Проект "Близнец". Том 3

Глава 16

— Никита, оставайся в машине. Аманда, идем со мной и не забудь папку, она может пригодиться.

— Да, господин, — в один голос отвечают слуги.

Геннадий в окружении гвардейцев дожидается меня у центрального входа на территорию поместья. По пути к ним я окидываю это место взглядом.

Лишь крыша и верхний этаж классической русской усадьбы виднеются из-за массивного забора. Надежная ограда возвышается метра на три. Между массивными каменными колоннами — темные дубовые доски. Причем они усиленные коваными решетками, что несут в себе не только утилитарную значимость, но и декоративную.

— Чувствуй себя здесь как дома, — поворачивается ко мне Геннадий.

— Благодарю, — отвечаю с искренней благодарностью в голосе.

И после гвардейцы открывают тяжелые ворота. Даже не осматривают меня с Амандой. А ведь это стандартная процедура. Должно быть, Геннадий очень меня зауважал после нашего разговора и теперь оказывает разные знаки доверия. Хорошо, пусть так, мне же лучше.

Мы входим на территорию родового дома, и сразу становится понятно, что за высоким неприступным забором все это время кипела жизнь. По вымощенным дорожкам ходят слуги, на ключевых точках стоят бдительные гвардейцы с оружием наперевес.

Величественный родовой дом, действительно, напоминает классическую усадьбу. Из интересного — он будто тонет в зелени. Справа и слева из-за поместья тянутся тенистые аллеи и аккуратно подстриженные живые изгороди.

А уж какая красота перед широкой деревянной террасой. Изумрудные газоны контрастируют с яркими клумбами, уже не говорю про места для отдыха, что разбросаны по всему дивному саду.

— Жить здесь, наверное, одно удовольствие, — как порядочный гость, не могу не сказать об этом я.

— Не знаю, наверное, — вдруг мнется Геннадий, неуверенно глядя по сторонам. Такое ощущение, что наследник слишком занят делами рода и вообще впервые отвлекается от них на эту красоту. — Я очень мало времени провожу дома и зачастую тут бываю поздним вечером — некогда смотреть по сторонам.

— Понимаю, быть наследником — это огромная ответственность.

— Невероятная, — с холодом и усталостью, но не без понимания в голосе, отвечает он. — Но в сторону разговоры. Идем на задний двор, отец скоро появится.

Мы обходим дом по одной из зеленых аллей и выходим на задний двор. Растений здесь еще больше, особенно высоких деревьев, вдалеке виднеется пруд, но нет и намека на то, что Петр Юрьевич где-то рядом.

— Прошу, присаживайтесь, — Геннадий указывает на удобные садовые стулья, которые стоят полукругом у столика.

Мы с Амандой принимаем его предложение, а сам он тем временем просто стоит и с каменным лицом смотрит на небо. Хотя большую его часть закрывают кроны высоких деревьев.

Какое-то время нам приходится так прождать. Разве что слуги приносят закуски на подносах, что скрашивают ожидания. Причем сам наследник даже не прикасается к ним.

И вот наконец вертолет появляется из-за высоких зеленых деревьев. После недавних событий, а именно — столкновением с Обломовыми — вертолеты вызывают у меня не самые приятные ассоциации, даже не военные. Впрочем, для состоятельных и влиятельных аристократов это такой же неотъемлемый вид передвижения, как и автомобили.

И все бы ничего, но за первым вертолетом появляется второй, а там и третий. Аманда чуть удивляется, но лишних эмоций не выказывает. Геннадий же, словно садовая статуя, просто смотрит в небо и ждет. Три вертолета совершенно его не интересуют.

Наконец из-за деревьев появляется воздушный шар. Самый, что ни на есть классический — плетеная корзина, что соединяется канатами с самим куполом шара. Он состоит из множества желтых и оранжевых квадратов, выглядит на фоне голубого неба весьма эстетично.

— Вижу удивления на ваших лицах, — без всякой издевки или вообще каких-либо эмоций говорит Геннадий и поясняет: — Это любимое хобби моего отца.

— Летать рядом с птицами — это здорово, — кивает Аманда, завороженно глядя на воздушный шар вдалеке.

— Нет, Геннадий, я скорее, думаю о рисках. Может ли глава рода позволить себе подобное?

— По поводу безопасности не беспокойся, — спокойно отвечает он и не поясняет.

Не хочет, значит, не нужно. Допытывать неуместными вопросами точно не собираюсь. Вскоре воздушный шар приближается к нам. И чем он ближе, тем четче я вижу, как именно Петр Юрьевич им управляет.

Он вскидывает кулак к отверстию в шаре и выстреливает густыми языками пламени. При этом в корзине нет никаких газовых горелок. Нужно быть очень сильным магом с аспектом огня, чтобы позволить себе такое.

