Позывной «Минус» 2

Глава 3

— Докладывай! — сидящий за столом мужчина нетерпеливо махнул рукой. Он смотрел на замершего напротив человека в тёмном сюртуке и едва сдержался, чтобы не выругаться.

— Ушла, ваше высокоблагородие! — говоривший даже вжал голову в плечи. — На Вознесенском мотор обнаружили. Взят напрокат третьего дня у купца Лушкевича. Окрестности обошли. С городовыми потолковали. Не видел никто. Соболев с Панкратовым и посейчас там. Ищут.

— По каким документам мотор взят?

— Без документов, ваше высокоблагородие, — человек тяжело вздохнул, словно лично был в этом виновен. — Купец, дурья голова, в залог полную стоимость запросил, вот и не стал про документы переживать. Деньги-то парень с лёгкостью оставил.

— А этот что, очнулся?

— Очнулся… Вот только…

— Молчит?

— Нет, ваше высокоблагородие. Беляев допрашивает, у него не молчат. Только уж такие показания даёт, что ничего не понятно. Вроде и говорит, да больно чудно выходит.

Сидящий за столом вскочил одним резким движением:

— Распустились! — мужчина сверкнул глазами. — Ты, Клим, понимать должен! Время! А у вас что⁈ Девку и ту проворонили! Где хочешь, а сыщи! — он ударил кулаком по столу. — Пока не найдёте, даже не попадайся мне на глаза!

— Найдём, ваше высокоблагородие, — говоря это, человек попятился к выходу. — Обязательно найдём! Разрешите идти?

— Иди! — хозяин кабинета отмахнулся. Он сам засобирался уходить, не дожидаясь, пока Клим окажется за дверью. Мужчина набросил на плечи плащ, скрывая свой жандармский мундир с погонами подполковника. Нашарил в кармане связку ключей, запер замок, и торопливо зашагал по коридору.

Неказистые лошади наконец-то доплелись по необходимому адресу. Подполковник ткнул извозчику пятьдесят копеек, отпуская его. За кованой оградой находился длинный одноэтажный дом, с тускло-розовыми стенами. Пиранг Ричард Юльевич поправил свой плащ и постучал в калитку.

К его удивлению, открыли не сразу, и подполковник нахмурился, глядя на рослого бородатого человека с замотанной тряпицей левой стороной головы. На белом куске ткани багровело свежее кровавое пятно.

— А докладывали, что без сопротивления взяли! — подполковник недоуменно уставился на раненого, — Чего хитришь, Беляев⁈

— Виноват, ваше высокоблагородие, да только докладывал всё как есть. Не углядел… — бородатый виновато развёл руками. — Дал этой гниде показания подписать, а он мне ручкой в глаз едва не угодил. Щёку искровенил, сволочь!

Ричард Юльевич выругался и прошёл в дом. В комнате с единственным столом у окна, находился молодой парень, привязанный к стулу. Его глаза заплыли от синяков, превратившись в узкие щёлочки. Нос распух, с разбитых губ по подбородку текли струйки крови.

— Я что приказал⁈ — подполковник переменился в лице, глядя на сидящего за столом жандармского офицера с погонами ротмистра. — Не увечить! А вы⁈ Или желаешь вслед за Кулябко пойти⁈ Вызнать нужно, а рожу бить много ума не надо! Ладно Беляев, но ты⁈ Эх, Остапчук! Ничего доверить нельзя! Мне что, всё самому делать надо? Вы на кой чёрт тогда⁈

— Не трогал я его, — человек выпрямился, приветствуя начальника. — Я, ваше высокоблагородие, едва Беляева от задержанного оттащил. Он бы его и вовсе забил до смерти. Этот сучонок чуть глаз не выколол! — ротмистр фыркнул в усы.

— Нечего глаза подставлять! — Пиранг покачал головой. — Ожидать такого нужно! Как дети малые! Где показания его⁈

— Вот! — ротмистр неохотно показал на мятую груду окровавленных бумаг.

Ричард Юльевич покосился на них и только крякнул. Он осторожно, двумя пальцами, принялся перебирать листы и чем дальше вчитывался в написанное, тем более недоуменно поднимал брови. Подполковник ожидал совсем не такого. Он бросил взгляд на задержанного и держа в руках один из бумажных листов, шагнул к нему:

— Ты знаешь, кто я?

Минус с огромным усилием сфокусировал взгляд на лице говорящего. Всё перед глазами плыло. Голова налилась свинцом и казалась чем-то чуждым. Серёга едва произнёс, осторожно шевеля губами:

— Нет.

