Сердце Черного Дракона

Глава 26

Дознавателя как прорвало. Он радостно подготавливался к жертвоприношению и почти безостановочно говорил. Странно, конечно, с виду молчун оказался таким говоруном. Но, видимо, жрец настолько уверен, что я умру сегодня ночью, что просто не в силах молчать. Зори словно распирало изнутри, словно годы молчания наконец-то модно оставить позади. Да и нечего беспокоиться о том, что я смогу кому-то проболтаться, вон как жертвенный камень натирает.

– В своём мире мы сравнялись с богами, – вещал Зорий. – Нас боялись и почитали, нам воздавали почести и приносили жертвы, нас просили о помощи и добровольно соглашались служить. Перед нами пресмыкались и падали ниц величайшие правители.

– Очень интересно, но непонятно, – пробормотала я, пытаясь отпить из кружки, которую светлый поставил возле меня, но при этом не удосужился развязать руки.

– Что тебе непонятно, ведьма? – скривился Зорий

Светлый смотрел, как я пью, обливаясь, но не сделал попытки как-то облегчить мою задачу.

– Вы были почти богами, ваш мир служил вам верой и правдой, что случилось, что вы оказались здесь, в нашей всеми забытой Грани? Полной лунной магии, мира и спокойствия? Каким образом вы оказались в нашей Грани? Что вы забыли у нас? Ушли вы сами в поисках лучшей доли, или вас просто вышвырнули из вашего дома, потому что вы перешли черту? Потому что люди устали от вашей власти? От вашей силы и высокомерия? От вашего бездушия? Что скажешь, жрец?

– Жалкие существа предали нас! – прорычал светлый. – Мы – величайшие из величайших, хотели даровать нашим последователям единого бога, которому служили сами! Многие лета мы готовили Мир к его приходу, изучали летописи, выстраивали канал, приносили жертву, поили кровью священный алтарь, чтобы путь Великого стал лёгким и быстрым.

– Но что-то пошло не так, да? – пробормотала я, тяжело дыша. – Люди устали умирать во имя неизвестного бога и вышвырнули вас из Грани, – меня вдруг осенило. – Теперь вы ищете дорогу домой, чтобы отомстить? Для этого вам понадобилась лунная ведьма и дракон?

Мне, наконец, удалось приподняться, облокотиться на плечо и с трудом сделать пару глотков.

– Глупая ведьма! – жрец скривился, глядя на мои потуги.

Я извивалась как гусеница, пытаясь подползти к стене и облокотиться на неё, не желая валяться в ногах у светлого. Умный жрец связал руки за моей спиной, но одного не учёл: для колдовства порой достаточно нужного Слова. А рот он мне не заткнул.

– Зато ты умный, – не сдержалась я, когда добралась до стены. – Я угадала? Вас вышвырнули, как нагадивших щенков? И закрыли дорогу обратно. А здесь, почему в нашем доме вы не призвали своего бога? Сил не хватило? Не так уж и слаба наша лунная мать, не так ли?

Меня несло, я не могла остановиться. Хотелось ранить жреца словами, пытать и раздирать на кусочки, бить по больному. Душа болела за Дрейка, за всю Грань, которую пришельцы превратили в пункт ожидания, исковеркав предназначение нашего мира. За уничтоженных лунных ведьм, теперь я не сомневалась, что вся эта история с проклятьем – дело рук светлых.

– Болтай, болтай, – рассмеялся жрец. – Что ты можешь, несчастная? Призвать на помощь? Но твоя лунная дева не придёт к тебе, её давно нет в этой Грани, мы хорошенько постарались.

«Блажен, кто верует», – мелькнула мысль, вслух же я поинтересовалась:

– Скажи мне, светлый, как получилось, что никто не помнит, с чего всё началось? Книги, летописи, архивы – это наследие, оно должно сохраниться. И память, вы же не могли лишить памяти всё живое в нашей Грани, всех разумных невозможно заставить забыть, кто вы и откуда. Но даже мы, лунные, не помним. Разве что в сказках отголосками эха звучат слова о чужаках, что однажды спустились с самой высокой горы. Не той ли горы

– Немного магии и много стратегии, – мерзко захихикал дознаватель. – И вот все верят нам, светлым помощникам, радетели за счастье и процветание народа, а лунные ведьмы низведены до положения дремучих знахарок. Ведьмы, которые всегда хранили эту Грань. Как легко существа меняют белое на чёрное, отвергают тех, кто им помогла, дарил свет, защищал и оберегал. Дальше дело техники, Последняя Луна?

Жрец резко развернулся в мою сторону. Я вздрогнула, увидев в его руках ритуальный нож светлых. Такими длинными тонкими стилетами служители храмов дважды в год резали животных, принося кровавые жертвы своему богу. Хотя «резали» здесь не подойдет, виртуозно убивали одним ударом, чтобы затем вырезать ещё горячее сердце и положить на алтарь.

