Следующая станция – Луна

Глава 11 Последствия успехов

5 июля, вторник, время 10:05.

США, Флорида, Космический центр Кеннеди.

— Хай! — Веклер приветствует присутствующих в кабинете Брендона лёгким вскидыванием руки. — Джеймс! Алоиз! С прошедшим праздником вас, коллеги!

Кроме хозяина кабинета рядом с его столом в кресле развалился Алоиз Ремплинг. По одному его присутствию Веклер догадывается о примерном направлении, в котором пойдёт разговор. Удивительно, что только сейчас, русские уже полтора месяца назад дали всему миру повод для обсуждений, разговоров и споров. Хотя кто он такой, чтобы важные люди искали с ним встречи?

— Хайду, Майкл, — Брендон приветливо указывает на второе кресло, Алоиз лениво протягивает ладонь для рукопожатия.

Закончив ритуал приветствия Веклер усаживается и оказывается под перекрёстными взглядами. Паузу заканчивает Брендон:

— Как у тебя дела в Неваде? Есть новости?

— Никаких новостей, — Веклер может только пожать плечами. — Зарываемся всё дальше и глубже.

— Само по себе неплохо, — одобряет Ремплинг.

— Скажи, Майки, а сколько тебе времени осталось до конца строительства? — Брендон конкретизирует своё любопытство.

— Недавно прогнозировал ход работ. С помощью экстраполяции. На строительство самой шахты уйдёт девять месяцев. Дальше не знаю. Начнётся облицовка металлом внутреннего контура, снабжение оборудованием и всё такое.

— Какое в шахте оборудование? — Ремплинг слегка подозрителен.

— О, так магнитный подвес же! Всякого рода датчики, вся линия должна быть под контролем. Даже в обыкновенном железнодорожном тоннеле масса всякого оборудования.

— Когда можно ждать первого пуска? — Брендон не обращает особого внимания на придирки Ремплинга.

— Первый пробный пуск не ранее чем через два года, — Веклер вздыхает с сочувственным видом, — если будем спешить, теряя штаны.

Оба собеседника синхронно делают разочарованный выдох вслед за ним.

— Ускориться нельзя?

— Если только на пару-тройку месяцев. Возможно, мы что-то придумаем, но пока не вижу таких возможностей.

— Велл, может быть, здесь увидишь, — хозяин пододвигает папку и терпеливо ждёт, когда гость ознакомится.

Веклер расширенными глазами разглядывает документы. Больше всего фотографии и воссозданные на их основе чёткие эскизы.

— Это то, что русские на Байконуре называют «стаканом». Тоннельная ступень, — поясняет уже Ремплинг. — Надеемся, тебе это поможет.

— О, да… возможно… а это что? — Веклер тычет пальцем в какое-то окаймление вокруг корпуса, в начале и ближе к концу.

— Это мы у тебя хотим узнать…

— Похоже на символическую юбочку чирлидерши, — усмехается Ремплинг.

— Толстовата чирлидерша, — Веклер возвращает улыбку Алоизу и обращается к Брендону: — Не могу навскидку сказать, Джеймс. Надо подумать и с ребятами посоветоваться.

«А разведка-то у нас ещё что-то может», — удовлетворённо думает Веклер.

— Как бы Майк с ребятами ни старался, мы всё равно безнадёжно опаздываем, — брюзжит Ремплинг. — Даже если он начнёт запуски завтра, это не поможет.

— Но мы ведь не сдадимся? Нет, ни за что! — Веклер переводит взгляд с одного на другого и обратно.

— Полистайте дальше, Майк, — мягко советует шеф. — Мы вычислили точные координаты их базы. Двух посадок, самого лунного модуля и корабля-доставщика для этого достаточно. Наш лунный орбитер их не видит, но кое-какую телеметрию мы подглядели.

Веклер кивает и внимательно смотрит на лунную карту с отмеченным крестиком.

— Подвести орбитер ближе не можем?

— К сожалению, нет, Майки, — хозяин кабинета вздыхает в который раз. — Ресурс давно выработан. И есть ещё одно обстоятельство.

