Принцесса, подонки и город тысячи ветров

Глава 18

Я прижала руку к морщинистой шее, потом к груди, но, увы, под ней уже ничего не билось. Зато под пальцами стало липко. Я отдёрнула руку и поднесла к лицу, та тяжело пахла кровью. Огнестрел, ножевое? Так сразу не понять. Ясно одно – убит не магией. Дворецкий к ней невосприимчив, оттого мучился со своим артритом, не обращаясь к целителям. Вот и причина, по которой убийца – маг первого уровня – снизошёл до обычного оружия, а не воспользовался стихией. Хотя обычно маги считают ниже своего достоинства пользоваться кинжалом или пистолетом, предпочитая «чистую», магическую расправу.

Хоть я старалась не делать преждевременных выводов, но пока всё было очевидно. Огненная вспышка, портальная. И запах. Этот до боли знакомый запах магии человека, который только что был здесь. Убийцы Готрика.

Но дворецкого-то за что? Он ведь служит Стордалям с незапамятных времён. Или не только им… Неужели и он был подослан Глубиной? Это было бы единственной причиной поступка Эрланна.

Я, замерев от шальной мысли, дотронулась до уха Готрика в поисках знакомой неровности, следа от набитой рыбки. Ничего не обнаружив, растерялась. Обследовала второе; затем, подсветив себе магией, пристально всмотрелась в заднюю поверхность ушных раковин уже глазами. И отодвинулась от трупа, окончательно переставая что-либо понимать.

Готрик не был подонком.

Тем не менее убит. Своим хозяином, в чём я уже не сомневалась.

Я поднялась, лихорадочно соображая, что делать. Позвать «сикерок»? Нет. Рассказать всё Косте? Боги, как… А если я не права, если ошиблась? Ведь огнём и умением открывать порталы владеет не один только Эрланн на весь город. Во мне сейчас боролись обвинитель и защитник.

Но, хевл раздери, запах!.. Который больше никто, кроме меня, не смог бы распознать.

Нет, единственно верное решение сейчас – убраться подальше. Тем более что невдалеке уже слышались голоса. Я отступила на шаг, наступив на что-то мелкое и твёрдое, чуть не потеряв равновесие. Через тонкую подошву туфель камешек почувствовался булыжником. А ещё он блеснул металлом, и я подняла с земли патрон, заметив рядом ещё несколько, выкатившихся из кармана дворецкого.

Наспех осмотрев тело, пистолет я не обнаружила. Зато нащупала цепочку во внутреннем кармане жилета и, потянув за неё, вытащила небольшой кулон. Красивый, с затейливой золотой вязью и драгоценными камнями. И со смутно знакомым мне клеймом на оборотной стороне. Его и пару патронов я сунула в карман плаща, запахнув его плотнее и набросив капюшон. И вовремя – на дальней дорожке парка уже виднелись люди в форме. Тенью я растворилась среди деревьев.

Что делать дальше, я не знала. Но ноги сами понесли на аллею Пионов. Коста уже оказался дома.

– Ветерок! – бросился он ко мне. – Нам надо завести браслеты, вроде тех, что давал тебе Крис. Ты неуловима! Я вернулся за тобой в архив, но тебя там уже не было… Вот как тебя искать, когда нужно?

– Ты нашёл брата? – деревянным голосом спросила я его.

– Да… Да! Мы виделись. Как я и говорил, ты преувеличиваешь… Ему ничего не угрожает, он мне сам это подтвердил. Он был у себя, никуда выходить не собирался. Даже посмеялся немного… Ну, серьёзно, Ветерок, чтобы мага его уровня…

– Коста, я попросила тебя лишь об одном, – безжизненно опустилась я на диван. – Заставить его убраться из города. Любым способом.

– Но он и сам уже собирался отбыть, мне даже не пришлось его убеждать. У него там, кажется, какие-то суды в столице, и завтра утром уже должен быть там… Застал буквально в последнюю минуту: он уже чертил переход для портала. Ну, это на короткие расстояния легко перемещаться, а на дальние нужно рисовать дополнительные руны, я тебе потом покажу…

– Когда это было?

– Ну, с полчаса назад… Мы поговорили-то минут пять.

– Его дворецкий был там? – всё допытывалась я.