Сердце… Меня передёрнуло снова. Неужто и драконы участвуют в этой кровавой жатве, что длится много веков? Не может быть, не хочу верить в то, что Дрейк и его семья… Ведь он говорил, что наш мир лишил его род крыльев. Когда это случилось? До проклятья или после него?

Голова раскалывалась от мыслей, руки затекли, мысли путались, ещё чуть-чуть и я перестану связно думать. А это прямой путь за Грань. Соберись, Соная! Нельзя позволить этим гадам завершить начатое. Надо выжить и изгнать светлых тварей из нашего мира, возродить лунные традиции, вернуться к истокам!

– Не бойся, Последняя Луна, – пока смерть тебе не грозит. Ещё рано, – улыбнулся дознаватель, бережно укладывая нож на подставку, что стояла на широком каменном столе, уставленном колбами, ящичками, чашами, весами и прочими атрибутами алхимии.

Только сейчас до меня дошло, что мужчина назвал меня лунным именем. Вот ведь прохвосты! Перед тем как уничтожить ведьм, взяли и забрали у нас всё нужное и важное, даже язык Луны выучили, чтобы понимать истинную суть наших книг.

– Я не боюсь, жрец, – вскинула голову и дерзко улыбнулась.

Во всяком случае, я надеялась, что моя улыбка выглядит дерзко и уверенно, потому что эта самая уверенность вытекала по капле, уступая место отчаянью.

– И правильно, к чему бояться? Твоё сердце и душа должны находиться в гармонии с миром. Выпей, ведьма, успокойся. К чему отравлять последние часы жизни горечью и страхом?

Жрец ласково улыбнулся, но от этой ласки у меня сжался живот. Захотелось, как в детстве, спрятаться под одеяло и ждать, когда придёт мама и прогонит монстров из моих снов. Вот только ни мамы, ни одеяла рядом нет, придётся справляться самой.

– А если я не хочу? – я вжала голову в плечи, отказываясь пить непонятный напиток.

– Жаль, я ведь хотел помочь, ведьма. Ты мне нравишься. Сложись всё по-другому, мы могли бы стать хорошей парой.

И столько искренности и сочувствия звучало в его голосе, что на секунду я даже растерялась. Светлый и вправду совершенно искренне, от души, можно сказать, заботился обо мне, хотел помочь. Невероятно, но факт. Луноликая, я не понимаю, что творится в головах этих… нелюдей, существ? Чудовищ? Маньяки? Нет, скорее, матары – чудовища далёкой Грани, я про них сказку читала.

Говорят, матары – это бескрылые проклятые драконы. Давным-давно они покусились на власть богов, за что их лишили памяти, крыльев, сбросили в болота и наказали вечным голодом. И вот эти монстры плачут, когда поедают свою жертву. Интересно, светлые им не родственники?

– Спасибо, я справлюсь.

– Неважно, – отмахнулся дознаватель. – Ты всё равно его выпьешь, не сейчас, так позже, когда прибудет старший. Нельзя портить кровь страхом, сердце должно радоваться, отдавая последнее биение во имя праведного дела, – пояснил Зорий.

Ну, точно – матар! Бездушный, одержимый идеей монстр. Не удивлюсь, если этот солдат Света будет плакать, принося меня в жертву. Бр-р-р, что за глупые мысли лезут в голову. И, главное, ни одной идеи о спасении!

Интересно, как там Дрейк? Уже обнаружил мою пропажу, или всё-таки дракон и светлые заодно? Нет, не может быть! Не хочу в это верить. «Драконы были, есть и будут в нашей власти. Пока…» Хорошо помню слова светлого. Что, пока? Будут во власти Света, пока что?

Я решительно тряхнула волосами, прогоняя глупые мысли, и продолжили допрос жреца.

– Драконы – они тоже вместе с вами… ищут дорогу обратно?

– Нет, – жрец поморщился, как от зубной боли. – Драконы – необходимый инструмент. Как и ведьмы.

Зорий поставил бокал с напитком на каменный стол недалеко от меня, затем вернулся к травам и смесям, которыми занимался.

– Странный компот, – недоверчиво пробормотала я, делая вид, что не замечаю, как болтаю вслух. – Как могли объединиться местные ведьмы с пришлыми драконами и непонятными уродцами из другого мира?

– Ведьма!

Меня выгнуло дугой, словно по мне прошёл разряд молнии. Я стиснула зубы, но всё равно не удержалась от стона.

– Следи за словами, ведьма. Иначе я очень постараюсь и сделаю так, чтобы твоя смерть длилась долгой и была болезненной.

– Это вряд ли, – процедила я сквозь зубы, выравнивая дыхание.

– Почему? – вполне искренне удивился светлый.

– Как минимум, потому что жертвоприношение – это ритуал, а ритуал идёт по особой схеме, в которой пытки не предусмотрены.

– Умная девочка, но глупая, – хмыкнул жрец. – Приносить жертву можно по-разному, можно обездвижить и сделать так, чтобы агнец радовался всему, что с ним происходит, и не чувствовал боли. А можно спеленать его путами неподвижности, но при этом существо будет ощущать всё, что с ним делают, только кричать и извиваться не сможет. Поверь, хуже, чем осознания собственной погибели, только осознание абсолютной беспомощности.

