Принцесса, подонки и город тысячи ветров

Глава 20

Даже на мой дилетантский взгляд дело Орканов было шито белыми нитками. Голословные обвинения, притянутые за уши факты, отсутствие убедительных улик. Стремительное – всего два дня! – следствие. Не было протоколов допроса свидетелей, ни даже самих обвиняемых. Да просто не было суда! Только наспех состряпанный приговор и незамедлительная расправа. В заключении прозектора о причине смерти супругов Оркан стояло осторожное: несовместимое с жизнью магическое воздействие первого уровня. Слово «казнь» использовать побоялись.

Вот и свидетельство о смерти Фьельбрис Оркан: причина – утопление. На опознании присутствовали Абертина Перрес и… Алоиза Арвен?! К свидетельству была пришпилена вырезка из газеты. «Разыскиваются: Алиська Торпен, тринадцати лет, дочь трактирщицы».

Имущественные бумаги, выписки с банковских счетов Орканов. Заметки из газет и журналов, где хоть раз упоминалось их имя. Свидетельство о членстве в ратгаузе мона Николаса Оркан. Я не знала, что отец в том числе заседал в высшем совещательном органе Дансвика.

Вырванная страница из подарочного издания «Благороднейших семей Дансвика». Пожелтевшая заметка о помолвке Николаса Оркан с Ивелин Ноттирес…

Слишком много всего.

То, с какой тщательностью были подобраны бумаги, пугало. Тот, кто собрал это досье, не поленился вычистить архив Ордененбешиттельс, да и архивы других городских учреждений.

Да так, что ни я, ни мон Эрланн до меня не смогли ничего отыскать о незаконной воздушнице двадцати лет от роду. Тот, кто видит больше, чем другие. И умеет работать с архивами. Смотрящий.

– Ветерок, я закончил. Перекусим? Тут недалеко есть отличный ресторан…

Коста осёкся, с порога напоровшись на мой взгляд. Скользнул глазами по разбросанным документам на столе. Понял.

– Ветерок…

– Почему это хранится у тебя, Коста? – бесцветным голосом спросила я. – Твоя же работа, не отрицай.

– Ветерок, послушай… – Коста изменился в лице, сделал шаг вперёд, но я моментально выставила щит, и мужчина наткнулся на невидимую стену.

– Ты обманывал меня. Знал, кто я.

– Знал, – подтвердил Коста. – Только не обманывал, а защищал тебя. Я обещал не расспрашивать и не лезть в твои тайны, пока ты сама не решишь их раскрыть. Наоборот, оберегал их. От других.

– Давно знаешь? – сухо спросила я.

– Понял после инцидента с той гувернанткой на приёме. Кьеделиг, кажется…

– Ложь, – скривилась я.

Будто ржавым зазубренным лезвием провели по стеклу – именно так прозвучали его слова. Так вот как это работает.

Коста тяжело вздохнул и ответил правду:

– Выяснил сразу, как впервые увидел тебя. Не хотел, чтобы ты думала, будто я с первой встречи тебя преследую. Помнишь тот день, когда Крис нанял тебя следить за мной? Ему нужно было подтверждение, что ты действительно маг-воздушник. Той же ночью я отправился в архив департамента и провёл там несколько часов, пока не понял, кто ты. Здесь есть портрет Ивелин Оркан. Ты очень похожа на мать, Фьельбрис.

– Замолчи, Коста! Меня не так зовут! – на столе взвился небольшой вихрь, разбросав бумаги. – Я – Ветерок!

– Нет, я закончу, – резко возразил он. – И ты меня выслушаешь. Криса я тогда опередил всего на пару часов. Долго бы тебя прятало твоё Дно, если бы Крис первым понял, из какой ты семьи? Он ищейка, Ветерок! Раб закона! Его нельзя подкупить, соблазнить, уговорить… Ты же не думаешь, что он способен на какие-то чувства? Он просто копал под тебя, поняв, что может выслужиться в очередной раз перед короной… Даже работу и легальное положение он предложил тебе лишь затем, чтобы со временем докопаться до истины.

– До Дна.

