Путь Стратега 4. РеалРТС

Глава 20 Испытание на прочность

Ночь перед боем Чужих Снова не принесла, да и своих толком не было. Так, муть какая-то. Запомнилось только, что я вроде воевал против Карра и не мог победить, поскольку он поглощал души своих павших воинов. Фигня в стиле Mortal Combat.

Настоящая война наступила ранним утром, когда еще по сумеркам наши патрули подверглись массированной атаке легкой кавалерии. Несколько сагиттариев было убито или ранено. Превосходство врага в численности конных лучников слишком подавляющее. Мне пришлось спешно отводить патрули ближе к лагерям. Сузить их радиус до 5 км. На этой дистанции атаки врага прекратились.

Уже на рассвете одна из птиц гибрида-дриады была убита в воздухе ручным соколом кочевников. Происходило ослепление наших сил, с которым я пока ничего не мог поделать. Под стены лагеря враги пока не подходили. Кружили где-то по радиусу 6-7 км. Изредка пытались припугнуть наши разъезды, но активных действий не предпринимали.

Активные действия начались днем после полудня. Даже мои прижатые к лагерю патрули заметили, как где-то в 6 км от нас появились многочисленные пешие отряды, обозные повозки и вьючные верблюды шаддинцев. Все это происходило уже за валом Карра. Отряды шаддинцев начали приготовление места под укрепленный лагерь.

Я провел небольшой совет с центурионами, командирами ауксилии и легатом.

— Это очевидная попытка нас выманить. — заявил Поций.

Я был с ним полностью согласен. Келим и его коллеги могли поставить лагерь в 10км или прижать наши конные патрули ближе к стенам, но они специально оставили нам обзор и подвели пехоту в его радиус.

— Худшее, что можно сделать — отправить туда небольшой отряд. — заявил легат Кайс. — Такие действия стоит либо игнорировать, либо атаковать в полную силу. Может, там сейчас и немного вражеских войск, но конница легко совершает маневры.

Словоохотливость легата моих командиров явно раздражала, хотя они пока держали это при себе. Кайс проговаривал много банальных и очевидных вещей, словно мы зеленые новобранцы. Однако опасения его патрона можно понять. Карр знает, что мы неплохо показали себя против северян. Только вот шаддинцы противник совершенно иного уровня силы. Тактика, которой можно легко разгромить племенное ополчение северян, против шаддинцев приведёт только к гибели легионов. Особенно на такой открытой местности, где как выразился Ангре: вольно скачет конь и свободно летит стрела.

Несколько минут мы просчитывали варианты событий. Люди вспоминали, как может действовать вражеская лёгкая кавалерия и что мы ей способны противопоставить. Постепенно на стыке мнений рождался компромисс. Не общеимперский, но все же. По завершению мозгового штурма я выдал общий вердикт:

— Значит мы пойдем большой силой. Понимаю, что это лишь провокация, но слишком много свободы давать врагу нельзя.

Не могу сказать, что это сражение было очень стратегически необходимо, но мои люди рвались в бой. После долгих маршей, отдыха и переходов им поскорее хотелось столкнуться с врагом. И подобный бой будет иметь важное значение для морали нашей армии. Даже некоторые потери в таком столкновении лучше для настроя войска, чем позволить себя запереть в лагере и не решаться выйти против лёгкой кавалерии.

Значит будем выходить. Бросим вызов степнякам Келима и саваран оседлого Шадда.

— Но атаковать мы станем, только когда будем уверены в успехе. — добавил я. — Начинаем подготовку, а пока стоит дать солдатам отдых.

То, что шаддинцы там сумеют укрепиться меня не сильно волновало. Пусть. Перспектива штурма их лагеря не так уж плоха, учитывая наше превосходство в тяжелой пехоте и артиллерии. Тем более ничего кроме вала в голой степи им не соорудить на скорую руку.

Подготовка продлилась где-то пять или шесть часов. Все это время ударная группировка отдыхала. Я собирался взять с собой Двадцать Первый легион целиком, а также по половине от Шестнадцатого и Двадцать Четвертого. Плюс много ауксилии, в стрелков.

