Сердце Черного Дракона

Глава 17

«Луноликая! Да что со мной происходит! Почему этот мужчина так на меня действует: я словно глина в его руках!» Влюбиться в дракона – самая большая глупость, которую она, Соная, могла совершить влюбиться до того, как найдёт способ снять проклятье.

– Милорд… -прошептала я, не в силах отвести взгляд от темноты в глазах и золотого огня, пляшущего в вертикальных зрачках.

В ответ Дрейк чуть зарычал и припал к моему горлу. Я вздрогнула всем телом, но вместо того, чтобы оттолкнут от себя опасного зверя, запустила пальцы в его густые, мягкие волосы, увеличивая беспорядок, и запрокинула голову, давая дракону простор для действий.

Дрейк шумно выдохнул и внезапно, вместо того, чтобы меня укусить, провёл языком по моей жилке, отчаянно бьющейся под тонкой кожей. Я застонала, отчаянно желая вжаться в Гардена всем телом.

Жидкое серебро потекло по моим венам, взрываясь острыми бомбочками наслаждения в тех местах, где мужской язык касался кожи. Дрейк прикусил мочку уха, тут же облизал её, лёгкими поцелуями прошёлся по щеке и подбородку. И добрался, наконец, до моих губ, но не прикоснулся к ним.

От разочарования я зарычала совсем как он недавно.

– Я слышу биение твоего сердца, Соная. Слышу, как кровь горит в твоих венах. Чувствую твоё желание. Твою жажду. Твоё нетерпение.

Каждую свою фразу мучитель подкреплял поцелуем, но не позволял мне поймать его губы своими губами.

– Я чувствую ваше желание, милорд. И биение вашего сердца, и жар вашей крови.

Я извернулась и укусила его за нижнюю губу. Мужчина рыкнул и слегка отстранился, чтобы лучше меня видеть. С ответной жадностью во взоре я разглядывала искажённое страстью лицо, сузившиеся дикие глаза, слушала шумное дыхание хищника. Наверное, в этот миг я и сама походила на дикого зверя.

– Я не смогу остановиться, Соная.

Я улыбнулась, притянула голову дракона к себе и выдохнула прямо в губы.

– Я разве просила останавливаться?

Гарден зарычал, вжал меня в стену и впился поцелуем в мои губы. Я вполне осознавала, что только что предложила дракону, но мне было плевать. Любить для лунных так же естественно, как и дышать. И когда накрывает чувствами, весь мир перестаёт существовать, все условности уходят на второй план, становятся неважными и ненужными. Наверное, ведьмы Луноликой – единственные женщины во всех Гранях, которые принимают своих избранников без лишних слов и долгих ухаживаний, когда узнают его сердцем. Мы просто чувствуем, это он – тот самый. Единственный. Остальное неважно.

Страсть нарастала, я исступлённо отвечала на жадные поцелуи своего зверя, забыв о том, что мы в коридоре, что нас могут увидеть, что у Дрейка может сорвать тормоза и чудовище вырвется на свободу.

«Соная, что ты делаешь, Соная! Ты повторяешь путь всех проклятых!» – Из последних сил воззвал ко мне голос разума, но остатки мыслей, сомнений, страха смыло волной наслаждения. Всеми фибрами своей души, каждой клеточкой тела я знала – это он, единственный, мой, на всю жизнь.

Где-то на задворках сознания печально улыбнулась прабабка, желая мне удачи. Я улыбнулась в ответ, уверенная, что вместе мы справимся и сумеем распутать жуткий клубок боли, смертей, ненависти и страха.

Я крепко сжимала в своих объятьях Дрейка, чувствуя, как растворяюсь в его страсти, сгораю сама и тяну за собой его. Наши сердца бились в унисон, кровь пела общую песню, как вдруг Дрейк прервал поцелуй и отстранился от меня.

