Проект "Близнец". Том 3

Глава 2

Вечер, солнце уже близится к горизонту. До дуэли меньше получаса. Я, мои верные слуги и отряд гвардейцев впереди мчимся по полевой дороге к старому дубу.

Кругом деревья и кусты, ветер завывает, играя бесчисленными листьями. Разве что рев мотора белого «Стрижа» явно перебивает звуки природы.

Впереди, в нескольких десятках метров несется «Бизон», Артем очень настаивал, что на подобного рода «мероприятия» обязательно нужны бойцы в качестве телохранителей. Просто для подстраховки, ведь дуэль не из числа публичных, а значит, может быть ловушкой. Спорить с ним я не стал.

Я сижу на переднем сиденье, правой рукой поглаживаю красный бархат, что обшивает дверку. Приятно все-таки к нему прикасаться, хоть теперь и сам красный цвет уже кажется слишком вульгарным. Впрочем, это не так важно, покупка новой машины уже не за горизонтом, и в этот раз, я надеюсь, она будет соответствовать моему статусу и текущему положению.

— Аманда, если нам придется подождать Алексея Федоровича, — Никита с улыбкой рулит и смотрит в центральное зеркало заднего вида, — мы можем снова сыграть в настолку «Древний ужас».

— О нет… — Аманда недовольно хмурится, — я… у меня с собой полно документов. Да, точно, и они требуют внимания. А может, я вообще за дуэлью посмотреть хочу?

— Ну не хочешь, как хочешь, — парень пожимает плечами, изображая на лице добродушную улыбку, — так и скажи, я навязываться не буду.

— Не хочу, — тут же выпаливает моя помощница, довольная тем, что призналась.

— А, так вот чем вы занимались, когда ждали меня возле загородного поместья Лазаревых? — заинтересованно посмотрев на этих двоих, спрашиваю я.

— Да это ужас, господин, — недовольно ворчит Аманда, — там одних только правил на тридцать страниц.

— И что, ты с твоим аналитическим умом не осилила? — удивляюсь я.

— Осилила, конечно, но это было непросто…

— Да ладно тебе, — отвечает Никита, — это всего лишь первое издание без дополнений.

— Все равно сложно…

А мне даже интересно стало, что это за развлечение такое — настольная игра. На базе проекта никому из участников не доводилось сыграть в такую.

Зато у нас были шахматы — тоже своего рода настольная игра. По словам кураторов проекта, они развивают стратегическое мышление и планирование действий на несколько шагов вперед. Не знаю, так это или нет, но после проекта я пока за фигуры ни разу не брался. Не люблю это дело, пусть и умею.

— Алексей Федорович, — раздается звонкий голос Федотова из рации. — Подъезжаем к старому дубу, вижу три машины. Прием!

— Сколько людей? — спрашиваю я.

— Шестеро. Три парня и три девушки.

— Артем, не сильно похоже на ловушку, правда? — спрашиваю я его, не удержавшись от ироничной интонации.

— Разумеется, господин. Вообще не похоже, но мы будем начеку. Мест для засады вокруг просто полно.

— Делайте свою работу, только без вмешательства в дуэль, — приказываю я, жду несколько секунд, но не слышу ответа. Тогда добавляю холода и зычности в голос: — Валун?

— Да, Алексей Федорович, мы не вмешаемся, — вынужденно говорит он и теперь должен следовать своему слову.

Знаю я своих парней, они за меня горой и даже тогда, когда это невыгодно мне. Никита выруливает из-за кустов, и мы выезжаем на поляну перед старым дубом.

Здесь всего три машины. Два черных «Стрижа», а еще широкий внедорожник с массивными задними колесами и скошенной задней частью кузова — «БАМ» (Берлинская автомобильная мануфактура) — тоже черный.

Никита выруливает ближе к дубу и паркует «Стрижа» так, чтобы всем нам было удобно открывать двери, не мешали кусты и трава. «Бизон» стоит черной горой тоже неподалеку, Федотов и остальные бойцы уже высыпались из него и угрожающе стоят рядом.

— Артем, без лишних движений, — говорю я капитану отряда.