Расстояние в шесть километров кажется обманчиво малым после всех пройденных нами дистанций. Нужно лишь выйти, пройти эти несчастные 6 км, дать по шапке врагам и вернуться обратно. Всего двенадцать километров. Это даже не один дневной переход легиона. Но Сейд-Нирам научил меня, что когда начинается реальная заруба, то и пара сотен метров может быть громадным расстоянием.

— Значит вы собираетесь отправиться в бой вместе с легионами? — спрашивал меня Доктоний. — В смысле лично, на коне возглавите?

— Нет. Почему на коне? Я буду пешком.

— Весьма достойно. — ответил венатор то ли с одобрением, то ли с иронией.

— Уважаемый Михаир, ваши способности же не зависят от расстояния так сильно? — спросил меня Гинд, как бы намекая на:”Зачем ты, дебил, это туда лезешь?” — Может, не стоит покидать стены лагеря? Ваша безопасность очень важна.Я лишь усмехнулся, вспоминая себя прошлого. Тогда у меня была идея прятаться в железном ящике на время сражений.

— Мои способности работают на тридцать километров, но я все равно пойду туда лично. Таков путь. Моя жизнь десятки раз была на волоске. Моего трибуна зарезали прямо в лагере легиона, когда кругом была охрана. Меня самого чуть не убили, пока я гостил у друзей в Периноне, где все поддерживают Империю. Поле боя не самое опасное на свете место. Поверьте мне. Тем более в окружении таких выдающихся воинов как вы.

С охраной у меня, действительно, все было очень даже хорошо. Особенно после приезда Доктония.

После Доктония я говорил с Клестусом.

— Нам придется опираться на Шестнадцатый. — сказал я. — Но подразделение мне мало знакомо, поэтому не хочу целиком брать их с собой или целиком оставлять на них лагерь.

— Провокации?

— Да. Опасаюсь, что в него просочился кто-то из агентов. Чьих? Да вариантов куча.

— Легион боеспособен. — заявил мне Клестус.

Он присматривался к этим людям и проводил с ними время.

— Агенты? Могут быть. — согласился центурион. — Но большая часть Шестнадцатого лояльна вам. К бою они готовы.

Это обнадеживает.По итогу с нами в поход отправятся:

Двадцать Первый легион:

1 Ударная когорта комитат

2 Ветеранская когорта комитат

2 Когорта комитат

1 Когорта копейщиков армигери дефенсорес

1 Когорта копейщиков-комитат

1 Ветеранская когорта превенторов

2 Когорта велитов-лимитан

1 Центурия эксплораторов

1 Особая центурия превенторов

40 Скорпионов с расчетами

5 Онагров с расчетами

30 Стационарных арбалетов

Двадцать Четвертый легион:

1 Ударная когорта комитат

2 Когорта лимитан

1 Когорта копейщики-лимитан

1 Когорта велитов-лимитан

35 Скорпионов с расчетами

50 Стационарных арбалетов

Шестнадцатый Легион

2 Ветеранская когорта комитат

1 Ветеранская когорта маттиариев комитат

1 Когорта комитат

1 Центурия пеших сагиттариев

2 Центурии эксплораторов

50 Скорпионов с расчетами

50 Стационарных арбалетов

Вне легионов

1 Когорта тяжелой цестинской ауксилии

3 Турмы сагиттариев

2 Турмы сагиттариев-новобранцев

2 Центурии итирийских пращников

1 Центурия сулимских наемных лучников

1 Центурия лучников Изумрудных Островов

Сэйфские копейщики 23

Сэйфские всадники-загонщики 52

Сэйфские конные застрельщики 210

Авантюристы 121

Мастер-венатор 1

Гибрид-минотавр 1

Венаторы 7

Отборные подавители 3

Гладиатрикс 2

Гибрид-циклоп 1

Гибрид-дриада 1

Магистр 1

Я не стал брать много ударной и штурмовой кавалерии. Полагаю, они едва ли что-то могут сделать против шаддинских коллег, учитывая перевес последних в количестве и качестве. Более того, многочисленная, но слабая союзная кавалерия, будучи обращенной в бегство, может смешать ряды нашей пехоты. Это приведет к катастрофе. Главное для меня сейчас тяжелая пехота, стрелки, переносные укрепления и полевая артиллерия. Однако кавалерия может пригодится как резерв на всякий случай. Шесть километров расстояние не особо критичное.

