Сердце Черного Дракона

Глава 19

– Уважаемые, – начала я громким уверенным голосом. – Ни зверь, ни иное существо не принимали участие в убийстве несчастной девочки.

– Это как же, господа ведьма? – выкрикнул кто-то из толпы.

Селяне тут же недовольно подхватили, и из толпы снова послышались реплики.

– да она любовника своего покрывает!

– А я говорила, не при чём тут лорд! Вон он какой хорошенький, только несчастный! Жену ему надо!

– Баба-дура! От баб все несчастья! Верно вам говорю!

Смачный хлопок, мужской вскрик, ругань и хохот заглушили реплику. Зато следующую услышали все.

– У, ирод, опять зенки с утра залил!

– Как же не он, когда горло напрочь разорвано! Чудовище драло, не иначе. Волк так не разорвёт! Да и нет у нас волков! Они в горах!

– Ну, может, залётный? С голодухи?

– Что ты несёшь! Дичи нынче немерено! Не иначе Луноликая постаралась, одарила нас.

– Дурень, как есть дурень! Сказано – не волк!

– Не волк, а кто тогда?

– Тихо! – раздался зычный возглас старосты.

Я с удивлением оглянулась на милого добродушного колобка, оказывается, он и так может.

– Спасибо, господин староста. Я могу продолжать?

– Говорите, госпожа ведьма, – ответил за всех глава деревни и обвёл сограждан грозным взглядом.

– Горло не разорвано, а очень аккуратно разрезано. Ножом или кинжалом.

Я ещё раз глянула на тело, прикинула все за и против и уточнила.

– Скорее, очень острым и длинным ножом. Остальные удары нанесли уже после того, как девушка погибла.

– Значит, лорд мечом орудовал, не иначе, – никак не успокаивался голос из толпы.

Я прикрыла глаза, мысленно сосчитала до пяти, оглянулась зевак, выискивая подстрекателя, и продолжила.

– Прошлой ночью милорд находился в замке. Я знаю это точно, потому что была рядом с ним.

– Всю ночь? – выкрикнул задорный женский голос.

Не колеблясь ни секунды, я подтвердила6

– Лорд мог убить. Это сделал кто-то другой.

Тот же самый умник, который убеждал всех в виновности Гардена, снова завёлся.

– Молчит, значит, не всю ночь! А потом ему кровушки захотелось, вот он и пошёл на охоту! Гляньте-ка на её шею! Видать, не хватило лунной кровушки, на человеческую потянуло.

Я едва сдержалась, чтобы не стянуть ворот у шеи обеими руками. Не знаю, что там, могу только предположить, что осталась отметина от горячих поцелуев Дрейка. Кинула короткий взгляд на Гардена, который по-прежнему молчал, но очень внимательно разглядывал толпу. Я больше чем уверена, он уже вычислил говоруна, и теперь он первый в очереди на допрос.

– Кровь вытекла. Если бы… лорд действительно обернулся чудовищем, как утверждает мой оппонент, и вышел на охоту за кровью, вряд ли бы он позволил драгоценной влаге разлиться впустую. Тело не обескровлено. Значит, кровь не пили, – терпеливо, медленно разжёвывала я очевидное.

– Значит, кишки захотел, на ритуалы всякие. Или зелья проклятущие! Ваши-то носят ему монстров. Теперь люди понадобились! Скоро и до нас доберётся!

Да что ж такое-то! Злость вспыхнула, обжигая кожу, я выдохнула, повернулась в сторону неугомонного голоса, пытаясь разглядеть провокатора в толпе, но невысокий рост не позволял увидеть дальше первых двух рядов. Подниматься на цыпочки я не стала, вместо этого предложила:

– Подойдите сюда, и я вам в подробностях всё расскажу и покажу.

– Не в жисть! Я покойников жутко боюсь! – откликнулся нахал.

– Тогда молча слушай, что я говорю, – рявкнула я, выпуская толику своей силы.

Толпа ахнула и отступила на шаг, почувствовав лунное дыхание, холодное, как морозное утро.

– Я – охотник, в отсутствие дознавателя имею право вести расследование, образование и опыт позволяют. Повторяю, убийство – дело рук человека. Обычного. Человек убивал сознательно. Планировал убийство. Удары в живот и грудь наносил после того, как перерезал девушке горло. Зачем? Чтобы спрятать следы преступления, отвести от себя подозрения, навести на мысль о том, что орудовал монстр Из-Гранья. Или крупный хищник.

