Пробуждение Черного дракона

Глава 17. Ускользающая (Гилберт)

Эли посмотрела на Гилберта долго, тяжело, будто в глазах ее прибавилось что-то, таившее в себе опасность для него. А затем вытянула свои изящные пальчики из его ладони – дракон мог бы удержать их, но тогда пришлось бы причинить девушке боль, так что он не стал, - и отвернулась.

«Твой путь – тьма».

«Мой путь принадлежит мне. Ты – воспоминание того, что когда-то имело личность. Не всесильное даже здесь – этот мир куда больше, чем ты. Если дашь мне оружие – я постараюсь вернуть драконов в серую середину, без света и тьмы. Если не дашь – все равно сделаю это. Разрешения ни на что я тебе не дам, прожорливый паразит. Как ты поддерживаешь силы? Не съедаешь ли кусками тех, кому помогаешь?»

«Оставь ее».

«Нет».

Мог ли отпечаток золотой драконицы убедить Эли?! Эту чудесную и добрую травницу, наивную, как дитя теплицы, готовую на все, лишь бы не служить тьме?

Сейчас решение не отпускать ее как слугу, чтобы, научившись трюку Ильберта, иметь возможность защищать Эли даже ее собственными руками, казалось почти катастрофическим.

Гилберт со страхом вглядывался в уже такие родные черты. Девушка словно что-то обдумывала, казалась нервной и напряженной,будтоо потерявшей что-то важное – и вместе с тем более завершенной.

Желание обнять ее, спросить, с ним ли она до сих пор, рвало на части.

Но вместо того, признавая за девушкой свободный выбор, Гилберт обратил свое внимание на оружие, в котором дух ему все же не отказал: вокруг текла возможность низвергнуть любого дракона до человека и уничтожить его одним ударом. Возможность, на которую Ильберт и Эльва поставят все.

- Мы возвращаемся, - скомандовал Гилберт.

Никто даже спорить не стал, как и что-то спрашивать. Все они еще пребывали в плену иллюзий. Пережитый опыт владел мужчинами целиком, и все это теперь наверняка казалось им неважным. Сказали идти – надо идти. Возвращаемся – хорошо.

Капитан оказался на трапе первым – как и положено капитану, сходил на сушу он последним.

- Троих из семерых сошедших на берег нет, - отчитался Доуру Лурра. – Я не знаю, как это объяснить, но…

- Скорее всего, они сами согласились и скоро вернутся проживать иную судьбу, - кивнул капитан. – И мы забудем об этом, когда выйдем из тумана.

- Вы тоже видели?! – прошептал кто-то из матросов. – Это было не похоже на… я не знаю. Всего моргнул! Я, кажется, отказался.

- И я.

- И я!

- Я тоже…

- Все, кто здесь, отказался, - прервал эту призрачную перекличку капитан. – Господин Гилберт сказал возвращаться. Что, оглохли? На борт!

Пока его ребята брели к трапу, Доур вытащил из кожаного сюртука кусок мягкой кожи, и когда ему принесли заостренную головешку, расстелил его прямо на палубе и что-то написал. Затем отдал Гилберту.

Дракон коротко глянул – и вновь приятно удивился предупредительности капитана. Расписка гласила, что пропавшие сами решили остаться на острове. На каком, Доур предусмотрительно писать не стал.

Отличный разум. Жаль, что человек.

.

Эли стояла у самого края трапа и задумчиво глядела вверх, прямо на столп света, будто бы не желая прощаться с островом.

Медленно, не желая напугать ее, Гилберт подошел и встал рядом.

- Эли, ты в порядке?

- Я теперь его вижу, - серьезно кивнула девушка. Потом словно спохватилась: - Беза еще нет. Он не вернулся. Думаете, он остался с теми, кто предпочел лишиться памяти?

- Парень неглуп. Понимает, что без памяти его снова подберет Ильберт и опять, пользуясь случаем, сделает слугой, а то и убьет сгоряча, раз задание провалил. Так что я дал ему поручение – и рассчитываю, что он вернется, выполнив его.

- Какая ужасная участь слуги, - прошептала Эли.

.

.

***

Эли подошла к Гилберту и тронула его за рукав как раз в тот миг, когда «Голубка» проходила устье бухты, и туман отпускал судно в солнечный день, не делая попыток удержать более тех, кто не желал оказаться плененным и кто не поверил в истинность сладких слов о другой судьбе.

Дракон обернулся и успокаивающе поймал изящные, влажные от тревоги пальчики, сжал их между ладонями, словно стараясь наполнить теплом.

- Что ты собираешься делать дальше? – очень серьезно спросила Эли.

Поняла ли она, чей отголосок услышала здесь? После встречи со своим предком девушка была очень задумчивой. Она будто повзрослела, и хотя это невероятно ей шло, Гилберт беспокоился, все ли в порядке. А то, что ее пальцы дрогнули, когда он коснулся их, и что девушка попыталась инстинктивно отнять руку, и вовсе напугало дракона, так контрастировало с прошлым вечером, когда Эли искала его прикосновений.

Что могла сделать мертвая золотая драконица?! Что она сказала Эли?!

Золотые и Обсидиановые драконы тысячелетиями враждовали. Гилберт прекрасно помнил, как хвастался своей ничтожной победой – соблазнением и унижением Агвары, сестры главы семьи золотых драконов Аргелиуса – Арро`Орлаг. Тогдашний лорд хохотал до слез, рассказывая, как Агвара оказалась в его замке на положении пленницы, и как он играючи уверил уже не такую молодую и наивную драконицу в своих чистейших чувствах. «Пещерка ее совсем не золотая, - с отвращением вспоминал Гилберт. – И в голове точно не золото. Женщины – идиотки, когда верят, что любовь к ним может изменить какое-нибудь воплощение зла. Если бы Аргелиус знал, насколько на руку мне будут его страшилки обо мне, то откусил бы себе язык, а не лил в уши сестре это дерьмо».

