Пушистая катастрофа для ректора

Глава 3 Хочешь жить – умей притворяться

Карделия

В себя я приходила тяжело. В голове с трудом ворочались мысли, а воспоминания тягучей патокой смешивались со странными сновидениями. Сны накатывали яркими образами. Будто бы мне изменил мой Мите. И не абы с кем, а со Светкой, с которой мы чуть ли не с пеленок дружили. А потом я попала в другой мир. В другое тело и...

– Мур, – что-то пушистое уперлось мне прямо в нос и заурчало как котенок. И все бы ничего, но питомцев у меня отродясь не было.

Я с трудом распахнула глаза, потому что даже малейшее движение веками причиняло боль. Но я все же попыталась рассмотреть то чудо, что мешало мне спать.

В темноте это сделать было бы сложно, однако над моей головой висел небольшой светильничек, который мягким теплым светом освещал пространство. Ко всему прочему, большие окна, расположенные напротив меня с другой стороны, позволили, наконец, определить это нечто в ряды знакомых пушистых комочков.

Мои котоптички.

Пушистики разместились по всей площади кровати, включая мое тело. Ближе всех сидела оранжевая тварюшка, напоминающая волосатый апельсин.

Мне показалось это настолько смешным, что я позволила себе небольшой смешок. За что и поплатилась адской болью в голове.

– Что вы тут делаете, дурашки? – просипела я, оглядываясь по сторонам через сплющенные веки. Боль становилась невыносимой, а помощи рядом не наблюдалось. И между тем я окончательно поняла, что это не дурной сон, а жестокая реальность.

Последним воспоминанием маячил кабинет блондинистого ректора. Где этот невероятно красивый и столь же бездушный мужчина вещал о необходимости уничтожения пушистиков. Говорил это так легко, с небрежной улыбкой на губах, словно их развоплощение или еще что-то там было простой манипуляцией, которой этот живодер не придавал особого значения.

– Му-у-ур, – Апельсинка, будто бы чувствуя, как во мне растет ком негодования, стала тереться своей мягкой мордочкой о щеку и мерно вибрировать, подобно электромассажеру. Ну и как такое чудо можно убить.

Нет. Задерживаться в этом месте было нельзя! Моим пушистикам, неведомо как оказавшимся в лазарете, а это был именно он, судя по рядам одинаковых кушеток, здесь грозила опасность. И я единственная могла их спасти.

Свесив ноги с кровати, ощутила легкое головокружение от резкости собственных действий, и чтобы привести себя в чувства, я принялась щипать тонкие запястья. Кроме естественной боли ничего больше не почувствовала, но хотя бы комната перестала вращаться перед глазами.

А еще я зацепилась взглядом за большую деревянную дверь. Туда-то мне и нужно было топать. Пушистиков пока тревожить не стала, опустила Апельсинку на кровать и прошаркала к дверям. Ручка в моих руках мягко прогнулась, и я пихнула тяжелую створку вперед. Ничего. Я попробовала еще раз. И вновь неудача.

Внезапно мной овладело такое чувство, как будто в легких закончился воздух: дверь не поддалась давлению, которое я настойчиво оказывала на нее всем своим телом в течение последующих нескольких минут.

— Нет, пожалуйста, нет… Только не это, — простонала я.

Волоски на руках встали дыбом. Я была заперта. Я была в западне.

Медленно обернувшись, посмотрела на кровать и на котоптичек, чувствуя накатывающее бессилие. Мало того, что я ничем не могла сейчас им помочь, так еще и сама норовила рухнуть в очередной обморок, оставив своих питомцев без защиты.

Требовался запасной вариант. Обшарив взглядом комнату, я решила заглянуть за дальнюю ширму в надежде найти там другую дверь. И она нашлась. Только вот вела она в небольшое помещение со столом посередине и со стеллажами, уставленными разномастными колбочками по периметру комнаты. Больше ничего. Выхода из лазарета не было.

Мне пришлось вернуться к кровати и сесть на смятое одеяло. Вздохнув, подперла сжатыми в кулаки ладонями подбородок. Ноги болтались, свешенные с края кушетки, а Желток с Беляшом, попискивая, летали возле них, пытаясь ухватиться зубами за голые пальцы. А зубки у котоптичек, надо отметить, были очень даже острые.

– Ауч! А ну хватит! Вон, берите пример с Розочки и Апельсинки. Они спят. И вы ложитесь. Нечего шум наводить. Мне нужно подумать.

Пушистики внимательно прислушались к моим словам и, как по команде, бросили веселую игру. Удивительно, но они и правда меня послушались и, подлетев к сестрам, улеглись возле них, закрывая глазки-бусинки. Почему-то я была точно уверена, кто есть кто, хотя до этого, такая информация в моей голове отсутствовала. Я словно синхронизировалась с существами, стала с ними на одной волне. Возможно, уверенность и вовсе принадлежала бывшей владелице тела, которая и создала этих милых котоптичек. Но разве это имело значение?

Я попыталась напрячь мозг и вспомнить что-нибудь еще из жизни девушки, однако все воспоминания, как бы отчаянно я за них ни цеплялась, растворялись, будто соль в морской воде.

А затем дверь, что я еще недавно так активно толкала вперед, со скрипом прочертила дугу по деревянным половицам и открылась. В другую сторону. Черт! Мой спекшийся мозг даже и не подумал, что створку всего лишь нужно было потянуть на себя.

– Ты очнулась! – радостный мелодичный голос заполнил пустой лазарет, и я увидела в проеме силуэт молодой девушки. – Ну, наконец-то! --------Как видите, выбор я сделала!! Спасибо большое за помощь и за отклик!