– Да, до самого дна истины! Он бы не оставил тебя в покое! Что бы он там ни пел про связь стихий…

– До Дна – в смысле до главных подонков.

– Об этом он тоже вскользь упоминал. Но знай: он бесчувственный, он неподкупный…

– Его уже купили один раз, Коста. Неудивительно, что больше не продаётся.

– Что?.. Тебе он тоже рассказал эту слезливую историю – якобы наш отец его продал? О, боги, Ветерок! Ты же не наивная… Кристар был его любимчиком. Тот же, наоборот, постоянно обвинял отца в смерти своей матери. И без угрызений совести оставил нас, упросив старика Эрланна забрать его в столицу. Даже выбил денег каких-то денег для отца…

– Коста, что ты несёшь! Я чувствую, что ты не лжёшь, но звучит как полный бред… Я слышала эту историю в другом изложении, и она тоже была правдой.

– Правдой – от мага первого уровня? От теневика-менталиста? Ты серьёзно?.. Что точно не бред, Ветерок, так это запрос в магнадзор Дансвика из столицы. Открой ту папку.

Я открыла подшивку на столе. На первом же листе наткнулась на своё имя.

– Это официальный запрос на информацию по Фьельбрис Оркан. Знакомая подпись?

И подпись, и почерк… Его, Кристара Эрланна.

– До сих пор сомневаешься, что моё единственное желание – защитить тебя? Даже от собственного брата?

И Коста шагнул вперёд, беспрепятственно преодолев мой щит. Взял за руки, а после прижал к себе.

– Верь мне. Я не обманывал тебя ни в чём. Только оберегал. И буду впредь.

– Как ты… – я хотела спросить про щит, но Коста и так понял.

– Стихия плохой советчик – слишком чувственная, пылкая – но точно знает, кому можно доверять. Меня она пропустила, потому что в глубине души ты понимаешь, что я тебе не враг. Не верь словам, Ветерок. Верь поступкам… Мне абсолютно не важно, кто ты, – я говорил это уже не раз. И не раз доказывал. Ты выше своего прошлого, выше прежнего имени…

Коста шептал что-то ещё, но я уже не вслушивалась. Хоть в чём-то появилась ясность: вот человек, на которого я точно могу положиться.

– У тебя какие-то свои дела в последнее время? Ну, с этими твоими… Я не лезу, я просто хочу знать, всё ли у тебя в порядке.

С Глубиной и подонками. Да, как ни странно, всё в порядке…

Уже две недели я возглавляла Кустарный квартал и отчасти Кожевенный. Я, ещё два месяца назад безвестная рыбка без единого плавничка. Нюхачка, что прятала свою незаконную магию за медальоном. А теперь – «акулька» под покровительством «косатки» из первого круга. Фрея Абрего с безупречной репутацией. Маг-воздушник второго уровня. С трепетно оберегающим меня кузеном.

Идеальная картина. Которую в любой момент могло испортить возвращение мага-огневика, так некстати поймавшего меня на использовании ветров два месяца назад. Значит, не забыл о выведанном имени… И уже копает. Ищейка всегда таковым останется.

Я запретила себе думать о Кристаре и заново привыкала к Косте. Шли дни, и вот уже минула третья неделя с отъезда Эрланна.

Новый статус «акульки» принёс новые возможности, чем я активно пользовалась в собственном расследовании.

– Принцесса, мы, кажись, нашли кого надо, – хмуро отчитался «мясник» Батыра. – Помял их малость, ну да сговорчивее будут.

– Веди, – приказала я.

В новом Дворце мне выстроили лучшие покои. Пусть я появлялась там не чаще двух раз в неделю, но Ульвен рассудил, что негоже старшей вершить дела в косой хибарке. Я уже по запаху поняла, что в остальное время там жил сам волк. В просторную комнату, устеленную коврами (я аж фыркнула, представив, как Ульвен катается по ним), Батыра завёл двоих изрядно побитых подонков мелкой масти, троих морячков и квартального «сикерку» из Портового.

Я кивнула: говорите.

– Ну, в общем… приплатили мне… И знатно так, – откашлялся «сикерка».

Кто бы сомневался.