Никита тем временем открывает багажник «Стрижа», Аманда стоит рядом. Она недовольно поглядывает на Коршунова с его дружками и тремя девушками. Впрочем, лишнего себе не позволяет.

— Эй, Алексей, защитничков привел? Испугался, что ли? — наигранно вызывающе спрашивает Коршунов и идет в мою сторону. На нем черные кроссовки и удобный серый спортивный костюм. Рядом с ним, верно полагать, его девушка.

— Да-да, я тоже безумно рад тебя видеть, — парирую его наивную провокацию.

Если он думает, что сможет вывести меня на эмоции и заставить ошибиться, то пусть подумает еще раз.

— Мечи с артефактными стержнями куплены вчера, — Никита достает из багажника два кейса из дорогого укрепленного пластика, ловко закрывает багажник и передает их моим гвардейцам.

Парни молча, словно манекены, держат кейсы с холодным оружием и ждут. Никита тем временем продолжает:

— Алексей Федорович, Кирилл Федорович, — он обращается с почтением не только ко мне, но и к моему недругу, чем лишний раз демонстрирует свой профессионализм. — Вы можете убедиться в оригинальности клинков с помощью этого кьюар-кода.

Коршунов с недоверием, но без колкостей достает смартфон, наводит камеру и через несколько секунд выдает.

— Действительно, клинки оригинальные. Судя по серийному номеру, сделаны один за другим.

— Я попрошу обратить ваше внимание на строку ниже, — Никита взглядом указывает на смартфон, — это тоже очень важно.

Коршунов проводит пальцем по экрану и, громко хмыкнув, озвучивает:

— Кейсы не вскрывались с завода. Ну, что я могу сказать? Вопросов к клинкам у меня нет.

И вот ради этой фразы мне пришлось потратить приличную сумму на оба оружия. Впрочем, по сравнению с подросшими доходами — это не такая уж большая трата. Более того, возможность выбора оружия — длина клинка, форма рукоятки и гарды — определенно того стоила.

— Кирилл, а вы уже выбрали аспекты? — спрашивает его черноволосая спутница с серыми глазами. Причем так смотрит на меня, будто хочет испепелить взглядом.

Ее острые черты лица и хитрый взгляд не сулят ничего хорошего. Девушка она, может быть, и красивая, но слишком коварная. Я бы сказал, что она напоминает мне затаившуюся змею… Причем не какую-нибудь гадюку, а целую королевскую кобру. Все-таки осанку и умение держаться у этой незнакомки не отнять, пусть она и не из числа дворян.

— Алексей, я предлагаю выбрать аспекты по старинке.

— Без проблем, — киваю я и смотрю на Федотова. — Артем, посчитай до трех.

— Один… два… три!

— Воздух! — выкрикивает Коршунов.

— Воздух! — в унисон с его голосом звучит мой.

— Оу, а это будет интересно, — предвкушающе улыбается подружка Кирилла.

Никита тем временем распечатывает кейсы, затем вводит трехзначные коды и выдает нам с Коршуновым холодное оружие.

— Прошу, господа.

Мы с Кириллом берем мечи в руки. Он кивает и уходит к своим, судя по тому, что он больше не провоцирует, ему все-таки хватает мозгов понять, что результата это не даст.

До начала дуэли еще есть время. Я держу меч в руке и просто не могу не любоваться им. А заодно разомнусь. Лучшая разминка перед дуэлью — легкий «танец» с холодным оружием.

Клинок безупречен, длинный и абсолютно прямой. Он отполирован до зеркального блеска. Серебристая сталь отражает оранжево-розоватые лучи закатного солнца. Острие — узкое, идеально сведенное к кончику.

В мече нет ни грамма лишнего металла, ни единой вычурной детали. Кажется, что меч выкован не в кузнице, а создан в лаборатории.

Артефактный стержень, что таит в себе мощь, недоступную обычному оружию, закован в клинок, и я уже чувствую, насколько хорошо он проводит ману. Чистая она или трансформирована в стихию — не так важно.

Рукоять, обтянутая матовым полимером, плотно лежит в ладони. Гарда — строгий геометричный выступ, ровно настолько, чтобы защитить пальцы, но не мешать молниеносным финтам. Навершие — гладкий металлический шар, уравновешивающий клинок до абсолютной точности.