– Готрик? – не понял Коста. – Да, конечно. Я его видел. Почему ты о нём спрашиваешь?

Я потёрла ноющие виски.

– Я его тоже видела, Коста.

Наверное, не имеет смысла скрывать. Просто свои домыслы пока оставлю при себе. В конце концов, я не была непосредственным свидетелем случившемуся.

– Видела. Десять минут назад. В парке. Мёртвым.

У Косты расширились зрачки, он побледнел.

– Готрика? – не веря, переспросил он. – Но… как? Он умер?.. Несчастный случай?

– Его убили, Коста, – тихо сказал я.

– Что?.. Что там произошло? Ты что-то знаешь, видела?..

Я собрала в кулак всю выдержку и отвела на ответ ровно ту паузу, которая не вызвала бы подозрений.

– Нет, – не моргнув глазом, соврала я. – Его обнаружили ещё до меня. Мне очень жаль, Коста. Кажется, вы были близки.

Он опустился рядом, глядя в одну точку. Я взяла его за руку, желая поддержать. О том, что это сделал Кристар, Косте не нужно знать. Пусть и дальше считает его нелюдимым старшим братом, суровым законником, но не убийцей. А хевлов Эрланн уберётся отсюда ночью навсегда, если уже не сделал этого. И никто ничего не узнает. Да, не ожидала, что господин главдеп меня послушает…

– Готрик меня вырастил, – тихо сказал Коста.

– Знаю. И он к тебе относился как к сыну, сразу было видно. Коста, знаю, сейчас неуместно… Но кто мог желать ему зла? И за что? Может, тебе что-то известно?

Он покачал головой.

– Коста, а он не мог… Понимаю, ты можешь просто не знать… Но он не был замешан в каком-нибудь криминале? Может, не сейчас, а давно… Не мог быть связан… с Дном?

– Ветерок… Я понимаю, что ты на всё смотришь через свою призму, но даже предположить такое – это уже чересчур. Готрик – часть нашей семьи. Я знаю его с рождения.

– Извини, – поспешно сказала я. – Я просто пытаюсь понять. Эрланн… твой брат как-то сказал, что Готрик был невосприимчив к магии. Давно хотела тебя спросить: как это возможно?

– Очень просто, – рассеянно ответил Коста. – Невосприимчивость появляется, когда запечатывают собственную магию.

– Что?!..

– «Часть семьи» – это не фигура речи. Готрик – наш родной дядя. Брат отца. Незаконнорожденный. Дед оставил его в нашем доме, но запечатал магию, чтобы никто не догадался о родстве и позор не вышел за пределы семьи. Я сам случайно узнал об этом лишь несколько лет назад.

– А твой брат об этом знает?

– Откуда бы, – усмехнулся он. – Криса не было в Дансвике семнадцать лет. Да его никогда и не интересовала настоящая семья.

А если Эрланн узнал это сегодня? Могло это послужить мотивом? Потому что других причин для этого жуткого убийства я не находила.

– Я пойду туда, – решительно встал Коста. – Ты со мной? Покажешь, где это произошло?

– Скорее всего, его уже забрали в мертвецкую следственного, – поспешно остановила я его. – Когда я уходила, заметила «сикерок». Ну, полицейских Sikkerøya. Утром тебе дадут больше информации. Убийцу наверняка уже ищут.

Думаю, запах магии Эрланна уже выветрился после его бегства порталом, но чем хевл не шутит… Коста тоже способен его распознать. Не стоит рисковать.

Но почему же я до последнего выгораживаю Эрланна? Не знаю…

– Ты права. Какой жуткий день… Останешься?

После того, что у меня сегодня произошло с Эрланном, хотелось побыть одной. Но оставить Косту после такой новости я тоже не могла.

– Выпью воды и приму душ, – кивнула я. – Только… у меня тоже был тяжёлый день, Коста.

– Приказать, чтобы приготовили тебе гостевую спальню? – сразу понял он.

– Да, – выдавила я. – Прости.

– Никаких проблем, Ветерок, – нежно обнял он меня. – У нас с тобой ещё всё впереди. Но лучше ты оставайся в моей спальне, а я займу гостевую – там в последнее время водопровод барахлит. Милька приготовит чай, сейчас распоряжусь.