Сразу стало холодно и некомфортно, я заскулила и распахнула ресницы, ища взглядом своего зверя. Чёрные безумные глаза полыхали жарким пламенем, искусанные мной мужские губы чуть кровоточили, кривились, сдерживая то ли стон, то ли грозный рык. Дрейк тяжело дышал, разглядывая моё лицо, затем внезапно отпрянул в сторону и прижался лбом к стене.

– Дрейк… что… – прохрипела я срывающимся голосом.

Истерзанные губы едва шевелились, горло саднило от стонов, наваждение понемногу отступало, и я потихоньку приходила в себя. Внезапно меня накрыло откатом, я задрожала, поёжилась от холода, крепко обхватила плечи руками, пытаясь согреться. И тут же заскрежетала зубами. Когда под ладонями вспыхнуло адской болью. Я прикусила губу, стараясь не застонать вслух, не спровоцировать Дрейка на новый приступ безумия.

«В котором ты сама виновата», – обвиняюще шепнула сама себе. Но я ни о чём не жалела. После этого внезапного урагана для меня всё встало на свои места. Реакции тела, мысли, чувства, всё обострилось до предела. На историю последних дней я теперь смотрела под другим углом. Не скажу, что меня обрадовало осознание правды, но и жалеть о том, что случилось, я не собиралась.

От проклятья не уйдёшь, но кто сказал, что от него невозможно избавиться? Не знаю, как у драконов определяется истинность пар, да мне это и неважно. Главное, я приняла для себя то, что случилось. Моя луна нашла свою тёмную сторону.

– Соная… Не смотри на меня так , – требовательно пророкотал Дрейк.

– Как? – я облизнула пересохшие губы, не вполне осознавая, что делаю.

Зрачки мужчины полыхнули искрой безумия, но усилием воли Гарден сдержал свой порыв и не прикоснулся ко мне. Хотя я прекрасно видела, чего это ему стоило. Честно сказать, в груди кольнуло от разочарования.

Плечи снова вспыхнули болью, я зажмурилась, пережидая приступ.

– Что? – тревожно выдохнул мой дракон.

Дрейк оказался в опасной близости, но так и не прикоснулся ко мне.

– Всё в порядке, – прошептала я, раздвинув губы в улыбке.

Гарден нахмурился, и, не спрашивая разрешения, сдёрнул с моих плеч рубашку.

– Что это? – потрясённо прорычал дракон, разглядывая мои обнажённые руки.

– Где? – глупо переспросила я.

– На твоих плечах, – ответил Дрейк напряжённым голосом и внезапно наклонился и принюхался.

– Дрейк, ты чего?

От неожиданности я оторопела, хотела отодвинуться, но стена за моей спиной не позволила осуществить стратегический манёвр.

– Луноликая… – не менее потрясённо прошептала я спустя мгновение, когда мужчина, наконец, перестал крутить своим чувствительным носом возле моей руки. – Что это? – глядя на обнаженную мужскую грудь, я продублировала вопрос Гардена.

– Это мой вопрос, – чуть раздражённо ответил Дрейк. – Откуда эти татуировки на твоих плечах?

– Что с твоей татуировкой?

Одновременно спросили мы друг у друга.

– Какие татуировки? – недоумённо переспросила я, затем приподняла плечо, изогнула шею, чтобы понять, о чём идёт речь.

– Какого сумрака! – пророкотал Гарден, склонив голову, чтобы разглядеть собственную грудь и печать, которая светилась зелёным светом словно изнутри.

Хвала Луноликой, мои рисунки, непонятно откуда взявшиеся на коже, не светились. Не уверена, что смогла бы спокойно выдержать очередную странность.

Так мы и стояли, разглядывая друг друга.

– Ты видишь то же что и я? – неуверенно уточнила я.

– Вижу, – рыкнул дракон.

– Но не веришь своим глазам, да? Можно? – я протянула руку, чтобы коснуться татушки на теле Дрейка, но остановилась в сантиметре от кожи.

