Сделай сам – 4

Глава 15 Реалии и инженерные хотелки

— А тебе не кажется ли, сын, что вести подобные работы несколько не к месту в настоящий момент? — осторожно так поинтересовался отец, рассматривая разложенные тут и там чертежи отдельных деталей и агрегатов в сборе того нового автомобиля, над которым я отдал команду начать работу нашему конструкторскому бюро. Разведя прибывших гостей по их квартирам, он наведался ко мне и задержался в рабочем кабинете. — Всё же война идёт. Не важнее ли сейчас сосредоточиться на решении имеющихся вопросов по военной технике, дабы уже после победы, не отвлекаясь ни на что, с головой уйти в столь привлекающую тебя работу?

Папа́, не сомневаясь, говорил о нашей победе не просто так и не только в силу своего известного чувства патриотизма, не допускавшего никакого иного исхода войны. Просто ситуация на Восточном фронте к осени 1918 года, то есть спустя всего 1 год после начала боёв на наших границах, стала сильно не в пользу Центральных держав. И если те же немцы очень достойно держались, то и дело давая нам прикурить, да получая ответные чувствительные плюхи, но при этом железобетонно удерживая фронт, то австро-венгры, хоть и проявляли известную долю участия в сражениях, явно не справлялись со своими обязательствами перед прочими союзниками.

Всю зиму и весну наступившего 1918 года три армии Австро-Венгрии плюс одна набранная с бору по сосёнке германская предпринимали многочисленные попытки выбить русские войска с захваченных теми пяти крупнейших перевалов через Карпаты. Порой эти самые попытки даже оканчивались солидным успехом, чувствительно бившим по настроениям солдат российской армии. К примеру, за 5 месяцев то и дело вспыхивающих боёв не менее 100 тысяч нижних чинов и офицеров Российской империи попали в плен только лишь на этом, Карпатском, участке Восточного фронта. Что, с какой стороны ни взгляни, было много.

Но на конечный итог указанные достижения не сильно повлияли. Всё же давались данные победы не просто так, а огромными жертвами уже со стороны австро-венгров и поддерживавших их немцев.

Так, если наши потери составляли порядка 65 тысяч погибшими, 110 тысяч пропавшими без вести и 187 тысяч ранеными да обмороженными, то противник лишился минимум в 2,5 раза большего количества живой силы по тем же самым причинам. Не говоря уже об утерянном вооружении.

Во всяком случае, за это время все их 4 армии, участвовавшие в данной операции, полностью обновили свой личный состав, что солдатский, что офицерский. И, главное, в мае месяце изрядно пополненные пехотные дивизии 3-й, 8-й и 11-й русских армий смогли провести массированное контрнаступление и прорваться сразу в нескольких местах на Венгерскую равнину, куда тут же стали перебрасывать, как находившуюся в резерве 9-ю армию, так и новосформированные танковые с танкетными полки. Зимой и весной соваться на перевалы бронетехнике было не с руки, а вот когда дороги высвободились от снега и подсохли, те тут же ринулись вперёд. Причём ринулись отнюдь не в штучном количестве! Зря, что ли, их накапливали аж с полгода?

Если с производством тяжёлых Т-15 у нас имелись заметные проблемы — до сих пор выходило сдавать армии не более 100–110 машин в месяц, то вот танкетки на «Харьковском танковом заводе» мы уже с начала года «лепили» по 500 штук ежемесячно без видимых проблем. Лепили бы и больше, но тупо не было брони. Производить её не поспевали вовсе. Как и пулемёты для них, впрочем. Потому в последовавшем летом наступлении на Будапешт смогли принять участие 462 тяжёлых танка и 2820 танкеток. Не говоря уже о 800 тысячах бойцов наших четырех армий.

Ну и поскольку никто в Вене даже не подумал устраивать многосоткилометровые достойные оборонительные позиции на территории Венгрии, бои там сразу приняли тот же самый характер, что наблюдался в самом начале войны на Юго-Западном фронте[1].

Быстрые манёвры больших масс пехоты и броски кавалерии на дальние дистанции сменялись кровопролитнейшими полевыми сражениями целых армейских корпусов на совершенно неподготовленных позициях. Считай — в голых полях, как по времена Наполеоновских войн. И вот здесь уже решала бронетехника да артиллерия.