— Аманда, — оборачиваюсь к девушке с довольной улыбкой, — нужно закупить партию этих мечей. Несколько мне и гвардейцам, которые пробудят дар в горах Алтая. Будет им наградой за старание.

— Сделаю, господин, — учтиво кивает слуга.

— Называется «Коготь дракона», — тихо говорит Никита, — я знал, что вам понравится.

— А теперь мне нужно сосредоточиться и размяться.

Я расстегиваю спортивную кофту и протягиваю ее Аманде. Во время дуэли она мне будет только мешать. Всё — лишние мысли прочь, даже отхожу подальше от своих людей.

Последнее, что слышу перед погружением в разминку:

— Тс-с-с!

Даже не оглядываясь, легко и живо представляю, как Аманда поднимает палец к губам и серьезно окидывает всех взглядом.

Какое-то время я разминаюсь. Прорабатываю мышцы, потягиваю связки и работаю с маной. Прогоняю ее по каналам, в том числе и по единственному артефактному — в клинке. Оружие охотно отзывается, и это радует.

В конце концов, оставшиеся минуты подходят к концу, и я слышу голос Никиты:

— Алексей Федорович, пора.

Открываю глаза и иду на центр поляны. Причем без лишней бравады или выкриков поддержки со стороны своих людей. Для меня это часть работы над репутацией, а вовсе не личный вызов.

Здесь очень короткая трава, почти газон. Такой вот у нас импровизированный ринг для дуэли. Коршунов уже не пытается меня задеть. Он сурово щурится, держа меч в одной руке. Так и чувствую, как от него веет холодом, ветром.

Мы оба смотрим на старый дуб. По его верхушке все еще пляшут последние лучи закатного солнца, но с каждым мгновением их становится все меньше.

Наконец последний луч соскальзывает с темно-зеленого листа и тем знаменует начало дуэли.

Коршунов атакует первым. Замахивается от правого плеча, бьет наискось. Его клинок рассекает воздух, словно пуля.

Ветер воет подле нас.

Я, как и он, тоже наполняю аспектом воздуха свое оружие. Поэтому парирую без особых усилий. Но все равно понимаю, что Коршунов еще быстрее, чем я ожидал.

Он обрушивает на меня ветер из десятков ударов. Колющие, режущие, рубящие… Ветер свистит в ушах, глаза едва не слезятся. Успеваю реагировать только благодаря чертовски отточенной реакции.

Удар — блок, веер искр!

Удар — парирование, свист клинков сменяется мелодичным звоном стали!

И, без лишнего преувеличения, так раза по два-три в секунду! Мы двигаемся на пределе возможностей, максимально ускоряем свои движения и сами мечи магией аспекта воздуха.

Не зря я назвал именно эту стихию. Благодаря досье, что собрала Аманда, я прекрасно знал заранее, чего именно ожидать от соперника.

Однако мне все равно сложно следить за мечом Коршунова, что вытанцовывает по воздуху размазанным блеском стали. Искры летят в разные стороны, их мгновенно сносит ветром.

Мы бьем друг по другу не только клинками, но и воздухом, который мощными вихрями срывает с лезвия или острия.

Кровь гудит в мышцах, глаза бешено дергаются, только бы не пропустить удар. Воздух вокруг настолько плотный и живой, словно он еще один участник боя.

Меч в руках Коршунова — это не просто холодное оружие с артефактным стержнем. Это настоящий ураган, обернутый в сталь.

Он не просто бьет по мне, а обрушивает целый шквал ударов. Кажется, что у него четыре руки и в каждой по мечу. Но это лишь иллюзия, хоть она и заставляет понервничать.

Парирую и блокирую удары с такой скоростью, что, кажется, за моим «Когтем дракона» в воздухе остаются серебристые шлейфы.

Первый удар — я едва успеваю подставить лезвие. Второй — отскакиваю назад, чувствуя, как ветер бьет по груди и лицу. Третий — и траву под ногами срывает, земля взрывается вихрем пыли. С большим усилием останавливаю этот низкий коварный удар.

