Путь Стратега 4. РеалРТС

Глава 23 Еще один шаг

Место, на котором нам предстояло встретить шаддинскую кавалерию и свою судьбу, к сожалению не было возвышенностью. До ближайшего холма или вала, который против набегов возвели люди Карра, топать больше часа. Думаю, Келим не просто так выбрал это место для постановки пехотного заслона. Он хотел дать нам бой на своих условиях. Мерзкая особенность мобильных конных армий это их умение навязывать свои правила игры. Забирать инициативу. Особенно, если местность подходящая. А мы были на ровном, как пиршественный стол, участке голой степ. И жестокий пир скоро начнется. Невысокие, только что поднявшиеся травы затоптали кони. Только стрелы да трупы разбавляли бледно-коричневый пейзаж, при одном взгляде на который в носу уже чесалось от пыли.

Чем мы могли встретить дорогих гостей? Несмотря на визит слонов и тысячи стрел большая часть стационарных щитов пока могла выполнять свои функции. Кроме того у нас имелся в наличии немалый обоз, к которому мы прибавили повозки, оставленные пехотой врага. Я решил на этот раз не мелочиться. Вместо обычной защитной линии мы ставили полноценный вагенбург. Первое кольцо — в основном стационарные щиты, второе кольцо в метрах семи от первого — повозки, связанные между собой. Вход шли все доступные материалы. Штурмовые мостики набивались на один из бортов повозок, чтобы получился своего рода щит. Любая деревяшка или железка для нас сейчас были огромной ценностью.

Увы, но шипов-ловушек и чеснока на весь огромный периметр лагеря не хватило. Что-то от изначальных запасов было потеряно или осталось в копытах вражеских скакунов. Удалось “заминировать” большую часть периметра, но с западной стороны лагеря оставались бреши. Там мы решили расположить наше ноу-хау: карман-ловушку. Но о нем позже.

Итак, военный лагерь в чистом поле. Два обвода укреплений. Сначала стационарные щиты, многие из которых буквально утыканы стрелами, затем примерно семь шагов свободного пространства, где мы накопали ноголомных ям. В ширину от тридцати сантиметров до полуметра. До семидесяти сантиметров в глубину. Было какое-то количество ям шире и глубже, но много накопать просто не успели. Больше всего старались на западной стороне, где не хватало шипов и чеснока. Затем вагенбург. Обозные повозки, связанные между собой, подпертые сзади, колеса намертво заклинены. За ними и на них мы расположили основные силы пехоты, скорпионы, стационарные арбалеты.

План в общем-то простой. Первый ряд щитов вражеская кавалерия пробьет. Его мы даже особенно защищать не будем. Но шипы, ямы и укрепления должны ослабить удар шаддинцев. А уже на вагенбурге мы обязаны остановить натиск шаддинцев. По центру лагеря будет резерв элитных когорт для купирования прорывов и помощи на самых тяжелых участках обороны.

Внутри вагенбурга было установлено тридцать две своего рода "башни". На небольшую земляную насыпь(большую мы сделать не успевали) укладывали все, что попадалось по руку, включая мертвых лошадей. Сверху ставилась повозка, а на нее крепилась еще одна с нарощенным бортом. Получась относительно защищенная позиция на высоте 2-2,5м. Там мы размещали скорпионы и стационарные арбалеты, по 1-2 штуки на башню. Оставшееся свободное пространство забивали стрелками. Смысл этих укреплений был прост — стрелять поверх нашего строя, когда начнется всеобщая свалка. Скорпионы не очень приспособлены для навесного огня. А они наше самое серьезное оружие против максимально бронированных вражеских всадников. Также нам удалось приготовить к бою два из пяти онагров, установив их в положение для навесной стрельбы. Огонь, правда, получится очень неточным. Вообще онагр стреляет по относительно прямой траектории. И надо подложить под его переднюю часть какую-то опору, чтобы снаряд летел сначала вверх.

В общем, нам было чем огрызнуться.

Всю армию я разделил на четыре основные части: три сектора защиты периметра и резерв. Подразделения ауксилии и прочих внестроевых придал к когортам легиона, которые послужат становым хребтом нашей обороны.

В резерве находились:

Двадцать Первый легион:

1 Ударная когорта комитат

1 Ветеранская когорта превенторов

Двадцать Четвертый легион:

1 Ударная когорта комитат

Шестнадцатый Легион

2 Ветеранская когорта комитат

1 Ветеранская когорта маттиариев комитат

С учетом предыдущих потерь это было примерно 3700 тяжелой пехоты, часть из которой почти не участвовала в боях.