– Не уверен, – поглядывая на мои рисунки, нахмурив брови. – Это странно…

– Ты только сообразил? – пошутила я. – Я легонько, не дёргайся.

Мужчина перехватил моё запястье, но после секундного колебания всё-таки отпустил и согласно кивнул. Затаив дыхание, я осторожно коснулась кончиками пальцев сияющего контура и едва не отпрянула, когда внутреннее сияние под моей ладонью стало сильнее.

– Невероятно… – с восторгом прошептала я. – Она что, живая?

Я посмотрела на Дрейка, который всё это время не дышал, наблюдая за моими действиями.

– Почти, – глухо ответил Гарден после долгой паузы.

– Почти?.. – рассеянно уточнила я, продолжив изучать рисунок на мужской груди.

Дрейк скрежетнул зубами и как-то неправильно задышал, потом замер, выпустил воздух сквозь сжатые зубы и только после этого ответил. Но так ничего не пояснил.

– Это анимэлья дракона, – нехотя озвучил Гарден.

– Что? – я удивлённо вскинула голову, чтобы увидеть глаза мужчины. – Что такое анимэлья? Никогда не слышала это слово. А я много читала о чёрных драконах, – зачем-то уточнила я и смутилась.

– Анимэлья – сердце дракона.

Дрейк медленно цедил слова, словно не хотел раскрывать какую-то ужасную драконью тайну.

– Сердце? Как красиво. То есть на моих плечах внезапно образовалось две анимэльи? Два сердца?

Смешно не было ни капли, но я отчего-то не удержалась и улыбнулась, но тут же торопливо спрятала улыбку, увидев, что Дрейк не разделяет моего веселья. Подушечки пальцев покалывало, словно под ними искрило. Больно не было, скорее, приятно.

– Нет, – сердито ответил Гарден, перехватил мою руку и отвёл в сторону, но из захвата не выпустил. – Анимэлья – это общее название двух ати – двух сердец пары: дракона и его избранницы. Вот этих, которые появились у тебя на плечах, Соная. Анимэлья… – Дрейк коснулся ладонью своей груди. – Это сердце дракона, суть истинности. Оно начинает пылать, когда дракон встречает свою пару. Ту, которая подарит ему крылья.

– Но у тебя пылает только контур… Ох, как красиво! – воскликнула я, разглядев, наконец, рисунок татуировки.

Два дракона – крылатый и бескрылый – обнимали лапами сердце, обвивали друг друга хвостами. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у каждого ящера в лапах по сердечку, но художник умудрился объединить оба в единое целое. В татуировке сияли все линии, кроме тех, которыми неведомый мастер обозначил общее сердце.

– Как красиво, – выдохнула я прямо в мужскую грудь и выпрямилась.

В воздухе запахло грозой, между нами чуть-чуть заискрило, я напряглась, попыталась освободить запястье из мужских пальцев, но Гарден не позволил. Тогда я просто опустила глаза, разрывая зрительный контакт. Смотреть на него и не прикасаться – невыносимо.

– Я, правда, мало что поняла. Объяснишь? – пробормотала я, пытаясь разрядить обстановку.

Так и хотелось ляпнуть: очень интересно, но ничего не понятно. Вот только вряд ли дракон в таком состоянии способен оценить мой юмор. Потом до меня дошло, и я всё-таки ляпнула.

– Это что получается, я – твоя истинная? Но этого не может быть! У меня ведь нет анимэльи… – растерянно закончила свою мысль, покосившись на свою грудь, которую хорошо было видно.

Не скрою, на долю секунды моё сердце перестало биться от неожиданного предположения. Мысли тут же понеслись вскачь, анализируя и строя планы по избавлению от нашей общей проблемы. Если я – истинная дракона, стоит нам соединиться, разделяя одну кровь на двоих, как проклятье спадёт. Должно. Нет ничего сильнее крови. Но вредный дракон безжалостно разрушил мои мечты.

