Препод 5

Глава 11

— Магистр Локарис, вина?

Мы находились в чём-то вроде комнаты отдыха ректора академии, аккурат за стеной его кабинета. Магистр жизни Сигниус Икай, который меня встретил, и был ректором сего учебного заведения. Поэтому, на правах хозяина, развалился в громадном красном кресле с резной спинкой, обитом красным бархатом. Впрочем, меня усадили в кресло лишь немногим меньше.

Что до воздушницы, та оказалась профессором магии воздуха кафедры стихийной магии и по совместительству любовницей ректора. Откуда я это понял? Не то чтобы я был великий психолог, но некоторый опыт позволил заметить и определённые переглядывания, и некую фамильярность в обращении, а также многозначительные лакуны, которые они оставляли в ходе диалога. Что они делали тут вдвоём, я спрашивать не стал, и так было понятно.

— Да, — благосклонно кивнул я, в ответ на предложение ректора, — не откажусь.

— Фалидика, организуй, — тут же скомандовал он своей пассии.

А я, воспользовавшись паузой, попытался составить мнение об академии. Дорого-богато — такое определение первым приходило на ум. Обстановка в Академии Анкарна была куда скромней, хотя в негласной табели о рангах по уровню престижа она Итонийской не уступала. Впрочем, тут я задумался, а кто, собственно, этот рейтинг составлял? Если в самой Империи, то некоторую предвзятость нельзя было исключать. Потому что денег тут явно крутилось в разы больше. Итонийская академия занимала целый квартал, а не один замок, и я насчитал три крупные башни и как минимум шесть корпусов в четыре этажа. И это только то, что я увидел, а по территории мы почти не ходили. Ректорская башня была ближайшей к внешним воротам. Ну как, ректорская — ректор занимал в ней только верхние два этажа из шести, первые четыре явно несли административную функцию.

А когда я прикинул, сколько тут может единовременно обучаться студентов, то совсем приуныл. Цифра получалась раз в десять больше, чем в анкарнской. С другой стороны, в Империи Академия Анкарна была далеко не единственной, а в Итонии, кто знает, может других серьёзных ВУЗов и не существовало.

— Вы чрезвычайно быстро прибыли.

Икай с добродушной улыбкой на лице ненавязчиво меня разглядывал. Ну, чисто добрый дядюшка. И только тяжёлый взгляд холодных глаз напоминал, что передо мной сидит маг, добившийся силы и власти в государстве, где всё решается через дуэли и поединки. Может я, конечно, слегка преувеличиваю, но что-то мне подсказывало, что у этого адепта магии жизни личное кладбище поболее, чем у многих будет.

— Я по воздуху, — тонко улыбнулся я в ответ, — «Быстролёт» — это работа одного моего студента. Не слишком практичный аппарат, но если надо вот так быстро доставить одного-двух человек из точки «А» в точку «Б», то это лучший вариант.

— Из точки «А» в точку «Б…», интересное выражение, — ректор чуть прищурился, — сразу выдаёт человека с высокоорганизованным интеллектом. Что ж, теперь я понимаю заинтересованность магистра Зарека, который настоял на включении вас в список гостей симпозиума. Мы проводим его раз в год, приглашая магов со всего континента.

— И даже из Империи? — уточнил я.

— Конечно, — кивнул Икай, — единственно, не кому-то конкретному. Приглашение отправляется Совету магов Империи, и уже они выбирают кандидатуры для участия в симпозиуме.

— Самые достойные, конечно, — с лёгкой иронией произнёс я, прекрасно представляя, как в Совете магов подходят к выбору.

— Естественно, — улыбнулся ректор, — богатство и власть — самые большие достоинства любого человека или мага.

Похоже, с точки зрения сидевшего напротив меня магистра, в явной коррупции ничего страшного не было, даже наоборот. Видимо, он и сам был такой же, пришло понимание, и даже та, совсем небольшая толика симпатии, которая у меня к нему была, тут же улетучилась.

— Однако, мне приглашение прислали лично, — слегка отстранённо произнёс я, заново обдумывая, как себя вести.

— Да, я вспомнил ваш случай, — тут Икай заулыбался совсем уж хищно, — почему Зарек настоял на приглашении. Из Тингланда мы раньше никого не приглашали, но тут выяснилось, что один очень предприимчивый маг придумал систему, при которой заказчик сначала платит деньги, а затем только получает результат… в далёкой перспективе. И даже успешно развёл на деньги несколько совсем небедных ведомств Империи. Когда я об этом узнал, то сразу подумал, что этот маг с такими талантами пригодился бы и у нас, в Итонии.