– Не нужно, мне только стакан воды. Я сама схожу.

Зайдя на кухню, я без слов сунула Абертине свои находки: кулон Готрика и два неиспользованных патрона. Та их сбережёт до утра. Не то чтобы я не доверяла остальным слугам… Но Милька наверняка будет чистить моё платье, а то и сама домоправительница Криста этим займётся, а мне эти вещи светить не хотелось. Либо же Коста захочет помочь со сложными застёжками, и отказать ему в такой невинной мелочи будет сложно.

В наших с ним странных отношениях это было бы действительно невинным и искренним желанием помочь. Он – не его брат, с которым…

Нет. Об этом я сейчас думать не буду. Потом. Всё потом. Нужно просто переспать эту ночь.

Ванная комната в спальне Косты была в сдержанных тонах: белый мрамор, серый гранит. Заранее приготовленный халат, стопка полотенец. С наслаждением понежившись под тугими струями горячей воды, уткнулась лицом в пушистую махру, млея от ощущения чистоты. И тут же с удивлением отняла ткань от лица. Схватила другое полотенце, принюхавшись к нему, затем третье, халат…

Все вещи пахли тонким дорогим табаком и цитрусом. Но при этом были свежими, аккуратно сложенными и явно неиспользованными…

Мой взгляд упал на полку перед зеркалом. Там были туалетные принадлежности – мыло, зубной порошок, лосьоны. Я принюхалась к каждому, и все они пахли одинаково. Забавно. Я думала, он пахнет так только для меня и брата, способных различить аромат индивидуальной магии. Я, например, не знаю, как пахну сама. Только со слов Эрланна: он говорил что-то про горные цветущие склоны во время грозы… Видимо, и Косте про его запах говорил, раз тот решил заказать себе именно такой аромат и для других – обычных – людей. Мне это показалось милым, и я улыбнулась.

Стоп. Но ведь у Косты нет магии…

Ну да, нет способности управлять стихиями, перебила я саму себя. Но он может видеть их, а это тоже своего рода магия. Поэтому тоже есть запах. Что за глупости лезут на ночь глядя, Принцесса?

Зато когда я уже почти заснула, в голову пришла ещё одна мысль. Её я вспомнила не на следующее утро, не позже, а лишь через несколько дней. В запахе кожи и перца, витавшем на месте убийства дворецкого и смешавшемся с тяжёлым запахом свежей крови, не хватало одного ингредиента. Тонкого, едва уловимого аромата аниса. Но я, не успев это толком осознать, уже провалилась в глубокий сон.

В Ордененбешиттельс утром мы отправились вместе. После бедлама, что устроил господин главдеп в городе накануне, департамент не справлялся с работой. В следственном отделе нас принял человек с усталым взглядом и тёмными кругами под глазами.

– Капитан Лейденс, – представился он. – Прошу извинить за ожидание, фрой Стордаль. Тяжёлая ночка выдалась. Да, дело об убийстве Готрика Дедьена́ра уже завели. Вы очень поможете, если поговорите со следователями, раз хорошо знали его. Желаете осмотреть труп? Его опознали сразу же, но всё равно…

– Нет, – побледнел Коста. – Пусть он останется в моей памяти таким, как я видел его в последний раз. Живым. Необходимые показания я дам сегодня позже, а сейчас должен вернуться в магнадзор. У меня тоже рабочий день, вы понимаете… Эстель, дорогая, увидимся вечером? Капитан, будьте так любезны – проводите госпожу Абрего до экипажа. Прошу извинить, я уже опаздываю на службу.

Его можно было понять. Нежелание видеть труп человека, который вырастил его, еле сдерживаемая боль от утраты… Оттого это напускное равнодушие.

– Разумеется, фрой Стордаль, – кивнул капитан. – Жду вас позже.

Коста покинул кабинет; я же, оставшись со следователем наедине, уходить не спешила. Капитан тоже не стремился от меня избавиться. А это ведь ему Эрланн отдал вчера приказ о задержании «акулек»… Я осторожно поинтересовалась:

– Что-то уже известно об этом убийстве?

Однако капитан ответил совсем другое:

– Госпожа Абрего, мон Эрланн оставил мне особое распоряжение насчёт вас.

