Рунный маг Системы 7

Глава 21 Неприкасаемый

Здание, внутри которого находился проход на пятый уровень, всё также было окружено шестёркой солнечных башен, однако эта линия обороны оказалась против нас бессильна. Сложные магические устройства не сумели обнаружить крадущегося к ним Эрдема сквозь его сокрытие аур и не реагировали на его приближение до тех самых пор, пока не стало слишком поздно. Сфинкс в один прыжок домчался до одной из башен и нанёс сокрушительный удар в уязвимую точку всего механизма, обезвредил его и тут же ринулся к следующему.

Мы всемером наблюдали из-за укрытия, как Эрдем без труда разносит одну башню за другой. Когда же он смял механизм четвёртой, оставшиеся две наконец-таки пришли в движение и сосредоточились на поисках неизвестного вандала. Но в этот момент на поле боя вышли я и Фастиад.

Я занял позицию, с которой меня могла обстреливать лишь одна уцелевшая башня, сформировал перед собой массивный водяной шар и начал приближаться к своей цели. Механизм тут же откликнулся на источаемые мною мощные магические ауры, а его линзы повернулись в мою сторону, однако так и не озарились светом. Вероятно, ядро сапфирового рыцаря сбило наводчика башни с толку, и тот не сумел определить, кто перед ним — друг или враг. Как бы там ни было, я выпустил в механизм по дуге удар молнии и быстро выжег руны внутри него.

А вот вторая башня отреагировала на приближение Фастида без каких-либо промедлений: солнечные лучи в миг озарили многочисленные линзы, а затем сфокусировались на демоне. Тот, в свою очередь, выставил перед собой Великий меч Плоти, и его лезвие за считанные секунды разрослось в массивный мясной щит, который упёрся в каменную кладку моста и быстро покрылся толстой костью.

— Любопытно… — произнёс я себе под нос, наблюдая за действиями верховного жреца демонического Бога. — А атаковать-то ты как будешь?

Фастиад достал откуда-то из-за пояса оружейную карту и материализовал в свободной руке металлическое копьё. Затем демон взмахнул системным оружием, и в паре метрах над ним появилось семь его копий, сотканных из точно такой же материи, как и мои силовые щиты. Ну ясно… Эрдем неправильно понял принцип действия этой способности. Никакие это не дубликаты оружия, это его проекции, лишённые всех свойств оригинала. Впрочем, способность всё ещё могла быть чертовски опасной…

Наконечники копий немного сместились, нацелившись в сторону солнечной башни, а затем все проекции поочерёдно устремились к ней. Фастиад не разбирался в принципе устройства механизма и не целился в его уязвимые точки, понадеявшись на одну лишь грубую силу. Её оказалось достаточно: ударившись в башню, силовые копья прошили её насквозь в пяти местах из семи. Оставшиеся два снаряда упёрлись в линзы, покрыли их паутинами тонких и довольно коротких трещин, а затем исчезли.

После этого залпа движения механизма стали дёрганными, прерывистыми, а затем изнутри него и вовсе выскочила массивная шестерня, которая с грохотом металла ударилась об один из мостов. Затем ключевая направляющая линза повисла и направила испускаемый луч вертикально вниз, который принялся выжигать в облачной пелене под нами отверстие. Через несколько секунд этого процесса луч наконец-таки погас, а магическая аура внутри всего механизма значительно померкла. Фастиад вернул своему клинку прежнюю форму, расправил крылья и взмыл в воздух, а затем полетел ко мне.

— До недавних пор мои младшие сородичи страшились этих башен больше, чем големов-рыцарей, — сказал демон, опускаясь на мост рядом со мной. — Некоторые из них даже верили, что внутри башен сокрыта сила Альстрага, падшего Бога света. Сейчас я окончательно убедился в том, что это всего лишь миф и не более.

Я задумчиво взглянул на демона. Фастиад являлся ещё одним ценным ключом ко множеству ценных и труднодоступных знаний о Камиране. Не будь он отродьем самого непредсказуемого и опасного Бога на всей этой чёртовой арене, я бы захотел провести с ним множество бесед. Впрочем, отказываться от знаний, даже исходящих из столь сомнительного источника, было иррационально.

— Идём дальше, — из лишённого магических аур пятна материализовался Эрдем, развеяв окутывающую его невидимость. — Мы не знаем, как големы отреагируют на уничтожение башен. Лучше сразить агатового рыцаря до того, как к нему прибудут подкрепления.

— Никто не придёт, — отмахнулся Фастиад. — Не к нему. Мелкие сошки будут лишь мешаться под ногами Неприкасаемого.

— А другие рыцари? — поинтересовался я.

— Другие рыцари заявится не должны…

В голосе Фастиада послышалось зародившееся зерно сомнений.

