Пушистая катастрофа для ректора

Глава 20.2

Карделия

Невозможно было остановиться. Оторваться не было сил. Как только я сделала первый шаг, Кэлвин полностью взял на себя инициативу. Он целовал жарко, страстно. Так, словно я была его кислородом. Словно он дышал одной лишь мной.

А я таяла и отвечала на поцелуй со всей возможной пылкостью. Ректор изучал меня. Своими пальцами он касался моего лица, шеи... А меня начала бить дрожь возбуждения. И уж точно все то, что сейчас происходило, не было похоже на сон. Как тогда, в моей комнате, где я была готова отдаться мужчине лишь потому что верила в мираж.

Сейчас все было реально. Я бы даже сказала, реальнее некуда. Мы целовались исступленно, забыв обо всем на свете. Кэлвин что-то говорил прямо в мои губы. Бессвязно и коротко. А я отвечала едва слышными всхлипами. Стонами.

Стало невыносимо жарко. Душно. И мало. Мне было мало поцелуев. А напор Кэлвина лишь увеличивался. Ему тоже было мало.

Де ла Шер все же оторвался от моих опухших губ и сделал несколько глубоких вдохов. Он смотрел на меня затуманенными глазами, а все, о чем могла думать я: только не вздумай передумать. Хватит с меня этих глупых обстоятельств, когда мы бегаем друг от друга, словно лиса и охотничий пес. Я сдалась. Руку протяни и возьми.

Мужчина так и сделал. Взял мою ладонь и потянул к стеллажу, который отъехал в сторону, когда мы приблизились. И стоило мне попасть в святую святых Кэлвина, как он подхватил меня на руки и понес на кровать.

Шорох сминаемой рубашки. Падающих брюк. Платья… Все это так быстро и так долго одновременно. Я искренне уже ненавидела того, кто вообще придумал одежду. Зачем она нужна, если только мешает телам соприкоснуться.

– Кэлвин... – простонала я, стоило мужчине уложить меня на прохладную постель.

Между ударами пульса – мучительная пауза. Рука ректора легла на мое обнаженное бедро, и тугая обжигающая волна пробежала по всему телу. Нас вновь охватило какое-то безумие. Забыв обо всем на свете, мы целовались, как сумасшедшие, захлебывались друг другом и никак не могли остановиться.

Все на грани боли и удовольствия. Мы хотели быть ближе, но ближе было уже невозможно. Я застонала, вжимаясь сильнее в горячее, подрагивающее от напряжения тело.

Нас от полного воссоединения отделял всего один шаг.

– Делли, – прошептал мне на ухо Кэлвин. – Не торопись.

Я не понимала, почему он оттягивает этот момент. Чего ждет? Ведь нет ничего слаще, чем стать единым целым с мужчиной, который так нравится. Тем более, что я уже давно не девочка... Эта мысль чуть не ускользнула от меня в мареве страсти и возбуждения. Однако до меня потихоньку начинало доходить. Это мой первый раз. Первый раз в этом мире. И как бы не был богат мой предыдущий опыт, он не считался.

Де ла Шер сменил тактику. После быстрых поцелуев и резких движений рук он стал медленно томить меня на огне влечения. Поцелуи стали нежными и почти невесомыми.

А я сходила с ума. Впитывала аромат его кожи, вбирала вкус его губ и умирала от счастья. Более чуткого партнера в моей жизни не было. И вот в любовном забытье до меня донесся хриплый голос:

– Ты готова?

Мужчина даже не представлял насколько.

– О-о-о-о, да-а-а-а... – сорвалось с моих губ, и я позволила мужчине наполнить себя до краев.

Дрожь пронизывала тело, скручивала внутренности, жидким огнем разливаясь по венам. Поцелуй становился более глубоким и страстным, а движение яростными и отчаянными. Наши тела двигались в унисон, ритмично, словно им ни раз приходилось исполнять этот танец любви.

Комната начала вращаться, а потом и вовсе исчезли остатки мыслей. Осталось только чистое, ничем не замутненное желание.

– Делли, посмотри на меня, – попросил Кэлвин и я подчинилась.

Я смотрела в самое прекрасное лицо на свете, чувствовала, как неистово бьется сердце мужчины, ощущала каждый мощный рывок. Кэлвин как будто спрашивал: моя? И я каждым стоном отвечала: твоя! Твоя без остатка.

И как будто прочитав все в моих глазах, движения мужчины стали быстрее, резче, а я потеряла ощущение времени и пространства.

Глаза самопроизвольно закрылись, позволяя мне полностью отдаться чувствам. Что-то тяжелое и горячее запульсировало внутри и через миг взорвалось на тысячу мельчайших осколков.