– И семье морячка тоже. Чтоб вину признал. Отсидит лет пять да выйдет. Всё лучше, чем однорукий бы сам заработал…

– К делу. Так не он каталу почикал?

– Да вот и не ясно… – прохрипел один из матросов. – Вроде он, а вроде и нет… Вроде сами видели, а вроде и пелена какая на глазах случилась… Шмыська-Однолапый вообще ни хевла не помнит: но думает, что сам, да и нам память как будто поприело… Сивуха, что ль, такая забористая была…

– Скондрику, катале тому, правую бочину пером истыкали. Морячок напротив него за столом сидел, для него это левая сторона. Так как, хевл вас раздери, ваш Шмыська с парализованной левой так умудрился?!

– Да вот я и ж говорю: словно дурман какой, – тряхнул головой тот же морячок. – Вроде бы он каталу пером сработал, а получается, что и нет: куда ему – рука-то плетью…

Оба подонка поддакнули: так и было. Один из них боязливо сказал:

– Скондрик в тот вечер тебя ж ещё, Принцесса, всё лаем крыл. Я ж тогда знать не знал, что за Ветерок такой, а он как заладил: убью гадину малолетнюю да убью… Только сначала… ну… попользую по-всякому. Ты, Принцесса, уж не серчай – что сам слышал.

– А тебе за что заплатили? – вернулась я к «сикерке».

– Да кабы знать, – пожал плечами квартальный. – Чтоб вроде не видел ничего… Да ведь и так не видел!

– Вспоминайте, кто ещё рядом крутился. Кого в том притоне раньше не видели?

Морячки пожали плечами, переглянувшись. У одного лоб прорезали глубокие складки.

– А был ведь какой-то, – с сомнением протянул он. – Старик вродь.

– Низкий, толстый? – намеренно исказила я, чтобы быть уверенной в ответах моряка. Этого, кажется, тенями меньше остальных задело.

– Не. Высокий, худой.

– Рыжий?

– Чернявый, только виски белые.

– Кольца на пальцах были? Часы? Украшения?

– Не видел… А! Цацка какая-то на шее болталась… Точно, я ещё подумал, что зря он тут камушки светит…

– Эта цацка? – вынула я кулон работы мэтра Норрига, что скрывал аж две магии: огненную и теневую.

Ведь на ментальное воздействие способны только тени. А кто ещё мог «навести дурман», как не теневик…

Неожиданно синхронно кивнули все шестеро. Старика не запомнили, а вот неуместно дорогое украшение на нём сразу приметили – так уж у этой швали глаз устроен.

Артефакт Готрика, в отличие от моего, был с россыпью мелких чёрных бриллиантов, и рунная вязь в нём была сплетена не из стальной проволоки, а из золотой – «огненного» металла.

Куда потом делся господин, как именно началась поножовщина, кто приплатил «сикерке» и Однолапому – этого уже вспомнить никто не смог, как ни тужились. Ментальное воздействие, больше сомнений не оставалось.

Оно же могло объяснить отсутствие свидетелей перед магнадзором, когда за полчаса до начала рабочего дня так нагло и практически напоказ застрелили Трюху-ловкача. Люди там, может, и были, только все внезапно сделались глухи и слепы. Сквозь пелену теней, может, и долетел бы до ушей прохожих грохот выстрела, да только и выстрела, получается, не было. Смертельную пулю отправил в полёт не ствол – ни к чему он был убийце – а тоже магия. Уже другая, огненная.

И с Северянином…

Ни я, ни Эрланн не могли увидеть следы чужой магии, когда были обнаружены тела Скондрика и Трюхи. Для этого нужен особый дар – как, например, у Косты, Смотрящего. Но раз оба убийства самим главдепом были признаны не магическими, то и сотрудника магнадзора вызывать он не стал. Да и что бы Коста там увидел? Следы огня и теней. И принял бы их за магию брата, так как Эрланн находился там же.

