Сердце Черного Дракона

Глава 28

Алтарный зал Сонцето

– Пожалуй, я могу это устроить, – задумчиво произнёс Куркуш. – Но будь благоразумна, Последняя Луна. Иначе…

– Иначе что? Ты всё равно меня убьёшь? Меня и Дрейка? – процедила я, не отводя взгляд.

– Смерть бывает разная, девочка.

– Конечно, жрец. Вот только жертва тебе нужна не просто добровольная, а счастливая на пороге Вечности, – с трудом растянула пересохшие губы в улыбку, больше похожую на оскал.

Тонкая кожица лопнула от напряжения, пошла кровь. Кровь – это хорошо, это то, что необходимо для моего глупого плана. Не уверена, что получилось бы в нужный момент прокусить губу, а тут так повезло.

– Ты слишком много болтаешь, Зорий, – недовольно бросил Эргюну старший жрец. – Смотри, как бы язык не пришлось укорачивать.

– Прости, великий, – дознаватель склонился в глубоком поклоне.

Я видела, что он действительно испугался до бледности. Странные порядки, странные отношения, ну да Луна с ними, . У меня свои заботы.

– Когда я увижу Дрейка? – вернулась к насущному вопросу.

– Скоро, а пока отдохни, – Куркуш ласково улыбнулся, щёлкнул пальцами, и я провалилась в темноту.

Замок Гарденов

Дрейк Гарден

Кровь. Кровь. Кро-о-вь! Мне нужна кровь! Много крови! Я слышу её запах. Слышу биение сердца. Почему только два? Почему так мало?

Запах… запах лунных лилий. Он повсюду. Он сводит с ума, напоминает что-то. Будоражит, бьёт по нервам, вызывает желание. Желание найти и забрать себе, убить! Растерзать! Та, кому принадлежит этот запах, – моя! Никто не имеет права претендовать на неё. Моя! моя! Где? Моя!

– Тихо, тварь! Не буянь!

Голос. Кровь. Прячется. Прячет сердце, но я вижу его. Не слышу, но вижу. Серая тень с тёмной сердцевиной. Она пульсирует, но я не слышу. Бросок. Взрыв, удар молнии, боль. Боль. Боль! Чувствую боль, но не осознаю, что происходит. Р-р-ра-а-зор-р-рву!

– С-скатина-а-а! – рычит тень. – На, жри, сволочь!

Сквозь синее плотное марево, обжигающее сетчатку глаз, пролетает что-то большое и грузное, плюхается недалеко от сверкающей стены и замирает. Одуряюще пахнет кровью.

Кровь. Кровь. Кровь! Горячая кровь! Но сердце не стучит. Жаль! Жаль! Жадно раздираю плоть на куски, глотаю, почти не жуя. Странный привкус. Горчит. Фыркаю, вижу ещё одну тень. Та, первая, исчезла. Эта другая. Пульсирует нервным жёлтым светом, от неё исходит тепло и печаль.

– Ваша Светлость! Сэр! Дрейк, чтоб тебя мартыньяки покусали! Приди в себя! ты не можешь сдаться! Дрейк! Гарден!

Мужской голос требует и требует, почти рычит на меня. Всё равно. Я сыт, хочется спать. Существо раздражает. Я недовольно рыкаю, но жёлтая тень не уходит, продолжает что-то лепетать.

– Гарден! Ведьму похитили! Приди в себя! Вернись! Соная в опасности! Гарден! Гарден!

В голосе тени – отчаянье. Жёлтое пятно дёргается, сквозь пронзительно-синюю стену летит что-то блестящее. Я подрываюсь навстречу опасности. Клац. Перехватываю блестяшку на лету, раскусываю пополам и глотаю. Не кровь. Не плоть. Холодное. Странное. Невкусное. Обиженно рычу на пятно, кидаюсь на синее, пытаюсь достать обидчика.