Чем дольше длится дуэль, тем охотнее признаю, что Коршунов — это не просто бретер и умелый фехтовальщик, отрабатывающий изящные па перед дамами. Этот человек умеет убивать.

Его стиль — это вовсе не одна из популярных в Империи школ. Но это и не какой-нибудь из азиатских канонов. У Коршунова уникальный стиль: годы голой отточенной практики.

Каждый выпад без лишнего движения, каждый шаг — точный расчёт. Он не фехтует. Он рвёт, как хищник. Он обрушивает на меня ливень ударов, мечи между нами сверкают блеском стали, словно их не два, а все десять.

Но я тоже не новичок. Понимаю только одно, что от победы меня отделяет, по сути, понятный, но на деле сложный шаг. Мне нужно понять технику Коршунова. Так скажем, взломать. И только тогда я смогу перейти из почти глухой обороны в активную атаку.

Я отпускаю лишние мысли. Мой разум становится холодным, как лёд. Тело будто переходит в некий боевой транс, что, в общем-то, недалеко от истины.

И только тогда я, действительно, начинаю видеть. Видеть не в прямом смысле слова (я ведь сражаюсь с открытыми глазами, хоть и щурюсь от ветра), а видеть в значении — понимать, ощущать и предугадывать.

Атаки Коршунова, как это казалось мне ранее, вовсе не хаос. В них есть ритм. Чёткий пульс. Кирилл активно давит и обрушивает множественные удары, потому что привык ломать защиту. Он привык, что противники отступают под напором его ударов, усиленных аспектом воздуха.

Но я не отступаю. Защищаюсь, уворачиваюсь, но не отступаю. Разве что часто приходится восстанавливать равновесие танцевальными прыжками.

В момент, когда я уже точно «взламываю» его технику и даже предугадываю несколько ударов, понимаю — пора.

Вместо защиты, подгадав момент, я устремляюсь вперёд. Вместе с тем подталкиваю не только клинок аспектом воздуха, но и себя самого. И вот с этого момента бой становится ещё более динамичным.

Наши мечи сходятся, словно два стальных града из острых клинков. Бешеный звон стали, как от целого сражения мечников. Воздух бьёт во все стороны, картинка вне нашей дуэли будто становится мутная.

Но теперь уже отшатывается Коршунов. Я чувствую его замешательство — он не ожидал, что я осмелюсь пойти вперёд, а не пятиться.

Мой «Драконий коготь» бьёт раз за разом, без пауз, без передышки. Кирилл недовольно хмурится, тяжело дышит. Он практически не атакует, но в нём всё ещё полно энергии, чтобы отбиваться. Глухая оборона — явно не его конёк, и меня это радует.

Раз — мой клинок срезает искры с его гарды.

Два — Коршунов спотыкается, его пятки врезаются в голую сырую землю.

Три — клинки «визжат» в воздухе.

Я давлю. Проделываю боковые фехтовальные шаги. Стараюсь даже лишний раз не моргать, ведь каждая миллисекунда на счету. Неудачно моргнул и запросто пропустил один-два удара или «широкое» окно для атаки.

Коршунов лишь отбивается, больше он совсем не атакует. Пытается сходить с дуги безумно быстрого лезвия, что подталкивает воздух, но едва ли поспевает. Удары падают на него, как капли воды в ливень.

Его дыхание сбивается. Я, провернув меч в сложном движении, проделываю атаку из нескольких финтов. Несколько капель крови «выстреливают» из предплечья Коршунова.

Первая кровь!

И её испивает именно мой «Коготь дракона». Впрочем, радоваться рано: рана совсем неглубокая, всё равно, что кошка поцарапала.

Однако я вдруг замечаю, как расширяются глаза Кирилла после этого удара — он понимает… Понимает, что я раскусил его техники. Что понял его тактику и теперь он для меня как открытая книга.

Теперь он осознаёт в полной мере, что его ярость, его скорость — это та сила, которая больше не принесёт пользы. Потому что перейти в атаку я ему не позволю, а оборонительный бой — не его конёк.

Он привык побеждать за счет своей невероятной скорости и неплохо развитого аспекта воздуха. Круг, наверное, пятый. Даже Аманда не смогла точно сказать.