По бортам корзины висят мешки с песком, которые глава рода Быковых время от времени скидывает. Но не это интересно, а то, как именно он управляет шаром. Он, как я понимаю, полностью отошел от классической школы, которая использует ветра, что на разных высотах могут дуть в разные стороны.

Вместо этого Петр Юрьевич выстреливает пламенем из рук и таким способом направляет шар в нужную сторону. Это дико энергозатратно, но эффективно, а еще зрелищно. Явно глава рода любит покрасоваться или же настолько уверен в своих силах, что и несильно волнуется о расходе энергии.

Позже следом за ним из-за деревьев почти по порядку появляются еще три вертолета. И только тогда я вижу всю «картину» целиком. Воздушный шар с Петром Юрьевичем двигается к нам, а по периметру его охраняют шесть «вертушек».

Мы дожидаемся, как воздушный шар приземлится. Только он касается земли, как к нему подбегают с десяток слуг. Они не задают Петру Юрьевичу вопросы, лишь что-то предлагают. С такого расстояния не слышу. Глава рода на все отвечает отрицательно и идет к нам.

Я едва сдерживаю удивление, когда вижу, как он хромает, облокачиваясь на трость. Прекрасно знаю, что с возможностями благородных они могут вернуть себе даже утраченную конечность. А тут такое. Вывод один — это магическая травма, которая целителям не по зубам. Будь иначе, то с учетом богатств этого рода, такой проблемы уже бы не было.

Петр Юрьевич подходит ближе, буквально на расстояние в несколько шагов. Секунды три он пристально смотрит на меня. Возможно, оценивает, а может быть и испытывает. Попробуй пойми этих странных благородных.

Я же за это время успеваю посмотреть ему в глаза, достаточно долго, чтобы не показать слабость. Но и не чрезмерно, чтобы случайно не продемонстрировать вызов. А за оставшиеся полторы секунды лишь окидываю взглядом его необычный старомодный костюм.

Сам глава рода Быковых крепкий мужчина лет пятидесяти, но до формы «физика» ему далеко, конечно. В целом внешность обычная, лишь голубые глаза хорошо контрастируют на фоне черных волос. Готов спорить, что это генетическая «фишка» всех Быковых.

— Алексей, я искренне рад, что ты наконец-то нашел себя в жизни! — широко улыбается Петр Юрьевич и протягивает руку.

— Спасибо, что доверились мне, — отвечаю на рукопожатие.

— Репутация у тебя больно хорошая, — отвечает он чуть прищурившись, а затем поворачивается к сыну: — Гена, зови Джеймса, нужно срочно все обсудить.

— Он уже в кабинете и ждет нас, отец.

— Отлично, тогда проведи туда Алексея и его помощницу, — ух, как он безошибочно определяет, что Аманда именно помощница. — Я позже присоединюсь, только приму душ.

— Разумеется, — соглашаюсь я, ведь понимаю, что в основном это обращение адресовано мне. — Спасибо за прием и еще раз извините, что так внезапно, но каждая секунда на счету.

— Да брось, Алексей, я сам виноват, что отказал в личной встрече. И хорошо понимаю, что сообщить обо всем удаленно ты не мог. Но хватит лясы точить, идемте в дом.

— Алексей, Аманда, прошу за мной, — говорит Геннадий.

Уже через несколько минут мы проходим в роскошный кабинет. В нем звучит приглушенная музыка. Мягкие и удобные кресла расставлены у большого стола в форме буквы «Т». Стиль — минимализм, ничего лишнего, видимо, чтобы не отвлекаться от переговоров.

В комнате лишь один человек, надо полагать, это и есть тот самый начальник службы безопасности. Причем он совсем не выглядит так, будто представляет угрозу. Но как раз у таких людей внешность зачастую обманчива. Под маской заурядного человека может скрываться сильный маг и хороший стратег, профессионал. Только завидев нас, он поднимается со своего кресла:

— Здравствуйте! Алексей Федорович, позвольте представиться?

— Это лишнее, Джеймс, — Геннадий велит жестом ему присесть. — Наш гость уже знает, кто ты.

— Добрый день, — приветствует начальника СБ Аманда и усаживается за стол рядом со мной.

— Можете пока подготовить бумаги, отец обязательно захочет на них взглянуть, — предупреждает Геннадий.

Этим мы с Амандой и занимаемся ближайшие несколько минут. А затем в переговорную входит Петр Юрьевич. Теперь на нем объемный хлопковый халат и домашние тапочки. А еще он сменил трость на ту, что не портит острым штырем паркет и дорогие ковры.

Глава рода Быковых уже прекрасно знает, со слов сына, что оказался под прицелом. Несмотря на это, он не нервничает и даже будто не спешит поскорее заняться вопросом своей безопасности.