Ходили слухи, что Агвара исчезла именно после того случая, и только спустя несколько десятков лет безутешный Аргелиус обнаружил Орунтар. Быть может, Агвара и была чистой душой, стремящейся к созиданию, но также ее переполняли боль и обида. Кто знает, из чего выросло это место.

- Ты помнишь, где мы только что были? – нежно, стараясь показать, что для него ничего не поменялось, обратился Гилберт к Эли.

- Да, - ответила девушка негромко. – Потому хочу знать, что дальше. Ты ведь нашел то, что сильнее амарассы. Без собрал очень много сока и семян, я видела, когда он вернулся. Нам больше не нужно плыть на север. Теперь я свободна? Ты отпустишь меня?

В ее голосе звучала грусть. И обвинение, словно она уличала Гилберта в чем-то постыдном.

- Как нас занесло сюда! – вдруг воскликнул где-то внизу капитан. – Я прошу прощения, господин, - крикнул он Гилберту наверх. – Это плохие места. Нам нужно уплывать. Скорее.

- Хорошо, - кивнул Гилберт, не глядя вниз – только на Эли, чуть приоткрывшую рот от удивления.

- Забыл, - прошептала она. – Но Олле ему расскажет… Или штурман.

- Да ну, бред какой-то… - промчался мимо, бормоча, штурман. – Не столько я вчера выпил… Туманные земли, матушка моя…

- Все забыли, даже те, кто не сходил на берег, - невесело усмехнулась Эли. – Гилберт, - впервые она обратилась так прямо и по имени. – Ты помнишь, что случилось на острове?

- Со мной говорила Агвара, золотой дракон, из крови которой родился Орунтар, - не увиливая, ответил Гилберт и ощутил дрожь в холодных пальцах девушки, не ожидавшей, похоже, подобной откровенности. – Как и с тобой, верно? – Он помолчал, всматриваясь в тревожное, отстраненное лицо. – Эли, ты больше мне не доверяешь?

- А я доверяла? – аккуратно освободилась травница. – Никакого выбора же не было и нет, верно? Слуга и господин. Истинная пара. Никакого выбора с самого начала. Вы спасли меня, и теперь я должна служить.

Вот так прямо. Ее слова отозвались внутри тревогой. И правда, как Эли видела связи? Как ошейник и поводок?

Мысль о том, чтобы лишиться ее, ощущалась чудовищно.

А девушка добавила жестко, забыв про свой прежний страх:

- Ты знал обо всем этом с самого начала? Что я – потомок золотых драконов, что не смогу ничего сделать, если ты не позволишь. Ты ведь…

- Тьма? – иронично поднял бровь Гилберт, хотя ему было совсем не до смеха. Девушка же просто отвернулась, не отвечая, и он продолжил: – Эли. Если ты говоришь о связи слуги и хозяина, я могу отпустить тебя прямо сейчас. Не стану спрашивать, важно ли это для тебя. Ты не хочешь и не станешь служить тьме, верно?

- Да.

- Тогда поговори с Безом и спроси его, как должна звучать словесная формула возвращения присяги, раз не доверяешь мне. Он точно знает. И возвращайся, чтобы убедиться, что я не обманываю тебя. Были причины, по которым я не сделал этого ранее, но они не стоят твоего мучения.

- Хорошо, - рванулась было к лестнице Эли, но Гилберт остановил ее:

- Что касается другой связи, не в моих силах разорвать ее. Агвара, точнее, то, что когда-то было ею, пыталась приказать мне тебя оставить. – Здесь черный дракон не удержал улыбки, от которой травница отшатнулась, и он взял себя в руки, продолжая мягче: - Наши семьи враждуют, Агвару когда-то сильно обидел мой отец, и теперь она боится повторения этой истории с тобой.

- Она повторится? – тихо спросила Эли, и впервые за весь разговор Гилберт понял, что не так: только сейчас он ощутил ее боль. Там, на краю сознания, где раньше он улавливал ее эмоции, теперь стало пусто.

И все же что-то осталось. Хвала Свету или Тьме, не важно, но осталось.

- Нет. И я отказался. Еще она пугала меня тем, что я не смогу ничего изменить, словно я потерянный мальчик. Это не поменяло моих планов. Не стоит слепо верить духам, наполненным болью, Эли.

- А если я с ней согласна?

- Очень жаль, если так. – Может, стоило как-то смягчить ответ, но Гилберт не стал: - Этого не произойдет. Ты очень нужна мне, и ты моя. И куда бы ты ни пыталась убежать, я не дам тебе сделать этого.

Внутри бился черный дракон. Гилберт еле сдерживал его собственническое рычание.

- Тогда почему просто не оставить меня слугой? – выдохнула Эли. – Можно же приказать, чтобы я сидела у ноги. И я стану.

- Потому что ты ненавидишь это, верно?

- Я ненавижу отсутствие выбора.

Нет, она определенно поменялась. Может, Туманные земли наполнили ее силой?

- И мне нравится в тебе это.

Девушка не ответила. Вместо этого глубоко вдохнула, откинула назад волосы, подставила на миг лицо солнцу – и поспешила вниз искать слугу Ильберта.

Конечно, не доверяя Гилберту.