушка ликует.

Профессиональной аппаратуры нет, но смартфоны нонче у всех и каждого. Смартфон на меня и смотрит, закреплённый на столе. Установить строго вертикально без специальной подставки не так просто, но тут уж я проявляю инженерную смекалку. Пара одноразовых стаканчиков, несколько вилок и получается достаточно устойчивая конструкция.

— Витя, я не буду тебя загонять в узкое русло конкретного вопроса, — и начинает Кира нестандартно, — всего лишь дай свой комментарий по поводу высадки на Луну наших космонавтов. В вольном формате.

— В свободном стиле мне всегда есть, что сказать, — вольно откидываюсь на спинку стула. — Главное, что я чувствую — удивление. Оно носит вторичный, отображённый характер. Меня вводит в недоумение бурная реакция на это событие. Это означает, что мир не привык к нам. Наше развитие кажется всем бурным, взрывным, а для нас это будни. Высадка человека на Луну? Страна ликует, мир поражается, а мы пожимаем плечами, а чо такого?

Подтверждаю жестом последние слова.

— Мир, ослеплённый яркостью события, не понял главного. Это не подвиг и не рекорд. Наши люди высадились не для того, чтобы флаги втыкать и разбрасывать повсюду метки-символы-гербы. Они прилетели на Луну работать. Открою маленький секрет, — дружеская услуга тебе, Кира, — первое, что сделают наши лунатики, это преобразуют лунный модуль в жилой. Он и сконструирован именно как жилой. Маневровые движки снимут. Их силовые агрегаты перекомпонуют под электрогенераторы, сопла, разумеется, демонтируют. С маршевыми двигателями поступят так же. Высадка на Луну это всего лишь рядовая станция на длинной дороге, по которой Агентство движется уже давно.

— Эдак, Витя, для тебя и достижение Марса окажется банальным, — к моему плечу приникает блондинка Оля, сверкая мне и в объектив улыбкой.

— Так оно и есть, — подтверждаю с абсолютно серьёзным лицом. — Что в этом такого? В Солнечной системе сотни объектов и что? Достижение каждого будем отмечать всенародными гуляниями, банкетами, выходными днями и салютами из двадцати четырёх орудий? Вы понимаете, что сейчас таких поводов будет вагон и маленькая тележка?

— В ближайшее время, наверное, всё-таки не будет, — сомневается Кира.

Вокруг нас постепенно формируется круг слушателей, мне подсовывают фужер с минералкой. Отпиваю и продолжаю:

— Загибай пальцы. Первый раз на Луну отправили корабль не с Земли, а с орбиты. Первопроходцами считаются американцы, но сколько они там пробыли? Самый долгий визит длился сутки или двое. Суммарно они там провели неделю-полторы. Значит, через две недели рекорд будет побит. Загибай второй пальчик.

Вместо неё Оля весело тычет в экран тремя оставшимися оттопыренными пальцами. Кира-то за кадром.

— Теперь третий сгибай. Впервые на Луне основана постоянная жилая база. Когда они отправят на Землю или орбиту ракету с образцами лунных пород, это тоже будет впервые. Когда будет достроена станция «Обь» это тоже достойно загнутого пальца.

— Да, знаю, что лунные образцы уже много раз брали, но в количестве нескольких центнеров за один раз…

Расшалившаяся Оля оставляет выпрямленным только средний. Народ хихикает, ничего не могу возразить, очерёдность не была жёстко определена. Но придётся найти пятую причину, а то неуютно. А они кончились. Как-то надо выкручиваться.

— Всё это случиться в ближайшее время. Год-два. А для пятого пальчика сгодится пилотируемая экспедиция в сторону Марса и Юпитера. Но это чуть позже.

Под общий смех Оля убирает средний палец и трясёт сомкнутым кулачком.

— Планируете высадку человека на Марс?

— Нет. Возможно, когда-нибудь высадимся и там, но необходимости не вижу. Нам больше интересны планетоиды, спутники планет, астероиды. С ними легче, не надо с сильной гравитацией бороться.

Самый провокационный вопрос задаёт Оля:

— Скажите, Виктор, ведь сейчас в ваших силах окончательно закрыть тему, волнующую очень многих: высаживались американцы на Луне или нет? Не пора ли заставить замолчать всех неверующих?

Хорошо, что обдумывал ситуацию заранее, поэтому ответ есть. В замечательно обтекаемой форме. Не только в том смысле, что американцы будут обтекать.

— Нет, Оля, окончательно закрыть этот вопрос мы не в силах.

— Ка-а-а-к⁈ У вас что, нет спутников на лунной орбите?

— Есть! — вмешивается Кира, я подтверждаю:

— Есть, и не один. Пять штук там летает, и мы собираемся увеличивать лунную группу спутников. Можем и съёмку провести, на данный момент один из спутников имеет мощный телескоп, — о том, что пару мест мы уже проверили, умалчиваю.

— И что мешает? — не только до Оли не доходит, все притихают и ждут, что скажу.

— Ничего не мешает, — пожимаю плечами. — Но вот американцы и вроде индийцы выкладывали фотоснимки с отчётливыми следами высадок «Аполлонов» и что? Те, кто верит американцам, взвыли от восторга. А те, кто не верит, скептически пофыркали и отнесли эти данные в область искусства фотошопа.

Публика задумывается.

