Шурик 1970

Глава 4. Душистая тема

Зина стояла на коленях перед трюмо и кричала. Дверца тумбочки под зеркалами была распахнута, Зина держала в руках крохотный пузырек. Тот самый, из которого я отлил примерно половину для ароматизации квартиры посредством пылесоса.

— Шурик! Ты трогал это?! Куда ты дел мою шанель?!

Я хотел было возразить, что никакой шинели я не брал, и даже не видел, но вдруг сообразил, что это название духов. Ну да, «Шанель № 5» — очень популярные, даже элитные духи. Во все времена. А при Светском Союзе, видимо, очень дефицитные. Но я думал, что «Шанель» обычно хранят в фирменном флакончике с наклейкой. А этот — без наклейки.

Я начал бормотать в свое оправдание что-то про аромоувлажнение, что это очень круто, что это — будущее, что она сама сказала, что дома хорошо пахнет…

— Идиот! Это привез из Парижа сам Молчановский! — почти прорыдала Зина, покраснев лицом. — Понимаешь ты это, книжный червь?! Сам Молчановский! Из самого Парижа! Мне Светка отлила половину за польскую влажную тушь для ресниц. А ты мне что подарил на 8 марта? «Красную Москву»?! Вот и лил бы свою «Москву» в свой долбанный пылесос!

В гневе Зина схватила с тумбочки хрустальную вазу и собралась метнуть мне в голову. Но не метнула, видимо, хрусталь тоже был дефицитом. Алые гвоздики рассыпались по полу…

В общем, первой брачной ночи (первой — в моем новом воплощении, разумеется) у нас не получилось. Всхлипывая, Зина сначала сообщила о моем страшном преступлении по телефону всем своим подругам. И, судя по выкрикам, доносящимся из комнаты, сочувствовали ей и осуждали меня изрядно. Потом Зина постелила себе на кресле-кровати, прижала к груди злополучный ополовиненный пузырек, с ним и улеглась.

Я осторожно заглянул в комнату, хлопнул в ладоши, погасив лампочки в люстре. Вернулся на кухню, где и обнаружил макароны в кастрюле в совершенно разварившемся состоянии. Кое-как слил их через дуршлаг, промыл холодной водой, бросил получившуюся массу на сковородку.Обжарил с маслом, выложил на тарелку, полил майонезом, посыпал сверху тертым сыром. Аппетита после случившегося совершенно не было, но попробовал. А ничего! С сосисками нормально пошло. С голодухи-то. Считай за весь день только стакан кефира и выпил. И сосиски, надо сказать, были просто отличные!

Вторую порцию макарошек с сосиской я тоже посыпал сыром и накрыл салфеткой. С надеждой, что голод свое возьмет, и супруга на кухню все-таки заглянет.

Я погасил свет на кухне, тихонько пробрался в комнату к кровати. В темноте разделся и забрался под тощенькое одеяльце. Долго думал, куда деть очки, потом сообразил и положил на столик.

Да, странно заканчивался мой первый день в этом мире. Меня закинуло на 55 лет назад, чтобы я покрасил балкон и починил электрочайник? И разбил сердце начинающей кинозвезде покушением на ее «Шанель».

И все-таки засыпая, я тешил себя надеждой, что утром все кончится. Что все это — затянувшийся кошмарный сон. Что утром я проснусь в своей постели на гидроматрасе с функцией массажа, в своей уютной съемной квартире на 17-м этаже с видом на Москву-реку.

А здесь вида на Москву-реку с балкона не было. В кино было, в кино даже Кремль с балкона было видно, а здесь — нет! Никакой «лепоты»…

Прозвенел будильник. Я открыл глаза и сразу понял, что никуда не вернулся. Та же комната с обоями в полосочку, с которых глядели на меня расплывчатые портреты супруги Зины. Или Лиды? В «Операция Ы и другие приключения Шурика» она была Лида. И стервой совершенно не была. А наоборот, была лапочка и отличница в купальнике. А что, при СССР была такая мода — ходить летом в купальниках? Жарко ведь. Или Лида после экзаменов собиралась прямиком на пляж?