Эрланн… Именно его присутствие и сбило с прицела мой острый нюх. Ведь если у Готрика был схожий с Эрланном запах магии, то я потому с самого начала и не могла его выделить, обособить – потому что видела дворецкого, только когда его хозяин был дома. Запах Эрланна забил остаточные следы похожего запаха и в портовом притоне, и на площади перед магнадзором. Если бы не присутствие главдепа, то распознала бы, заметила…

Наконец всё сложилось. Медальон, патроны, магическая составляющая в этих убийствах, странное поведение Готрика…

Дворецкий и есть убийца тех троих подонков.

Оставался один вопрос – зачем он это сделал?

Сам Готрик подонком не был, действовал не по указке Глубины. Ни татуировки-рыбки, ни чеканной метки на месте убийств – знака, что это донная работа. Да и на Дне неведомого убийцу сейчас искали даже тщательнее, чем в следственном отделе.

И самое непонятное: кто убил самого Готрика? Ведь снова не Дно…

Похоже, в уравнение затесалась ещё одна, пока неизвестная мне величина. Какой-то маг – причём достаточно сильный, чтобы создать портал. Тем не менее заколовший дворецкого обычным кинжалом.

Я размышляла об этом до болей в висках. Но никак не могла нащупать нитку, с которой начал бы раскручиваться клубок…

На занятиях магией я ещё раз попыталась завести разговор о возможных нечистых делах Готрика, но лишь расстроила Косту. Он, в восемь лет разлучённый с братом, не оправдавший надежд отца в виду своей магической несостоятельности и видевший доброе отношение лишь от дворецкого, категорически отказывался слушать что-то, что бросало тень на имя Готрика.

Эта утрата далась ему нелегко, и после скромных похорон Коста несколько дней ходил сам не свой. Я думала о том, чтобы вернуть ему медальон дяди, но его наличие у меня вызвало бы ненужные вопросы, на которые мне не хотелось отвечать. Говоря о дяде, он иногда делился воспоминаниями из детства. Я внимательно слушала в надежде выудить зацепку и понять, что за тайную жизнь вёл дворецкий.

– Знаешь, я никогда не видел деда, он умер ещё до моего рождения. Готрик всегда окуривал его портрет дубовой корой в годовщину смерти. Говорил, что именно так дед пах. Я тогда ещё не знал, что он скорбел по отцу, а не просто по старому хозяину… Дидерик на это всегда ругался. Кажется, ненавидеть тех, кто произвёл тебя на свет, – это у нас семейное. От него самого в последние годы несло только дешёвым портвейном – всю магию он потерял в моём втором, нерождённом брате…

Затаив дыхание, я осторожно спросила:

– А у самого Готрика какой был запах? Или печать скрыла его вместе с магией?

– Печать не скрывает магию, лишь не позволяет пользоваться ею. Какой был у Готрика… Как пахнет телячья кожа и тоже с дубовой ноткой, как у деда.

Сам того не подозревая, Коста ответил ещё на один вопрос, мучивший меня: как он, Смотрящий, не заметил, что его дядя каким-то образом избавился от печати и вполне мог пользоваться своей силой. А так: Коста всегда видит магию внутри человека, и неважно при этом – заблокирована она или нет. А проверять ни с того ни с сего, на месте ли печать у дяди, ему бы просто в голову не пришло. Самому же Готрику хватало осторожности, чтобы не пользоваться освобождённой магией в присутствии всевидящего племянника. Думаю, и свой медальон дворецкий перед ним не светил, иначе бы Коста сразу понял, что это за артефакт.

Разговор о запахе магии Готрика вновь заставил меня задуматься. Кожа с древесной ноткой. Нет, что-то снова не сходилось… Ведь на месте, где убили дворецкого, пахло не только дублёной кожей. Ещё и раханским перцем.

Может, поэтому сегодня ноги меня завели в парфюмерную лавку на Ховедгат?

– О, госпожа желает подобрать духи? Прошу, у нас новинки из самого Лардуолла! Вот, например, «Тайный поцелуй»… Нежная лаванда, жасмин, а следом раскрывается завораживающий мускат… А потом слышите? Невыразимо чувственный шлейф сандала и альтанского красного кедра…

Я из вежливости понюхала хрустальный пузырёк, а приказчик вился вокруг, поднося всё новые ароматы. Я остановила его, пока не притупился нюх.