В плане снаряжения мы сбирались максимально тщательно. Будто идём не 6 км, а 666 через пустыню. Вода, еда, снаряды, шипы-ловушки, полевые и передвижные укрепления.

В качестве моей охраны выступят прежде всего Доктоний с его венаторами, 30 антесигнанов из Двадцать Первого, Касс и Децимала. Итку брать не стал. Она не особо умеет сражаться в броне, а против таких орд степных лучников без доспеха нельзя. Был вопрос насчет Арамии. Решил ее таки взять, но использовать разве что для лечения кого-то очень важного. По этому поедет она в закрытой части обоза в сопровождении нескольких максимально молчаливых людей Клестуса.

И что я собираюсь делать с этим всем войском?

Вспоминая историю моего прошлого мира, а также поговорив с местными, я могу выделить три основных способа успешной борьбы оседлых людей против конных армий кочевников на открытых пространствах. Условно назовём их: китайский, ориентализация и гуляй-города.

Китайцы в некоторые этапы своей истории довольно успешно давали по шапке хуну. Даже Великое Переселение народов как-то запустили. При этом хуну или гунны ребята очень даже серьёзные. Вспомнить хотя бы сколько шороху навёл Аттила. Задачу противостояния кочевникам оседлые китайцы решали довольно специфическим способом. Они создавали огромные армии пеших стрелков. Лучников, а также арбалетчиков. Пускай у них на вооружении были далеко не мощные средневековые арбалеты с металлической дугой, но зато ими легко было научить пользоваться недавнего крестьянина. Пешие стрелки, обученные строевому бою, создают гораздо большую плотность огня, чем конные лучники. От кавалерийского наскока их можно прикрыть копейщиками. Кроме того они могут прятаться за укрепления. Под таких пеших стрелков создается множество крепостей включая ту самую Великую Стену. Где-то я читал, что лучники и арбалетчики составляли большую часть армии Цинь Шихуанди.

Дротик легионера — оружие страшное. Тяжелое, довольно скорострельное при должной выучке, приводит в негодность щиты, но уступает луку в дистанции. А кочевого всадника на открытой местности, если он не совсем дурак, пешком ты не догонишь. Думаю, что совсем дураков среди шаддинских кочевников нет. Их уже давно прирезали и ограбили хитрецы типа Келима. Поэтому массовые арбалеты против кочевников были вполне логичным решением со стороны китайцев. Но у меня массовых арбалетов под рукой нет.

Далее ориентализация. Это страшное слово означает всего лишь "переход на Восточный манер". Этим путем частично пошли Римская и здешняя империи. Ему следовало Московское княжество времён своего возвышения. Смысл в том, что для противостояния массовым конным лучникам ты просто сам набираешь массовых конных лучников. Подстраиваешь снаряжение армии против своего главного врага, если конечно есть такая возможность. В Империи начали создавать подразделения сагиттариев на манер саваран. И они получились очень даже неплохие. Эффективные, обученные, хорошо снаряженные. Есть ровно одна серьёзная проблема: очень многих таких всадников вербовали из… шаддинцев. Пошли по пути наименьшего сопротивления. Зачем налаживать что-то в центральных имперских владениях, если уже есть провинция с замечательными конными традициями. Надо лишь набрать местную знать или создать подразделения ауксилии. Ведь ранее единственной опасностью здесь были кочевые племена. С ними оседлые проимперские шаддинцы вполне справлялись. А потом Ксерион, восстание, возвращение солнечной магии. В общем, осталась Империя без массовых конных лучников.

А мне тогда из вариантов остаются только гуляй-города. Тут всё очень просто. Нужны полевые укрепления. Мобильные, надёжные, многочисленные. Слово вагенбург стало очень популярно благодаря гуситам. Однако и без них похожие технологии использовали с самых древних времён и вплоть до массового огнестрела, когда пришлось переходить на всякие там редуты. У нас тут пока порох не в ходу. Никак у меня нет времени это исправить. Так что полевые укрепления даже не из самых твёрдых досок вполне держат обстрел.