— Это что ещё за организация такая? «Моссад» — Пиранг ткнул пальцем в какие-то каракули на листе.

— Там всё написано, — Минус отвечал медленно, пытаясь не отключиться снова.

— Никогда не слышал о ней, — подполковник с недоверием глядел на Серёгу.

— А я про тебя не слышал и что? Как есть, так и рассказал. Чего там непонятного?

Пиранг чуть сам не врезал задержанному. Он всё же сдержался и неохотно произнёс:

— Сколько в ней человек?

— Много… — Минус попытался пожать плечами. — Я не знаю, сколько именно.

— Кто генерала убил?

— Я.

Пиранг сжал зубы. Разобраться в этом без покойного Курлова казалось ему делом крайне непростым. Подполковнику очень не хватало толкового руководителя. Со смертью генерал-лейтенанта для Пиранга оборвались нити, ведущие наверх. Ричард Юльевич совсем извелся, ожидая своего задержания каждую минуту. Подполковник действовал теперь в одиночку, пытаясь разобраться, кто помешал столь хорошо организованному покушению. Он ухватился за эту возможность сразу, как только получил конверт от девчонки, пользуясь отсутствием Петра Аркадьевича. Пиранг едва убедил Ольгу отдать письмо ему. Теперь подполковник чувствовал себя как на иголках. Он задумчиво посмотрел на избитое лицо Минуса, пытаясь понять, насколько тот лжёт. За дверью раздались торопливые шаги и взволнованный голос проговорил:

— Ваше высокоблагородие! Срочно!

Пиранг неохотно обернулся. В дверном проёме стоял давешний посетитель кабинета. Лишь бросив взгляд на его испуганные глаза, Ричард Юльевич почувствовал себя дурно. Он коротко произнёс:

— Докладывай!

Клим помялся мгновение и кивнул головой в сторону привязанного Минуса, давая понять, что говорить в его присутствии нежелательно. Подполковник фыркнул:

— Говори. Отсюда ему одна дорога. Ну?

— Дочка статс-секретаря пропала! — Клим затоптался на месте, волнуясь. — Дексбах всех созывает по тревоге. Про вас спрашивал…

— Как это пропала? — Пиранг недоверчиво уставился на подчинённого.

— Похитили, наверное. Сафонова смена была. Опять сопровождали на Невский, будь он неладен! Всё по инструкции, втроём. Ольга Борисовна не поехала. Жанна эта, дура проклятая, с дочками потащилась! Лена с ней да Ольгой и зашли в ателье. Сафонов на входе с Гусевым остались, как и всегда! После, говорит, вылетает Жанка, ревёт и кричит, что Лена пропала! Охрана вбежала, а толку-то⁈

— Ты по делу говори! — подполковник нахмурился. — Что произошло?

— Жанна-то не бывала там, а Оля сказала, что как прибыли они, так мадемуазель Аннет не оказалось на месте. Две барышни какие-то были, новые. Они мерки сняли и стали девушкам ещё наряды показывать. Те, дуры, и рады! Ольга надевать не захотела, а Лена в примерочную пошла. Она там в самом конце магазина. Барышни с нею. И всё! Жанна пока в зале с Олей бродила, глазели там… — Клим махнул рукой. — Спохватилась, что не возвращаются долго, и потащилась поторопить. А в примерочной никого! И вообще никого! Чёрный ход распахнут…

— Докладывали Самому? — подполковник швырнул бумажный лист на стол.

— Ещё нет, ваше высокоблагородие. Сафонов Дексбаху позвонил. А уж Константин Константинович кому докладывал, не могу знать…

Пиранг тяжело вздохнул. Дексбах уж точно поступил по инструкции, а следовательно фон Коттен в курсе дела. Проклятье! И нет бы Ольгу забрали, чёрт бы с нею! Теперь о письме станет известно. Подполковник на миг замешкался, но тут же проговорил:

— Едем сейчас же! Беляев, ты в отгуле! Я рапорт подпишу. Ты, Клим, останешься здесь. Глаз с него не спускай! — он перевёл взгляд на Минуса и тут, опомнившись, шагнул к нему.

— Кто дочку похитил? Отвечай! — Пиранг, не удержавшись, влепил Серёге пощёчину. — Кто, я спрашиваю⁈

— Не знаю, — зло ответил Минус. — У нас автономно работают. Это у тебя бардак!