Я нащупал рукой очки, водрузил их на нос. Портреты сразу приобрели четкость. Сама же Лида-Зина тихонько сопела на кресле-кровати, флакон со злополучными духами выпал из ее ладошки и лежал возле подушки.

Осторожно встал, оделся, прошел в ванную, умылся. Чайник с кухни уже свистел — система работала. Видимо, придется готовить завтрак. Тарелки на столе не было, видимо, ночью Зина все-таки к сосискам с макарошками приобщилась. Вот и славно.

Быстро сделав две чашки кофе с молоком, я нашел в овощном ящике луковицу, принялся жарить яичницу.

Зина вошла на кухню в почти прозрачной ночной рубашке. Тоже Молчановский из Парижа привез? Вся такая заспанная, растрепанная, но все равно — красивая. На меня посмотрела сердито, но на яичницу в тарелке с интересом. Я тут же посыпал приготовленное тертым сыром.

Зина ела молча, на мое «доброе утро и приятного аппетита» не ответила, видимо, задумала устроить мне бойкот за «Шанель». Тут зазвонил телефон. Зина бросила вилку и почти бегом рванула в комнату. Только аппетитная попка в ночнушке в коридоре и мелькнула.

Я же начал думать, что надо бы второй аппарат в кухню поставить. И что за духи, использованные не по назначению, придется реабилитироваться. Проще всего купить духи. А это здесь возможно?

Зина закончила разговор, вернулась на кухню, снова села за стол, ковырнула в тарелке вилкой.

— Тимофеев, у тебя деньги есть? — спросила она глухо.

Я сходил в коридор, молча высыпал на стол содержимое кошелька. Зина глянула на наличность с мелочью презрительно. Потянулась было за десяткой, но сдержала себя и руку одернула.

— Тридцать рэ нужно. Светочке батник финский предложили. Фирма (с ударением на а). Мой размер. Мне для кабачка очень надо.

Я не понял, что значит для «кабачка», и тут же предложил:

— Может, с книжки снять?

— Сдурел? — вытаращилась на меня Зина. — У нас там всего две сотни. А новоселье на что справлять? А в отпуск на какие шиши? Опять в палатке жить на берегу горной речки, писать в кустиках? Нет уж, уволь. Я тебе не спортсменка, активистка…

Это что? Намек на Нину из «Кавказской пленницы»? Значит, Зина в курсе об отношениях Шурика с Варлей? То есть — с Ниной. Судя по тону — в курсе.

Что ж, путь к реабилитации за духи был понятен. Нужно достать денег. Пока — тридцать рублей.И еще неизвестно сколько — на дефицитные духи. Вроде и мир другой, и время другое, а все одно и то же. Нужно бабло.

Я заверил, что постараюсь денег достать. Зина недоверчиво кивнула, сказала, что нужно поклеить обои в коридоре (целый день дома сидел, мог бы сам догадаться) и принялась собираться на репетицию.

Я стоял перед зеркалом в коридоре и собирался в свой первый выход в этот мир. Пока совершенно мне чужой и не совсем понятный. Как здесь все устроено? Нужно ли носить с собой документы? Как снять деньги с книжки? Как вызывать такси? И сколько это стоит?

Сберкнижку я пока решил не трогать, и с такси пока повременить. «Наши люди в булочную на такси не ездят». В Москве ведь самое удобное и красивое метро в мире! Ехать я решил в ЦУМ. В самом главном универмаге страны наверняка должны продаваться хорошие духи. В мое время — продаются, это точно!

Когда я вышел из подъезда, меня ждал приятный сюрприз. На первом этаже дома располагался магазин «Радиотехника». Кажется, именно он и фигурировал в фильме, но был закрыт на учет. Очень хорошо, магазин мне явно понадобится. Также по улице шла трамвайная линия. А рядом с «моим» домом — «гармошкой» располагался какой-то старинный особняк с зеленой крышей. И около него торговали квасом из большой такой желтой бочки на колесах.