У меня оборвалось сердце. Задержит здесь же? Арестует? Что ещё мог приказать Эрланн, узнав наконец моё настоящее имя? Долго ли было связаться с тем же Лейденсом и выяснить, что Фьельбрис Оркан числится усопшей, а её семья казнена за измену…

Нет, нет, во всех архивах департамента нет ни бумажки с фамилией Оркан, они ничего не найдут… Но что если есть другие, неизвестные мне хранилища? Да тот же королевский архив…

Я незаметно сконцентрировала стихию на кончиках пальцев. Один шаг в мою сторону, «сыч», и ледяной режущий мистраль сначала полоснёт по глазам, а потом…

– Это приказ о предоставлении вам прав штатного сотрудника О. Б. Довольно широких, надо сказать – с практически полным доступом к внутренним делам департамента. Да, и записка.

Уняв готовую сорваться магию, недоверчиво взяла, но не спешила читать.

– Так мон Эрланн всё же покинул Дансвик? Вы в этом уверены? То есть сложил с себя полномочия главы департамента?

– Что вы, госпожа Абрего, – не понял капитан. – Об отставке не может быть и речи. Да, мон Эрланн уведомил меня ночью, что вынужден на какое-то время незамедлительно отправиться в столицу. По личным вопросам. Насколько я понял, он отбыл сразу после того, как в последний раз связывался со мной.

– Во сколько это было, вы можете сказать?

– Наверное, немногим позже одиннадцати. Это имеет значение?

В особняк Косты я вчера вернулась ближе к полуночи: часы гулко пробили двенадцать в тот момент, когда я зашла на кухню к Абертине. Значит, Готрика я обнаружила за пятнадцать-двадцать минут до этого. Услышала крик и опоздала на одну-две минуты – убийца уже ушёл порталом. Но, по словам Лейденса, Эрланн отбыл порталом в столицу в начале двенадцатого. Коста был на Эльдстегат в это же время и тоже сказал, что застал брата буквально в последнюю минуту перед отбытием. А Готрика убили примерно через двадцать минут. Что же это получается? Эрланн убедил всех, что уезжает, а сам задержался ещё на какое-то время? Вот только зачем Эрланну и его дворецкому после визита Косты понадобилось ночью выходить из особняка и идти в парк, если оба находились дома? И зачем было уходить из парка «коротким» порталом, а не нарисовать сразу там же рунный круг до столицы? Нет, что-то не складывается…

Пытаясь уловить несоответствие, уточнила у капитана:

– Так господин Эрланн, получается, не знает о том, что его дворецкого убили?

Нет, конечно, знает, раз сам сделал это… Но если всё же не он? Если это Дно сделало ответный шаг, решив ещё раз припугнуть главдепа? Разыграв в качестве «короля» не карту брата, а карту дяди… Но ведь Эрланн однозначно был в парке – огонь, портал. Запах.

– Он и не смог бы узнать, госпожа Абрего. Говорю же: я пытался связаться с ним ещё дважды. Во второй раз около часа ночи, когда констебль доложил об убийстве в парке. А в первый – буквально через пару минут после его последнего вызова. Хотел уточнить распоряжение по поводу вас, прочитав оставленный приказ, но мон Эрланн уже был недоступен. Если вы не знали, у этих переговорных браслетов ограниченный диапазон действия. До столицы их магия не дотягивается – так я и понял, что мон Эрланн уже там.

– Ещё раз вспомните время, когда мон Эрланн связывался с вами в последний раз, – потёрла я виски. Голова начала болеть от непонимания.

– Так оно на самом приказе. Я их визирую сразу же, как только поступает распоряжение исполнять. Вот же: моя подпись и проставленное время.

Я взглянула на бумагу, что держала в руках. Одиннадцать часов девять минут. Через две минуты, по словам капитана, Эрланн уже был в столице, так как переговорник Лейденса не обнаружил главдепа в Дансвике. По моей хронологии убийство дворецкого произошло не раньше, чем через четверть часа после этого.

Может, он отбыл в столицу, вернулся, убил Готрика и снова ушёл «дальним» порталом? Но на это нужна прорва магии! Даже магу первого уровня с заранее готовым рунным кругом (тремя!) такое не под силу – чтобы трижды переместиться на такое расстояние за короткое время. То есть… Эрланн не причастен к убийству? Получается, его в парке просто не могло быть…

Но запах?!..