Самую уязвимую западную часть периметра обороны я отдавал Двадцать Первому

Двадцать Первый легион:

2 Ветеранская когорта комитат

2 Когорта комитат

1 Когорта копейщиков армигери дефенсорес

1 Когорта копейщиков-комитат

2 Когорта велитов-лимитан

1 Центурия эксплораторов

1 Особая центурия превенторов

Приданы в помощь:

2 Центурии итирийских пращников

1 Центурия сулимских наемных лучников

Венаторы 2

Авантюристы 102

Гибрид-циклоп 1

Под три тысячи тяжелой пехоты, плюс много стрелков.

Более безопасные стороны периметра будут держать Двадцать Четвертый и Шестнадцатый.

Двадцать Четвертый легион:

2 Когорта лимитан

1 Когорта копейщики-лимитан

1 Когорта велитов-лимитан

Приданы в помощь:

1 Когорта тяжелой цестинской ауксилии

1 Когорта копейщиков ауксилии

3 Турмы спешенных сагиттариев

2 Турмы спешенных сагиттариев-новобранцев

Сэйфские спешенные стрелки 155

Венаторы 2

К четырем когортам легиона я добавил цестинцев и побольше ауксилии.

Шестнадцатый Легион:

2 Ветеранская когорта комитат

2 Когорта комитат

1 Когорта копейщиков-комитат

1 Центурия пеших сагиттариев

2 Центурии эксплораторов

Приданы в помощь:

1 Когорта копейщиков ауксилии

1 Центурия лучников Изумрудных Островов

Сэйфские спешенные стрелки 102

Венаторы 2

Атаковала же нас исключительно кавалерия. Но то была кавалерия исключительная.

2 Сотен гвардии Пуштигбан

1 Ала шаддинской конной ауксилии

1 Ала солнечные щиты Царя

Катафрактарии 1075

Шаддинские тяжелые саваран 2330

Шаддинские легкие саваран 5405

Степные саваран Бер-Шадда 403

Десять тысяч одоспешенной конницы, построившейся широким фронтом в пять ударных кулаков по пять рядов каждый. Такое построение позволяло атаковать нас практически по всему периметру. И почти везде первые ряды составит тяжелая, ударная конница. Пуштигбан, катафрактарии или тяжелые саваран. Остальные ряды составит бронированная, лучная конница легких саваран, которые, как и в случае со штурмовым коридором, будут стрелять в упор по мере приближения, а потом попытаются перейти в ближний бой.

Всадники начали своё движение медленно. Фигуры в доспехах, почти не похожие на людей, и лошадиные головы заполнили все, куда не посмотри. Кольцо вокруг нас сужалось. Сухая пыль поднималась к небу, напоминая бледное-серое пламя. Мне пришел на ум эпизод из воспоминаний Геноция, где он еще центурионом пытался удержать своих людей от бегства перед атакой кавалерии. Я сам теперь на его месте. Масштаб больше, но суть таже. Дрожит земля под тысячами копыт, гремит и сверкает металл. Магическое зрелище приближающейся смерти. И глупое, животное начало, сокрытое в каждом человеке, пугается. Оно готово поверить, что там впереди не люди и лошади, а древние божества, сошедшие со страниц легенд и храмовых фресок, чтобы втоптать тебя в пыль. Со звериным подвыванием, ужас пытается сжать свою холодную, липкую хватку на горле всего разумного, смелого, гордого, что есть в человеке.

"Бежать!" — одну лишь мысль вопит страх.

Спрятаться, зарыться с головой куда угодно и там, дрожа всем жалким тельцем, ожидать своей участи. Может повезет, может пощадят.

Я видел как тревожно вспыхивают индикаторы морали всех подразделений на периметре, хотя столкновения еще не произошло.

"Это люди!" — объявил я через командный голос. — "Обычные смертные в тяжелых железках. Им больно, страшно, а если не страшно, то самое время им мразям испугаться. Думаете их доспехи, лошади и блестяшки круче ям, которые мы накопали? Херня! Любую проблему в жизни можно решить ямой подходящих габаритов!"

Я старался говорить проникновенно, чтобы самому поверить во все это.

"Удержите первый удар и мы победим. Вы победите!"