Ни австро-венгры, ни немцы за прошедшее с начала войны время попросту не успели разработать специализированные противотанковые орудия, хоть и работали в этом направлении. Соответственно, и насыщать чем-то подобным свои дивизии да корпуса им было почти нечем. Лишь кое-где в частях появились взятые в качестве трофеев в павших бельгийских крепостях 57-мм противоштурмовые пушки на колёсных лафетах, да первые редкие экземпляры 37-мм траншейных пушек, годных для поражения на близких дистанциях хотя бы танкеток. Но их суммарно не насчитывалось даже 500 штук на все армии Центральных держав, так что погоды они уж точно не делали. А полевые и горные пушки, во-первых, имелись в явно недостаточных количествах, а, во-вторых, в ответ уничтожались танковым огнём, спасавшим положение всех русских армий при ощутимом снарядном голоде, царившем в наших войсках. Ведь 40–50 снарядов на орудие — это был полнейший швах. Ни доставлять к передовой, ни изготавливать их попросту не успевали.

Плюс именно в этот момент на вступление в войну решилось правительство Румынии, у которого имелось немало территориальных претензий к Австро-Венгрии. Вооружённые силы этого королевства представляли собой морально устаревшее, плохо управляемое, донельзя расфуфыренное, что те павлины, сборище неподготовленных солдат и некомпетентных офицеров, отчего всё 600-тысячное румынское войско в разразившихся пограничных сражениях смогло сковать своими действиями в Южных Карпатах всего лишь одну армию Двуединой монархии.

Но именно этого вполне хватило, чтобы 12 сентября Будапешт и все отступившие в него остатки австро-венгерских и германских войск, оказались в полном окружении. Сколько бы немцы ни кидали сюда подкреплений, снимая раз за разом части с Западного фронта, танки перемалывали всех. Мы ведь так-то тоже не зевали и пополняли новыми машинами постепенно стачивающиеся в боях полки.

К тому же, просто некому вдруг стало наносить удар по левому флангу наступавших на столицу Венгерского королевства русских войск. За что особое «спасибо», помимо румын, также следовало сказать сербам с черногорцами и грекам, пошедшим по согласованию с Санкт-Петербургом в атаку на противостоящие им вражеские части, полностью связав те боем. Именно благодаря их действиям в столь критический момент оказались не у дел до 600 тысяч солдат противника.

Совместно же всё это привело к соединению Сербского и нашего Юго-Западного фронтов, окружению противостоящих румынам австро-венгерских войск, а также к отрезанию осман с болгарами от основных союзников, без должной помощи которых им было вовсе не продержаться в долгосрочной перспективе.

Итальянцев к тому времени уже успели выбить из Северной Албании, скинув их десанты в море, а видящие, что именно происходит, болгарские солдаты всё чаще отказывались выполнять приказы командиров. Особенно после того, как только-только сформированная 15-я армия России вместе с несколькими дивизиями румынских войск начала постепенное продвижение вдоль побережья Румынии к основному болгарскому портовому городу — Варне. Вдоль побережья шли по той простой причине, что русский Черноморский флот играл там роль большой дубины, сметая артиллерийским огнём и авиационными налётами любое встречаемое сухопутными частями мало-мальски упорное сопротивление.

Понятное дело, что на фоне всего происходящего в воздухе уже вовсю витало настроениями связанными с началом сепаратных переговоров, что с Софией, что, возможно, со Стамбулом. Но отнюдь не окончанием войны с Германией, Италией и Австрией! На факт чего мне и указывал родитель.

— Хочешь мира, готовься к войне. Хочешь выиграть не только войну, но и последующий мир тоже, заранее готовься к завоеванию послевоенных рынков, — ответил я отцу на его претензию. — А мне, поверь уж, очень хочется стать победителем и там, и там.

— Не рано ли готовиться ты вздумал? — повертев головой по сторонам и взяв с моего рабочего стола деревянную модель несколько потешной машинки, хмыкнул папа́.

— Нет. Не рано.

Ну вот как человеку объяснишь, что в Советском Союзе вовсю начались работы над созданием легковушки ГАЗ М-20 «Победа» ещё 3 февраля 1943 года — на следующий же день после капитуляции армии Паулюса, обложенного в Сталинграде.

Никак не объяснишь! Банально не поймёт!

А если даже в тех условиях советское руководство сочло должным начать подобные работы, то мне-то ныне сам, блин, Бог велел заняться чем-то схожим! Единственное, цели ставил я себе слегка иные. Если в СССР принялись разрабатывать замену ГАЗ М-1 для обслуживания командиров среднего звена и среднего же уровня гражданского начальства, то мы в работу взяли проект, пусть не максимально дешёвого, но насколько это возможно недорогого «народного автомобиля».