Брендон одним взглядом отдаёт тему Ремплингу, тот поджимает губы:

— Этот хренов мальчишка позволил себе высказать сомнения по поводу «Аполлонов»! — он буквально выплёвывает слова.

— На самом деле ещё хуже, — мягко и мрачно поправляет Брендон. — Он прямо сказал, что его орбитеры не обнаружили никаких следов. Он, конечно, сразу сдал назад, но…

— Но сделал это настолько издевательским тоном, что последнему дураку всё станет ясно! — рычит Ремплинг.

Глаза сужаются. Эти новости прошли мимо. Он слишком занят, чтобы отвлекаться, а американские СМИ внимания на этом не заостряли. «Би-Би-Си»-то он смотрит. Хоть и не каждый день.

Разум заполняет чувство, которое можно кратко охарактеризовать, как «сейчас или никогда». В жизни надо уметь иногда рисковать и прыгать. Есть вероятность разбиться, но если получится, то обживается следующая ступенька бесконечно высокой лестницы наверх.

— Джеймс, Алоиз… полагаю, между собой мы можем не играть словами и не пускать пыль в глаза, — долгая жизнь в России обогатила лексикон цветистыми оборотами. — Мы ведь реально не высаживались на Луне.

Прыжок сделан! Веклер незаметно выдыхает, делая равнодушный вид. Собеседники переглядываются, заметно напрягшись.

— Вряд ли вы, Джеймс, не принадлежите кругу достаточно информированных…

— Ты точно не принадлежишь! — на Веклере фокусируются сузившиеся глаза Ремплинга.

— Алоиз! — в голосе Брендона лёгкое предостережение, которое приносит огромное чувство облегчения.

Кажется, прыжок не завершится катастрофическим падением.

— Не принадлежу, Алоиз, — дружелюбия Веклер подпускает побольше. — Но голова у меня растёт в нужном месте. Сложить два и два я вполне способен.

Ремплинг продолжает сверлить взглядом, но за внешней агрессией чувствуется что-то другое. Это всего лишь оболочка, будем надеяться.

— Нам надо думать, что делать дальше. Маску в своё время нужно было поручить доставить посадочные модули «Аполлонов» на места высадки, но если нет… — Веклер разводит руками. — Остаётся только одно.

Вот теперь агрессия окончательно уходит, на её месте — напряжённое ожидание.

— Надеяться на волю провидения…

Ремплинг морщится, но вмешаться не успевает.

— Космос — это опасное место, — можно позволить себе налёт легкомыслия в сочетании с Эзоповым языком. — Та же Луна буквально изрыта кратерами от падения метеоритов. Иногда огромных. Крайне маловероятно падение метеорита точно в определённую точку…

Брендон мгновенно улавливает тему, глаза начинают поблёскивать. Ремплинг более туг, но тоже начинает понимать.

— Но редкость события не означает невероятности, — Веклер разводит руками. — Трагедии иногда случаются. Дорога в космос сложна, и бывает, что приходится платить жизнями…

Он окончательно понимает, что встал на следующую ступеньку, когда повеселевший Алоиз крепко жмёт руку на прощание.

7 июля, четверг, время 09:45.

Москва, Кремль, Сенатский дворец, канцелярия Президента.

Опять меня отвлекают, и опять приходится мысленно решать в уме сложные задачи. Тупое умножение чисел — вчерашний день. Обдумываю возможности развития лунной базы и не могу охватить возможные перспективы. Слишком много неизвестных. Абсолютно ясны несколько обстоятельств:

1. Надо забрасывать на Луну группу геологов.

2. Следующей партией — биологов… хотя нет, им нужна инфраструктура. Лунные теплицы, фермы, а в ту сторону мы пока не ходили. На «Оби» они только начинают раскручиваться.

3. Строительство коммуникаций. Первым делом от базы к другим опорным точкам. Не дело это, когда космонавты могут прятаться лишь в одном месте. Не космический подход, всё должно дублироваться. Базы-сателлиты лучше строить рядом с богатыми месторождениями.