А вот это намёк. Жирный такой. И меня, похоже, тоже принимают тут за своего. Жадного до богатства и власти. Вот только не стоит ему говорить, что он ошибся, и я вовсе не такой. Кто знает, как он себя поведёт. Сейчас он расслаблен и благодушен, но вполне может разозлиться и огорчиться. И думается мне, что в стенах родной Академии, да ещё в своём кабинете, он справится не с одной дюжиной таких магистров, как я. В чистом поле у нас шансы, вроде как, могут оказаться одинаковы, я не знаю его возможностей, а он моих, но по резерву мы примерно равны, но не тут, в самом сердце его владений.

— Ну, — тонко улыбнулся я, — пока дела держат меня в Тингланде, но я подумаю.

— Понимаю, — покивал тот, — серьёзные деньги не поднимают с наскока.

— Деньги, без возможности их свободно тратить, бесполезны, — ответил я, — чем отличается барон от разбойника? Только тем, что первому в городе поклонятся, а второго вешают, но своё богатство они получили одним и тем же путём.

— Глупый разбойник останется разбойником, — молвил ректор, — а умный станет бароном.

— Всё верно, — подтвердил я, — к слову, год назад совершенно случайно выяснилось, что я единственный наследник барона Марнгаузе, имперского подданного, скоропостижно скончавшегося незадолго до этого. И титул барона Марнгаузе перешёл ко мне.

— Сколько вам, если не секрет? — тут же поинтересовался Икай.

Если моих земных, то, плюс два тут, это тридцать три, потому что два местных это примерно три земных. А если Локариса, то ему, если память не изменяет, было двадцать семь, плюс два, двадцать девять. Тут я мысленно присвистнул, на земные это было сорок лет.

— Тридцать, — немного округлил я.

— Хо-хо, молодой человек, вы далеко пойдёте!

Тут вернувшаяся воздушница принесла бутылку вина и блюдо с фруктами, и ректор, блестя глазами, тут же наполнил пару серебряных бокалов. Слегка поболтав тёмную красную жидкость, внимательно наблюдая, не потемнеет ли серебро, и бросив вслед лёгкое определяющее посторонние примеси заклятье, ничего не обнаружил и сделал глоток. Кивнул Икаю:

— Да, прекрасное вино.

— Глядя на вас, ни за что бы не подумал, что передо мной столь юный, с высоты моих шести сотен лет, маг, — произнёс ничуть не оскорбившийся моим манипуляциям ректор.

Я приподнял бровь:

— Шесть сотен⁈ Достойно уважения. Мне есть куда стремиться.

— О, это был нелёгкий путь, полный невзгод и опасностей, — с усмешкой произнёс магистр, откидываясь в кресле, — но самой фатальной ошибкой моих врагов было недооценивать силу магии жизни. Походная аптечка, лечилка, клистирная трубка — так они меня называли. Пока не поняли, что именно я решаю, кому из них жить или умереть.

Икай сверкнул глазами:

— Стихии, конечно, зрелищней, не в обиду вам будет сказано, вы же огневик, но магия жизни убивает также надёжно и, зачастую, куда более неожиданно.

Судя по всему, убивать ректору приходилось немало, и делал он это, не побоюсь этого слова, с неким даже удовольствием. Тут я вспомнил о мутанте, который остался в коридоре.

— А этот ваш сотрудник, — я кивнул в сторону двери, — не знаю, как его зовут. Он, насколько я понял, не человек, вернее, некий биологический конструкт на базе человека.

— Всё верно, — благосклонно кивнул Икай, — это мой телохранитель, первый рубеж обороны против негодяев, решивших покуситься на мою жизнь. К сожалению, глупцов, желающих бросить мне прямой вызов, не осталось, а место ректора очень уж заманчивое, поэтому часто пытаются напасть исподтишка.

— Часто? — приподнял бровь я.

— Раз в пару-тройку лет стабильно, — ответил магистр, — в основном стихийники. Считают, что если застать меня врасплох, то я не успею ответить. И отчасти они правы, на воздействие магией жизни надо чуть больше времени, вот мой телохранитель его и обеспечивает.

