Проект "Близнец". Том 3

Глава 23

Солнце светило над полями для гольфа под Петербургом неестественно ярко, будто не жалея сил для важной встречи. Каждая травинка выглядела так, словно ее прорисовал художник, что не скупился на самую сочную зеленую краску.

Двое мужчин шли по идеальному газону, их белоснежные костюмы не сковывали движений, а пыль не липла к специальным ботинкам. Они говорили о разном. Каждое их слово отдавалось едва уловимым эхом внутри магического купола, который они поддерживали вокруг себя. Разговор слишком важный, чтобы его могли услышать не те уши.

Никто, кроме самих этих мужчин, не знал о том, сколько кругов маны им удалось сформировать. Но в одном служащие им люди были уверены наверняка — это невероятный уровень силы. Невообразимый, недостижимый для простых смертных. В противном случае мужчинам бы не приходилось каждый раз подавлять свою ауру при приближении к любым другим людям. Последние просто падали бы в обморок от магического давления.

Борис Феликсович Фирсов, седовласый мужчина с чуть красноватым лицом, что выглядел на пятьдесят лет при реальном возрасте в девяносто три года, сделал хорошо поставленный удар клюшкой. Мяч для гольфа ушел за кроны деревьев по безупречной траектории.

Фирсов улыбнулся, но его взгляд оставался холодным. Хоть он и чувствовал себя прекрасно, но все чаще думал о том, что стареть все равно придется. Будь ты хоть самым сильным магом в мире, тебе не победить смерть, а тут еще и проблемы с одним из нескольких ответвлений основного проекта.

Спутник Фирсова — молодой мужчина с темным прошлым и такой же темной душой, коротко кивнул. Он выглядел лет на сорок, черные волосы все еще густые и объемные, но в щетине уже есть две чуть заметные полосы седины.

Сын — именно так этого мужчину называл Борис Феликсович. Хотя оба они прекрасно знали о том, что не приходятся друг другу родственниками.

А все потому, что «сын» Фирсова — подменыш: настоящий, по мнению отца, был слишком жалок и бесполезен. Собственно, его подмена на «правильного» клона и стала прототипом для того, что позже разрослось в одно из ключевых ответвлений.

Юрий Борисович Фирсов — так сейчас зовут первого человека, выращенного в лаборатории. Причем еще в те времена, когда ответвление, что занимается генной инженерией, выращиванием подмены для детей благородных, даже не носило название — проект «Близнец».

Иронично, что именно сейчас Юрий Борисович возглавляет то самое ответвление от основного проекта, которое когда-то и создало его самого. На все воля провидения — так он себе объяснял столь необычное положение дел. И в общем-то был доволен, пока не начались проблемы. И первая из них — диверсия на базе проекта вблизи Новосибирска.

— Юра, ты выяснил, кто против нас «играет»? — спросил Фирсов-старший, держа руку на манер козырька, чтобы прикрыть глаза от яркого солнца.

— Да, Борис Феликсович, мы вышли на его след, — ответил первый в истории «Близнец».

— Ну сколько я просил, называй меня просто — отец… — раздраженно проворчал Борис Феликсович.

— Но ты же знаешь… ладно, отец, — Юрий Борисович не стал спорить. Он вообще не любит спорить по мелочам. Он любил побеждать, а еще решать важные дела.

После своих слов он выбрал подходящую клюшку для конкретной ситуации на поле. Затем подошел к мячу, правильно поставил ноги, чуть пошевелил торсом и ударил с такой силой, что мяч будто не улетел за кроны далеких деревьев, а вовсе телепортировался.

— Хорошо летит, — одобрительно улыбнулся Фирсов-старший, ведь его необычайно высокая магическая сила позволяла смотреть на мир совсем не так, как это делают обычные люди без какого бы то ни было дара. — Так кто он? Мне даже любопытно.

— Диверсия в мае этого года на базе рядом с Новосибирском. Помнишь?

— Еще бы.

— Тот, кто устроил эту диверсию, стоит и за всем остальным.

— Неужели⁈ — на лице Фирсова-старшего появляется неподдельное удивление, потому что он понимает, куда клонит сын.

— Именно так, отец, — чуть нахмурившись, отвечает Юрий Борисович. — Против нас «играет» один из бывших «Близнецов».