Он, наоборот, максимально расслаблен и радушен к нам — внезапным гостям. Лишний раз убеждаюсь, что аристократом человека делает не дорогая деловая одежда, а умение держаться.

— Петр Юрьевич, — двигаю бумаги к нему, — предлагаю вам ознакомиться с этим, прежде чем мы начнем.

— Отлично, я так и планировал.

Ближайший час мы активно обсуждаем план по обеспечению полной безопасности Петра Юрьевича. Глава рода отдает распоряжение наследнику и Джеймсу по выполнению стандартных протоколов.

Понятно дело, что усилить охрану, уменьшить время между патрульными группами, уволить всех гвардейцев, что работают на род меньше месяца — это обычные меры предосторожности, некоторые даже профилактические.

Однако этого все еще недостаточно. Ведь у нас не стоит цель всего лишь обеспечить более надежную защиту для главы рода. Это всегда можно сделать, и благородные часто делают это, когда позволяет развитие бизнеса или того требует статус.

Перед нами же куда более сложная задача, куда более опасные и конкретные враги, чем просто какая-либо потенциальная угроза. Поэтому стандартных методов недостаточно, о чем я прямо и говорю:

— Все, что мы обсуждаем, все это требует больших расходов, в том числе и человеко-часов, но… — я окидываю взглядом присутствующих, — этого недостаточно.

— Отец, я согласен с Алексеем, — спустя несколько секунд первым безмолвие нарушает Геннадий. Наследник рода тоже относится к этому со всем вниманием и поддерживает меня.

— И что вы предлагаете, господин? — вдумчиво говорит Джеймс, глядя на меня и почесывая подбородок.

— Если кратко: универсальных мер мало. Нам нужно предпринять что-то конкретное. Скажем так, более «заточенные» контрмеры против определенной угрозы.

— Согласен! — не раздумывая ни секунды, Петр Юрьевич одобрительно бьет кулаком по столу.

С этого момента начинается самое интересное. Разумеется, я все еще не могу признаться в том, что я — «Близнец», да и не поймут они этого. Уже не говорю про то, чтобы рассказать им, что и наш враг — тоже «Близнец».

Именно поэтому мне приходится усиленно думать, подбирать слова. Но в итоге я, как и решил заранее, использую продуманную стратегию переговоров.

Например, мне чертовски просто объяснить, что Петру Юрьевичу больше не стоит летать на воздушном шаре, ведь в моем обширном списке жертв уже есть человек, которого убили с помощью гранатомета.

В общем, все наши дальнейшие контрмеры строятся исключительно против тех способов убийств, которые уже применяли враги. Благо я собрал из них целую коллекцию — порядка тридцати смертей при различных обстоятельствах. Впрочем, это далеко не все, на что способен «Близнец», тем более, если он работает в связке с кураторами.

Но главное — я добиваюсь своей цели и могу предлагать варианты усиления защиты. После десяти примеров с небольшим от меня больше не требуют подтверждения того, что предложенная мною контрмера обязательна. Этим я и пользуюсь. Главное — не честность или открытость, а сохранение жизни главы рода Быковых.

⁂

— Всем спасибо! — говорит спустя еще час нашего совещания Петр Юрьевич. — Гена, Джеймс, за работу. Не думаю, что у нас так уж много времени.

— Отец, я не подведу, — Геннадий вскакивает с места и низко кланяется.

— Петр Юрьевич, ваша жизнь — смысл моего существования, — начальник СБ кланяется еще ниже, и что-то мне подсказывает, что он, как и Аманда, тоже может быть выходцем из школы Анны Евгеньевны.

— Хватит молоть языком, время не ждет, — глава рода смотрит на них сурово, но с одобрением. Конечно, должно быть, очень приятно ощущать такое к себе отношение. После он обращается уже ко мне: — Алексей, переговорим с глазу на глаз?

— Разумеется, — киваю я.

— Тогда приглашаю прогуляться по саду.

— Аманда, подожди меня в машине.

— Нет-нет, пусть чувствует себя здесь как дома.

— Спасибо, Петр Юрьевич, я просто буду неподалеку, — отвечает она и следует к выходу из кабинета за Геннадием и начальником СБ.

— Да нет же, можешь использовать прислугу по полной программе, отдохни, — говорит он ей вслед.

В ответ Аманда кивает и закрывает за собой дверь. К чему такое внимание к моей помощнице — я не совсем понимаю. Петр Юрьевич тем временем хмыкает каким-то своим мыслям и говорит:

— Жалко, я себе такую помощницу не нашел в свое время.

Совершенно с каменным лицом отвечаю:

— Вы неправильно поняли, Петр Юрьевич. Нас с Амандой связывают исключительно формальные отношения.

— Серьезно? Хм, высоко метишь…

— Хех, — позволяю себе легкую улыбку, — вы второй человек, который мне об этом говорит.