За моими словами скрывалась не только попытка ободрить людей, но и опыт. Память об истории прошлого мира. Шанс, действительно, есть. Как бы тяжело и страшно не казалось, но за блеском грохочущей кавалерии надо уметь разглядеть этот шанс. Вцепиться в него руками и зубами. Вырвать из лап у судьбы.

Вражеская кавалерия начала ускоряться. Еще больше взвились клубы пыли и грохот копыт сотрясал земную твердь. Двадцать тысяч вражеских жизней приближались к нам. Воины и их скакуны. Союз, в древности породивший армию нового типа. Ныне эта идея возведена цивилизацией в абсолют. Прошла путь от первых конных лучников из племен сэйфов с костяными стрелами, до полностью облаченных в сталь катафрактариев. Стальная лавина кавалерии неслась на полевой лагерь.

Две сотни метров, полторы, сотня.

Полетели первые стрелы и камни. Тугие луки саваран, тяжелые скорпионы, стационарные арбалеты и пращи соревновались в умении сеять смерть. Но никакой обстрел уже не помешает столкновению двух стихий войны: кавалерии и пехоты.

Семьдесят, пятьдесят, тридцать метров.

Брыкнувшись на своих платформах, выпустили сокрытую в механизмах мощь онагры. Полуциклопу одну из рук заменял крюк, а другой он хватал камни, каждый размером с голову ребенка, и запускал их высоко, словно это были мячики. Вражеские стрелы жалящей волной накрыли ряды укреплений. Прошивали насквозь линии щитов, раскидывая щепки.

"Держитесь! Держитесь! Вы сможете!"

Двадцать, десять, пять.

Время сжалось. Я активировал "Мгновение тишины". Медленно и плавно срывались с пальцев легионеров дротики, отправляясь на встречу врагу. Я приказал первым линиям солдат, стоявшим за щитами отступать. Прыгать под вторую линию повозок. Пусть вражеская кавалерии сметает и опрокидывает щиты.

Четыре, три, два.

Лошади многих всадников Востока взбрыкивают, натыкаясь на шипы. Вражеский строй во многих местах лихорадит, но масса кавалерии все такая же плотная. Единичные всадники оказываются на земле, но их топчут другие и рвутся вперед.

Один, ноль!

Вся конно-человеческая лавина шаддинской армии слитно накатывается на периметр лагеря. Треск дерева и звон металла заглушают крики умирающих. Тяжелые удары сливаются в единый гул. Бронированные тела коней, пытаются смести повозки, но те держатся. Сцепленные вместе веревками, подпертые сзади, с заклинеными колесами. Они трещат, сдвигаются, приподнимаются, но не уступают. Многие люди за ними и на них убиты. Поражены ударами копий и стрелами. Но вот, кавалерия находит разрыв в защитном круге! Туда устремляются тяжелые катафрактарии, сметая стационарные щиты и…

Впереди их встречает яма глубиной от метра до трех. Карман-ловушка. Сквозь узкий проход под давлением задних рядов всадники утрамбовываются все глубже. В боковые и задний борт воткнуты плотными рядами трофейные копья, собранные с тел шаддинской пехоты. Лошади брыкаются, налезают друг на друга, слишком тесно, чтобы развернуться, а со всех сторон наша пехота. В карман попадается около пяти десятков вражеских всадников. Но это лишь капля из бескрайнего моря шаддинской кавалерии. Выкопать десять таких карманов у нас просто не хватило времени.

По всему остальному периметру продолжалось столкновение. Из мгновенного удара оно превратилось в тягостное для обеих сторон давление. Кавалерия не могла разорвать нашу оборону, мы не могли отбросить ее. Кони толкались, пугались, ярились. Всадники орудовали копьям, выпускали все до единой стрелы, брались за мечи, булавы и топоры. По ним в ответ стреляли с башен, летели дротики, камни, все что только мы могли использовать.

“Держите! Бейте их! Бейте, чего бы вам это ни стоило!” — Обратился я к центрурии Шестнадцатого, напротив которых вражеская конница перевернула одну и почти перевернула другую повозку.

Легионерам пришлось бросаться в отчаянную контратаку. Лезть по шатким, ходящиям ходуном под натиском шаддинцев укреплениям, чтобы буквально повиснуть на атакующих. Я отправил им в помощь центурию ударной когорты из резерва.