4. Коммуникации в виде тоннелей. Трение минимальное, а то и близкое к нулю, если на магнитном подвесе. Опять же, скорость и низкое энергопотребление. Отработка технологии строительства тоннелей перед возведением стартовой трубы для запусков в космос.

Примечание.

Когда труба, подобная нашей на Байконуре, заработает на Луне, то коэффициент полезной нагрузки при старте с Луны можно довести если не до ста процентов, то до девяноста точно. Большие корабли всё равно не запустишь, но схема уже отработана. На лунной орбите ставим второй космический док и большие корабли собираем там. С использованием лунного сырья.

5. Нужен человеческий лунный челнок. «Челнок-1», что мы послали на Луну, изделие сырое, нуждается в серьёзной доработке…

— Здравствуйте, Виктор Александрович, — меня встречают у входа в здание. — Проходите.

Молодой мужчина приглашает за собой, выверенным и точным движением распахивает передо мной дверь.

Через пять минут вхожу в знакомое помещение и ещё через три встаю при виде явившихся. Президент и вице-премьер по космосу. Здороваемся. Сначала требуют новостей из первых рук.

— Вы уже сами знаете. Первая доставка на лунную базу проведена успешно. Пару десятков тонн груза подбросили, — постоянно вру в сторону преуменьшения. — Что ещё? Парни начали плавить металл из лунного реголита. Выбирают места, где оксида железа побольше…

— Как они их находят? — Чернышов проявляет здоровое любопытство.

— По цвету. Оксид железа чёрного цвета, и там, где его больше, грунт более тёмный. Всё как обычно, навыки приходят с опытом. Среди груза ещё было оборудование для оснащения сепаратора. Им сейчас начинают обогащать реголит до пятидесяти процентов. Уже можно после восстановления водородом в печь закидывать как есть.

Президент одобрительно кивает.

— Меня тут ГЕОХИ трясёт, — усмехается Чернышов. — Когда уже вы им лунный грунт предоставите?

(ГЕОХИ, Институт геохимии и аналитической химии имени В. И. Вернадского Российской академии наук – научный институт в Москве, который специализируется на изучении геохимии, биогеохимии, качественного и количественного состава земного и внеземного вещества. Справка из интернета).

— Сколько предлагают? — интересуюсь невозмутимо.

— Что? — собеседники переглядываются.

— Доставка с Луны — дело весьма недешёвое, — поясняю с прежней невозмутимостью.

— Испортили вас рыночные отношения, — президент слегка хмурится.

— Не я же их ввёл…

— Считайте это формой налогов, которых вы почти не платите, — нажимает президент.

С одной стороны, одобряю. Хозяйский подход, бережёт бюджетные деньги. С другой… а с другой — сам заикнулся. Он упомянул налоги, так я тему разовью:

— Освободите нас от социальных налогов, тогда вопрос решён. С полцентнера грунта ГЕОХИ передадим бесплатно.

Чернышов слегка улыбается, а взгляд президента тяжелеет.

— А что? Мы на свои деньги медцентр почти построили. Зарплату врачам тоже сами будем платить, лечение работников в других местах тоже оплатим…

— Пенсию тоже будете платить? — усмешка высшего лица становится сардонической.

— А что в этом трудного?

— Если не обанкротитесь, — тонко улыбается Чернышов.

— Начну работать бесплатно — обязательно обанкрочусь, — парирую мгновенно, искин-то на полную функционирует.

— Ладно, — машет рукой президент, — снизим отчисления в ПФР вдвое, медстрахование оставим только федеральное.

С паршивой овцы, как говорится.

— Договорились.

— Мы, собственно, не для этого тебя пригласили, — выходит на основную тему президент. — Министерству обороны нужны спутники на геостационарной орбите. Хотя бы с полдесятка. Ещё надо обновить основную группировку. Это ещё с десяток аппаратов. Возьмёшься?

— Цена в три-четыре миллиарда за запуск министерство обороны не напряжёт? — искин на секунду буквально перехватывает управление речевым аппаратом. Вернее, рефлекс сработал.

— При себестоимости в миллиард? — тонко улыбается Чернышов.