Снова удар, молнии, боль. Отлетаю к стене, сползаю на пол, тяжело дыша. И внезапно осознаю себя, вижу как будто со стороны.

– Б-бер-р-р-т? – произношу неуверенно, вглядываясь в тень.

Жёлтое становится оранжевым, ярким, пульсирующим.

– Ваша Светлость! Вы в себе? – восклицает знакомый голос. – Соная похищена! Дрейк! Приди в себя, ты нам нужен! Её готовят в жертву! Не пей и не ешь, что дают, слышишь? Ты меня понимаешь, Гарден? На, лови! Спрячь в карман, повесь на шею! Проглоти, в конце концов! Это – помощь! Соная сделала артефакты, они помогут остаться в сознании!

– Берт… не… понимаю… что… со мной? – я неуверенно поднялся на ноги, пошатнулся и, с трудом управляя телом, шагнул к странным сине-белым прутьям, опоясывающим каменные стены… темницы?

Темница. Помню. В подземелье замка. Редко использовалась по назначению, в этом мире у чёрных драконов нет врагов. Не было. Разве что мои предки сажали сюда городских жителей, пойманных на незаконных делах. До суда.

Почему я здесь? Что натворил? Почему – синее? Почему – прутья?

Добрёл до дверного прохода, возле которого стоял Берт, протянул руки, хотел коснуться решётки, понять, что она такое, и застыл, глядя на странные конечности, покрытые чёрной чешуёй. Чуть изогнутые когти внушали страх. Острые и длинные, они украшали когда-то мои пальцы. Сейчас я видел странные отростки с толстыми костяшками фаланг.

– Что это? – изумился я, внимательно разглядывая чужие руки.

– Это – вы, сэр, – торопливо произнёс Берт. – Держите! Спрячьте на себе, нацепите на шею! Проглотите! Пока вы в своём теле!

– В своём теле? – я поднял глаза на дворецкого. – Это – моё тело?

Чёрные руки, исковерканные толстыми жилами, выглядели жутко.

– Почти вы, сэр! Минуту назад вы были монстром!

– Монстром? – тупо переспросил я, схватился за прутья, чтобы вынести их и выйти на свободу.

Молния. Удар. Меня затрясло, я рычал, выл, но крепко держался за решётку. Лучше умереть, чем – вот так.

– Дрейк! Чтоб тебя!

Что-то тёмное и длинное полетело в моё лицо. Я машинально вскинул руку-лапу и перехватил непонятный предмет. Зверь внутри меня стих. Я упал на спину, всё ещё сотрясаясь от магических ударов.

– Быстро надень на себя! Этот – в карман! Этот на шею! Делай, что велено! Немедленно! – рявкнул на меня Берт.

Я вяло удивился: никогда ещё дворецкий не разговаривал со мной таким тоном. Да, он член моей маленькой семьи, но скорее добрый дядюшка, чем строгий отец. Семьи…

– Соная? – измученное тело удивительно легко подчинилось моему приказу, я поднялся, снова приблизился к решётке. – Соная! – настойчиво повторил, чувствуя, как стремительно утекает отведённое мне время.

Разум зверя стирал всё человеческое, пробуждая жажду крови. Берт замерцал, становясь попеременно то человеком, то оранжевым пятном, то желанным куском мяса. Кровь, свежая кровь.

Ладони сжались в кулаки, в плоть впилось что-то острое. Я моргнул, опустил голову, пытаясь рассмотреть, что мешает. Цепочка и кулон странной ромбовидной формы. Сжал. Укололся. Зверь рыкнул и отполз в глубину разума. Полегчало. Мир всё ещё выглядел цветовыми пятнами, но я снова осознавал себя Дрейком Гарденом. Последним проклятым чёрным драконом.

– Что это?

– Великая Мать! Да надень ты это на себя! – рявкнул Берт.

Я машинально подчинился. Едва прохладные звенья цепи коснулись тела, как внутренние монстр, которого я столько лет безуспешно сдерживал, заскулил и тут же огрызнулся, протестуя против поводка.