Разила сталь, пыль постепенно обволакивала наш полевой лагерь. Ее едкие, легкие облачка, словно пороховой дым затягивали все вокруг. Пыль, крики, давка, мешанина людей и лошадей. Настиск… захлебывался. Кони спотыкались, некоторые неудачно попадали ногами в ямы, другие ошалели от боли. Из грозной, целеустремленной силы они превратились в напуганных или взбесившихся животных. Кусали друг друга и людей, попадавшихся на пути, пытались лягаться, но места не хватало. В дребезжащем звуке их ржания слышались страх, безумие и отчаяние.

Келим начал отводить кавалерию.

Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, конная лавина мелкими ручейками утекала обратно в степь. Там под прикрытием лёгких всадников ждали всё те же караваны верблюдов с новыми стрелами. Слуги привели для некоторых катафрактариев сменных лошадей.

"Пленных брать!" — приказал я.

Попались и не смогли выбраться те, кто угодил в карман-ловушку. Тесно набившихся туда всадников можно было брать голыми руками. Таким образом мы захватили семь катафрактариев, десять тяжелых и пятнадцать легких саваран. Еще где-то два десятка всадников в ловушке погибли или были смертельно ранены. Сотни шаддинских воинов остались лежать вокруг нашего периметра. Убитые стрелами, дротиками, снарядами скорпионов или камнями, упавшие с лошадей и растоптанные своими же товарищами. Некоторые боевые кони выжили несмотря на сломанные ноги и другие раны. Они полулёжа, подняв в небо влажные глаза издавали жалобные стоны, от которых у любого кочевника, наверное, сердце обливалось кровью. Ещё недавно прекрасные, могучие, окружённые почетом, любовью и заботой, они теперь были брошены и не понимали за что. Как и грифон Огонек кони не знали что такое война, тактика и стратегический замысел хозяев. Они звали на помощь, но никто не рискнет к ним приблизиться. Вместо помощи Келим направил полторы тысячи конных лучников, чтобы развлекать нас перед следующим штурмом. Однако наши стрелки с башен и из-за повозок вполне неплохо огрызались. Но в этот раз кочевники не отступали, встретив минимальное сопротивление. Похоже, что у них был приказ любой ценой нанести нам как можно больше вреда перед новым натиском.

— Мой патрон велел передать вам, что подкрепления для этих шаддинцев от Ксериона не будет. — обратился ко мне легат Карра. — Войска варварского царька сейчас слишком заняты и выделить ему некого.

— Прекрасно. — ответил я, чувствуя на языке вкус пыли. — Очень отрадно слышать.

А вот обычно словоохотливый Келим замолк. Видимо не рассчитывал, что мы отобьём первый натиск. Перед вторым штурмом шаддинцы направили к западной стороне лагеря отряд в тысячу легких саваран. Они обстреливали наши укрепления и под прикрытием лучного огня несколько десятков из них попытались с помощью крюков на верёвках растащить повозки. Однако затея провалилась. Легионеры встретили их залпами дротиков, а их верёвки резали. Повозки были надежно скреплены между собой и легко их было не растащить.

Тогда царская рать выстроилась для нового натиска. Уже не так блестели их латы и знамена, покрытые слоем пыли. Но пуштигбаны и катафрактарии все еще были грозной силой. Однако общая атмосфера происходящего сменилась. Я легко замечал это по индикаторам морали, поведению вражеских воинов и их слуг, тревожным лицам и грубым окрикам. Что-то пошло не так. Противник, которого они должны были растоптать, почему-то до сих пор сопротивляется и даже боеспособен. Меня от этой картины пробирала улыбка. Наши же воины, напротив, ободрились. Пережившие страшный первый натиск, они увидели вражеских всадников вблизи уже не воплощением смерти, а неуклюжей толпой, едва способной двигаться после первого удара.

И снова гремит под копытами земля. И снова пыль столбом до небес. Атака опять по всему периметру, но Келим и Артишборд в этот раз решили пойти на хитрости. Пустили прежде атакующих западную сторону пуштигбан примерно сотню фидаинов, посаженных на лошадей. Достигнув нашего периметра, эти смертники спешивались, пытаясь с помощью широких тесаков, зазубренных ножей и пил разрезать веревки, скрепляющие повозки. Оставалось только восхититься самоотверженному безумству фанатиков. Перебили их достаточно быстро, но некоторые из них успели завершить свою работу. Конечно, повозки были связаны и спереди, и сзади, но лишившись даже части узлов, периметр заметно потерял в прочности. Туда тут же устремились тяжелые всадники в железных масках. Дело пахло не очень хорошо. Пахло гнилью и смертью. И я решил, что:

“Пора”.