— Он может противостоять стихийным заклинаниям? — удивился я, — а каким образом?

— А это мой профессиональный секрет, уж извините, Вольдемар.

Ну, да, я-то тоже стихийник, зачем ему карты раскрывать. Тем более, у них тут, как я посмотрю, насильственный передел власти и рейдерские захваты вполне себе обыденное явление.

— Честно сказать, такое для меня в новинку, — признался я, — у нас как-то поспокойней, что в Империи, что в Королевстве.

— Потому что магичество у вас кастрированное, — тут же фыркнул ректор, — эта их хвалёная инквизиция шага в сторону не даёт ступить. Где это видано, маги на службе у простолюдинов. Понятно, что не все, всё же у магистров свободы побольше, вы это, я думаю, тоже скоро ощутите, когда попадёте в клуб избранных, но честно скажу, такая злость иногда просыпается, когда слушаю истории наших студентов, которым повезло из Империи сбежать, как их там притесняли и заставляли, извините, какими-то, говночистами работать.

— Ну, да, есть недостатки, — вынужденно признал я, — но в Королевстве с этим проще. Там сильная нехватка магов и отношение к одарённым немного другое.

— Да, я понимаю, почему вы открыли колледж именно там, — снова пригубил вина магистр, — меньше контроля, больше свободы, но хочу предупредить, у имперской инквизиции руки длинные, а Королевство, несмотря на свою независимость, находится под протекторатом Империи. Мой вам совет, почувствуете неладное, не ждите до последнего, перебирайтесь к нам. Здесь вы сможете как маг куда больше себя реализовать.

Мы ещё немного поболтали о том о сём, пока допивали бутылку, а затем Икай, энергично поднявшись, предложил провести по Академии экскурсию. Я отказываться не стал, и мы пошли знакомиться с местным хозяйством.

— Это у нас главный учебный корпус, — показал магистр на здание сразу за ректорской башней, украшенное полуколоннами с лепниной и сверкавшее стёклами множества окон, — здесь основные лекционные залы и аудитории для практических занятий. Мы придерживаемся несколько иного принципа обучения, не как в Империи. У нас нет закреплённых за группами профессоров, обеспечивающих весь объём учебной подготовки группы, наши профессора распределены по направлениям, и группы ходят к ним на занятия.

В Итонии, похоже, система обучения была ближе к земной, понял я из объяснений. Именно что уровня высшего образования, а не среднее-специального, каким, по факту, для общей массы одарённых были имперские академии. И обучались тут не три, а пять лет. И боевому направлению тоже сразу, а не как в Империи, только тем, кто поступал в Легион. Впрочем, подводные камни были и тут. До пятого курса дотягивали далеко не все. Икай с некоторым прискорбием сообщил, что от поступивших на первый курс студентов к пятому остаётся едва ли двадцать процентов.

— Неужели столько погибает⁈ — неприятно поразился я.

Икай замер на секунду, непонимающе глядя на меня, а затем расхохотался.

— Вы тоже, мой друг, в плену глупых побасенок относительно наших порядков? — отсмеявшись, произнёс он, — нет, всё не так плохо, как, вероятно, выставляют в Империи. Уверяю, мы крайне внимательно следим за безопасностью наших студентов. Нет, бывают прискорбные эксцессы, но только лишь исключительно из-за личной неосторожности. Если говорят, не ходить на второй этаж в правое крыло в двести седьмую аудиторию, потому что это смертельно опасно, то и не надо туда ходить. Но всегда находится пара, а то и тройка глупцов, решивших, что мы придумываем, и опасность не настолько смертельна. Что ж, их трупы или то, что от них осталось, только служат примером остальным, что надо правильно оценивать свои силы. Для мага это крайне полезное умение.

— А ещё не лезть, куда не следует, и слушаться старших, — пробормотал я.

— Всё верно, — покивал ректор, заложив руки за спину, — но повторюсь, это единичные случаи.

— А разве между студентами не бывает конфликтов?

— Конечно, бывают, но во время занятий любая попытка применить магию жёстко наказывается, да и на территории академии тоже, мы всю эту красоту, — обвёл ректор рукой двор, — делали не для того, чтобы её каждый день портили заклинаниями. Нет, для разрешения любых разногласий у нас есть определённый порядок и место, где это можно сделать. Пойдёмте, покажу.