Ставя во главе угла финансовый вопрос при достаточной эксплуатационной надёжности и технической простоте, доступной для неквалифицированного обслуживания, не говоря уже об экономичности в плане потребления топлива, я, недолго думая, скрестил ужа с ежом. Точнее говоря, скрестил «Гадкого утёнка» и «Жука», как в моём прошлом прошлом народ поименовал автомобили, отобранные мною в качестве образчиков инженерных подходов проектирования.

Основой для моего нового творения по большей части послужил немецкий VW «Жук», который находился в производстве аж целых 57 лет. А мог бы находиться и того больше, если бы не Вторая мировая война. Тут, что ни говори, его создателям действительно имелось, чем гордиться.

Потому-то мне не было обидно, что папа́ рассматривал модель с такой ухмылкой. Сам ухмылялся вечно, глядя на него. Такой он специфичный, такой, блин, несуразный, что хочется пищать от умиления, будто видишь перед собой недельного котёнка, который может вырастить в прекрасного и грациозного кота.

От знаменитого же на весь автомобильный мир французского Ситроена 2CV я взял идею устройства подвески с горизонтальными продольными пружинами в едином цилиндрическом блоке. Больно уж сложны сейчас в плане изготовления использованные VW торсионы, чтобы ставить их на будущий массовый автомобиль.

К тому же, как и создателю «Жука» — Фердинанду Порше, мне изначально пришла в голову мысль разработать сразу несколько возможных вариантов привода будущей машины. Тут был и наиболее бюджетный — задний привод с кормовым расположением двигателя. И тот же задний привод, но с привычным карданным валом и мотором впереди. А также взял идею от Ситроена 2CV, включая его редчайшую модификацию «Сахара», когда по умолчанию двигатель располагался только впереди и приводил в движение передние колёса, но для устройства полноприводной машины сзади устанавливался второй мотор и вторая КПП, работавшие параллельно в паре с первым.

Правда, каюсь, двигатель в него мне приходилось пихать не аутентичный — оппозитный «боксёр», а хорошо знакомый мне V4 от ушастого «Запорожца». Во-первых, конструкцию последнего я досконально в институте изучал для написания собственной дипломной работы. Во-вторых, мы всё ещё не производили достаточно хорошие моторные масла, чтобы на них достаточно долго мог бы функционировать оппозитник. Всё же именно такие моторы предъявляли наиболее жёсткие требования к смазкам. Да и к прокладкам тоже. А я желал иметь гарантию хотя бы в 50 тысяч километров пробега до капремонта. Вот и ушёл от двух указанных проблем, сделав ставку на V-образный мотор.

— С чего такие мысли в голове твоей родились? — завершив изучать модель автомобиля и вернув ту обратно на стол, вновь обратил внимание на меня папа́.

— Ой, ну, давай вдвоём считать, — откинувшись на спинку кресла, я принялся перечислять доводы и загибать пальцы. — Во-первых, как только война завершится, все казённые заказы на вооружение и боевую технику мгновенно прекратятся. У государства уже сейчас образовались огромные долги, помимо тех, что были прежде, и сразу же после победы делать новые вдобавок, мало кто позволит.

— Согласен. Тут ты точно прав, — не нашёл, что возразить отец. — Что дальше?

— Дальше, во-вторых, — загнул заранее я второй палец. — Потребность в сталях, чугунах, свинце и меди тоже резко упадёт в одно мгновение. Что вместе с первым пунктом ставит нас перед вопросом канализации с максимальной пользой всех тех материалов и производственных ресурсов, которые мы развили столь серьёзно с началом войны.

— Что, в-третьих? — просто кивнув в знак полного согласия, продолжил мой допрос родитель.

— В-третьих, по причине уже заметно чувствующейся инфляции, денег у народа станет сильно меньше. Что у нас, в России, что у всех в Европе. Значит и машин смогут куда меньше покупать. Либо же необходимо дать им то, что совершенно точно будет по карману. Но что-то современнее, экономичней, просто лучше того же Oldsmobil «Tour» и его французского собрата. Или же того же Форд-Т.

— То есть, этот лягушонок?