Подполковник затряс Серёгу, едва не подняв вместе со стулом:

— Кто⁈

— Ты глухой, что ли? Не знаю я.

Пиранг ударил его сапогом по голеням, повалив на пол, и пнул ногой:

— Язык тебе укоротим! Думаешь, отпустим⁈ Хрена лысого! Сдохнешь, сволочь!

— Так и ты тоже! — Минус попытался заставить себя улыбнуться, но только искривил лицо, — Если наши работают, то можешь себе гроб заказать заранее. Пошёл нах!

Подполковник ещё пару раз ударил его ногой и отвернулся, обращаясь к ротмистру:

— Едем, Николай. Ты, Клим, остаёшься здесь, покуда не пришлю замену! Беляев! — повысив голос, добавил он, — Дома не появляйся! Лицо у тебя больно подозрительно выглядит, к сегодняшнему случаю в аккурат подходит! Михаил Фридрихович своих людей пришлёт — это ясно, как божий день. Они тебя за шиворот и прихватят. Помыслят, что ты в похищении участие принимал, — при этих словах бородатый побледнел, — и заберут в управление. Знаешь, — вдруг оживился Ричард Юльевич, — возьми ключи от явочной на Прилукской, и носа оттуда не показывай! Ясно тебе⁈

— Ясно, ваше высокоблагородие! — бородатый легонько поклонился.

— Тогда ступай! — Пиранг махнул рукой. — А ты, Клим, осторожен будь! — он веско посмотрел на подчинённого. — За этой падалью прийти могут, если его показания стоят чего-нибудь, — Ричард скептически покачал головой. — В случае, ежели кто явится, удавишь его. Уразумел⁈ И не оплошай! Гляди у меня!

— Я понял, ваше высокоблагородие, — Клим согласно кивнул. — Исполню всё как велено.

— Вот и хорошо, — подполковник нахмурился и зашагал к выходу.

Возле ателье Аннет было не протолкнуться. Охранные, посты городовых и глазеющие издалека зеваки. Остапчук растолкал толпу, давая пройти подполковнику. Тот направился ко входу и в дверях столкнулся с долговязым прапорщиком в жандармском мундире. Узнав Пиранга, тот откозырял:

— Разминулись, ваше высокоблагородие! Константин Константинович вас ожидал, да минут пять, как уехал. От Михаила Фридриховича группа прибыла, — добавил он приглушённо. — Опрос ведут.

— Ясно, — подполковник махнул рукой. — Хозяйка мастерской где?

— На адресе нету, ваше высокоблагородие, — прапорщик виновато поморщился. — Работниц её сыскали. Они обе говорят, что раненько поутру пацаненок прибежал с запискою, от хозяйки якобы. Божатся, что её рукою написано. Выходной день предоставила и без объяснения. Они и не пошли никуда.

— Курицы… — буркнул Пиранг себе под нос. — Связи хозяйки установили?

— Никак нет, ваше высокоблагородие. Она служанок на квартире не держала. Дворник, растяпа, ничего пояснить не может. Дамы в гости иногда заходили и на этом всё. Мужчин не видывал.

— А сегодня видел кого-то?

— Говорит, что нет. Дрова он выгружал совместно с ломовыми. Может и вправду не заметил, когда она уходила.

— Сука французская! — подполковник фыркнул, подумав о хозяйке ателье. Проверка её благонадёжности была проведена ещё несколько лет назад, до вступления Ричарда Юльевича в должность. Никаких проблем с Аннет Реми за это время не приключалось, и он даже не думал подозревать эту рыжеволосую дамочку. Да что там говорить, она казалась совершенно безобидной и даже немного странноватой девушкой. А тут такую пакость устроила! Или не она? Пиранг насупился и заговорил негромко:

— Дексбах Самому докладывать поехал?

— Не могу знать, ваше высокоблагородие, — прапорщик на мгновение задумался. — Жанна-то, гувернантка ихняя, прошляпила, а крику подняла! Из лавки соседней Ольге Борисовне позвонила… Сам-то уж точно от неё узнал… Ох, и не доглядели… — жандарм тяжело вздохнул. — Сафонов готов стены головой прошибить, лишь бы разыскать! Не знает, как придётся Петру Аркадьевичу в глаза смотреть. Филеров задействовали. Весь город на ушах. Дай бог, чтобы найти…

— Дай-то бог, — кивнул головой подполковник, хоть ничуть не переживал о пропавшей дочери Столыпина. Он только жалел, что украли не Ольгу. Сейчас Ричард сам похитил бы её, лишь бы не вскрылось присвоение письма. Безумная идея пришла ему в голову и подполковник негромко произнёс:

— С Ольгою что? Кто смотрит за нею?