Поводок. Хорошо.

– Ещё! – Приказал я, протягивая лапу к Берту.

– Быстро глотай! Все три! И больше ничего не пей и не ешь! Слышишь? Дрейк! Ты сильный! Ты – сможешь! Спаси Сонаю! Не убивай её. Она – твои крылья, слышишь? Не убивай её, помни! Она – крылья! Ты – дракон! Помни об этом! Она – крылья! Ты – сердце! Борись! Ты можешь! Дрейк! Призови дракона! Дрейк! – последние слова Берт выкрикнул отчаянным шёпотом.

– Ты что тут делаешь? А, ну, пошёл вон!

Чужой голос, резкий запах, удар. Оранжевое пятно окрасилось вспышкой алой боли, Берт согнулся пополам, упал на колени, застонал.

– Д-да… господин… Хотел пр-роверить… не нужно ли чего… хозяину…

– Был хозяин, да весь сплыл, – недовольно рявкнул незнакомый жрец в белом балахоне. – Пшёл вон отсюда. Ещё раз увижу – убью, – равнодушно пообещал Берту.

Оранжевая тень с трудом разогнулась, поднялась на ноги. Я моргнул, пятно стало Бертом, который произнёс одними губами:

– Съешь! Быстро! Не убивай крылья!

В груди что-то сжалось, кожу обожгло болью. Я машинально прижал лапу к сердцу, разжал вторую, посмотрел на странные шарики, которые передал мне дворецкий.

– Эй, что там у тебя? А, ну, брось! Слышишь?

– А ты войди и отбери! – оскалился я и проглотил неизвестно что.

– Что ты ему дал скотина? А? Признавайся!

– Не смей. Его. Трогать! – взревел я и кинулся на решётку.

***

Алтарный зал

Соная Мун

– Последняя Луна, ты меня слышишь? Очнись, маленькая луна, просыпайся… – шелестел в моей голове призрачный голос.

Он раздавался вокруг и нигде, иногда казалось, меня зовёт мама, порой окликала бабушка. Даже крёстный парил вместе со мной в темноте, убеждая проснуться. Но ведь я не сплю? Или сплю?..

Я плыла в темноте, качаясь на волнах. Вокруг меня мягким светом сияли звёзды, медленно дрейфовали созвездия, кружились в танце две луны. Мне было так хорошо, так уютно, так спокойно. И только призрачный голос мешал, не позволяя раствориться в мягкой, доброй темноте, стать её частью.

– Юная луна, очнись, не время спать. Выпусти меня… Просыпайся, маленькая соня… разбуди душу… Соная, хватит спать, жизнь проспишь… ты – последняя лунная ведьма, твоё Слово услышат…

Незнакомец с мягким голосом, мама, бабушка, крёстный… что все они делают в моём сне, в моей голове? Не хочу просыпаться, мне так сладко, так спокойно… Я устала, мамочка, очень устала. Вы все меня покинули, и я… я не справилась…

Слёзы потекли из глаз, слепляя ресницы ещё крепче. Они бежали обжигающими ручейкам по моим щекам, скатывались по скулам и рассыпались маленькими искрами, освещая темноту, превращались в новорождённые звёзды. Не знаю, как я могла видеть с закрытыми глазами, но видела и знала.

Слёзы лунной ведьмы – сильнейший афродизиак и средство для мощных зелий и ритуалов. Как хорошо, что вокруг на сотни и сотни веков никого, кто мог бы собрать капли и обратить их во зло.

Я плыла и плакала, дышала полной грудью и напитывалась темнотой. В какой-то момент кто-то или что-то коснулось моей руки. Я поморщилась, мысленно прогоняя это нечто. «Мне так хорошо, не мешай, пожалуйста», – попросила я, возвращаясь в благостное состояние, но странные прикосновения продолжались.