Был отдан приказ и от резерва быстрым шагом отделилась одна из ветеранских когорт Шестнадцатого легиона. Маттиарии, вооруженные плюмбатами. Так назывался короткий дротик с двушиповым наконечником, утяжелённый свинцовым грузилом.(Это чудо-оружие впервые упоминалось аж в 27 главе первой книги. И вот настало время применять. Такое вот Чеховское Ружье или вернее Чеховская Плюмбата)

“Выдайте все! Сметите их!”.

И вскоре, над приближающимися рядами вражеской кавалерии начался железный дождь. Ну, если быть точным, железно-свинцово-деревянный дождь. По шесть плюмбат было с собой у каждого из легионеров: пять штатных и одна сверхкомплектная. Три тысячи снарядов были выпущены секунд за десять. Пусть мощная броня катафрактариев и пуштигбан была почти неуязвима к уколам, но многочисленные удары свинцовых грузов, сыплющихся сплошным дождем, сбили их натиск. Снаряды легли с плотностью от тридцати до сорока на квадратный метр. Они терзали незащищенные части лошадей, оглушали всадников при удачном попадании в голову, лезли под копыта.

“Потрясающе! Идеальное исполнение”. — обратился я к когорте маттиариев, а те отсалютовали мне мечами и копьями, прежде чем отправиться на помощь Двадцать Первому.

А помощь требовалась. Пусть натиск врага был сильно сбит, но атаку они все же провели. Навалились железной тяжестью на многострадальную нашу оборону. И снова закипел тяжелый ближний бой. Жестокий, звонкий, пыльный. Копья, дротики и снаряды искали своих жертв. Лошади топтались по телам уже павших врагов, спотыкались, плевались кровавой пеной, а мне хотелось смеяться. Я уже видел, что второй натиск выдыхается. Снова всадники мешают друг другу, снова приходится оттягивать кавалерию назад. Несмотря на сотни убитых и тысячи раненных, мораль моих войск ползла вверх.

“Я же вам говорил! Я говорил, что шанс есть! Это просто люди и они уязвимы!”

Ну Келим, добро пожаловать в клуб! Филипп VI передает привет после Креси, Иоанн II шлет открытку из-под Азенкура, загадочно улыбаются крестоносцы, которых слали против гуситов, довольно близкий тебе по типу цивилизации и духу парфянский царевич Пакор подмигивает отрезанной головой. Почти во все времена существования кавалерии повторялся периодически один и тот же сюжет, когда тяжелые всадники, недооценив пехоту в сильной оборонительной позиции массово самоубивались на свежем воздухе. И мне Келима даже осуждать сложно. Уверен, шаддинцы уже побеждали в похожих ситуациях.Только там пехота была похуже, укрепления похлипче, ям поменьше и так далее. Вроде незначительные детали, а из них складывается весь результат. Келим и Артишбор в конце концов видели, как тяжко моим людям было в штурмовом коридоре. Но там не было вагенбуга. Только стационарные щиты, которые всаднику вполне реально опрокинуть. И вообще, сложно врагам было представить такой исход. Ведь знатный, доблестный всадник, закованный в броню и на грозном коне, это вообще самое мощное что может выставить их военная машина. Если не брать в расчет магических тварей. Из людей тяжелая кавалерия у них самые лучшие воины. Разве могут их одолеть какие-то ямки? Какие-то там обозные повозки с криво приколоченными щитами? Конечно, нет!

Третья атака шаддинцев была жалкой тенью двух предыдущих. Они наступали уже скорее из упрямства, чем реально надеясь нас смести. Многие были ранены, а трупы лошадей серьезно мешали слитному натиску на наши ряды. Во многих местах из-за нагромождения тел и еще дышащих, раненых животных к повозкам вообще было не подобраться. Потолкавшись у вагенбурга совсем чуть-чуть, вражеская кавалерия откатилась обратно под нашим обстрелом. Жаль, что степной конницы у шаддинцев так много. Сделать вылазку на отступающих всадников было слишком рискованно. Полного разгрома врага мы тут достичь не могли. Но главное, что отбились. Самые тяжелые всадники шаддинцев медленно уходили куда-то за холмы, в сопровождении слуг и верблюжьих караванов. Остались только степняки да несколько сотен легких саваран.

