Пушистая катастрофа для ректора

Глава 25.4

Карделия

Кажется, Кэлвин что-то кричал. Наверное, ему вторила Пуфетта. Но мне было уже все равно! Я была так зла на Холли. За то, что она влезла в жизнь де ла Шера. За то, что прокляла его. Да и в целом за то, что сейчас происходило.

За все!

Она желала моего мужчину. Она хотела ему зла. И она вершила его без зазрения совести, совершенно не задумываясь о том, к чему приведут ее поступки.

Тьма кружилась вокруг. Она искрила, шипела, кусалась, холодила кожу и опаляла ее. И тьма же засела в глазах Холли. И, видимо, часть темной энергии проникла в меня.

Мне хотелось дикой кошкой вцепиться в волосы девушки, с силой их дернуть, чтобы сделать больно. Но так как тех не оказалось, я смогла лишь дотянуться до ворота платья и потянуть его на себя. Холли же метила в лицо. Острые ноготки зацепили щеки, оставляя саднящие царапины. К прогорклому запаху добавился кроваво-соленый.

Я зарычала, рванув ворот сильнее. Плотная ткань натянулась, заставляя Холли поморщиться от боли.

‒ Дрянь! ‒ девушка занесла кисть для пощечины, однако ее ладонь пролетела мимо моего лица. Крепкие мужские руки обвили мою талию и потянули назад. Только вот воротник платья (между прочим, моего!) я держала крепко. И прежде чем пальцы сорвались, я почувствовала тонкую вязь цепочки.

Вспышкой пришло осознание. Кулон! Кэлвин рассказывал мне о нем. О том, что дарил его Холли еще во времена учебы. И что она носила его с того самого момента не снимая.

А что там говорил гес Найтс? Проклятый артефакт должен быть на человеке, создавшем проклятье, постоянно. Бинго! Я была обязана подтвердить свою теорию.

Поэтому, крутанув цепочку в пальцах и цепляя ее за фаланги, я рванула кулон со всей силы, с удовольствием наблюдая за тем, как изменилось лицо Холли. Как из разъяренного и животного оно превратилось в испуганное и недоумевающее.

‒ Нет... Не-е-ет! ‒ голос девушки с шепота сорвался на крик, а потом нас обдало яркой вспышкой, распугавшей всех темных сущностей, летавших над головами.

Холли рухнула на пол, прикрывая лицо ладонями. Она горько плакала, но никому из нас не было ее жаль. Я же вывернулась из рук любимого и посмотрела ему в глаза. Вряд ли там можно было разглядеть возвращение потенциала, однако я все же силилась отыскать в его омутах намек на то, что не ошиблась.

‒ Что ты чувствуешь? ‒ спросила я. И ответом мне была улыбка. Сначала теплая, а потом лукавая.

Рука Кэлвина взметнулась вверх, рисуя в воздухе четкую последовательность рун, и следом за ней в воздух стал один за одним вылетать рой ярких искр. Попадая в сгустки тьмы, они окутывали их светом и тянули обратно к прорыву.

‒ Мы победили? ‒ робко спросила Пуфетта, с таким же восторгом, как и я, наблюдая за магией ректора. А ведь он действительно был силен. С теми знаниями, что я успела получить за два месяца обучения, можно было, не раздумывая, заявить: гес де ла Шер ‒ феноменальный маг.

Таких магов единицы. А Кэлвин так и вовсе один.

‒ Да! ‒ уверенность быстро росла во мне по мере того, как тьмы становилось меньше.

‒ Да? ‒ позади меня хрипло рассмеялась Холли. ‒ Вы искренне верите, что победили? Мне кажется, Карделия, ты кое о чем забыла. Как тебе порошок беспамятства? Говорят, не очень приятный на вкус…

Я замерла. Кэлвин тоже. Мужчина перевел взгляд на девушку, продолжавшую сидеть у наших ног. Она не пыталась бежать. Холли была растоптана. Но зло все еще продолжало сочиться из нее, словно темная река, которая несет свои воды сквозь разбитое сердце. Женщина сидела неподвижно, но в ее глазах пылал огонь непримиримой вражды, готовый вспыхнуть в любой момент.

И тут я резко дернула головой в сторону, запоздало вспоминая о том, что сегодня по голове меня ударил другой человек.

‒ У нее есть помощник! ‒ паника накрыла меня с головой. ‒ И я видела ее… Его! Точно! Но я… Не могу вспомнить…

‒ Кто? ‒ стальной тон де ла Шера был обращен к Холли.

‒ Как же ты слеп, мой друг... Всегда таким был.

Мы порывисто обернулись. На нижней ступени ротонды стоял Лаклан. И да, теперь я смогла вспомнить лицо того, кто отправил меня в забытье.