Местом для поединков оказалась здоровенная арена, формой похожая на древнеримский ипподром, вытянутый овал с трибунами по периметру. Стоило нам пройти под аркой в одной из трибун, как я ощутил, будто лёгкое покалывание на коже.

— Почувствовали? — живо поинтересовался магистр, заметив мой ищущий взгляд, прошедшийся по стенам, — это стационарные защитные артефакты. Ни одно заклинание не сможет вырваться за пределы арены.

— Тоже ваша разработка?

— Нет, к сожалению, нам пока такое не под силу. Артефакты древних.

Само пространство внутри было засыпано песком. И если я правильно помнил, делали это для того, чтобы кровь легко убирать, и она не мешала сражаться.

— И что, любой студент может вызвать любого на поединок на арене?

— Всё так, — кивнул Икай, — но не просто так, нужен весомый повод.

— Ну, будем надеяться, что в отношении меня таких поводов не найдётся, я, сразу признаюсь, в магических дуэлях не силён.

— Вы что, на время симпозиума никаких дуэлей, — замахал руками в ответ магистр, — там решаются вопросы всей магии, а не личные. Поэтому даже не думайте, никто ваш комфорт не потревожит, уж это я вам гарантирую.

Мне, и правда, не улыбалось тут в дуэль какую ввязаться, а то найдутся желающие, как пить дать, как узнают про лича и мои похождения в Мёртвых землях. Я не обольщался, разведка тут у всех на уровне, поэтому тайное недолго таким остаётся.

— И когда начнётся симпозиум?

— Как прибудут все участники, думаю, не больше декады осталось.

— И всё-таки в чём причина такой убыли студентов? — неторопливо шагая по песку и оглядывая арену, снова спросил я, возвращаясь к интересующей теме, с которой разговор так незаметно соскочил, — если это не их гибель, то что?

— Отчисление за неуспеваемость, конечно, — буднично ответил ректор, — как и везде. Не сдал итоговые экзамены — получил диплом с отметкой о количестве пройденных курсов и свободен.

— И всё? Вот так, без права на пересдачу? — удивился я.

— А что там пересдавать? Экзамен проверяет уровень маны и способность кастовать определённые заклинания. Если студент объективно не дотягивает, смысла ему учиться дальше нет.

— И что, ни единой возможности продолжить обучение? — я остановился, чуть нахмурившись, взглянул на магистра.

— Есть, как не быть. Иначе бы мы не были Итонийской академией, — с толикой гордости ответил Икай, — шанс у таких студентов есть, вот здесь, на арене. Можно вызвать на поединок любого из прошедших на следующий курс студентов. В случае победы, он займёт его место, а проигравший академию покинет.

— Даже несмотря на сданные экзамены?

— Итонийская академия не занимается проигравшими.

Я только покачал головой. Пожалуй, впечатление, что здесь обучение поставлено лучше, чем в Империи, было ошибочным. Всё та же градация по уровню силы, ещё и помноженная на необходимость участвовать в поединках. В итоге к верхнему уровню знаний точно также получают доступ только с самым большим количеством маны, да к тому же, самые боевитые, а не самые умные. Самые умные, скорее всего, выше первого-второго курса тут не поднимаются.

Тут ожил амулет на груди Икая, и взволнованный голос воздушницы произнёс:

— Магистр, магистр Зарек здесь.

— О, — ректор немедленно повернулся ко мне, — а вот и тот, кто был инициатором вашего приглашения.

Мужчина на миг задумался, бросая на меня странные взгляды, а затем, подойдя ближе, негромко произнёс:

— Вы мне симпатичны, Вольдемар, и только поэтому хочу предупредить, магистр Зарек — сильнейший магистр магии огня на Яоле. И весьма горд этим титулом. И очень не любит, когда на него кто-то пытается посягнуть. Не важно, вольно или невольно. Я вижу, что огонь в вас очень силён, не дайте магистру повода почувствовать в вас конкурента. И вообще, будьте с ним предельно осторожны, постарайтесь не впутаться в его игры. Они ни для кого никогда ничем хорошим не заканчивались.

— Я учту, — также негромко ответил я.

— Вот и славно, — улыбнулся ректор, — буду рад снова с вами побеседовать на симпозиуме.

А затем на арене появилось новое действующее лицо, и я с любопытством взглянул на магистра Зарека.