— Всего лишь второй? — парирует глава рода Быковых. — Так, пошутили и хватит. Следуй за мной.

Вместе мы подходим к лифту и ступаем в просторную кабину с большим зеркалом на одной из стенок. Петр Юрьевич вместо того, чтобы нажать кнопку «1» почему-то нажимает «3». Молчу и делаю вид, что все так и должно быть.

Лишь когда дверки лифта открываются, я понимаю, что все ровно так, как и сказал мой собеседник. Мы оказываемся на крыше, где тоже есть свой сад.

Причем крыша так интересно сделана, что это место вовсе не просматривается с центрального входа. Уж не знаю, какие у этого мотивы, зато находиться здесь безумно приятно.

— Должен признаться, после кабинета для переговоров очень редкие люди попадают сюда.

— Для меня это большая честь, — говорю я, как полагается по этикету, а сам рассматриваю необычные растения, что здесь растут. Готов спорить, практически у всех из них есть магические свойства, жаль, что изучить их нельзя — вдруг мне где пригодились бы.

— Так окажи и ты мне большую честь. Алексей, скажи честно, — на этом слове глава рода Быковых делает особенный акцент, — в чем твоя мотивация? Какую ценность представляет моя жизнь для тебя?

— Честно? — на миг задумываюсь, сверяюсь с досье, с тем, что почерпнул об этих людях лично, и все это для того, чтобы дать лучший ответ. — Ваша жизнь, как отдельно взятого человека, не представляет для меня никакой ценности. Но вы — глава рода, сильнейшего союзного рода для дома Орловых. А я не могу позволить моему роду ослабнуть, а значит, и потерять настолько ценного союзника, следовательно, и ваша жизнь для меня представляет большую ценность.

Петр Юрьевич несколько секунд смотрит мне в глаза. Снова испытывает, а затем на его лице появляется одобрительная улыбка.

— Ох, Алексей, слышал бы тебя сейчас твой отец. Род! Все превыше рода… Знаешь, даже не все родные могут позволить себе быть настолько откровенными со мной.

— Вы не злитесь? — спрашиваю я только для того, чтобы он не подумал, будто бы я пошел на риск и специально так ответил.

— А чего мне злиться? Ты приехал спасти мою задницу, а остальное — лирика. Если я, действительно, останусь жив, то проси все, что хочешь. Скажу по секрету, я даже могу надавить на моего братца, если вдруг он будет против твоего брака с Анастасией.

— Что? Брака? — черт, вот теперь он, действительно, застал меня врасплох.

Не то чтобы она не привлекает меня как девушка, но я вообще не рассматривал перспективу быть окольцованным ближайшие лет десять, если не больше. Слишком много все еще предстояло сделать.

— Да ладно тебе. Гена сказал мне, что ты к ней неровно дышишь, а она, считай, уже влюблена по уши. Нет, я не знаю, как оно всё сложится, но это бы сильно укрепило союз двух родов.

— С этим сложно спорить, — соглашаюсь я.

В итоге в саду на крыше мы задерживаемся, увлекшись разговорами на разные темы. Но, как оказывается позже, все эти беседы не по делу — лишь ловушка, которую Петр Юрьевич спланировал с одной простой целью:

— Расскажешь, что было там, на границе с Польшей? Я слышал, что род Новаков после этого едва не развалился.

— Расскажу, конечно, — с наигранной улыбкой отвечаю я. Отказать главе рода — дурной тон, все-таки он куда более значимая фигура, чем Анастасия, при всем моем интересе к ней.

⁂

В этот же день, с одобрения начальника СБ, я привожу к поместью своих гвардейцев. Кого-то, опять же, после согласования с Джеймсом, закрепляю за уже существующими отрядами. Кого-то назначаю патрульными.

Всех деталей Быковым я не раскрываю. Для них мои действия выглядят как благородный жест заботы, но на самом деле это не совсем так.

Я раздаю своим бойцам такие должности, которые не столько укрепляют охрану, сколько позволят следить за всей обстановкой целиком лично мне.

Все это нужно только для того, чтобы я смог отследить паттерны, которые знаю слишком хорошо. Например, как движутся «Близнецы», как осматривают местность, как анализируют охрану, уже не говорю про более глобальные вещи. Главное — безошибочно определить врага раньше, чем он сделает свой ход.

При этом я точно знаю, что готов убить другого «Близнеца». Да, скрывать не буду, делать мне этого не хочется, ведь «Близнецы» изначально друг другу вовсе не враги. По сути, мы все заложники ситуации, в которую нас засунули руководители проекта.

Однако же, если я его не остановлю, то потеряю гораздо больше, чем сильный союзный род. Я потеряю контроль. И тогда все, что я строил, рухнет.

Всё. Охота начинается. Не ради долга, не ради мести, а ради того, с чего все и началось — ради выживания.