— Выйдет дороже, Валентин Денисович. Наша логистика заточена под доставку на опорную орбиту.

— Вы выводили спутники на ГСО, — «ловит» меня вице-премьер.

(ГСО — геостационарная орбита)

— По одному, — прямо морщусь от такого расточительства. — Мы с тех пор изрядно подросли. Оборонную группировку мы забросим партиями, штук по пять — десять. Не знаю, какие они там по массе? Тонн двенадцать за раз можем забросить.

— Две двести пятьдесят каждый спутник, — извещает Чернышов.

— Ещё один фактор, — киваю и продолжаю: — Доставка на ГСО будет проводиться в два этапа. Сначала доставка на «Обь», там дозаправка и оттуда старт на нужную траекторию. Сам носитель тоже можно оборудовать под спутник. Чего им зря пуляться. То есть себестоимость будет уже далеко не миллиард, Валентин Денисович. Как минимум, в два раза дороже. Каждый целевой старт будет дублироваться для доставки топлива на «Обь».

— Короче говоря, вы можете, — заключает президент.

— Не сразу. Наша лошадка «Вимана» не очень приспособлена для дальних прыжков. Несколько месяцев понадобится для создания ещё одного корабля.

Нам всё равно серию «Челнок» надо запускать. Он как раз и для этого подойдёт.

— Значит, ориентировочный срок… — Чернышов глядит вопросительно.

— Полгода. На конструирование, сборку, испытание, доводку, монтаж оборудования и прочее.

— Значит, планируем старт ориентировочно через полгода, — президент ставит точку в теме разговора.

— Ага, — киваю. — Как раз Госдума бюджет утвердит.

8 июля, пятница, время 14:15.

Москва, МГУ, лекционный зал физфака.

Несмотря на лето, аудитория набита подобно банке шпрот. Сессия вроде закончилась, студенты должны были рассосаться по всей стране. Хотя их заменяет прилив абитуриентов.

Мне предстоит несколько дней колесить по вузам столицы, издержки популярности накрывают меня с головой. Деваться некуда, Агентству нужны люди — и в огромном количестве. Так что товар надо показывать лицом. И Верунька, управляющая видеодоской, мне в помощь. Людмилка выпала из реала и помогает решать демографическую проблему — готовится увеличить население страны на одного будущего гражданина.

— Дорогие друзья! Всех нас можно поздравить не только с открытием новой страницы в развитии российской космонавтики, но и с великим днём в истории всего человечества. Впервые на Луне появилась и работает обитаемая космическая база. Начиная с 19 мая этого года Луна говорит по-русски!

На полотне позади меня сначала появляется Луна крупным планом, затем она удаляется и вокруг неё рисуется траектория полёта «Челнока-1». Пусть думают, что это «Резидент», не суть. Затем несколько фотоснимков со стороны укрывающих большую часть модуля солнечных панелей. Внимательные могут заметить, что фактура и цвет грунта отчётливо разнятся с их видом на американских снимках. Чётких, резко очерченных следов на грунте точно нет. И звёзды видны на ночных снимках.

— Сразу предупреждаю. Состав и даже общая численность персонала засекречены. Даже работники Агентства далеко не все знают, кто там находится. Единственный человек, не сотрудник Агентства, которому известны некоторые подробности, это президент Российской Федерации.

Слегка усиливается гомон, немного пережидаю.

— Объём сделанной экипажем «Резидента» работы огромен. Взяты образцы лунного грунта, проведена разведка двух ближайших кратеров. Начата выплавка стали из лунного сырья. Крупных месторождений ещё не нашли, но, как вы знаете, лунный реголит по сути является железотитановой рудой. Также найдены водородсодержащие вещества.

Опять шум, который приходится пережидать. Да мне и самому надо сделать паузу для лирического отступления.

На экране видео лунных пейзажей, полученное с камеры сороконожки на пути к белёсой полосе, одному из лучей, выходящих из кратера Тихо. Затем карта крупным планом, где стрелочкой указано место, куда добралась сороконожка с Анжелой.