— Поторопимся, — скомандовал я и махнул рукой остальному отряду. — Фастиад, жди нас здесь. Как только начнётся бой, приходи на помощь.

— Ты что удумал? — недовольным тоном спросил у меня Эрдем. — Пускай уж этот фрик идёт с нами.

— Тогда мы лишимся шанса поговорить с Неприкасаемым, а также последней надежды на то, что он нас пропустит без боя.

— Если будем действовать в лоб, лишимся шанса захватить инициативу и закончить бой до его начала. Вальдер, бить нужно быстро и со всей силы. А надеяться на милость голема — это попросту глупо.

— Неприкасаемый вас не пропустит, — уверенно заявил Фастиад. — Но и ударить его исподтишка у нас также не выйдет. Вы лишь разочаруете его такой попыткой.

— Это ещё почему?

— Почему разочаруете? Потому что Неприкасаемый — рыцарь до мозга костей… или до чего бы там ни было, что заменяет ему мозг. Он ценит честь и достоинство, но презирает подлость. А ударить исподтишка не получится, так как вы насквозь пропахли демонами. И если это чую я, то Неприкасаемый уж точно за версту вас почувствует.

— Пропахли… демонами? — осторожно спросил я. — Хочешь сказать, что в нас поселилась скверна твоего Бога?

— Нет, — Фастиад повертел шлемом из стороны в сторону. — Я хочу сказать, что остатки магических аур убитых вами десятков или же сотен демонов осели на вас не хуже, чем их запах.

Эрдем принюхался к своей одежде, а затем чертыхнулся. Никаких инородных магических аур вокруг нас я не почувствовал, однако моё чутьё наверняка уступает чутью Неприкасаемого.

— Ну что, мы идём внутрь? — спросил подоспевший к нам Вадик, взвалив на плечо свой молот.

— За мной, — скомандовал я. — С этого момента не расслабляйтесь ни на мгновение.

— Ты только погоди секунду…

Мой брат извлёк из бездонной сумки небольшой предмет, завёрнутый в ткань, и протянул его мне. Не разворачивая свёрток, я прощупал его и осознал, что это был камень возвращения, тот самый, который я отдал Вадику перед боем с Куро. Я поднял полный недоумения взгляд на брата.

— Пусть он лучше будет у тебя, — ответил Вадик на мой немой вопрос.

— Но… — я покосился на окружающих меня членов нашего отряда, большинству из которых не стоило показывать этот предмет. Нашёл же Вадик время для возвращения камня… Или он специально решил это сделать сейчас, чтобы я не смог отказаться?

— Бери. Ты рассудительный, ты используешь его как надо и когда надо. А я его ещё уроню или вовсе сломаю. Так что забирай и не думай.

Я нахмурился и кивнул, а затем спрятал предмет в свою бездонную сумку. Похоже, Вадик не хуже меня понимал, чем для нас может кончиться грядущее противостояние.

Обитель агатового рыцаря с прошлого раза почти не изменилась: к целой горе из останков демонов лишь прибавилась пара новых скелетов. Восседающий наверху неё высокий голем, сотканный из некой белоснежной стали, не двигался и молча следил за нами своими горящими в глазницах белесыми огнями.

— Он… другой, — сказал Вадик, занимая позицию в паре метрах впереди меня. — Непохож на тех, которые нам попадались раньше.

— Его энергия тоже отличается, — заметила Микара. — Она размеренно заполняет всё пространство вокруг, но при этом не кажется такой ослепительной и подавляющей. И ядро, кажется, немного меньше.

— Хорошая машина, — заявил Радимир так, словно старец видел перед собой обыкновенный фабричный станок, а не совершенное чудо магии и механики, которое с очень высокой долей вероятности вознамерится нас убить. — Добротная.

— И откуда же ты такой взялся? — усмехнулся Цао Цао, покосившись на жреца Велеса.

Голос формального лидера Выживальщиков совсем не дрожал, а его сердцебиение оставалось размеренным. Цао Цао будто бы совсем не испытывал страх, в то время как все остальные так или иначе выражали беспокойство или нервозность. Сердца моих спутников, исключая подозрительного мага, забились ещё быстрее, когда агатовый рыцарь поднялся на ноги.

— Ты и вправду сумел избавиться от скверны и сдержал данную тобой клятву, — спокойный голос Неприкасаемого разнёсся по просторному каменному залу. — И теперь ты носишь в груди сердце моего названного брата… Неужели ты убил сира?.. Сира… — в голосе рыцаря послышалось нечто похожее на замешательство. — Как же его звали? Никак не могу вспомнить.

— Сира Лормана, — подсказал я Неприкасаемому.

— Лормана? Это имя не кажется мне знакомым. Но, быть может, его звали именно так. Лорман… В окутавшем нас мраке ты был единственным источником света, который никогда не угасал. Спи спокойно, старый друг.