— Лишнее подтверждение тому, что из проекта выходят настоящие звери… — Борис Феликсович приглашающе указывает рукой на гольфкар, за рулем которого сидит прислуга. — Так из какого он рода?

— Я как раз хотел это обсудить, — сын усаживается в гольфкар рядом с отцом. — Орловы. Перебить их всех?

— О, Орловы?.. Кхм… — на миг задумывается Фирсов старший. — Не вырезайте весь род, иначе их завод ПАДов быстро приберут к рукам другие благородные и все испортят. Нам он в итоге не достанется… Убей только бывшего «Близнеца».

— Сделаю, отряд уже почти готов.

— Только без промахов, хорошо? — нисколько не стесняясь, Борис Феликсович ослабевает контроль над аурой, чтобы его сын понял всю серьезность разговора. — И еще кое-что, постарайся больше не терять наших лучших «Близнецов», иначе мне придется подыскать тебе замену.

— Не подведу, — невольно сыграв желваками, кивает Юрий Борисович.

А перед глазами у него труп Решетникова — одного из лучших «Близнецов», который закончил свой жизненный путь, как разорванная диким зверем консервная банка с мясом, пусть и первоклассным. Но что толку с мертвеца — он был просто еще одним неудачником. Сам же Юрий не собирался проигрывать.

⁂

Темный подвал моего поместья. Я сижу на деревянном стуле, закинув ноги на деревянный столик, что выполнен в таком же стиле. Напротив меня — мужчина в антимагических стальных кандалах.

Он прикован к каменной стене, у него на лице и одежде некоторые следы, оставшиеся после задержания. Уж точно не пыток: у нас другие методы, по крайней мере, пока…

Он раскололся ровно в тот момент, когда я направил на него трофейный дробовик. Как бы я ни относился к польской аристократии, что вторгалась в Империю, к качеству оружия, производимому их страной, вопросов нет.

Выстрел из дробовика не убил бы моего пленного сразу, а заставил долго-долго страдать. Сейчас этот пособник террористов, но что еще важнее — один из тех, кто работает на проект, прикован к стене. Его взяли всего два дня назад, мои парни очень постарались, ведь этот юркий змей едва не улизнул у них из-под носа. Профессионал, ничего не скажешь, но даже такие специалисты могут допускать ошибки.

— Так это всё, что ты можешь сказать?

— Мне таить нечего, — спокойно говорит он, хоть в глазах и читается беспросветная безнадега.

— Тогда пора тебе попрощаться с жизнью. Ты ведь знаешь, чем заканчиваются подобные допросы.

— Ох, еще как, — тяжело вздыхает он. — Когда-то давно мне приходилось этим заниматься. Но можно мне последнюю просьбу?

— Да, говори, — только хорошее настроение и недавно выуженная полезная информация подталкивают меня к столь любезному ответу.

— Я хочу, чтобы это было безболезненно.

— Это можно, — отвечаю я и достаю специальную таблетку из внутреннего кармана.

Кладу ее на стол, затем разворачиваюсь и ухожу. Прекрасно знаю, что он дотянется до таблетки. Не успеваю я закрыть дверь, как слышу звук удара телом о бетонный пол. Ну и правильно, раз уж дни этого пособника террористов и члена проекта сочтены, то и незачем их растягивать.

Впрочем, плевать мне на его судьбу с высокой горы. Я узнал такое, что вынуждает срочно начать действовать. Одно радует — уже есть некоторая база для того противостояния, что ждет меня и моих людей.

В гостиной встречаюсь с Амандой. Она располагается на кресле с планшетом в руках. Что-то внимательно записывает, считает. Увидев меня, тут же откладывает его и отвлекается.

— Алексей Федорович, что-то случилось?

— Срочно собирай всех в большом зале, мне нужно сделать важное объявление.

— Сию секунду, господин!

⁂

Я захожу в просторное помещение. На зрительских местах сидят мои люди: от обычных горничных до капитана гвардии — Федотова. Все они встревожены, а кто-то о чем-то переговаривается.