Граненый стакан кваса стоил три копейки. Я купил и осторожно попробовал. Ну очень вкусно! Я пил прекрасный, пахнущий поджаренной хлебной корочкой квас, и осматривался по сторонам.

Что удивило? Ну, конечно, первым делом я рассматривал автомобили. Такие реликты встречались! Очень часто «Победы» проезжали и старые «Москвичи»! Я даже видел «Чайку»! Все остальное вызывало сочувствие, особенно — грузовики. Вот бы все это старье собрать, и к нам, на аукцион.

Еще удивила мода на мужские прически. Мужчины, в основном молодые парни были сплошь усатые и гривастые, с бакенбардами. С чего бы это? Ну да, сегодня же 1970-й. Уже пять лет, как в мире битломания. Битлы, как известно, породили моду на длинные мужские прически из-за оттопыренных ушей Харрисона. Тот лопоухости своей очень стеснялся и носил длинные волосы. Остальные битлы из солидарности тоже отрастили патлы. А когда в 1965-м в штатах грянула битломания, и ливерпульскую четверку почти причислили к лику святых, мода пошла на весь мир. А потом битлы еще отпустили усы и баки. До СССР мода на патлатость докатилась с опозданием. Уже вместе с усами и бакенбардами.

Откуда я знал про битлов? Папа был заядлым битломаном. Оставил мне в наследство кучу их дисков. Рассказывал, чтобы их купить — вкалывал в стройотрядах. И чем моложе был диск, тем гривастее были на обложках битлы. Узкие брючки уступили место джинсовым клешам.

Мужчины среднего и старшего возраста на длинные патлы смотрели осуждающе, молодежь в свою очередь на уставные полубоксы смотрела с вызовом или наоборот — снисходительно. Как на экспонаты в палеонтологическом музее. Отцы и дети — знакомая история. Но квас и те, и другие покупали и пили охотно.

Вход в метро «Новокузнецкая» представлял собой цилиндрическое здание желтого цвета, у входа продавалось мороженое и цветы. Спустившись в метро, я сначала понаблюдал, как тут все делается. Люди подходили к жестяным ящикам, бросали в них монетки, тут же из ящиков со звоном сыпались медные пятаки. То, что проезд в метро стоит пятак, я помнил. Я разменял монетку номиналом в 20 копеек, получил четыре пятака, один опустил в щелочку турникета и в скором времени уже ехал в просторном и светлом вагоне в сторону центра. Если я правильно разобрался в карте, ближайшей к ЦУМу была станция «Театральная». По дороге я вглядывался в лица пассажиров. Большинство из них читали. Ну да, СССР — самая читающая страна в мире. А лица… Хорошие лица. А когда я спросил тетеньку с авоськой, как мне быстрее добраться до ЦУМа, подсказывать стали чуть ли не всем вагоном.

Только один дядька с орденскими планками на пиджаке посмотрел на мои узкие брючки и проворчал:

— Так что это приезжие, все в ЦУМ да в ГУМ? Нет бы на Красную площадь, к Ильичу…

Я немедленно заверил, что именно туда к нему и еду, и только после Ильича — в ГУМ или ЦУМ, купить молодой жене подарок.

Опять осыпались советы со всех сторон, на предмет, что подарить молодой жене. Прозвучало даже слово «скороварка». Надо бы выяснить, что это такое.

В общем, поездка в метро мне понравилась. И быстро как! Почему я ТАМ так редко ездил в метро? Все больше в пробках торчал. Оказывается, быстро и удобно.

Я поднялся наверх, быстро нашел указатель к магазину. А вот и ЦУМ. Красавец! Народищу-то! И почти в каждом отделе очереди к кассам и прилавкам.

В отделе «Парфюмерия» тоже была очередь. Стояли за «Красной Москвой». Сначала в кассу, потом, собственно, к прилавку. В очереди к кассе несколько раз громко объявлялось, что будут «пробивать „Красную Москву“ не больше двух в одни руки».