Цао Цао покосился в мою сторону, Эрдем нахмурился, а на лице Кассандры я увидел растерянность. Не таким они ожидали увидеть нашего противника. Не таким… человечным.

— Пропусти нас, — попросил я агатового рыцаря. — Я всё ещё не хочу быть твоим врагом.

— Но ты им станешь, если сделаешь ещё один шаг, — ответил Неприкасаемый. — Увы, в этот раз я не могу позволить вам идти дальше. Вы приведёте в Вечный город целое войско.

Похоже, агатовый рыцарь был отлично осведомлён о нашем задании. Интересно, откуда он мог о нём узнать? Каким образом?

— Я должен спасти людей, — заявил я, опираясь на древко Йормунганда. — Для этого мне необходимо проложить путь наверх.

— Ты спасаешь не жизни людей, а их возможность вернуться домой, — возразил Неприкасаемый. — Ради этого ты намереваешься повергнуть в хаос мой дом и принести в жертву множество душ других людей. Пускай и потерянных, пускай неполноценных, но всё ещё душ.

— Застрять здесь для многих равносильно смерти, и я не могу просто отступить. Я не вижу другого выбора.

— Но выбор есть. Ваши Боги отдали вам самоубийственный приказ, однако в вашем праве ему воспротивиться. Одумайтесь, поверните назад, и тогда вы уйдёте отсюда живыми. Я даю своё слово.

Слово агатового рыцаря… Ему я верил больше, чем многим другим. И всё же я не намеревался отступаться. Я посмотрел снизу вверх на этого внушительного противника и почувствовал, как сердце пустилось в неистовый пляс. Но затем… Затем на смену моим тревогам пришло абсолютное спокойствие и внутренняя гармония. Наконец-таки.

Я быстро вскинул Йормунганд и безо всякого предупреждения высвободил разряд зелёной молнии. Энергия малахитового рыцаря с огромной скоростью домчалась до нашего противника, но тот лёгким движением руки выставил на её пути свой меч. Ярко-зелёные искры заплясали по его белому лезвию и так и не сумели настичь Неприкасаемого.

— Значит, таков твой ответ? — равнодушным тоном произнёс голем. — Я уже и позабыл, что ты, Вальдер, не являешься рыцарем. И всё же я окажу тебе честь.

Неприкасаемый шагнул вперёд, а затем вонзил остриё меча в крупный демонический череп у своих ног.

— Я, защитник королевства-ковчега Камиран, святой воин Бога-кузнеца и преданный клинок моего короля, именуемый агатовым рыцарем, а также Неприкасаемым, принесу погибель вам всем. Моя решимость станет вашим финальным испытанием, а мой меч подарит последнее мимолётное ощущение. Защищайтесь.

В этот миг я ощутил, как окутывающая нас аура значительно потяжелела и будто бы навалилась на наши плечи. Агатовый рыцарь направился к нам, и его шаги начали эхом разноситься по залу вместе с хрустом ломающихся под его ногами костей. Несмотря на столь неровное и неустойчивое покрытие, каждый шаг голема был идеально выверен и наполнен смертоносной грацией.

— Боевые формы! — скомандовал я, покрывая всё своё тело магическими узорами.

Сжав в руках оба божественных кинжала, Микара облачилась в прозрачную плёнку и пригнулась словно хищник, готовящийся совершить прыжок. Вадик активировал руны на доспехе, а затем принялся обращаться в очередной странный гибрид из нескольких животных. Сохранив гуманоидную форму, он нарастил поверх неё мышечную массу, покрыл её серой кожей носорога, отрастил короткие, но толстые чёрные когти, а его голова вскоре стала похожа на голову бесшёрстной гориллы. Теперь молот в руках моего брата выглядел уже не так гротескно, особенно в сравнении с его безумным обликом.

Кассандра прокрутила в руках клинки, и от её доспехов начал разноситься приглушённый звук, похожий на металлический гул. Никаких внешних изменений в валькирии я не заметил, но зато к слоям окутывающих её аур добавился ещё один новый. Сквозь глазницы её крылатого шлема был виден взгляд, полный осторожности и расчётливости.

Эрдем ударил кулаками друг об друга, и его тело вспыхнуло ярким пламенем, которое мгновенно испепелило покрывающую кузнеца накидку. И без того внушительная мускулатура воина заметно набухла, уперев в кожу многочисленные вены.

А вот Радимир и Цао Цао будто бы не услышали моей команды. Я бегло взглянул на лидера Выживальщиков и недовольно вскинул одну бровь.

— А я сейчас не могу активировать боевую форму, — сказал Цао Цао, улыбнувшись и виновато разведя руками.

«Значит, ты умрёшь,» — промелькнула в моей голове мысль, которую я не стал озвучивать. Сейчас у меня нет времени на возню со стариком и с этим проблемным типом.