У нас с собой были довольно любопытные мантилеты, значительно отличающиеся от обычных самоделок. Вместо досок они составлены из клееных слоёв древесины, напоминающих фанеру. Похожим образом здесь изготавливались правильные скутумы изогнутой формы. Были и более простые щиты. Дощатые или плетёные. Стрела даже из очень мощного лука, пробив препятствие насквозь, в нем обычно застревает. Это её серьёзное отличие от пули. Случались ситуации, когда пробив ручной щит воина стрела поражала его в руку или тело. Поэтому важно было при обстреле держать щит правильно и не прислонять к себе. Однако стационарные укрепления гарантируют очень серьёзную степень безопасности. Хотя они, разумеется, серьезно замедляют передвижение армии.

Вечернюю прогулку мы начали организованно и в довольно хорошем темпе, особенно учитывая о каких массах людей и снаряжения идет речь. Вскоре через пять ворот вышли войска с обозом, чтобы соединиться уже на марше. Из лагеря наемников я взял с собой лишь чуть больше сотни авантюристов с неплохими статами. Брошу их на штурм лагеря врага, если придется.

Первые 3-4 километра мы прошли довольно спокойно. Вражеские патрули легкой конницы несколько раз сближали и вяло обменивались выстрелами с нашими лучниками. Это были совсем мелкие разъезды в 10-30 кочевников. Шаддинцы будто приглашали нас поглубже зайти на их территорию. И мы зашли.

С утра их пехота успела обнести свой лагерь невысоким и довольно паршивым на мой придирчивый имперский взгляд валом. За ним уже развернулась мешанина палаток. Многочисленные ополченцы и копейщики готовились к обороне, но и про быт свой не забывали. Горело несколько костров, на ослах и верблюдах тащили воду от ближайшей реки.

Степная трава уже поднялась сантиметров на тридцать. В вечерних лучах солнца блестели бронзой и сталью доспехи. Даже пыль поднималась с неохотой. Будто не желая портить идиллию, достойную легенд. Армия смелых воинов идет навстречу своей судьбе по зеленым полям чужого края.Ко мне подошел Поций и произнес:

— Здесь все иначе… Не как на Севере. Ну то есть мы снова идем с врагами резаться насмерть, но настроение совершенно другое. Будто все… Правильнее, благороднее. Так как должно быть.

— Другая природа, другая культура. — ответил я. — Наши враги здесь уже не варвары в смысле дикости. Даже местные кочевники уже сколько сотен лет живут под влиянием общей с оседлыми культуры. Плюс теперь Империя однозначно на нашей стороне.

А еще у нас нет кучи колдунов, демонов, монстров и мертвяков в армии, а я не пробудил тут какого-нибудь темного бога. Пока. Однако про “Империя однозначно на нашей стороне” я слегка слукавил. Но легионерам лучше сосредоточиться на войне, а не думать о потенциальной междоусобной грызне.

— Кажется, начинается. — добавил я, после того как глянул на округу через стратегию.

До лагеря было около двух километров. Со всех сторон к нам двигались отряды шаддинской конницы. Уже не десятки, а сотни и тысячи всадников.

“Степь вышла поприветствовать нас”. — передал я через “Командный голос”. — “Ответим же и мы ей всем имперским гостеприимством!”

Походный строй зашумел. С моралью у нас пока все более чем в порядке. Я гляну как далеко мы от лагеря врага. 2,4 км. Ещё полкилометра-километр бы пройти. Только это будет уже под вражеским обстрелом. У меня самого имелось примерно 400 конных лучников, учитывая сагиттариев и сэйфов. Причем довольно хороших конных лучников. Кажется, настала пора их задействовать.

“Ангре, я понимаю, что врагов сильно больше, но задержите их насколько сможете. Дайте нам подобраться ближе к лагерю”.

Два отряда всадников: сэйфы Ангре и сагиттарии направились на разные фланги походного строя, начиная перестрелку с первыми волнами кочевников. Степняки рассредоточились, ожидая подкреплений. Они действовали осторожно и не рвались получать по шее от моих более бронированных всадников. Однако количество шаддинцев вокруг нас росло в геометрической прогрессии. Минут примерно через 10-15 соотношение всадников было уже два степняка на одного нашего. Кочевники попытались перейти в наступление. Сагиттарии в числе 5 турм выстроились в линию, прикрывая пехотный строй и сделали три слитных залпа, в ответ получая разрозненные выстрелы. Я глянул типы вражеских войск. В основном к нам сейчас стекались конные лучники Бер-Шадда. То есть всадники, специализирующиеся именно на стрельбе, а не просто массовка налетчиков. Они при этом не лезли прямо в кровавый размен. Делали несколько выстрелов издалека и быстро уходили от ответки.