Не желаю пугать людей раньше времени, паника среди обычных людей мирных профессий ведь нам ни к чему, а потому прохожу мимо совершенно спокойно, как всегда. Поднимаюсь на сцену и первым делом говорю:

— На поместье готовится нападение. Все, в чьи обязанности не входит воинская служба, сейчас же должны собрать вещи и покинуть поместье на несколько дней. Отдохните где-нибудь, можете считать это оплачиваемым отпуском.

Горничные переглядываются. Они дружной группой, будто пингвины, ведь носят черные платья и белые фартуки, встают и спешно уходят. Ни слова не говорю против. Следом за ними зал спешат покинуть помощники Дениса и Никиты.

В итоге остаются только мои гвардейцы: капитан, элитный отряд магов, еще развивающиеся маги, которые не достигли формирования нескольких кругов маны, но могут оказаться поддержку, и рядовые бойцы, а еще Денис, Никита и Аманда с ее штабом помощников.

Смотрю на свою первую троицу слуг, совсем я их не для боевых действий нанимал. О чем и говорю со сцены:

— Вас это тоже касается.

— Но Алексей Федорович, — хмурится Денис, — я же лучше всех разбираюсь в системе обороны. Я буду полезен в бою. И, более того, я давал вам клятву верности!

— Я могу стрелять из автомата! — громко сообщает Никита, — Да и в «Драгоритном покрове» я вполне уверенно себя чувствую.

— Спасибо, парни. Я ценю вашу верность, вы можете остаться. Но только не вздумайте умирать и уж тем более геройствовать.

Они оба молча кивают, а затем я смотрю на Аманду.

— Нет, Алексей Федорович, даже не надейтесь, что я брошу вас в трудную минуту. Я и мои помощники можем укрыться в бункере и…

— Мы будем информационным центром! Связь, обмен информацией, и все в таком роде… — говорит один из помощников Аманды.

— У нас уже все налажено, — возмущается Артем Федотов, — будем мы еще каких-то сопляков во время боя слушать!

— Федотов, — теперь уже голос повышаю я.

— Простите, Алексей Федорович, — извиняется бравый вояка.

— Аманда и компания… — говорю я, размышляя. — Вы остаетесь, но вы должны дополнить систему обмена информации, а не усложнить ее. У вас очень мало времени на то, чтобы придумать, как это сделать!

— Мы справимся, — с улыбкой говорит Аманда.

И у меня сразу появляется ощущение, что они уже давным-давно все придумали. Просто не находили подходящего момента, чтобы поделиться наработками. Что же, вот он. Настал.

После общего собрания я раздаю еще кое-какие приказы отдельным бойцам или группам. Что касается Аманды, ей я велю обзвонить всю тройку моих близких друзей: Захара, Илью и Сергея. Они наверняка смогут поделиться снаряжением и бойцами. Всех подряд, конечно, принимать не буду, только тех, на кого можно положиться.

Сам же я звоню своему отцу. Выложить все как есть, понятное дело, не могу. А потому говорю так:

— У меня возникли крупные неприятности, и я не прошу больше, чем может позволить себе официальный наследник. Я не прошу вас вмешаться, просто пришли мне людей и снаряжение.

— Хм, — задумчиво хмыкает Федор Максимович. Судя по интонациям в голосе, хочет что-то спросить. — А ПАДы нужны, сын?

— Еще бы! — отвечаю с улыбкой.

Признаться честно, отец меня удивляет. Я думал, что завалит меня сейчас вопросами, как лавина в горах, но вместо этого он напрочь игнорирует все причины моего опасного положения, а сразу дает понять, что готов помочь.

Преследует ли он свой корыстный интерес? Однозначно это отрицать нельзя, но и плевать. Мы — часть одного рода, носим одну фамилию, а значит, интерес у нас, в конечном итоге, всегда один и тот же — защита и укрепление рода. А я, на минуточку, с недавних пор очень важный элемент в этом «механизме».

⁂

Вот уже третью ночь кряду мы сидим во всеоружии и ждем нападения. По внешнему периметру, насколько это позволяют условия, расставлены разведчики. Они внимательно следят за окружающей обстановкой, но до сих пор все совершенно чисто. Никаких признаков скорой атаки.

Бойцы, которых прислал мой род, и друзья тоже с нами. Причем это была целая операция. Их ведь нужно было доставить в мое поместье тайно, а не марширующей шеренгой на десятки человек. С оглядкой назад, точно могу сказать, что с этой задачей мы справились.