— Здесь мы вплотную подошли к одному из важнейших открытий в летописи изучения Луны. И в реестре достижений нашего Агентства, разумеется. Вы все можете видеть на карте Луны эти интересные места. Они заметны с помощью любого достаточно мощного телескопа. Светлые многолучевые структуры. Похоже на следы от мощного взрыва, когда осколки снаряда или бомбы пропахивают грунт вокруг эпицентра.

Вера меняет кадры подобных лунных пейзажей.

— Открытие заключается вот в чём. Когда при взрыве осколок метеорита взрезает грунт, инициируется химическая реакция, похожая на термитную. В тех областях, возможно, почти во всех, в лунном грунте высокое содержание гидридов магния и кальция. Разумеется, повсеместно присутствует оксид железа. Эти вещества под ударным и термическим влиянием метеоритного осколка вступают в реакцию восстановления железа. С образованием гидроксидов. Прежде всего, магния, но в некотором количестве присутствует и гидроксид кальция. На Земле это вещество известно, как тривиальная гашёная известь.

Снова пауза. Публика довольно бурно переваривает информацию.

— Доподлинно механизм реакции нам неизвестен. В лабораторных условиях смеси реагентов надо нагревать минимум до трёхсот градусов по Цельсию. Есть несколько версий, объясняющих это явление. Ведь можно заметить, что далеко не у всех кратеров есть подобные следы. А их, кратеров, на Луне великое множество. Одно из объяснений: подобные эффекты происходят только днём, когда грунт уже разогрет солнцем до ста пятидесяти градусов. Второе: возможно, влияет химический состав метеоритов. Какие-то вещества в них могут выступать катализаторами.

Завершаю тему. Мне ещё есть много что сказать.

— Для лунной базы огромное практическое значение имеют два фактора. Первый — наличие восстановленного железа в этих «лучах». Но намного более ценно обнаружение гидроксидов и гидридов. Вопрос о наличии воды на Луне закрыт. Пусть не в свободном виде, а в связанном, но вода на Луне есть в промышленных масштабах.

Теперь приходится ждать тишины дольше. Хотя это не совсем новость. На сайте было краткое сообщение без подробностей — их я сейчас выкладываю — об обнаружении на Луне гидридов.

Наступает время особого момента. По сигналу Верочка выпускает на экран довольно весёлые ролики. Видеолетописью занимается Юра Сорокин, он же её и сбрасывает нам, пользуясь своим служебным положением связиста. На экране один из парней — вроде Куваев — демонстрирует исполнение акробатических трюков. Делает сальто назад и вперёд. При лунной силе тяжести нетрудно. Падает на вытянутые руки в упор лёжа, но нормально отжиматься не получается, подлетает.

Резко возникает шум. На экране появляется и нагло переходит в крупный план короткий, как гифка, ролик. На нём Анжела в белом комбинезоне. Шлем есть, но то, что она не в скафандре, видно отчётливо. По моему быстрому жесту Вера резко меняет Анжелу на обычный лунный пейзаж. С пустой сороконожкой.

Ещё пара минут в стиле бла-бла-бла. Мне надо увести внимание от случайно проскочивших кадров. Но часть с ответами на вопросы отменить не могу. И, конечно, первый из них о том, что люди только что узрели. И не один, а целый пакет.

— Извините, случайно проскочили засекреченные данные. Поэтому никаких комментариев не будет.

Разочарованный гул.

Кто-то может иметь глупость предположить, что Анжела попала в презентацию случайно? Ага, как же! Интрига — наше всё. Теперь пойдут расходящимися кругами догадки, предположения, домыслы, обрастая по пути слухами, мифами и фантазиями. То, что нужно.

— Есть ли в составе лунного экипажа женщины?

— Без комментариев.

— Неужели вы разработали скафандры, не отличающиеся по виду от обычной закрытой одежды?

— Без комментариев.

— Это робот?

— Без комментариев.

Кстати, впереди у нас ещё один рекорд. Первая женщина на Луне. Только сейчас додумался. Американцы подобного факта в своё время не анонсировали. Но торопиться не будем. Всё равно нас не догонят.

Пора закругляться.