Я закончила свою речь и строго оглядела притихших жителей. На Дрейка старалась не смотреть. Мне было мучительно стыдно, что пришлось допустить мысль о том, что Гарден причастен к трагедии. Не просто допустить, озвучить вслух. Я не верила в то, что ночью, после нашего с ним жаркого разговора, мой дракон сорвался и помчался ранним утром снимать напряжение таким убийственным способом. Только не Дрейк!

– Граждане! Па-а-прашу разойтись по домам! Эсмера, а ты задержись. Больно много знаешь, вот тебя первую и допросим! – приказал староста.

Знакомый голос тут же заверещал.

– Почему я? Я мимо проходила! Ничего не знаю!

– Зато много умничаешь. Да и с покойной вы приятельствовали!

– Да не дружили мы с ней! За травами в лес ходили. Одной-то страшно! – запричитала невидимая Эсмера.

Я напряглась, услышав нервный голос. Только теперь до меня дошло, что провокатором оказалась женщина. До этого момента я как-то не акцентировала на этом внимание. Внутри меня появилось знакомое щекотание, каждый раз, когда кто-то откровенно врёт, в солнечном сплетении просыпается маленькое колючее нечто, заставляя вслушиваться и проверять. Полезный практически выродившийся дар лунных.

Призвала силу, щупая лунными щупальцами пространство вокруг. Незаметно подобралась к говорливой незнакомке и аккуратно потрогала, проверяя эмоциональный фон. Так и есть, врёт и не краснеет, к тому же что-то скрывает. Нужно будет сказать об этом Гардену, чтобы обратил внимание, когда будет допрашивать.

Но Дрейка не оказалась в поредевшей толпе. Я завертела головой, пытаясь отыскать непривычно молчаливого дракона, и вздрогнула, обнаружив его рядом с незнакомцами. Внешний вид и надменность лиц выдавали в них служителей Сонцето. Несколько мужчин и женщин, среди которых одна выделялась повышенной нервозностью и бледностью практически совершенного лица.

В который раз я подумала, что жриц Сонцето выводят в каких-то магических инкубаторах, настолько все они были неправдоподобно красивы. Ледяная ладонь сжала сердце, отчего-то стало невыносимо тоскливо, в душе тревожно заныло нехорошее предчувствие.

– Господин староста, – негромко поинтересовалась я. – Вы не знаете, зачем пожаловали господа светлые?

– Так я же их вызвал, убийство-то расследовать, – с готовностью ответил глава.

Не успела я облегчённо выдохнуть, как добрый колобок добил меня информацией.

– А это невесту милорду привезли, красавица, как погляжу. Хотя они все красавицы, что скажете, господа ведьма? – толстячок с умилением разглядывал светлых служительниц.

– Кого привезли?

В горле распухал колючий комок, кровь сворачивалась в жилах, не желая помогать сердцу работать. Тело задеревенело, теряя чувствительность.

– Так невеста, говорю же. Дракон-то наш по договору женится уж сколько веков. Наш-то припозднился. Всё службой отбрыкивался. Да всё одно время пришло, – сочувственно покачал головой староста, поглядывая, то на жриц, то на Дрейка. – Что с вами, госпожа ведьма?

– Всё в порядке, – процедила я сквозь зубы, разглядывая прибывших. – Ещё раз – кто это, говорите?

– Так наречённая невеста милорда Гардена, госпожа, – проблеял струхнувший глава.

Я же постаралась взять себя в руки, чтобы не пугать людей.

– Откуда?

– Говорю же, брак-то договорной. Их давно сговорили, всё чин по чину. Свадьба у них через две недели. Госпожа ведьма, что с вами? Ох, Луноликая! – воскликнул староста. – Да вы никак не знали?

– Теперь знаю, отрезала я, – развернулась и пошла в сторону замкового портала, чтобы забрать свои вещи из дома ненавистного наглого вероломного дракона.

Спиной я чувствовала взгляд несчастного старосты и буквально слышала его мысли: «Хоть бы не прокляла!»

Добравшись до своей комнаты в замке, я начала было собирать вещи, спешно закидывая их в дорожную сумку. Слепая ярость накатывала волнами, не оставляя ни минуты на подумать. От неудержимого непонятного гнева меня спас стук в дверь.

Открывать не хотелось. Если это окажется Дрейк, последствия будут необратимыми. Нет, проклинать не стану, но выскажусь без всяких экивоков. Мерзавец! Не зря девчонки в академии утверждали, что все мужики – цаперы, рогатые горные животные. Кажется, я начинаю понимать, почему сокурсницы так отзывались о некоторых ухажёрах. Целовать другую, когда у тебя невеста. И неважно, что по договору!

Конечно, Гарден мне никто, как и я ему. Но ведь с «никем» так не целуются и не сходят с ума, едва коснувшись рукавами.