Что же тогда могло отсрочить нападение? Скорее всего, именно то, что мы узнали про него. Имею в виду пропажу одного из разведчиков-информаторов, того самого, который съел ядовитую таблетку сразу после моего ухода из подвала.

Есть шанс, что пропажу бойца его начальство посчитало верным знаком того, что нападение стоит отложить. Во всяком случае, я уверен, они от этой идеи точно не откажутся. Просто не могут, особенно после того, что я им устроил возле Москвы.

Кстати, то, как меня вычислили, это вообще отдельная история. По словам ныне мертвого допрашиваемого, проект для этого задействовал настолько много ресурсов, что некоторые из их «Близнецов» по неосторожности, скажем так, вышли из тени, после чего были ликвидированы. То есть, просто за то, чтобы узнать, кто против них, они уже потратили колоссальные ресурсы. Мне же лучше, раз они действуют так неаккуратно.

Я дожидаюсь двенадцати ночи и снова связываюсь с бойцами. Все как один отвечают:

— Чисто, господин.

Что же, ждем дальше. Если и в следующие несколько ночей не случится нападения, то… И тут я вдруг слышу нехарактерный звук. Ночью за городом очень тихо, а потому с помощью обостренного слуха легко различаю несколько хлопков вдалеке с последующим завыванием реактивной струи.

— Работают гранатометы! — громко объявляю через зашифрованный канал связи, чтобы слышали все.

Особенно группы быстрого реагирования, которые разбросаны вне территории поместья ровно на такой случай. Впрочем, у них и без меня есть специальное артефактное оборудование, а потому они уже должны быть в курсе. Если только враг не использует еще более передовое вооружение.

Я и некоторые бойцы находимся в гостиной первого этажа. Это может показаться странным решением, но только для тех, кто не знает, что все ключевые здания и постройки на территории моего поместья защищены новейшими артефактами, что создают невидимые магические поля.

Спустя миг замечаю издалека светящиеся точки. Они оставляют за собой следы дыма и приближаются с бешеной скоростью. Раскидывают во все стороны искры и вскоре бьют по фасаду моего поместья.

Гремят громкие взрывы, языки пламени облизывают здание. Однако окна лишь слегка дрожат, стены и вовсе не колеблются. А все потому, что удар принимает на себя магический купол. В местах попадания ракет он вспыхивает сеткой сложных девятиугольных фигур.

Выглядит это завораживающе. Особенно когда ракета попадает прямо в то окно, через которое я наблюдаю за происходящим. Лишь легкая, совсем безобидная ударная волна касается моего лица и бойцов, что сидят рядом.

— Гранатометчики обнаружены! Действуем, господин! — звучит в ухе голос одного из капитанов групп внешнего периметра.

Собственно говоря, нападение наконец-то началось. А это значит, что пора дать отпор. Не спеша встаю с дивана и иду к новенькому «Метаморфу». Да, у Жезаря, храни его, как он сам говорит, святая шестеренка, действительно, был еще один опытный образец.

Указываю бойцам жестами следовать за мной. Они помогают мне всего за минуту облачиться в уникальный ПАД. После чего я связываюсь с боевыми силами, что разбросаны по разным зданиям территории моего поместья.

— Ждите! Не покидайте зону работы магической защиты, пока они не вторгнутся на территорию поместья.

— Даже не думали, Алексей Федорович! — бодро отвечает Федотов.

— Так точно, — говорит Дем, который командует другим отрядом.

— Есть, господин, — это уже звучит голос сильнейшего мага из элитного отряда.

— Будем вашей тенью, Алексей Федорович, — говорит лидер моих телохранителей.

Да, их я тоже решил использовать. Но не для прямого столкновения лоб в лоб, а для подстраховки. Они будут моей тенью и нападут на врагов только в том случае, если это потребуется. Сразу после — снова в тень.

— Два отряда приближаются с северо-запада, — непривычно слышать голос Аманды в нашем воинском канале, однако информация полезная и ею нельзя пренебрегать.

— Все уже должны быть в ПАДах! Транспорт готов⁈ — спрашиваю я, невольно повышая голос.