Голова раскалывалась. Я не понимаю… Ничего не понимаю!

– Госпожа Абрего, вы хорошо себя чувствуете?

– Да. Где находится мертвецкая следственного? Тело дворецкого ведь там?

– Вы уверены, что хотите его видеть? – мягко попытался отговорить меня следователь. – Это зрелище не для благородных дам…

Напоровшись на мой решительный взгляд, капитан возражать не стал. В покойницкой было неуютно, холодно и пахло аптекой.

– Ножевое, – монотонно забубнил прозектор, откинув простынь. – Ровные края, входное отверстие чуть шире сантиметра – очень острый узкий кинжал, скорее стилет. Поражено левое предсердие, плюс задета аорта, очень точный удар, смерть мгновенная. Следов драки или сопротивления нет. Одежда не испачкана, без разрывов…

– При нём было что-нибудь… необычное?

– Да, кое-что интересное было… Патроны. Впрочем, раз убийство ножевое, то уликами их считать нельзя. Их изъяли в оружейный запас Серой Гарды.

Действительно, полный бардак в департаменте, презрительно хмыкнула я про себя. Возможно, Эрланн был прав, затеяв реорганизацию. Хорошо, что я прихватила вчера парочку. Была кое-какая смутная мысль…

– Что скажете об этом человеке в целом?

– Крепкий старик, – пожал плечами прозектор. – Семьдесят пять-восемьдесят лет, для его возраста отлично сохранился. Явных проблем со здоровьем не было, всё по мелочи: небольшая грыжа, чуть увеличена печень. А так вполне себе мог ещё мешки таскать.

– Вы точно в своём деле разбираетесь? – язвительно посмотрела я на него и кивнула на руки дворецкого. – Мешки с таким артритом?

Прозектор недовольно посмотрел в ответ, но освободил от ткани кисти.

– Я, госпожа, занимаюсь этим двадцать лет. И способен определить любую болезнь с первого взгляда. А уж такую явственную, как болезнь суставов… Вы видите на фалангах хоть один признак воспаления? Поверьте, я прекрасно знаю, как это выглядит без всякого вскрытия. Их раздувает и перекашивает так, что даже смерть не способна распрямить. Уж чем-чем, а артритом этот старик точно не страдал.

И я окончательно перестала что-либо понимать, уставившись на посиневшие кисти с ровными длинными пальцами.

– А… магическое освидетельствование проводилось?

Прозектор недоумённо приподнял бровь.

– С чего бы? Убит не магией, сам не маг. По документам – обычный человек. Дворецкий или кто он там…

– Мало ли какие случаи бывают, – настояла я. По документам, например, не существовало мага Фьельбрис Оркан. Зато был маг Ветерок, прекрасно прожившая без них восемь лет. – Нужно просмотреть ауру – может, он запечатанный маг…

– Какую ауру? – чуть не покрутил пальцем у виска прозектор. – Вам, видимо, неизвестно, что аура бывает только у живых? Я в этих магических делах не силён, конечно, но даже будь он магом при жизни – да даже будь запечатанным! и как вам только в голову такое? – этого уже не узнать. Нет ауры – нет печати. Или вы думаете, её на груди клеймом выжигают?

Примерно так мне и представлялось, ведь мы с Костой до этой темы ещё не дошли. Поэтому я сухо поблагодарила служащего и попрощалась. Пробелов в знаниях у меня действительно хватало.

Нет, сначала к себе. Привести мысли в порядок и попытаться разложить всё по полочкам.

Зачем дворецкий разыгрывал это представление с артритом? Зачем носил с собой патроны и где сам пистолет? И главное: кому понадобилась его смерть? Будь это очередной способ надавить на Эрланна, в его руке была бы зажата чеканная рыбка – визитная карточка Дна. Так Глубина метит для «сикерок» своих жертв. И такие дела сразу отправляются в «висяки» – кто ж в здравом уме их расследовать станет, среди подонков убийцу искать? Но рыбки не было. Как не было её ни у Скондрика, ни у Трюхи, ни у Северянина. Хевл знает что…

Но кое-какая зацепка у меня была. Только прежде надо зайти домой и сравнить клеймо на двух кулонах: моём и том, что я забрала у дворецкого. Хотя я и так уже почти была уверена, что это работа одного мастера: мэтра Норрига. С моим «прячущим» артефактом всё понятно, а вот что за свойства были у этого – мне и предстояло выяснить.