“А что уже все?” — издевательским тоном обратился я к Келиму. — “Мне кажется, что закат еще не скоро. Давайте опять! Нам очень понравилось. Мы готовы так развлекаться до самой темноты!”

Однако шаддинская кавалерия уходила и даже обстреливать нас враги больше не пытались, памятуя о дальнобойности скорпионов. Впервые за три дня я ощутил нечто наподобие спокойствия.

"Победа". — объявили мне. — "Ваш уровень повышен. Пять подразделений повысили свой статус".

Несмотря на тысячи раненых атмосфера в лагере царила праздничная. Пыльные, потные, окровавленные люди пытались всячески выразить свое отличное настроение. Кто-то кричал, кто-то обнимался или пожимал руки.

— Поздравляю, стратег. — усмехнулся Доктоний. — Пусть это и не полный разгром врага, но первая ваша яркая победа, которая не окончилась пылающими небесами, толпами мертвецов и ордами демонов. Хотя еще не вечер…

— Очень плохая война. — заявил Радомат. — Думал, будет гораздо лучше. Все только стреляют, суетятся, какая-то беготня…

— Уж извините. Что есть, с тем и приходится работать. — ответил я. — А теперь разрешите я тут немного покомандую.

"Расслабляться рано. Нам еще нужно переждать этот день. Помогите раненым, соберите в одном месте наших погибших. Я распределю кто дежурит, а кто отдыхает. Ночью мы отправимся в главный лагерь. Плюс надо выйти за пределы повозок и забрать еще живых врагов в плен".

Войско медленно начало возвращаться от ликования к исполнению своих обязанностей. Я понимаю, что тяжело. Обычно по правилам кино в такие моменты должны пускать титры. Тяжелая победа, всеобщее ликование, занавес. А в реальности нам еще до вечера жариться на солнце, слушать стоны раненых и ожидать обстрелов. Ладно. Пора глянуть вражеские и наши потери за ночной и утренний замесы. Начнем с приятного. С врагов.

Убиты:

Тяжелая шаддинская ауксилия 213

Шаддинская ауксилия 311

Фидаины Шадда 885

Избранные Сейда 93

Шаддинские пешие лучники 532

Шаддинские пешие копейщики 461

Шаддинские копейщики-пайганы 367

Хаттарские наемные копейщики 461

Хаттарские наемные лучники 229

Хаттарские наемные пращники 175

Очистители 3

Пуштигбан 15

Шаддинская конная ауксилия 57

Солнечные щиты Царя 18

Катафрактарии 158

Шаддинские тяжелые саваран 265

Шаддинские легкие саваран 297

Бронированные бесстрашные слоны 2

Налетчики Бер-Шадда 131

Конные лучники Бер-Шадда 263

Конные копейщики Бер-Шадда 18

Степные саварн Бер-Шадда 54

Итого:

3730 убитых пехотинцев.

864 бронированной конницы

335 легкой конницы

Ранены:

Тяжелая шаддинская ауксилия 321

Шаддинская ауксилия 365

Фидаины Шадда 215

Избранные Сейда 32

Шаддинские пешие лучники 831

Шаддинские пешие копейщики 1266

Шаддинские копейщики-пайганы 962

Хаттарские наемные копейщики 769

Хаттарские наемные лучники 324

Хаттарские наемные пращники 65

Очистители 5

Пуштигбан 7

Шаддинская конная ауксилия 74

Солнечные щиты Царя 31

Катафрактарии 341

Шаддинские тяжелые саваран 512

Шаддинские легкие саваран 783

Налетчики Бер-Шадда 313

Конные лучники Бер-Шадда 563

Конные копейщики Бер-Шадда 32

Степные саварн Бер-Шадда 12

Итого:

5150 ранено пехотинцев.

1760 бронированной конницы

908 легкой конницы

Взято в плен:

Катафрактарии 19

Шаддинские тяжелые саваран 39

Шаддинские легкие саваран 21

Пленных было не так уж много. Большую часть выпавших из седла или раненых растоптали свои же. Однако общие потери врага были внушительными. Почти девять тысяч пехоты, более двух тысяч бронированной конницы, ну и 1200 легкой на сдачу. Можно было бы назвать эту победу грандиозной, если бы не цифры наших собственных потерь.