“Ангре, не гоняйтесь за ними!” — остановил я сэйфов, которые собирались перейти в контратаку. — “Все, что мне от вас нужно — это немного времени”.

“Прибавить шагу! Прибавить шагу!” — обращался я уже к пехоте.

Идеально было выйти на 600-700 метров до вражеского лагеря. Шаддинские конные лучники тем временем начинали действовать все активнее. Пусть они не накатывались волнами, но по 4-6 штук быстро заезжали на дистанцию выстрела, делали несколько залпов и уходили. Таким образом сами они оставались в относительной безопасности, но имели шанс нанести урон моим более сконцентрированным всадникам. Потерь пока не было вообще, не считая несколько раненых. Кочевники не особо торопились. К ним все еще прибывали подкрепления.

Вскоре соотношение конных лучников уже было довольно опасным. Три к одному не в мою пользу. У некоторых наших всадников заканчивались стрелы. А степняки продолжали свою игру. Подъехали, пару выстрелов и назад. Повторять до бесконечности. У каждого степного всадника было по 2-3 колчана. Проблемы с боезапасом им пока не грозили.

Раз и один из сэйфских копейщиков падает, сраженный удачной стрелой. Десяток пролетел мимо, а одна попала удивительно точно в шею. Степняки отмечают этот успех дружными криками и свистом, начиная действовать все наглее. Потерпим еще минуты 3-4. Минуты 3-4 это еще десятки метров. Новый обмен залпами. Пара раненых среди плохо бронированных сэйфов. Один из кочевников тоже получил стрелу в плечо, но это ерунда. Его готовы сменить орды новых всадников степей. Сколько там до лагеря врага? Где-то 1,1 км? Сойдет.

“Уходите! За пехоту!” — командую я своим конным лучникам.

Они выиграли достаточно времени для реализации нашего замысла. Дальше приказ всему пехотному строю и обозу:

“Стоп! Поднять щиты! Развернуть укрепления. Пешие стрелки приготовиться. Занять позиции!”

Вот и пришли, как говорится. Можно начинать отсчет времени боя с этой секунды. После моей команды наш походный строй начал превращаться в походную крепость. Для начала пехотные когорты сделали всем известную черепаху, прикрыв друг друга щитами. Велиты и расчеты орудий снимали с обозов стационарные укрепления. Вскоре вдоль нашего строя один за другим начали появляться большие щиты на подпорках. Три центурии пеших лучников и две центурии пращников занимали свои места среди когорт. Я приказал сэйфам и сагиттариям также спешиваться. При этом наш походный строй расширялся. Мы раздвигали границы контролируемой территории, чтобы в центре создать непростреливаемое пространство.

Около нашего походного строя кружило уже примерно полторы тысячи вражеских конных лучников. За их спинами на пологих холмах я увидел подошедшие верблюжьи караваны, груженые водой и стрелами. Огромные кожаные сумки с деревянным дном на боках горбатых кораблей пустыни вмещали сотни жалящих снарядов. Основательный подход. Рядом с ними в землю были воткнули длинные пики с оранжево-желтыми флажками.

— Хей-а-хэ! — чернобородый жрец на вершине одного из холмов ударил в массивный бубен.

Зазвенели медные пластинки и колокольчики, которым вторили десятки других инструментов.

— Хей-а-хэ!

На лбу жреца было нарисовано красным пигментом солнце с семью лучами. Именно нарисовано, а не выжжено или набито как татуировка. Одеянием жрец тоже отличался от уже знакомых мне шаддинских священников. Простой белый халат почти без украшений. Наверное, это жрец из среды кочевников.

— Хей-а-хэ! Хей-а-ай!