— Я в самом начале сказал, что мы открыли эпоху практического освоения Луны и шире — всей Солнечной системы. Но в связи с этим возникает эффект. Огромный кадровый голод маячит на горизонте. В ближайшие годы мы планируем серьёзно увеличить население Луны. Сначала там станут работать десятки человек, но быстро дойдёт и до тысяч. Однако у Агентства нет столько космонавтов. Поэтому я очень сильно надеюсь и на вас, в том числе. Особенно на студентов старших курсов.

Эту тему необходимо осветить подробнее:

— Современные требования к здоровью кандидатов в космонавты чуточку мягче, чем полсотни лет назад. Но всё-таки они достаточно высоки. Кандидат должен быть здоров и тренирован. А я вижу, что многие из вас, например, в очках. Соблюдайте гигиену при чтении, когда читаете, держите книгу на расстоянии в тридцать сантиметров. Делайте лазерную коррекцию. За время учёбы ваши юные организмы полностью восстановят исправленные роговицы и хрусталики. Обязательно занимайтесь физкультурой, дыхательными упражнениями. Человек, неспособный выдержать перегрузку в десять «же» в течение нескольких секунд, старт не переживёт.

— Какие нарушения здоровья допустимы? — спрашивает юная абитуриентка.

Студентов я сразу вычисляю, сам не понимая как.

— Дальтонизм лёгкой степени. Это когда некоторые оттенки не различаются. Если путаются ярко-красный и ярко-зелёный, то это противопоказание. Успешно залеченные переломы, полученные в детстве и юности. Вырезанный аппендикс считается плюсом. Аппендицита точно не случится. Многие ограничения будут сняты, когда на Луне появится полноценный медицинский центр. Но случится это нескоро.

Встреча длится два с половиной часа. Всю кровь выпили. Это хорошо, показатель интереса ажиотажного уровня. То, что нужно.

От корпуса отъезжают две чёрные машины представительского класса. Внутри одной из них я собственной персоной. Ноблес оближ. Машины не только красивые, но и бронированные, стёкла автоматную пулю держат. Уж больно ценной моя тушка стала.

8 июля, пятница, время 18:35.

Москва, ул. Большая Дмитровка, р-н «Соната».

— Ты стал настоящим столичным жителем, — Кира грациозно усаживается на деревянную скамью. — У тебя появились любимые места. С неповторимым шармом.

Давно облюбовал этот ресторан, ещё со Светой сюда ходил. Огромные абажуры, свисающие с потолка в висячих зарослях зелени. Деревянная мебель, нарочито примитивная. Потрясающий антураж.

— Ты платишь? — интересуется Кира. — В пополамщики ещё не записался?

— Если тебя не смутит. Я же клинья к тебе не подбиваю, но заплатить за подружку — почему нет?

Подходит официант, делаем заказ. Мне захотелось карасиков в сметане с салатом, Кира берёт креветок и бокал Совиньон блан. Тьфу ты, мля! Я что, стал разбираться в гурманских тонкостях? Это моя память виновата, нахватался понемногу и всё запоминаю.

— Кстати, как у тебя с деньгами? Зарабатываешь нормально?

— Твоими молитвами, — девушка неопределённо передёргивает плечами. — Блог приносит до трёхсот тысяч, плюс зарплата. Расходы у меня сравнительно невелики, папа же мне квартиру сделал. Машинку тоже подарил. Так что никакой ипотеки и прочих кредитных прелестей.

— Зарабатываешь больше меня. Формально.

— А если неформально?

Пожимаю плечами:

— Ты ж знаешь. Понадобился мне как-то самолёт…

— И ты купил авиакомпанию, хи-хи-хи…

— Ага. И теперь она нам ещё и прибыль приносит. Хотя как там разберёшься? Агентство часто самолёт заказывает и оплачивает, разумеется. Но бизнес по поставкам авиационных запчастей идёт бойко.

— Много приносит?

— Да так, — неопределённо пожимаю плечами. — За прошлый год полтора миллиарда прибыли. Копейки, короче.

Официант, ловко лавируя между столами, приносит наш заказ.

