Позывной «Минус» 2

Глава 14

Неброский старенький «хамбер» миновал Бибиковский бульвар и вырвался на Брест-Литовское шоссе. Позади остались керосиновые склады, потом церковь Марии Магдалины. Наконец справа показался Пушкинский парк, в своём осеннем великолепии, и мелькнул указатель «Скаковой кругъ», возвещая о приближении к ипподрому. Минус убавил скорость:

— Теперь первый поворот налево, — он обернулся к Либе. — На Заводской машину бросим, дальше пешком, а то слишком приметно.

— Никогда не ожидала, что ты согласишься на охранку работать! — фыркнула Либа. — И зачем это тебе?

— Мы с тобой на себя работаем, — Минус улыбнулся. — А что пришлось на службу поступить… Может, это и к лучшему. Мне не хотелось уезжать.

— На себя! Ты хоть думаешь, о чём говоришь⁈ Пошёл у этого Лёши на поводу! Ты слишком ему доверяешь, Сеня!

— Я ему совсем не доверяю, но прикрыть меня здесь может только он. Надо нам с тобой киевские дела закончить, и тогда подумаем, куда перебраться.

— Мы потому и раньше на три дня приехали, чем собирались?

— Да, –кивнул Серёга. — Ещё нужно Дайну найти, а то Белла от меня не отстанет.

— А как думаешь, почему она сбежала?

— Может и не сбежала, — хмуро ответил Минус. — Может, её поймали. Это нас ищут, Либа. Вот я и хочу узнать, кто.

Заводская улица пересекала длинные линии дачных участков, пустынные в это время года. Только в некоторых богатых домах оставались сторожа. Минус отсчитал четыре линии и уверенно свернул. Нужный ему участок, он опознал сразу. Жёлто-серый одноэтажный дом был ограждён высоким кованым забором. Участок располагался на углу. Слева от него, за небольшим оврагом, виднелись чёрные полосы вспаханной земли.

Серёга обошёл ограду сбоку. Добравшись к неприметной калитке и оглядевшись, он тихо произнёс:

— Славное местечко, правда?

— Мрачно здесь, — Либа скривилась. — А как ты про него узнал?

— Добрая женщина подсказала, — Минус усмехнулся. — Иногда пятьдесят рублей творят чудеса.

— Значит, горничная! — Либа хитро прищурилась. — Мало того, что проворовалась, так ещё и языком треплет! Вот же свинья!

— Ну почему сразу свинья? У неё совсем другая версия. Она взяла хозяйские деньги только из справедливости.

— Это как?

— Оплата за утерянную невинность.

— Фу, гадость какая!

— Это как посмотреть… Мне кажется, что она оценила её вполне недорого. Если не ошибаюсь, то около десяти рублей ущерба. Оттого он и заявлять не стал, а просто выгнал.

— А он точно сегодня сюда приедет?

— Должен.

Минус сунул руку под козырёк над калиткой и ухмыльнувшись, достал ключи.

— Ха! Стало быть, не обманула.

— Свинья! — поморщилась Либа неодобрительно. — Ты прав, когда говоришь, что нельзя нанимать слуг.

— Брошенные женщины опасны, — Серёга осторожно отворил замок. — Даже такие, как она. Нечего горничных в кровать тащить.

Он пропустил Либу во двор и запер калитку изнутри. Минус открыл чёрный ход и из дома пахнуло теплом.

— Сторож недавно печи топил, — ответил Серёга на немой вопрос Либы. — Значит всё так, как она и говорила. Ушёл в семнадцать часов, чтобы хозяину не мешать. Он сам с Соломенки, вот и устроился здесь сторожить.

— А хозяин точно один приедет?

— Откуда я знаю, — Минус пожал плечами. — Перестань нервничать. Сама захотела со мной пойти, — но посмотрев, как Либа нахмурилась, добавил негромко.– Один, если служанка правду говорит, а уже ночью поедет любовницу забирать. Она в родильном доме работает, на Соломенке. Я же тебе рассказывал!

Внутри дом был обставлен роскошно и даже Либа одобрительно кивнула. Они уселись на кожаный диван и правый карман Серёгиного плаща тяжело стукнул о деревянный подлокотник.

— Твоим фонарём убить можно! — Либа покачала головой. — Ужас, сколько он весит!

— Можно, — Минус улыбнулся. — Оружие последнего шанса, так сказать.

— А о чём ты вчера по телефону со Шмулем толковал? Опять что-то новое выдумал?

— Не совсем. Ещё три заказал, — он кивнул на лежащий рядом К6. — Только два внешне немного другие. Обещал он сделать как можно скорее. Денег жалко, конечно, но стоит попробовать.

Либа открыла рот, намереваясь что-то спросить, но послышался далёкий звук мотора, и Серёга приложил палец к губам, показывая, чтобы она не шумела. Он кивнул головой и закрыл маской лицо. Либа неохотно проделала тоже самое.

У ограды затормозил автомобиль, и осторожно выглянув из-за шторы, Минус рассмотрел тёмно-синий «бенц», из которого вышел мужчина лет тридцати пяти. Среднего роста, слегка полноватый, в длинном чёрном пальто. Он отворил ворота и завёл автомобиль во двор.