Я не без труда нашел «свободную девушку» у свободного от очереди отдельного прилавка. Она скучала у полок, густо заставленных «Колокольчиком» и огуречным лосьоном.

Я дождался, когда продавщица обратит на меня внимание и осторожно спросил:

— Девушка, подскажите, есть ли в продаже французские духи? Меня интересует «Шанель».

Продавщица посмотрела на меня, как на не слишком буйного сумасшедшего, переспросила лениво:

— «Шанель»? Приезжий что ли?

Я кивнул и повторил свой вопрос.

— Конечно, есть в продаже, — кивнула девица. — В Париже. Если надо поближе, попробуй поискать в Берлине. Западном. Могу «Дзинтарс» уступить. Для себя покупала. За десятку. Будешь брать?

Я от «Дзинтарс» отказался. Во-первых, не знал, что это такое. Во-вторых, вдруг почувствовал рядом знакомый запах. Юная девушка в простеньком платьице только что отошла от прилавка с заветной покупкой и у меня на глазах вскрыла упаковку «Красной Москвы». Аккуратно вытащила из коробочки пузатую стеклянную башню. Не без труда вытащила стеклянную же пробку-маковку, вдохнула из флакона и закатила в блаженстве глаза. Ну да, по запаху очень похоже на ту самую «Шанель». Хотя, признаться, в ароматах я разбирался слабо.

Продавщица посмотрела на девчонку, презрительно сморщилась. С тем же выражением на лице посмотрела на подошедшего к прилавку мужика, от которого реально пахло вчерашним возлиянием. Мужик гордо выложил на прилавок чек. Продавщица посмотрела, понимающе кивнула, выставила на прилавок сразу пять флаконов огуречного лосьона.

Мужик придирчиво рассмотрел покупку, один из пузырьков двинул обратно — этикетка на нем была приклеена криво.

— Поменяйте.

Продавщица снова сморщилась:

— А тебе не один ли хрен с какого пузырька пить?

— Тебе, может, и один хрен, а мне на стол подавать! — ответил мужик.

Я не удержался, хохотнул и пошел занимать очередь в кассу. «Красную Москву» я решил все-таки купить. Пригодится. Да хоть бы для пылесоса.

Очередь двигалась быстро, подавляющее большинство покупателей брали по две упаковки. Я протянул чек на 5 рублей, продавщица глянула и даже удивилась, выдала одну коробочку.

Когда я уже собрался покинуть парфюмерный отдел, меня нагнал худосочный патлатый парень в модных солнцезащитных очках и клешеных джинсах:

— Молодой человек, можно вас на минутку?

Удивленный, я остановился и дал увлечь себя за колонну к стене.

— Я случайно услышал о вашем интересе, — сказал парень. — Вы, кажется, интересовались французскими духами? Вас интересует «Шанель»?

Он вжикнул молнией на сумке и достал коробочку. Не нем простенькая желтоватая наклейка, такая же — на флаконе.

— Сколько? — спросил я.

— Полтинничек, — сказал парень без малейших эмоций на лице. — Берите! Фирма! На рынке дороже.

— Однако, — почесал я в затылке и от выгодной покупки отказался.

Парень загрустил и скинул цену сразу на десять рублей. Даже на пятнадцать! Я сообщил, что и такой суммой не располагаю. Он удивился и даже снял очки. Видимо, чтобы лучше меня рассмотреть. Слащавое выражение с лица спекулянта как корова языком слизала. И в глазах его я прочитал искреннее удивление, смешанное с презрением. Он сразу стал похож на Чубайса в молодости.

— Раз бабулек нету, чего фирмУ спрашиваешь? — процедил он.

— Да я так, просто спросить…

— Чего тебе здесь, библиотека? Вот иди в библиотеку — там спрашивай.

Парниша, видимо, раздосадованный потраченным на меня временем, явно хамил.