— За ваши космические успехи! — Кира салютует фужером с золотистым напитком.

Отпить не успевает, удивлённо косится на плюхнувшегося рядом брутального бугая. Плечистого, с мощными татуированными руками. Кое-какие признаки — инстинктивно оцениваю потенциальные возможности каждой особи мужского пола в пределах видимости — подсказывают, что здоровяк — профессиональный боец. ММА, муай-тай, как-то так. А то и вообще — без правил, на что указывают деформированные уши.

— Какая девушка и одна! — здоровяк одаривает Киру восхищённым взглядом.

— Я действительно стал прозрачным и невидимым? — своё недоумение адресую девушке.

Зеркалю игнор хама.

— Вы позволите угостить вас шампанским? Пригласить за наш столик?

Парень навеселе, но вполне боеспособен. Во всех смыслах. И продолжает «не видеть» меня.

За столиком метрах в пяти от нас два товарища непрошеного гостя весело наблюдают за нами. Калибром мельче, но из той же стаи.

— Не позволит, — позволяю себе вмешаться, вернее, Кира мне позволяет своим молчанием. — Девушка со мной, и я не разрешаю.

— Исчезни, — всё-таки замечает меня быдловатый здоровяк, но даже головы в мою сторону не поворачивает.

— Ты должен выдернуть волосинку из бороды и сказать «трах-тибидох-тибидох», — советую благожелательно. — Ну, или другое заклинание произнести. Понимаю, что бороды нет, да ещё и лысый. Ну… из подмышки выдери. Из носа вон тоже волосок торчит…

Ему пришлось обратить на меня внимание. Проигнорировать хихиканье Киры он не мог. Вряд ли уловил контекст моей непритязательной шутки, но то, что его только что высмеяли, прекрасно понимает. Про волосинку из носа я соврал, но Кира невольно закрепила мою ложь поощряющим смешком. Я надеюсь, меня поощряет, но, вполне возможно, выбрала удобное место зрителя захватывающего конфликта.

Ситуация меня ни капли не смущает. Даже рад развлечению. Немного и незаметно уже сместился так, чтобы легко уклониться от резкого и неожиданного удара. Для этого много не требуется, достаточно откинуться корпусом на спинку сиденья.

Такие здоровяки часто бывают трусами. Вроде не должно для бойца-профи, но ведёт себя именно, как трус. Он намного тяжелее, опытного рукопашника во мне тоже не распознал. Вижу по презрительному отношению. Не считает меня достойным противником даже близко. Да, чувствую, ещё и первый удар нокаутирующей силы готов нанести. То есть мошеннически старается выбрать из колоды все козыри. Кто так делает, кроме трусов? Даже мизерного шанса мне оставлять не хочет.

Я для него юнец, который осмелился ухватить куш не по чину. А он забирает своё по праву сильного. Ну-ну… незаметный сигнал я уже подал.

— Я тебе вроде что-то сказал, — голос густой и угрожающий.

Потрясающе банальный парень. И всё-таки обернул ко мне свои буркала. Маленькая, но победа.

Кира — молодец, нисколько не озабочена назревающим конфликтом. Так верит в меня? Или ей на меня начхать? Мне в свою очередь наплевать на её мотивы, лишь бы вела себя правильно.

— Сказал, да, — покладисто соглашаюсь. — Только на заклинание непохоже. Ляпни хотя бы «авада кедавра». И волшебной палочкой махни. Есть у тебя палочка? Волшебная?

Кира восторженно фыркает, бугай начинает багроветь, накачивая себя кипящим тестостероном.

А чувство дистанции у него есть. Понимает, что сидя меня не достанет и угрожающе медленно начинает вставать. Движение ему закончить не удаётся. За спиной возникает крепкий, но неприметной внешности молодой человек и ловким движением что-то прикладывает к его шее. Раздаётся треск, слышу запах озона. Бугай начинает поворачиваться, но продолжить движение не может. Громоздкой кучей валится на пол. С краю сидел, поэтому такой манёвр ему удаётся.