Около караванов с вьючными верблюдами несколько сотен слуг деловито расставляли и наполняли водой корыта для лошадей, разворачивали несколько шатров. Другие доставали стрелы, отсчитывая нужное их количество. К ним подъезжали степные лучники. Тогда слуги уже подготовленные пучки стрел расторопно закидывали в опустевшие колчаны. На всё это сквозь прохудившуюся дымку облаков роняло тёплые и ласковые лучи спокойное вечернее солнце. Зрелище приятное глазу. Я бы даже сказал медитативное. С музыкальным сопровождением напоминает какой-то этнический восточный праздник, а вовсе не подготовку к дальнейшему смертоубийству.

Степные всадники выискивали места нашего строя, где почти не было стрелков и начинали опустошать колчаны, испытывая на прочность чешую из щитов. Черепаха, конечно, держалась пока хорошо. Но суть такого обстрела в постоянном истощении. Потихоньку выпустить нам всю кровь. Не зря Келим и компания заготовили столько стрел. Тем более в таком режиме кочевники могли воевать вообще не напрягаясь. Главное напрягать нас. Тут полторы тысячи конных лучников. Половина сейчас пыталась стрелять, а вторая отдыхала. Пополняла боезапас, поила коней, давала им спокойно постоять. Мои же войска были вынуждены все это время держать щиты.

Что ж. Кажется, пора Империи нанести ответный удар.

“Огонь из всего тяжелого!”

В один момент расчеты орудий раздвинули стационарные щиты перед скорпионами и тяжелыми арбалетами. Примерно 255 снарядов отправились в полет. Мы рассредоточили полевую артиллерию вдоль всего строя. Ее дротики и болты не уступали в дальности составным лукам, заметно превосходя их в мощности. Пусть на большой дистанции и без пристрелки точность хромала на все ноги, но самое главное, что почти безнаказанный тир для коневников превратился в опасную перестрелку. Им теперь приходилось действовать намного осторожнее. Это дало нашим воинам передышку. Они спокойно разворачивали остальные полевые укрепления, укрывались за повозками, вынимали стрелы из щитов. Наш походный строй окончательно превращался в переносную крепость, из которой мы уже будем пытаться штурмовать вражеский лагерь.

Легкие степные лучники немного поумерили свой пыл, потеряв около десятка человек ранеными или убитыми. Однако уходить кочевники не собирались. К ним начинали стягиваться еще подкрепления. И это были уже серьезные войска.

Еще несколько отрядов степных лучников, налетчиков и четыре сотни легких саваран присоединились к движу. Тогда же на холмах с караваном я увидел Келима.

Келим бар Азиф

Стратег фракции Шадд

Уровень 25

Он был снаряжен как саваран. Разве что поверх кольчуги имелась покрышка из белого шёлка, в которой однако специально оставили несколько отверстий, демонстрирующих кольца брони. Шесть железных, одно медное. Такой вот орнамент. Остроконечный шлем с гравировкой украшал султан из красно-золотых перьев. На стиле, что ещё сказать. Однако чья корова бы мычала. Думаю, за комплект моей брони можно купить три келимовских и еще пару рабов в придачу.

За шаддинским стратегом шел отряд в примерно четыре сотни степных саваран, ала солнечных щитов, полсотни тяжелых и столько же легких саваран и под тысячу кочевых всадников, растянутых почти до горизонта.

Еще около тысячи тяжелых и пять сотен легких саваран появилось в двух километрах от нашего тыла.Келим получается был слева от нас.

Справа появилась вторая крупная группировка во главе с другим стратегом. Его я тоже уже видел. Седовласый спутник Келима и Иат из Дворца Девов. Впрочем, голову мужчины сейчас закрывал тяжелый шлем, пусть и с открытым пока забралом.

Артишборд бар Гиртам

Стратег фракции Шадд

Уровень 17

Артишборд снарядился как элитный катафрактарий. Пурпурный плащ его был вышит золотыми звездами, а тяжелые застежки в виде солнца и луны смыкались на бронированной груди. Стратег привел с собой тяжелую конницу. Чуть более тысячи катафрактариев, две сотни пуштигбан из гвардии царя и две алы шаддинской конной ауксилии. Также при нем было несколько очистителей, включая одного высшего.