— То есть этот лягушонок, — утвердительно кивнул я, сделав вид, что не расслышал ноток иронии в вопросе собеседника. — Он хоть внешне неказист слегка, зато уже имеет куда более живучий и не скрипучий цельностальной сварной корпус, а также полноценные четыре двери, — да, тут я был солидарен с товарищем Сталиным в том плане, что послевоенная машина для народа должна изготавливаться с подобным кузовом, а не двухдверным купе. Именно по этой причине в СССР появился Москвич-400, являвшийся адаптацией к условиям советского автомобилестроения Опеля «Кадет». Я же просто изначально создавал своего «Жука» таким, как надо мне. — И, по предварительным расчётам, с мотором мощностью в 20–25 сил, способен будет вполне сносно везти четырёх взрослых мужчин. Ничуть не хуже нынешнего Форд-Т!

— Реальных сил или же налогооблагаемых? — тут же уточнил отец.

Чтобы хоть как-то централизованно обложить налогами автолюбителей, во многих странах тот начисляли на объём мотора. Но тот объём считали в теоретических расчётных лошадиных силах, а не литрах, дюймах, сантиметрах в кубе. Потому в названиях многих автомобилей ныне фигурировали две написанные через дробь цифры, отображающие как раз налогооблагаемые силы и действительную мощность двигателя автомобиля.

— Реальных. Налогооблагаемых же мы сейчас пытаемся оставить как можно меньше. Не более восьми. — Тут у нас по сравнению с оригиналом от «Запорожца» имелась определённая проблема с топливом. Бензин, получаемый с помощью термического крекинга, конечно, получался чуть получше, нежели прямогонный, в плане своего октанового числа. По привычным мне меркам его можно было называть максимум 66-ым. Даже не 76-ым и не 72-ым! И даже не 70-ым, который ныне отправляли только авиаторам, как самый лучший. Нет! 66-ым! И это ещё лучший для автомобилей, а, стало быть, и самый дорогой! Тогда как большей частью получался 58−60-ый. Отсюда и такая с виду небольшая мощность для сравнительно современного и проработанного двигателя объёмом в 1,2 литра.

— Кхм, кхм. Будут ещё какие-то доводы? — оценив, что с нового мотора мы планируем снимать, как с вдвое более объёмного и более прожорливого стального сердца от того же Форда, уточнил немало удивлённый данным фактом папа́.

— Да! Цена! Как показывают предварительные расчёты, ниже 1400 рублей никак, блин, не выходит. А это слишком дорого! — аж прихлопнул я от избытка эмоций руками по столу. — Мы ведь до войны по такой цене свой «Русь Капитан» клиентам предлагали. Притом, что новая машинка выходит на класс ниже! И это как-то мы обязаны решить до выхода авто на рынок!

— Ага, действительно проблема. Машина Форда на 115 долларов дешевле сейчас стоит, — быстро прикинул в уме отец, переведя одну валюту в другую.

— Вот то-то и оно! — Здесь я, признаться честно, ничего не понимал. Вот как у чёртовых немцев выходило создать подобный автомобиль аж в 2 раза дешевле легкового форда тех времён. Ну, можно было бы сбросить ещё рублей так 100 за счёт монтажа движка над задней осью, отказавшись от переднего привода. Ну, ещё 100 рублей ушло бы при отказе от двух пассажирских дверей. Но на этом всё! Тут экономить больше было не на чем от слова «вовсе»! А ценник всё равно выходил больше, чем у нынешнего Форд-Т. Хоть бери и, отбрасывая в сторону личные инженерные хотелки, полностью копируй тот самый каноничный Ситроен 2CV, который, правда, публика сейчас вообще не примет, как она не принимает циклокары[2]. Время просто не пришло, нет для него настолько неприхотливых и при этом имеющих хоть какие-то денежки клиентов.

А потому как бы мне со всей этой историей не пролететь фанерой над Парижем! Что покуда выходило вполне реально. И, скажу честно, я б вообще за всё это дело не взялся, если бы не желал ускорить эволюцию автомобильной отрасли. Уж больно хочется лет через 10 видеть на дорогах России многочисленные копии той же 21-ой «Волги», в крайнем случае — М-20 «Победы», а не сегодняшний антиквариат и атавизм полнейший.

[1] Юго-Западный фронт — та часть Восточного фронта, на которой войска Российской империи противостояли войскам Австро-Венгрии.

[2] Циклокар — мотоколяска. Транспортное средство, занимающее промежуточное положение между автомобилем и мотоциклом.