Убито:

Антесигнаны 9

Превентор-ветераны 18

Превенторы 7

Легионеры ветеранских когорот комитат 231

Легионеры комитат 226

Легионеры лимитан 184

Копейщики армигери дефенсорес 19

Копейщики-комитат 124

Копейщики-лимитан 98

Эксплораторы 15

Велиты-лимитан 238

Пешие сагиттарии 21

Тяжелая цестинская ауксилия 49

Копейщики ауксилии 243

Авантюристы 28

Лучники Изумрудных Островов 23

Сулимские наемные лучники 31

Итирийские пращники 17

Сэйфские копейщики 3

Сэйфские всадники-загонщики 11

Сэйфские конные застрельщики 24

Итого: 1190 из состава легионов, включая велитов и эксплораторов и 429 из ауксилии и прочих союзников.

Вроде все неплохо, если глянуть на убитых и учесть сколько потерял враг. Однако основные потери у нас были ранеными.

Ранено:

Антесигнаны 11

Превентор-ветераны 44

Превенторы 23

Ветераны маттиариев 17

Легионеры ветеранских когорот комитат 535

Легионеры комитат 554

Легионеры лимитан 331

Копейщики армигери дефенсорес 126

Копейщики-комитат 314

Копейщики-лимитан 217

Эксплораторы 179

Велиты-лимитан 751

Спешенные сагиттарии 34

Спешенные сагиттарии-новобранцы 19

Пешие сагиттарии 45

Тяжелая цестинская ауксилия 76

Копейщики ауксилии 429

Авантюристы 54

Лучники Изумрудных Островов 45

Сулимские наемные лучники 29

Итирийские пращники 41

Сэйфские копейщики 4

Сэйфские всадники-загонщики 22

Сэйфские конные застрельщики 129

Итого: 4029 раненых!

Это здец, господа офицеры. Целые подразделения потеряли свою боеспособность на неопределенное время, а может и навсегда. Ранения, разумеется, в основном были нанесены стрелами. Многие из них после лечения имеют довольно благоприятный прогноз. Это не отрубленные руки и ноги. Однако времени на выздоровление уйдет не мало. Особенно тяжело пришлось нашей легкой пехоте. Велитов выкосило практически поголовно. Было три когорты, осталось три центурии. Меньше всех пострадали самые элитные подразделения: антесигнаны и армигери, которых защищала мощная броня и которые были в резерве на момент обороны лагеря. Маттиариев я тоже старался не подставлять. В обороне они сыграли очень важную роль, но ответку особо не получили. Обрушили свой шквал на вражескую конницу и немного помогли в защите повозок, но действовали вторым рядом.

У обеих армий серьезные потери. Да что там мелочиться на эпитеты. Огребли по самое небалуй. Знатнейшим образом взаимооп%здюлились. При этом дальнейшие перспективы… очень туманные. У шаддинцев нет сил сковырнуть нас из лагеря, у нас нет возможности догнать их по степям. Очень многое будет зависеть от ситуации на других участках фронта. Как себя поведут Карр, Ксерион и Нималексис..Ладно. Пока перейдем к приятному. Повысим уровень. Переходим на двадцатый. Это пороговый уровень для многих интересных навыков. Посмотрим, чем нас сегодня порадует система:

Шаг назад

Вы выбираете три своих способности и теряете их навсегда. Взять их уже не получится. Взамен вы получаете три свободных очка способностей и распределяете их как при повышении новых уровней.

Ореол влияния

Увеличивает количество целей для навыка "Святое знамя" до пяти. Увеличивает радиус действия эффекта до трех километров.

Единство

Позволяет раз в сутки брать одного из ваших героев под прямой контроль на срок до двадцати минут.

Долгая тишина

Увеличивает срок действия "Мгновения тишины" в три раза. Увеличивает замедление времени в два раза.

Черт, хотел насладиться, а придется думать и выбирать. Есть два хороших варианта. “Ореол влияния” — предпоследняя ступень перед возможностью кроме армии рулить еще лагерем, крепостью или городом. “Долгая тишина” — отличный бафф замедления времени. Черт, оба навыка классные. Хоть монетку кидай. Но пожалуй… Возьму таки Тишину. Эта штука будет полезной прямо сейчас. А нам предстоит еще многое пережить в степях Бер-Шадда. Ох чует это моя темная душа! Что будет дальше пока не очень ясно, но еще одна битва позади.

Еще одна битва, еще один уровень, еще один шаг на Пути Стратега.