Вот значит каковы мои враги. Сын степей и уроженец долины Двух Рассветов. Бывший вожак кочевников и знатный сановник, думаю, имевший высокое положение даже во времена Империи. Я не удивлен, что у Келима уровень выше. В имперские времена Долина Двух рассветов была спокойным местом. А вот степь всегда бурлила. Так что Келим, полагаю, воевал заметно чаще.

И так мы оказались в полном окружении вражеской конницы, что было практически неизбежно. Ничего страшно. Теперь мы можем наступать в любом направлении!

“Ты обещал, что ваши стрелы закроют небо, но пока еще довольно ясно”. — издевательским тоном передал я Келиму.

“Подожди, друг мой. Погода в степи очень переменчива”. — насмешливо ответил он.

Пока конные войска шаддинцев занимали позиции вокруг нас, можно было спокойно рассмотреть что из себя представляет их лагерь и сколько там войск. Много. Где-то 17-18 тысяч. Однако боеспособность данного воинства против легионеров была под большим вопросом.

Там находилось:

1 Когорта шаддинской ауксилии

Избранные Сейда 243

Шаддинские пешие лучники 532

Шаддинские пешие копейщики 3165

Шаддинские копейщики-пайганы 9611

Легкие застрельщики зилотов 3132

Хаттарские наемные пращники 1012

То есть тяжелой пехоты всего 750 человек плюс среди пеших копейщиков есть сколько-то одоспешенных. Все остальное — ополченцы или стрелки. Думаю, этот лагерек служит лишь приманкой для нас. А мы и не против.

— Штурм ночью или завтра утром? — спросил меня Поций.

— Завтра. Сначала отдохнем. Хотя, думаю, враг попытается нарушить наш сон.

Конные лучники старались держаться подальше, но время от времени храбрецы-одиночки подъезжали ближе и, не целясь, пускали несколько стрел навесом. Думаю, таким образом нас пытались держать в напряжении и заставлять расходовать снаряды артиллерии. Однако я приказал их экономить.

"Стратег Михаир". — через командный голос обратился ко мне Нималексис. — "У моего лагеря и в окрестностях почти не осталось степной кавалерии. Думаю, что враг замыслил какой-то план".

"Его план мне известен". — шутливо ответил Я. — "Враг сосредотачивает силы, чтобы дать мне полевое сражение".

"Уже? Вы вышли из лагеря?"

"Да. Мы собираемся штурмовать лагерь их пехоты завтра утром, а конница пытается нам помешать".

"Вам нужна помощь?"

"Пока нет. Но может понадобится в дальнейшем. Заготовьте достаточно полевых укреплений, чтобы не бояться выходить из лагеря под обстрел вражеских лучников".

"Да. Конечно. Думаю, завтра Антавий Карр опять соберет совет. Сможем подробнее обсудить ситуацию".

На этом мы закончили разговор.

Каков был мой план на ближайшее время? Провести штурм вражеского лагеря, вынудив шаддинцев его бросить или сражаться со мной на укреплениях, где кавалерия им не особо поможет. Вал там слабенький, полевой артиллерии не видно. Шаддинцы же станут испытывать нас на прочность. Постараются вымотать обстрелом и прорвать строй своей тяжёлой кавалерией. Не знаю станут ли они вообще держаться за этот лагерь. Если нет, то надо просто сжечь или забрать весь обоз, что мы там найдём. Враг точно будет пытаться не пустить нас обратно в каструм. Уверен, что дорога назад станет бОльшим испытанием, чем путь сюда.

В лагере у меня еще был легион плюс ауксилия. Недалеко находился со своим войском Нималексис Царон. Но, честно говоря, мне не хотелось бы звать кого-то из них на помощь. Опасаюсь, что на марше они будут сильно уязвимее меня.

Это битва не будет похожа на все мои предыдущие. Там на Севере сражения длились несколько часов. Здесь же нам противостоит мобильная армия всадников да ещё и в очень благоприятной для конницы местности. Келим и его дружок хитры. Они не станут бросаться в лоб на мой бронированный строй. Это будет тяжелая, долгая, кровопролитная битва, где у нас практически нет права на ошибку. Враг легко может уйти от нас, а мы от него не уйдём. По крайней мере без критических потерь. Значит придется действовать осторожно и взвешенно. Надеюсь, Север меня этому научил.