Погружённая в мысли, я снова зашла к Леффенстайн с парадного входа. Она просила так не делать в рабочие часы, чтобы не смущать клиенток. Хотя после визита Костанца Стордаля и приёма в мою честь у мона Эрланна больше не возражала. Вот и сейчас одарила меня восторженным взглядом – будто любимую племянницу. Причина такого радушия была ясна – в гостевом кресле меня дожидалась фрея Алоиза Арвен.

– Эстель, вы моя благодетельница, – горячо зашептала мне модистка на ухо. – Подумать только, сама госпожа Арвен! Здесь, у меня!.. И всё благодаря вам! Она хочет заказать несколько платьев, упомянула, что в восторге от того, в котором вы были на приёме…

Нет, мадам Леффенстайн, Мурена здесь по другой причине.

– Эстель, моя дорогая девочка! – расцвела Алоиза. – А я вот решила познакомиться с мадам по твоему совету, думаю немного сменить стиль… А заодно проведать тебя. Посплетничаем вдвоём, по-девичьи… Мадам Надиль, вы не возражаете?

Алоиза совсем уж глупо хихикнула и подмигнула. Мадам Надиль исчезла в ту же секунду. Исчезла и фрея Алоиза Арвен. Вместо неё на меня выжидающе смотрела Мурена, «косатка» первого круга.

– Эрланн уехал, – отчиталась я.

– Знаю. Но мы рассчитывали на другое, Принцесса, – покачав головой, усмехнулась она. – Плохо старалась?

– Я не в его вкусе, – равнодушно ответила я. – Но я передала ему всё, что вы просили.

– Да? Не в его? – удивилась она. – А мне сказали, что его особняк на Эльдстегат вчера вечером чуть не ходуном ходил.

– Он напал на меня, – соврала я, не моргнув глазом. – Мне пришлось защищаться. Рассвирепел, когда понял, на чьей я стороне. Думаю, он просто испугался, потому этой же ночью сбежал в столицу. В департаменте сказали, что на неопределённый срок. И, как я поняла, на возвращение главдепа уже не особо рассчитывают.

Алоиза выслушала это, поджав в скептической полуулыбке губы. Поверила ли? Хотела бы я сама верить, что Эрланн убрался с концами… Только в записке, вручённой мне Лейсденом, было всего два слова. Делающие неубедительными моё враньё, с одной стороны. И такие обнадёживающие, с другой. «Скоро вернусь».

– А ты, значит, верная рыбка… – протянула оценивающе Алоиза. – И что же, не возникало мыслей выбрать другую сторону, другую жизнь?

– Мне моя жизнь сама по себе дорога. А с такой глубины на другую сторону только брюхом вверх вынесет, – честно припомнила я слова Ската.

– Хорошо, что понимаешь, – одобрительно кивнула она. – И не плетёшь про преданность и верность. Когда рыбка обещает ради Дна крылья отрастить, вот тогда ей ничего не светит. Не люблю идейных. А вот когда трезво на вещи смотрит, когда естественный страх на Дне держит – тогда да, верю. Страх и деньги – только это и имеет значение. Ну, что ж… Может, действительно у нашего мальчика проблемы с этим делом, раз даже на тебя не клюнул? А всё равно, какой никакой результат есть. В Дансвике он сейчас не нужен, это верно. Видимо, сумела-таки подобрать слова, чтобы уехал. На то, что наш мальчик на суды в столице клюнет, я, честно говоря, не особо рассчитывала. Так что, Принцесса, ты заслужила конфетку. В третьем круге на западе новую нору копают. Кого позавчера не переловили, те там и засели. «Старших» пока нет; потому, того гляди, бардак начнётся. Вот под себя и возьмёшь райончик. Кустарный, ты как раз его хорошо знаешь.