Я решил в долгу не остаться. Посмотрел ему за спину, сделал испуганное лицо и тихо сказал:

— К нам мент идет.

Барыга реально испугался, вжикнул молнией сумки и, не оборачиваясь, постыдно сбежал с места неудавшейся сделки. В общем, поле боя осталось за мной. Конечно, общение со спекулянтом оптимизма не прибавило, но оказалось все-таки полезным. Я намотал на ус инфу про рынок и покинул храм продажных ароматов.

На улице я купил эскимо. За 11 копеек. В шоколадной глазури на палочке. Пока лакомился, обдумывал варианты.

Итак, и в этом прекрасном мире, где пионеры помогают бабушкам донести тяжелые сумки и охотно переводят их через дорогу, тоже нужны деньги. И молодой человек в темных очках своим предложением наглядно показал, что и этом странном мире имеют место товарно-денежные отношения. Деньги имеют ценность. Как я могу их получить, при условии, что однозначно не собираюсь связываться с криминалом? Что-нибудь полезное изобрести и получить за это премию? Но это, кажется, долго. А где появляются самые «быстрые деньги»? На рынке, конечно.

Я вспомнил «Операцию Ы». Чем там торговали Трус, Балбес и Бывалый? Балбес — петушками на палочке, Трус — картинами сомнительного содержания. Мордатый Бывалый… Не помню. Он, кажется, в это время общался с вороватым кладовщиком.

— Ладно, посмотрим… — произнес я вслух батину любимую присказку и направился к метро.

Это называлось «Колхозный рынок», но колхозников здесь я не заметил. С дощатых прилавков торговали всякой всячиной, причем весело, с зазывами, гомоном, шутками и прибаутками. Фруктовые ряды были плотно оккупированы представителями солнечных республик в тюбетейках. Смуглые улыбчивые хлопцы предлагали купить румяные яблоки, желтые груши, даже виноград. Предлагали попробовать, клялись, что «груши — как мед». Мед, кстати, на рынке тоже продавали. Но уже лица славянского происхождения.

Я быстро покинул ряды, где торговали продуктами, в ряды с одеждой и обувью тоже игнорировал, там большей частью заведовали носатые граждане в огромных кепках. Потом прошелся по товарному ряду. Тут вкусно пахло чебуреками со стороны пивного павильона. Но я посмотрел на ассортимент предлагаемого товара и понял, что приехал сюда зря. Здесь торговали вязаными носками, вениками и какими-то ржавыми кранами. Это меня совершенно не интересовало. Надо было сразу ехать на «Горбушку». Наш завхоз Николай Михалыч, который помнил еще советские времена, как-то рассказывал, что именно на «Горбушке» была «Толкучка», где торговали всем, хоть как-то связанным с бытовой техникой, радио и… модной музыкой.

Музыка была и здесь. Причем, появилась она как-то сразу и непонятно откуда. И ведь знакомое что-то! Кажется, в «Операции Ы» звучало такое же задорное.

«Пара-пара-пара-пара-пара-пара, пам пара, пам-пара, пам-пара…

«Пара-пара-пара-пара-пара пам пара, пам-парара-ра, ра-ра, ра-ра, рара пам»…

Музыку я слышал очень четко и даже оглядывался в поисках ее источника.

«Па-ра, пара — фьють, пара — фьють, пара — фьють.

Пам пара, пара, пара, пара, пара»…

Озираясь по сторонам, я даже подумать не мог, что в этот самый момент через щель в стене пивного павильона за мной внимательно наблюдают три пары глаз.

Эх, знал бы я о слежке, вел бы себя осторожнее. Но я ничего не подозревал и не слышал чужой беседы. А была она примерно такого содержания:

— Он? — спросил густой бас.

— Он! Век воли не видать, — ответил второй голос.

— Он! Студент! Я его очки хорошо запомнил! — подтвердил третий фальцетом.

— Нужно за ним проследить, — подытожил бас. — Товарищ Гавриил велел.