— То же самое произойдёт и с нашими результатами. Если они подтвердят американские следы на Луне, то скептики тут же закричат, что мы продались пиндосам. Если следов не обнаружится, то уже НАСА обвинит нас в подлоге. Так что забудьте об этом. Никогда эти споры не прекратятся.

Кто-то переговаривается, кто-то размышляет, кто-то соглашается.

— А скажи честно, Вить, — Оля не отстаёт, — вы те места снимали или нет?

— Я ж сказал! Не имеет никакого значения! — и подмигиваю Кире, но она не догадывается почему.

Пришлось прямо сказать, что запись пора прекращать. Когда Кира забрала смартфон, поворачиваюсь к Оле.

— Сразу предупреждаю: строго конфиденциально, я ничего не говорил. Мы два места проверили: Аполлон-11 и Аполлон-17. Пусто.

Нависает оглушительная тишина.

— Реально? — шепчет Люда.

Забавно-то как! Оказывается, в какой-то мере новость может потрясти даже скептиков. На ФКИ почти поголовно скептики, за исключением нескольких преподавателей. Кира же с Олей, по всему видать, не скоро дар речи обретут.

— Ошибки быть не может? — вместо онемевших девушек спрашивает Костя Храмцов.

— Теоретически, может, — пожимаю плечами. — А о чём ты спрашиваешь?

— Так об Аполлонах же…

— Каких Аполлонах? Я ничего о них не говорил, — делаю непробиваемое лицо. — Вам послышалось невесть что…

30 мая, вторник, время 12:30.

Байконур, комплекс Агентства, квартира Колчина.

— Явился, значит⁈ — Света пытается сжечь меня пылающим взором. — Не прошло и полгода! Бросил беременную жену одну-одинёшеньку!

Руки в бока, тон обвинительный и стервозный.

— Грудь, грудь покруче выпяти, — обожаю её наряд с шортиками, — и ножку чуть отставь, ага, вот так!

— Вообще-то я тебя ругаю, — возмущается Света, обезоруженная моим откровенно восхищённым взглядом.

Прибыл сегодня. В Москве, как ни старался, пришлось задержаться на пару дней. Разобраться с бумагами, встретиться с поставщиками. Кое-как в Березняки вырвался, где благоденствовал почти неделю. Детьми в основном занимался. Днём. Ночью Алиской.

Первую половину дня провёл в самолёте, еле успел к обеду. Уже помяли друг друга в жарких обнимашках, а теперь любимая супруга возвращает меня в лоно семейной жизни. Довольно сильно дёргает меня за волосы. Делаю беззащитные щенячьи глаза.

— А кормить меня сегодня будут?

Выпуская остаточный пар ворчанием, дескать, тумаками меня надо кормить, Света собирает на стол.

Если внутрисемейные ссоры, женские истерики невозможны, то лучше всего их самому организовать. Как говориться, если не можешь справиться — возглавь. Специалисты в семейной и женской психологии (такие есть, как оказывается) утверждают, что женщинам жизненно необходимо выплёскивать из себя накопившееся. Так что в своё время подумал и применил технологию, спонтанно открытую мной в детстве. Я тогда с Катей Кирсановой так развлекался. Усовершенствовал любимую всеми маленькими девочками игру в дочки-матери. Света с видимым удовольствием включилась. Правда, всё время жалуется, что ей мешает мой восхищённый и одобрительный взгляд.

— А я что, виноват? — оправдывался я. — Ты в такие моменты кажешься такой незнакомо красивой…

Критику учитываю, стараюсь прятать глаза, но не всегда получается. Но всё равно не мешает. Вот и сейчас пока обедаем, Света, как бы невзначай, касается моей ноги коленкой.

После обеда, прибравшись, приходит ко мне на диван, где я блаженствую, и бесцеремонно плюхается прямо на меня. Предъявляет счёт к оплате супружеского долга. Мои руки абсолютно без всякого участия со стороны разума начинают скользить по приятнейшим изгибам гибкого тела.

— Слушай, а тебе, беременной, разве можно сексом заниматься? — спрашиваю через час, когда нежимся в постели.

— Думала об этом, — её дыхание обдаёт теплом мою щёку. — Потом решила, что если женщине хорошо, то и ребёнку не повредит.

— Рассказывай, что тут без меня происходило?

О, это она с удовольствием! Опять-таки женщин хлебом не корми, дай только языком почесать. Без меня ведь много чего прошло. Регулярные космические старты это привычные повседневные дела, а вот школьный день последнего звонка — событие. Как и в целом окончание учебного года, это целый комплекс мероприятий. Посёлок наш постоянно обновляется, недавно в нашем квартале запустили фонтан. Дети там постоянно вьются. Ну и других новостей, мелких и очень мелких, полно. Навроде того, что у кого-то в соседнем доме кошка окотилась.

— А как там тот ушлёпок, Егор Рощин? Не хамит больше?

— Ничего такого не слышно, — хихикает Света, — значит, ведёт себя прилично. Сейчас восьмой класс заканчивает, и второгодников там нет. Выходит, справляется.

Есть и у меня, чем поделиться.

— Знаешь, кажется, наш Марк на Киру Хижняк запал…

— Да ты что⁈ — Света от возбуждения аж подскакивает. — А она что?

— Вроде не гонит. Но посмотрим, что дальше будет. Вдруг всё лёгкой интрижкой закончится. Людочка наша беременна. Так что ты не одинока в своём положении.

У-ф-ф-ф! С наслаждением потягиваюсь. Я дома.