Дознаватель хихикнул и облизнул губы, глаза его при этом закатились в предвкушении. Кажется, я нарвалась на светлого маньяка, которому мучения жертвы в радость. Луноликая, ну вот почему ты обделила меня умом и сообразительностью?

– Но тебе нужна жертва, – с радостью в сердце, и с кровью, не испорченной ужасом, – сладко пропела я.

Кто бы знал, чего мне стоила эта невозмутимость: тело всё ещё потряхивало от удара, косточки ныли, руки выворачивало судорогой.

– Умна не по годам, – снова хихикнул жрец. – Так что входит в твою программу-максимум, ведьма? – дознаватель вынырнул из своих фантазий и перевёл взгляд на меня.

– Что? – я моргнула, пытаясь понять суть вопроса.

– Ты сказала, как минимум… А максимум? Что входит в твой максимум, ведьма? – ласково пояснил светлый, продолжив манипуляции с флакончиками, весами, травами и прочими ингредиентами. – О, позволь, я угадаю? – губы жреца растянулись в довольной улыбке.

– У меня есть выбор? – пробурчала я.

– В вашем мире говорят: выбор есть всегда. По мне так несусветная чушь. Всё предопределено. Вот ты думаешь, твоя прабабка сама додумалась до проклятья?

Я затаила дыхание, боясь, что жрец передумает болтать. Неужели я права, и без светлых в той старой истории не обошлось?

– До проклятья да, она додумалась сама, – хмыкнул светлый. – Но кто довёл дракона и ведьму до точки невозврата? Кто спровоцировал?

– Светлые? – слово вылетело из меня, как самое грязное ругательство.

– Светлые… – забавные вы, существа этой Грани, – задумчиво произнёс жрец. – Все-то у вас делится на грани: светлое-темное, луна-светило, день-ночь. Но Мир многогранен, тебе ли не знать, ведьма? И в нём много полутонов, оттенков, скрытых и явных переходов из одного в другое.

Я молчала, ожидая продолжения. Дознаватель тем временем закончил переливать, смешивать, строгать, добавлять и взбалтывать. Закупорил стеклянную бутылочку с получившимся зельем пробой, почему-то каменной. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, при каких условиях и какие настои запечатывают таким образом, но в голову ничего не пришло.

Зорий удовлетворённо вздохнул, мечтательно улыбнулся, поставил колбочку на подставку, оббитую мягкой тканью, и повернулся ко мне.

– Может, всё-таки выпьешь прямо сейчас? Не бойся, ведьма, это не яд. Мне просто хочется, чтобы твои последние часы ничто не омрачало. Всё-таки ты – последний ингредиент, который стоило великих трудов вывести.

– Вывести?

Сказать, что я обалдела, – это ничего не сказать. Меня что, выращивали на убой, на вроде светлых невест, которых отбирают в младенчестве для чёрных драконов?

– Разволновалась, гляди-ка, – хихикнул жрец. – А ты думаешь, легко просчитать всё на годы вперёд? И подвести лунных ведьм к вырождению?

– Так это вы… – глаза защипало от слезы, но я дала себе слово: эта тварь ни за что не увидит мои страдания. К тому же слёзы лунной ведьмы, которая стоит на грани гибели, – сильнейший магический компонент. Не их ли добивается дознаватель?

– Мы, – довольно покивал Зорий. – Мы… Ах, какую многоходовку придумал старейший Ахас, – дознаватель почмокал губами, выражая высшую степень удовольствия. – Когда мы попали в вашу отсталую Грань, и двери за нами захлопнулись, пришлось сильно потрудиться, чтобы выяснить путь назад. Великий Ахас долго, но тщетно призывал богов, но они не услышали наши призывы.

– Или не захотели, – буркнула я.

– Или не захотели, – покладисто согласился жрец. – И только когда в этот мир попали чёрные драконы, умеющие путешествовать вне времени и пространства, мы обрели пророчество. Сумели понять, как действовать.

– Пророчество? – глупо переспросила я.

Только пророчества мне не хватала к уже действующему проклятью.

– Именно, – покачал головой светлый. – В нём хитро переплелись судьбы лунных ведьм и крылатых пришельцев.

– И артефакт? – уточнила я, вспомнив слова крёстного о том, что камень разрушается из-за проклятья.

Дознаватель рассмеялся, и смеялся так долго, что слёзы выступили у него из глаз. Что смешного я спросила? Ведь сами светлые признались в том, что артефакт, охраняющий нашу Грань, постепенно разрушается, а это значит… А это значит, Соная, что или артефакт не разрушается, или он вообще ни имеет никакого отношения к нашей грани, к драконам, проклятью.

Светлые, как обычно, навели тень на плетень, чтоб скрыть свои истинные намерения, заставить всех вокруг делать то, что необходимо им для исполнения того самого пророчества. Интересно, о чём оно? И при чём тут лунные ведьмы и чёрные драконы?