– Нет, Соная, – угрюмо проворчал Дрейк. – В этом мире не рождаются элья драконов… Видит Змей, я был бы рад назвать тебя своей истинной, но тогда элья на твоём левом должна гореть синим пламенем. Но обе твои – пусты.

– Я не понимаю… – расстроенно прошептала я. – Что это значит…

В глазах закипали слёзы, я заморгала, чтобы не дать им пролиться.

– Это – элья, – с непередаваемой нежностью произнёс Дрейк, чуть ли не с благоговением прикасаясь к татуировке на левом предплечье. – Элья – значит, крылья дракона. Когда у истинной пары проявляется такая печать, у дракона вырастают крылья. Те самые, которые позволяют путешествовать между Гранями, без страха пронзать переходы Меж-Гранья, заглядывать за изнанку миров. Элья – это…

Гарден задохнулся, не в силах подобрать слов, чтобы описать свои чувства.

– Видишь, крылатый дракон держит сердце в своих лапах?

Я выгнула шею под немыслимым углом, чтобы разглядеть свою татушку. Точно, на левом плече красовался ящер с распахнутыми крыльями. Перевела взгляд на грудь Дрейка и обнаружила копию своего дракончика с левой стороны рисунка.

– А бескрылый? У него тоже сердце в лапах.

– Бескрылый – это пара, избранница. Если она дракон – они оба обретают крылья. Если нет, до рождения ребёнка дракон ведёт её за собой.

– А после? – уже зная ответ, всё-таки прошептала я.

– Она тоже обретает крылья.

– Как называется бескрылая татуировка?

Я коснулась пальцами рисунка на своём плече, и почувствовала прохладу линий. А может, мне просто показалось, просто захотелось.

– Анима, – грустно улыбнулся Дрейк, накрывая мои пальцы своими. – Душа дракона.

Мы оба застыли, заворожённые неловкостью и одновременно какой-то невыносимо щемящей нежностью момента.

– Анима… – сморгнув непрошенные слёзы, повторила вслед за мужчиной. – Элья и анима, крылья и душа.

«Ты – мои крылья и душа», – хотелось сказать мне, но я сдержала свой порыв. Вместо этого поинтересовалась.

– Почему у меня две, а у тебя одна? Когда появилась твоя татушка?

– Я родился с ней.

Дрейк отпустил мои пальцы, опустил руку, и стало холодно. Я поёжилась и торопливо натянула рубашку на свои обнажённые плечи. Гарден молча смотрел, как я застёгиваю пуговицы, ругаясь одного неприличного дракона, который поотрывал все застёжки. Устав бороться, я просто завязала рубаху узлом на животе.

Когда я закончила, обнаружила, что Дрейк всё это время с удовольствием наблюдал за моими попытками привести себя в более-менее приличный вид, даже не пытаясь помочь.

– Родился? Значит, татушки у мальчиков появляются сразу. А у пары проявляются, когда она встречает своего дракона? Так?

Я решила не обращать внимание на драконью наглость.

– Так.

– Дрейк.

– Соная? – Гарден вопросительно приподнял бровь.

– Не смотри так, – попросила я, внезапно охрипнув.

– Не буду, – пообещал мужчина, но глаз не отвёл.

– Так вот… Так вот… Да! – воскликнула я, вспомнив, что хотела спросить. – Эти две штуки – элья и э-э-э… анима. Появляются только у девушки, который пара дракона, верно я поняла?

– Да, – коротко и ясно.

«Ладно, продолжим», – начиная слегка нервничать под неотрывным взглядом, вздохнула я.

– Соная, – едва ли не промурлыкал взрослый мужчина.

– А? – ошалело выдала я.

– Не дыши… ТАК.

– Что?

И обалдела ещё больше, когда увидела, как за спиной Дрейка распахиваются чёрные прозрачные крылья, словно за плечами у Гардена раскинулось ночное небо, усыпанное мириадами звёзд.