Я начала нервничать: когда в темноте нечто непонятное тебя трогает, отчего-то в голове всплывают всякие разные ужасы. К тому же у меня, как у охотника за проклятьями, богатый опыт. Я прекрасно знаю, что может водиться в черноте ночи. А вокруг меня даже не ночь, бесконечность вечности, помноженная на глубину бездны.

– Пожалуйста, не мешай мне, я так устала, – попросила настырного невидимку, который от лёгких касания перешёл к довольно-таки болезненным атакам. – Мы потом поиграем, сначала я посплю… Ай!

Укус оказался болезненным, нечто стало вести себя агрессивно. Темнота вокруг меня заволновалась, задёргалась, плотнее укутала меня в свои объятья. Вот только почему-то мои надежды на защиту не оправдались. Невидимый враг продолжал яростно покусывать меня за руки, за ноги, один раз даже подобрался близко к лицу и куснул за нос.

– Уйди! Брысь! Фу! Да чтоб тебя! – вскричала я, когда невидимка вцепился мне в мочку уха и начал тянуть.

При этом голоса, которые звучали в моей голове, вокруг и нигде, отчего-то обрадовались и принялись сильнее и громче требовать, чтобы я проснулась.

– Последняя Луна, просыпайся! Пробуди меня… отпусти меня… помоги мне… – всё громче и настойчивей шептал незнакомый голос.

В какой-то момент я даже умудрилась разглядеть два сияющих огромных глаза, которые в упор меня разглядывали. И этот взгляд я помнила. Я нахмурилась, пытаясь, у кого из моих друзей или знакомых настолько крупное лицо… или морда? По всему выходило, ни у кого. К тому же несносный невидимый некто продолжал меня атаковать, сбивая с мысли.

– Кто ты? – требовательно спросила я, понимая: покоя мне не дождаться, эти двое не отстанут от меня, пока я с ними не поговорю. – И отзови своё существо, оно кусается!

Призрачные глаза полыхнули смехом, хрустальный голос прошелестел:

– Это не моё существо. Он твой.

«Какая чушь! Нет у меня никого!» – собралась было я возмутиться, но в этот момент невидимый наглец со всей дури цапнул меня за плечо и попытался вырвать кусок плоти.

– Ну, всё! Сейчас я буду тебя убивать! – рявкнула я не своим голосом и очнулась.

– Нафофес-то! – пробормотал кто-то у меня под ухом, острые зубы прекратили терзать моё тело, и передо мной возникла озабоченная окровавленная мордочка Роки.

– Роки! – простонал я. – Ты с ума сошёл? Зачем ты меня укусил?

– Будил! – прорычал рассерженный теневой лис. – Ш-тоб ты ш-ш ума не с-сошла! – шипел зверёныш, топтался дапами по моей груди, и после каждого слова кусал меня за подбородок.

– Прекрати! Всё! Хватит! Я проснулась! – завертела я головой.

– Ты не ш-ш-шпала! – оскалился Роки.

– Не спала? – нахмурилась, вспоминая, где я и что я.

Огляделась по сторонам, алтарь, стол с колбами и прочими алхимическими штуками, кресло жреца, пластина на стене… Вот только светлых рядом не наблюдалось.

– Как ты сюда попал, Роки? – нахмурилась я, протянула руку и погладила лисёнка.

Точно! Мне же удалось освободиться! Я было обрадовалась, но потом застыла: вдруг это ловушка? Вдруг жрецы сидят сейчас где-то и наблюдают за мной. Тогда Роки в опасности! Никто не знал, что у меня появился свой лунный лис, пусть так и остаётся.

– Уходи отсюда, – осторожно осмотрелась. – Роки, уходи отсюда немедленно! Беги со всех лап в замок, найди Дрейка и… – я растерялась.

И что? Скажи ему, где я? Ему – это кому? Тому чудовищу, которое сотворили добрые жрецы Сонцето? Но услышит ли Гарден, что его зовут? Или жажды крови сильнее спящей души дракона.

Душа дракона… Анима…