Но кто бы мог подумать, что рано или поздно на пути этого бастарда встанет один из Близнецов? Один из тех, у кого скорость реакции настолько доведена до совершенства, что есть даже фраза, которая часто звучала среди участников проекта.

«Скорость реакции у Близнеца настолько высока, что опережает его осознанные мысли на несколько шагов».

Продолжаю обрушивать молниеносные удары на Коршунова. Подгоняю руки и клинок ветром. Кирилл пытается что-то противопоставить, но у него ничего не выходит.

Резкий взмах… Один из. Мой клинок со свистом проносится по воздуху. Он не впивается в плечо бастарда, но оставляет на нём болезненную красную полосу.

Он злобно рычит, делает отчаянный выпад, но я уже не там. Я за его спиной.

Ещё удар. И ещё… Мой меч кусает и жалит Коршунова, словно дикий зверь. Красные полосы вспыхивают на серой ткани, местами появляются пятна крови — как индикатор удачных уколов.

Впрочем, я не перерубаю аорты или артерии. Я вообще по максимуму стараюсь не задевать жизненно важные органы и даже сухожилия. Мне не нужна смерть Коршунова. Мне нужно, чтобы он принял поражение.

Теперь он истекает кровью. Его спортивный костюм пропитан красными пятнами и полосами. Лезвие уже не танцует по воздуху, а дрожит в ослабевших пальцах.

По правилам — он должен сдаться. Уже бы пора. Но он не сдаётся.

— Хватит, — говорю я, — сдайся, или умрешь от кровопотери.

Он плюет кровью и снова поднимает меч.

— Нет!

Бью еще несколько раз. Кровь едва ли не веерами брызжит в сторону. Дружки Коршунова что-то нечленораздельно орут, девушки с его стороны — тоже.

Я так увлечен боем, что совсем не обращаю на них внимание. Лишь вижу, что кто-то из моих людей явно не позволяет вмешаться.

Наконец Коршунов, истекая кровью, роняет клинок. «Коготь дракона» вонзается в сырую землю с алыми пятнами. Кирилл падает на колени, судорожно хватая ртом воздух. Нет, это просто сбитое дыхание, я точно не прокалывал его легкое.

Глаза бастарда горят ненавистью, отчаянием, безумием — но тело больше не слушается. Он пытается встать, но не может. А от натуги и чрезмерных усилий лишь больше крови вытекает из ран.

— Ты проиграл, — говорю я, но свой меч не опускаю.

Он не отвечает. По правилам должен признать поражение хотя бы кивком.

— С… с-даюсь… — тяжело дыша, все-таки выдавливает из себя Коршунов.

Прокручиваю меч вокруг кисти, перехватываю в воздухе и резко, словно забиваю гвозди, втыкаю его острием в землю. Этим жестом я обозначаю завершение дуэли и свою победу.

Кровь не просто бьет по вискам, она бурлит, разнося по всему организму коктейль из адреналина, норадреналина и эндорфинов. Благодаря всем этим гормонам, я до сих пор в полной мере не ощущаю всю ту боль и усталость, что должен.

Слышу за спиной быстрые шаги. Оборачиваюсь и ощущаю теплую руку Аманды. Она берет меня под локоть, видимо, чтобы я не упал. Но это лишнее.

— Алексей Федорович, вам помочь?

— Аманда, не стоит. Все хорошо, — устало, но довольно улыбаюсь ей.

И тут слышу прямо в спину.

— Чудовище! Убийца! Да ты просто монстр! — это разоряется та самая девушка с серыми глазами, которая напомнила мне королевскую кобру при первом знакомстве.

Снова разворачиваюсь и уже хочу заткнуть ей рот, как вдруг вижу, что она бежит ко мне и вот-вот кинется. Легко уложу даже в таком состоянии, но только загвоздка в том, что дружки Коршунова и их девушки уже достали смартфоны и направили на нас камеры.

Обидно, даже крепким словцом по этой змеюке не приложиться:

— Аманда, твой выход.

— Есть! — с внезапно проявившейся солдатской выправкой говорит она.

— Люба, не медли! — в этот момент кричит Коршунов, глядя на одну из девушек, — Исцели меня! Ну, давай!