– Я бы хотела подобрать что-то более личное, не из модных новинок.

– О, конечно! – расплылся в угодливой улыбке продавец. – Что вы предпочитаете? Цветочные ароматы? Лёгкие или более страстные?

Что там говорил Эрланн обо мне? Так пахнут горные травы на северных склонах после грозы. Иногда веет морской свежестью, а порой и южным зноем…

– Здесь могут составить аромат по описанию?

Продавец чуть не запрыгал от восторга, почуяв дорогой заказ:

– Неповторимость и оригинальность! Разумеется! Это именно то, что нужно такой яркой госпоже! Это, конечно, не дёшево и займёт время… Как вы сказали? Горные травы? Запах грозы? Для мэтра Гертье это не составит труда – он гений! О, знали бы вы, какие необычные композиции у нас порой заказывают…

– Например, духи с ароматом кожи и перца? – пристально взглянула я на него.

– Представьте себе: и такие! – угодливо закивал парень. – У мэтра огромная коллекция масел и эссенций, но тут пришлось попотеть… Я трое суток вываривал в жире образцы кож – и не какие-то безымянные шкуры, а лучшей выделки от «Швимса»! На меньшее заказчик был не согласен. А перегонка со спиртами заняла ещё неделю…

Тут он сообразил, что тонкости этого процесса клиентке могут быть не интересны. И наконец понял, что я не случайно это спросила.

– Для кого они были сделаны?

– Извините, госпожа, – опомнился парень. – Мэтр Гертье всегда говорит…

– Я повторю вопрос. Кто был заказчик?

– Простите, но даже если бы знал! Это строго конфиденци… а… а-аргх-х…

Я не шелохнулась, продолжая пристально смотреть в его глаза. Зато крепкая плеть вамандаи уже обвилась вокруг шеи непонятливого работника. Я плавно потянула ветер за хвост, затянув удавку. Продавец тут же закивал головой. Быстро соображает. Можно было и звонкой монетой обойтись, но страх помнят дольше, чем деньги.

– Я его не видел и имени тоже не знаю! – быстро проговорил он, потирая шею. – Заказ принимал сам мэтр.

– Мэтр здесь?

– Он за городом, сейчас как раз настурции и хризантемы…

Я поцокала языком и покачала головой, вновь призывая ветер.

– У мэтра всё записано! – взмолился он. – Я отыщу; я знаю, где он хранит рецепты! В сейфе, но я давно… Ну, не давно, и это вообще случайно вышло…

– Лавку прикрой сначала, – посоветовала я ему. Тот с готовностью бросился исполнять.

И детали заказов, и состав ароматов мэтр тщательно заносил в толстые тетради. Приказчик судорожно листал одну из них.

– Вот, – ткнул он пальцем. – Мне самому было интересно: что же за аромат получится с таким необычным ингредиентом, потому что на кожу заказов раньше не было. Наоборот, это мне сколько раз доводилось пропитывать перчатки или бумажники нашими составами… Думал, будет очень сложный состав, и кожа сторонней нотой пойдёт, а там всего-то оказалось два ингредиента… Понадобилось же кому-то такое!

– Много болтаешь, – предупредила я.

– Простите, госпожа, – снова сжался он. – Вот, эта страница. Три недели назад. Смотрите: тут и образцы запахов, что принёс заказчик, вложены…

Я отобрала у него увесистый том и впилась взглядом в аккуратные строки:

«Стойкий аромат №937. Без названия, коммерческое использование вряд ли представляется возможным. Композиция – 4,5 части; спирт – 5,5 частей. Комп-я двухсоставная: эфирное перечное масло (холодный анфлераж), эссенция телячьей кожи (мацерация). Прим.: выделка растительного дубления, предположительно, ивовая кора. Уточнить: Швимс. Прим.: перец душистый? Раханский? Уточнить».

Далее шли дописки: «6 телячьих шкур ивового дубления, 72 койна. Раханский перец: 4,5 кг, 18к. Жир: 24 литра, 38к. Спирт…».

Главное нашлось в самом конце. В графе «заказчик» значилось: «Г-н То́ткен, без адр., пришлёт человека, оплачен полностью».