Стук повторился, я заскрежетала зубами, отшвырнула прочь рубашку и, громко топая, подошла к двери. Кто бы ни стоял за ней, ему сейчас не поздоровится. Но мой пыл моментально угас, когда я увидела Берта с подносом.

Дворецкий получил разрешение войти, подошёл к столику, быстро расставил тарелочки, чашечки, мисочки, повернулся ко мне и сделал приглашающий жест.

– Что это? – захлёбываясь слюной, проворчала я.

Когда нервничаю аппетит у меня просто зверский. Сегодняшнее утро побило все рекорды по нервам: после безумной ночки – убийство, потом – ложное обвинение Дрейка, и клубничка на торте – приезд светлых с невестой дракона, чтобы ей добра полной чашей отмерили.

Вспомнив последнюю сцену возле портала, я непроизвольно рыкнула, прогоняя видение трепетной жрицы с прекрасным лицом. По внешнему виду не скажешь, что у служительниц Сонцето стальной характер и жёсткая хватка.

На первый взгляд – дивный нежнейший цветок, способный только украшать дом мужа, подчёркивать его статусность. Да только цветы эти с довитыми зубками. Так добром одарят, что и глазом моргнуть не успеешь, будешь должен клану светлых на пять поколений вперёд. Мягко стелят.

Я фыркнула, тряхнула волосами, прогоняя из головы ненужные воспоминания, покосилась на блюда, сглотнула слюну от ароматов, вздохнула и плюхнулась в кресло. Сдержаться, отказавшись от булочек, кофе и нежнейшего десерта с местным ягодами, не получилось.

– Это вас милорд прислал? – буркнула я, всё ещё пытаясь устоять против такого наглого подкупа.

– Это моя собственная инициатива, леди Соная, – негромко откликнулся Берт. – Могу я вас попросить об одолжении?

– Валяйте, – грубовато ответила я, потянувшись к кофейнику.

– Позвольте, я поухаживаю.

– Спасибо, – вздохнула я, собирая себя в кучку.

Берт тут совершенно не при чем, нечего срывать на нём свою злость и обиду. Собственно, что такого произошло? Ну, подумаешь, лунная ведьма влюбилась, случайно встретилась с тем самым, от которого поёт душа и сердце радуется. Дрейк-то здесь при чём? Кто сказал, что чувства обязательно должны быть взаимными? Особенно если вспомнить о проклятье, которым прабабка от души удружила всем своим внучкам.

Гарден тут совершенно не при делах, Соная. Ты всё решила за двоих, но готов ли дракон к такому? У него долг перед родом, договорной брак. Сонцето от того, что (или кого) считают своим, по доброй воле вряд ли откажутся. Разве что помочь им в этом?

Я задумчиво пощипала себя за нижнюю губу, старательно отгоняя смутную идею. Но кто сказал, что я не имею права бороться за свои чувства? За свою жизнь, в конце концов? Если я не хочу кончить так же, как мои родственницы, в одиночестве без любви, нужно как-то разобраться с проклятьем. Это раз. Тогда у дракона будет выбор: распоряжаться собственной судьбой или следовать древнему договору. Это два.

Я улыбнулась, приняла чашку кофе из рук дворецкого, с удовольствием сделала первый глоток и успокоилась.

– Какое одолжение, Берт?

– Не уезжайте, леди Соная. Останьтесь, – глядя прямо мне в глаза, попросил мужчина.

Мои брови удивлённо приподнялись.

– Не думаю, что милорд будет рад моему присутствию теперь, когда в его дом прибыла невеста.

– Уверен, милорд не будет против, – едва заметно улыбнулся Берт. – Не уходите, прошу вас. Нам всем нужна ваша… помощь, леди. Особенно теперь.

Дворецкий застыл изваянием, не спуская меня глаз. Я задумчиво отпила кофе, прикидывая, как быть. Собственно, что я теряю? Ничего. К тому же, Гарден пригласил меня в гости по доброй воле, чтобы изучить семейные архивы и разобраться с проклятьем. Раз уж светлые за столько столетий не сумели справиться с проблемой, самое время лунным взяться за дело и разрешить его по-своему.

– А знаете, что, милый Берт, я, пожалуй, останусь с превеликим удовольствием.

От моей широкой и радостной улыбки дворецкий едва заметно вздрогнул, но от комментариев воздержался. Светским тоном поблагодарил, забрал поднос, сообщил, что милорд ещё вчера отобрал для меня несколько семейных дневников и хроник, которые ждут меня в библиотеке, и отбыл по своим хозяйственным делам.