— Порядок, ваше высокоблагородие. Наших двое и двое людей Михаила Фридриховича. Уехали они дочку сопроводить. Должно уже и добрались по времени-то…

Пиранг едва заметно кивнул. Призрачная надежда избавиться от свидетельницы испарилась вмиг. Он молча клял себя за то, что поручил задержание Остапчуку. Тот, как видно, не воспринял сидящую за рулём мотора женщину всерьез, и не выделил заранее для её захвата хотя бы одного из своих людей. Ричард Юльевич так посмотрел на ротмистра, что тот попятился назад.

Донёсся топот копыт, и по Невскому проспекту проскакал конный отряд. Всадники, словно невзначай, окружили мастерскую, и невысокий носатый человек с погонами штабс-капитана произнёс:

— Кто старший⁈

— Я, пожалуй, — Пиранг поглядел на всадника настороженно.

— Дексбах Константин Константинович здесь?

— Убыл недавно, — ответил подполковник. — А вас зачем вообще сюда прислали? Преступников давно и след простыл.

— Как знать, — за спиной Ричарда раздался негромкий голос. — Может и совсем рядом они. Наблюдают за нами…

Подполковник обернулся. Из ателье вышли два человека. Оба невысокие. Один в военном мундире, другой в жандармском. Тот, что носил армейскую форму, холодно поглядел на Пиранга и усмехнулся:

— Старший здесь я, — проговорил он негромко, но веско. — Будем знакомы, подполковник Титов. Прибыл по личному распоряжению Михаила Фридриховича. Расследование дела поручено мне.

— Подполковник Пиранг, — Ричард кивнул, но не протянул руки, пытаясь вспомнить, где ещё встречал этого человека. Как видно он в охранном недавно. Стесняется жандармскую форму таскать.

— Наслышан, — Титов испытыюще поглядел на Ричарда Юльевича. — Личный адъютант министра внутренних дел, стало быть. Хорошо, что прибыли. Нужно вас опросить. С начальником охраны я уже беседовал.

Пиранг чуть не поперхнулся от такой наглости. Опрашивать! Да кто ты вообще⁈ Но ссориться с фон Коттеном нипочём не хотелось, и подполковник ответил:

— Лучше бы в другой раз. Мне требуется немедленно доложить Петру Аркадьевичу. Горе-то какое! — он сокрушаясь покачал головой.

— Доложите, — проговорил Титов совершенно спокойно, но не сводил глаз с подполковника. — Назаров! — вдруг резко произнёс он, обращаясь к конному штабс-капитану, — Экипаж нам с Ричардом Юльевичем и поживее.

Пиранг возмущённо фыркнул:

— Мне на Елагин остров нужно!

— После. К Михаилу Фридриховичу поедем. Вызывает он всех офицеров, кто в охране у статс-секретаря службу несёт, — добавил Алексей примиряюще. — А потом уж к Петру Аркадьевичу с докладом. У Государя он сейчас.

Неприметный экипаж, запряженный четвёркой лошадей, в одно мгновение был подан к ателье, и Ричард Юльевич насторожился. В нём разместился Титов, совсем рядом с Пирангом. Напротив, на затертом кожаном диване, уселся Остапчук, подле хмурого жандармского капитана.

— Назаров! — Алексей окликнул штабс-капитана. — Овчинников список даст. Всех, кто в нём — на Морскую. И без отговорок, сам понимаешь.

— Есть! — всадник лихо козырнул. Он тронул коня с места и принялся отдавать приказы остальным.

По ступеням Елагиноостровского дворца медленно спускался Пётр Аркадьевич. Известие о похищении дочери выбило его из равновесия. Все сотрудники охраны были заменены фон Коттеном без промедления и даже адъютант до сих пор не вернулся. Столыпин хмуро кивнул жандармам, устроившим пост у восточного входа, и отойдя в сторону, замер, вглядываясь в густеющие сумерки. Он ожидал очередного покушения на свою жизнь и даже был удивлён, что поездка в Киев завершилась без проблем. В последнее время всё складывалось из рук вон плохо. Но если с риском для своей жизни Пётр Аркадьевич ещё с горем пополам мирился, то после взрыва на Аптекарском острове, тревога за детей не оставляла его. Он пытался определить, кому из многочисленных недругов понадобилось похитить одну из его дочерей, и никак не мог понять, с какой целью это было проведено.