Вот так, пронеслась неуместная и невесёлая мысль. Шутил как-то Локоть, что подсижу его. Так оно и вышло. Я уточнила у Мурены:

– Кустарный раньше вместе с Вечерним и Храмом под Князем был. А тот под Чёрным Скатом ходил. А мне перед кем теперь ответ держать, если третий круг сейчас никто не держит? Да и «вторых» акулек вчера немало замели…

– Это уже не твоя забота. «Вторые» вернутся, никуда не денутся. Или новых назначим. Твоё дело маленькое: пока с одним кварталом разберись. А вот ответ, Принцесса, лично передо мной держать будешь. Десять тонн мне сдаёшь в месяц. Всё, что сверху заработаешь – твоё.

Алоиза поднялась с кресла, давая понять, что разговор окончен.

– Малёк у тебя просто прелесть. Такой шустрик, – бросила она напоследок. – А модистке передай, что я ещё подумаю.

С её уходом я без сил опустилась в кресло. Не ожидала я такого расклада. Но я теперь «старшая» Кустарного, и отсчёт уже пошёл. Пусть Дворец разворошили до основания, а десять тысяч койнов Мурене через месяц вынь да положь.

Этим я займусь сегодня же, но прежде…

Прежде я отправилась к артефактору, мэтру Норригу. Фрею в приличном наряде он, конечно, не узнал. Зато узнал кулон собственной работы и с удивлением воззрился на меня заново. Я кивнула.

– Требуется подзарядка или желаете изменить свойства… э-эмм… госпожа?

– Нет, с ним всё в порядке. Просто показала, чтобы вы вспомнили, с кем имеете дело, мэтр Норриг.

– Вы ведь… – он нервно оттянул шейный платок. – Ну… простите за грубость… из этих…

– Из подонков, – помогла ему я, пристально глядя в глаза. – А когда заказывала этот кулон, была лишь мальком. Понимаете разницу?

– Д-да… да. Ч-чем могу быть полезен?

Я достала второй медальон с его же клеймом. Реакция, как я и предполагала, не замедлила себя ждать. Любопытство. Удивление. Страх.

– Какое у него свойство? Имейте в виду, моя магия позволяет распознавать ложь.

У меня так было только раз, но артефактор об этом не знает. Он и так не собирался что-то утаивать от подонка.

– Такое же, что в вашем медальоне, госпожа. Одно-единственное – сокрытие магии владельца.

В смысле?.. Для и так запечатанного с детства старика?!..

– Когда вы его сделали? И кто заказал?

– Около пяти лет назад… Пожилой мужчина. Увы, я не скажу вам имени… Нет, просто его не знаю! Я уважаю желание моих клиентов оставаться анонимными. Вашего имени я ведь тоже не знаю и даже не собираюсь спрашивать… Но… Раз он у вас… – тут его голос дрогнул, и в нём послышался страх. Страх в собственной некомпетентности, я поняла. – Он не сумел скрыть магию владельца? Не… не сработал?

– Он отлично работал все эти годы, – успокоила я его. – Ваши артефакты безупречны, мэтр Норриг. Но, помнится, для создания моего кулона вам потребовалось прежде познакомиться с моей стихией, чтобы создать наилучшую, скрывающую именно мою магию, защиту.

Мэтр мелко закивал.

– Именно так. Ваш воздух рунами отображён в особом плетении проволоки. На другом маге кулон бесполезен, это индивидуальная защита.

– Тогда какую магию вы хотели скрыть, сделав этот медальон?

Он лишь мельком бросил взгляд на собственную работу и выдал именно тот ответ, что я боялась услышать:

– Огонь и тени, госпожа. Именно эта магия была у владельца.

Огонь и тени.

– Я попрошу вас взглянуть ещё на одну вещь, мэтр Норриг. Работа не ваша, но вы же профессионал. Какие у него свойства, помимо защиты от воздействия стихий? Возможно, усиление собственной магии? Скрытые маячки. Что угодно. Просто дайте своё заключение.

И я выложила на прилавок роскошное колье из голубых топазов, что подарил мне Коста перед приёмом. Мастер внимательно вгляделся в драгоценную вещицу, но почти сразу поднял на меня удивлённый взгляд.

– Великолепные камни… И удивительно подходят к вашей стихии. Я могу наделить их магическими свойствами, если пожелаете. Но это вовсе не артефакт. Это просто украшение, госпожа.