— Идёт! — воскликнул Эрдем, а затем взмахнул рукой и выпустил в сторону приближающегося противника мощную волну пламени.

Бестолку. Неприкасаемый даже не стал уклоняться, и по потокам аур я почувствовал, что огонь не нанёс ему никакого вреда. Но цель кузнеца заключалась в другом: выпустив своё заклинание, он немедленно бросился вслед за ним и скрылся внутри огненной геенны. Когда же она развеялась, Эрдема я в ней не нашёл. Вряд ли Сфинкс способен делать невидимым окутывающее его пламя, а потому на ум пришло наиболее вероятное объяснение его исчезновению: кузнец попросту сбежал.

Когда Неприкасаемый снизошёл с горы трупов, Микара и Кассандра бросились в разные стороны, намереваясь взять противника в клещи. Рыцарь остановился и принялся наблюдать за воительницами, будто бы дозволяя им совершить этот манёвр. Я же попытался охватить голема высшим телекинезом и ощутил, как моя незримая хватка растворяется в окутывающей нас подавляющей магической энергии.

— Давайте вместе! — проревел не своим голосом Вадик и, дождавшись коротких кивков со стороны Кассандры и Микары, применил рывок.

Все бойцы двигались так быстро, что я не успевал поддерживать союзников защитными заклинаниями и опасался их зацепить атакующими. Массивный монстр, коим сейчас являлся мой брат, настиг противника и замахнулся над ним своим молотом, однако Неприкасаемый считал наперёд каждое его движение. Рыцарь молниеносно ткнул кончиком острия меча в самый низ рукояти молота и тем самым выбил Вадика из равновесия. Затем он вслепую уклонился от выпада подоспевшей Кассандры, шагнул навстречу Микаре и наотмашь ударил последнюю обратной стороной ладони.

Девушка заблокировала атаку, скрестив перед собой кинжалы, однако удар получился такой сокрушительной силы, что мгновенно отправил её в полёт до самого конца зала. Микара на большой скорости ударилась спиной в стену, упала на пол и не поднялась на ноги.

— Микара! — воскликнул Вадик, позволив себе отвлечься на свою подругу.

Эта ошибка стоила бы моему брату жизни, если бы не Радимир. Старец хлопнул в ладоши и раскрыл их, выпуская изнутри прорастающий стебель неизвестного мне растения. За доли секунды стебель разросся в толстый и очень длинный ствол дерева, который промчался до моего брата, врезался в него и оттолкнул в сторону. Через миг взмах клинка Неприкасаемого разрубил странное дерево надвое, и то свалилось на пол, отделившись от ладоней Радимира.

— Вот чёрт… — едва слышно пробормотала Кассандра, оставшись в ближнем бою с Неприкасаемым один на один.

Способность валькирии скала, позволяющая фиксировать в пространстве своё тело и объекты, до которых она дотрагивалась, являлась одной из ключевых наших ставок в этом бою. Сейчас я уже не надеялся, что Кассандре удастся воздействовать этой силой на самого агатового рыцаря, но хотя бы оставался шанс, что она сумеет блокировать атаки нашего противника.

И Кассандра действительно смогла это сделать. Выставив перед собой клинки, она заблокировала меч рыцаря и остановила его, вот только оба её собственных клинка треснули и раскололись надвое. Обломки оружия валькирии так и остались висеть в воздухе, уже будучи негодными для продолжения боя, а тем временем Неприкасаемый приготовился нанести новый удар.

Однако в этом момент из костяной горы позади голема разразился взрыв, из эпицентра которого вылетала массивная фигура Эрдема. Кассандра прикрылась наручем своего доспеха от разлетающейся во все стороны шрапнели из костей, а в это время Сфинкс на большой скорости настиг рыцаря и обрушил на него удар со всей имеющейся у него силой.

Раздавшийся гвалт прозвучал так, будто костяшки пальцев Эрдема сами были сделаны из стали. Сокрушительная мощь кузнеца отбросила Неприкасаемого, и я незамедлительно выпустил в противника из Йормунганда новый разряд молний. Однако, несмотря на неожиданный выпад Эрдема, голем не оказался дезориентирован и заблокировал моё заклинание мечом прямо в полёте. Прокрутившись в воздухе, рыцарь проворно приземлился на ноги, а затем незамедлительно выпрямился в полный рост.

Вмятина. Небольшая вмятина на «щеке» Неприкасаемого глубиной в четверть сантиметра — это было всё, чего сумел добиться Эрдем, в то время как по руке кузнеца стекала и испарялась кровь. Кажется, сам голем даже не заметил вмятины. И всё же… Всё же титул легендарного рыцаря оказался слегка приукрашен. Он получил повреждение, пускай и незначительное, а значит, Неприкасаемый не был непобедим. Наша битва ещё только начинается.