Дёрнувшиеся друзья поверженного быдла останавливаются перед вторым парнем, очень похожим на первого. Ему для остановки группы поддержки достаточно распахнуть пиджак. С оружием в ресторан нельзя, но кое-кому можно.

Равнодушно наблюдаем, как двое почти одинаковых с лица из моего ларца легко и непринуждённо уволакивают бугая куда-то за кулисы. Немного суетится персонал. А я наконец-то уделяю внимание карасикам. Они очень хороши.

— Сам не пожелал руки пачкать? — вопрошает Кира, прикладываясь к фужеру.

— Зачем у ребят хлеб отнимать? Я бы и рад… — с неким разочарованием пожимаю плечами.

— Справился бы с ним?

— В спортивном стиле, по правилам — не знаю. А так — легко и просто. Даже убивать не пришлось бы.

Вкусная еда требует паузы, после которой светским тоном возобновляю беседу:

— Как у тебя с Марком? Серьёзно?

Кира задумывается. Что уже вселяет надежду на хэппи континуэ.

— Не знаю. Доходы у него маловаты. И статус…

— Чего-о-о⁈ — выпучиваю глаза в полнейшем изумлении. — Заместитель генерального директора всемирно известного космического агентства для тебя не статус? Хрен-нас-се!!!

Девушка смущается. Редкое, кстати, зрелище. Кира застеснялась — на самый короткий анекдот похоже. Конкурирует с «колобок повесился».

— Ну-у-у, я просто не знала, что у него такая громкая должность. Он не говорил, а я думала, просто твой сотрудник. Только я знаю, как ты прижимаешь своих с зарплатами. Сколько у него? Тысяч сто?

— Сто пятьдесят. Но ситуация скоро изменится. Я поставил его службу в особые условия. Так что в этом году он сделает себе доход в полмиллиона. Как минимум. Это сверху, помимо оклада.

Опять-таки Кира при таком известии впадает в глубокую задумчивость. Что внушает надежду на некие матримониальные перспективы.

— Только вот с твоей стороны это пошлый меркантилизм. А как же выбор сердцем?

— Почему же пошлый? Мужчина должен зарабатывать больше своей женщины, иначе какой он мужчина?

Соглашаюсь с её резонами.

— А чего ты так моими личными делами озаботился? — и глядит лукаво: — Ревнуешь?

— Если только из древнего инстинкта, повелевающего самцу подгребать под себя всех самок в пределах видимости. Нет. У меня расчёт чисто практический. Ты же хочешь слетать на «Обь» и сделать оттуда репортаж?

Кира замирает, что меня радует. Она всё-таки профи. Такое предложение не может не оценить по самому высокому тарифу. Конечно же, она хочет!

— Ну вот. А пока ты не родишь ребёнка, а лучше двух, я тебя туда не пущу. На Луну точно без двух детей не отпущу.

Любуюсь изумлением в её глазах.

— Вообще-то дети мешают карьере, — уверенности в голосе мало.

А я сейчас совсем её обнулю:

— Во-первых, карьеру ты уже сделала. Входишь в десятку самых популярных блогеров в стране. Зарабатываешь. Работа у тебя такая, что и в декретном отпуске без денег не останешься. Во-вторых, это ошибочное мнение. Анжелину Джоли знаешь ведь? Сейчас она отходит на второй план, возраст всё-таки, но ведь положение звезды номер один мирового уровня не помешало ей шестерых детей завести.

— Они вроде у неё приёмные, — Кира напрягает память.

— Трое приёмных, но ещё троих сама родила. И карьере никак не помешало.

Да, вот такой барьер поставлю женщинам. Нет двух детей — о космосе даже не мечтай. Радиация, как ни крути, всё-таки повышенная. Не надо лишнего риска. Беременным женщинам даже полёты в самолётах противопоказаны. Поэтому и моей Свете пришлось забраковать идею на время родов метнуться к родителям. А в поезде ехать — удовольствие ниже плинтуса. Даже в СВ.

От автора.

Девушка-филолог попадает в тело орчанки. Некогда рефлексировать! Надо драться, воровать, обзаводиться друзьями и кормить полсотни орчат-сироток https://author.today/reader/403158