– Видел этого господина Тоткена?

Приказчик мелко замотал головой.

– Ни заказчика, ни того, кто забирал, клянусь вам! Я же в лаборатории обычно сижу, это сейчас мэтр на закупках, вот и оставил за главного…

– Выбирай.

Я положила на стол пять серебряных монет. А рядом закрутила небольшой смерч.

Юноша, ожидаемо, сгрёб трясущимися руками деньги и сделал красноречивый жест: будто зашивает себе рот.

Я молча кивнула и вышла.

Господин Тоткен. Ни инициалов, ни адреса. Странная фамилия, непривычная на слух. Я боялась сбить себя неосторожным выводом, шальной мыслью. Но уже была почти уверена: вон оно, недостающее и прежде неизвестное звено всей цепочки. Его начало и конец.

Итак, что я знаю об этом Тоткене? Он маг. Портальщик как минимум. Вероятно, знал о скрываемой Готриком магии. Вероятно, знал также о крови на его руках.

Заказал у мэтра Гертье парфюм, идентичный запаху магии Эрланна. Значит, тоже владеет даром распознавать их? Но Кристар говорил, что этот дар очень редкий, наследие истинной крови. Точно маг.

С какой целью заказал? Хотел подставить Эрланна на месте убийства дворецкого? Однозначно да. Причём подставить строго перед определёнными людьми. Теми, кто мог принять разлитые духи за запах магии Эрланна, якобы побывавшего там… А таких немного: Коста и я.

Если этот Тоткен настолько тонко подошёл к вопросу, значит, спланировал всё заранее. Хотел очернить Кристара в глазах Косты? Но Коста не причастен к противостоянию Дна и главдепа. Значит, сделано именно для меня.

Ведь именно так я и подумала сразу, как только обнаружила Готрика, – что это Эрланн убил собственного слугу.

Огненная вспышка перед убийством, портальная после, бьющий в нос запах кожи и перца… Чётко рассчитанное время… Вот только помимо семейного дара распознавать запах магии, у меня было и собственное – и очень тонкое! – обоняние. И неведомый господин Тоткен, зачем-то желая убедить меня в том, что Эрланн убил Готрика, просчитался лишь в одной мелочи…

Не добавил в заказанный аромат нотку аниса.

Этот тонкий, еле уловимый запах вообще сложно распознать. Только в непосредственной близи от носителя, а лучше попробовав его на вкус. Лизнув горячо бьющуюся артерию на крепкой шее или разделив в поцелуе одно дыхание на двоих…

У меня пересохло во рту, стоило вспомнить, как это было. Я выругалась и, сжав кулаки, с силой прогнала эти мысли. Господин главдеп просто позабавился с тобой, Принцесса! Выяснил, что ему нужно, и уехал, выставив из дома. Месяц ни слуху ни духу, а ты до сих пор веришь в единение стихий, в это его обманное «с ума свела с первой встречи», в жаркие поцелуи? Кто вообще в порыве страсти – да и была ли она с его стороны? – станет выпытывать имя у той, с кем уже слился воедино?

Явно не тот, кто потерял от тебя голову. Так что включай свою, Принцесса. Есть неоспоримые факты. Запрос от Эрланна в магнадзор на информацию о Фьельбрис Оркан. Коста любезно пообещал «потерять» это письмо из столицы. Но ведь и в столице архивы есть. Как минимум всех королевских приказов… Как скоро Эрланн нагрянет обратно с отрядом из столичного магнадзора? За изменницей Оркан: преступницей не по делам, но по имени…

Нет, отряд – это много чести. Просто вернётся однажды, спеленает своим огнём и тенями, а пока я буду плавиться от неуместной страсти, сдаст в лапы Красной страже Возмездия.

Но пока этого не случилось, у меня есть шанс укорениться на Дне так глубоко, что Эрланну придётся сжечь половину этого города дотла, прежде чем он сможет до меня добраться…

Тем более что уже вышел отпущенный мне Алоизой месяц. У меня были к ней вопросы. А для остальных «косаток» из Четвёрки имелись нужные им ответы.

И они их получат. Но – на моих условиях.