Мужчина устремился к входной двери и Серёга укрылся за стеной в гостиной, приготовив «джонсон». Либа хотела занять место напротив, но Минус помотал головой и потянул её к себе. Она подняла К6 и вся напряглась.

Человек вошёл в дом. Он шумно вздохнул и сняв пальто, неторопливо вошёл в гостиную. Минус ткнул дулом револьвера ему в правый висок:

— Дернешься — убью! — тихо проговорил Серёга. — Замри на месте!

Мужчина едва не отпрянул, но скосив глаза на Минуса, всё же застыл неподвижно. Он углядел К6 в Либиных руках и переменился в лице.

— Руки за спину! Медленно! — Серёга надавил «джонсоном», и человек неохотно послушался.

Минус ловко щёлкнул наручниками и протянул Либе винтовой ключ. Он толкнул мужчину вперёд и тот едва не рухнул на пол. Серёга подвёл человека к дивану и обыскал. Оружия в карманах не оказалось. Только кошелёк, маленький блокнот с карандашом, и массивные золотые часы. Минус усадил мужчину на диван и проговорил:

— Ты меня искал! Ну вот, я здесь, рад меня видеть?

Человек проглотил слюну. Он не сводил глаз с блестящего револьвера. Лицо покраснело от волнения. Мужчина неохотно произнёс:

— Я не понимаю.

— Всё ты понимаешь! — Серёга усмехнулся. — Перестань дурить. Я сейчас тебе уши отрежу, так сразу всё поймёшь.

Минус засунул «джонсон» за пояс и достал из кармана опасную бритву. Он повернулся к Либе и тихо сказал:

— Девочка, дай мне платок, а то он будет визжать на всю улицу.

Либа кивнула и протянула руку. При виде белоснежного платка, мужчина испугался и попытался встать. Минус толкнул его ногой в грудь и проговорил:

— Сидеть! Мы ещё не начинали!

Человек выдохнул:

— Что вам нужно⁈

— Поговорить решил? — фыркнул Серёга. — Правильно. С ушами удобнее. Это ты меня искал! Зачем?

— Я не знаю! Отец Мозерта попросил, а тот меня…

Минус влепил кулаком по лицу. Голова мужчины дёрнулась и из разбитого носа потекла кровь.

— Ты меня не понял, — Серёга поднёс бритву к левому уху человека, и тот испуганно замер. — Ещё раз соврешь — сразу режу. Тебе ясно?

Мужчина хотел кивнуть, но опомнившись, не стал шевелиться. Он едва слышно произнёс:

— Ясно.

— Тогда говори.

— Отец поручил людей подобрать. Я к Мозерту пошёл. У него их в достатке… Отец сказал, что надо узнать, кто Николая Николаевича убил.

— Ему кто задание дал?

Человек искренне удивился:

— Никто. Сам захотел выяснить.

— Перестань. Все знают, что ты австрийский шпион. Брось дурить! Или у тебя уши лишние⁈

Оскар Альтшиллер разинул рот. Он ошарашенно произнёс:

— Я⁈

— Ты! — уверенно ответил Минус, хоть глядя на допрашиваемого, засомневался.

— Нет! — Оскар испугался. — Я не шпион!

— Ну, уж родитель твой точно шпион!

— Не знаю… — Альтшиллер растерянно замер. — Я не знаю. Отец мне ничего такого не говорил. У него связи везде, но шпион…

— Конечно, шпион! — сказал Серёга. — А ты мне тут сказки рассказываешь! Ты знаешь, что по военному времени со шпионами делают? Вешают!

— Но ведь войны нет… — осторожно произнёс Оскар. Он ничуть не боялся суда, ведь шпионом и вправду не был. А отец… Александр не очень доверял сыну, справедливо считая его ненадёжным, и с большой осторожностью посвящал в свои дела. Но шпион… Оскар в этом сомневался.

— Это сегодня нет, дурик! — Минус улыбнулся. — Завтра Россия объявит войну вашему Императору. Это точно! Уже приказы в войска розданы! И вздернем тебя за милую душу! Завтра никого волновать не будет, шпион ты или нет. Главное, что австриец! Не хочешь выдавать настоящих шпионов — и не надо!

Глаза Альтшиллера выкатились. Услышав о войне, он неверяще уставился на Серёгу. При мысли о петле, ему стало дурно. Проклятая страна! Они ведь и вправду могут повесить кого-нибудь! Оскар вспомнил еврейский погром и ужаснулся. Он вдруг торопливо заговорил:

— Я почти ничего не знаю! Шпионы… — Альтшиллер разволновался.

— У тебя один шанс! — зло фыркнул Минус. — Сотрудничество! Ты мне расклад на всех, кого знаешь, а я тебя оформлю, как информатора задним числом! Уяснил⁈ Только попробуй обмануть! — он достал револьвер и направил на Оскара.

— Конрад! — внезапно выдохнул тот. — Гузандер! Он точно шпион!

— С чего это вдруг⁈ — Серёга недоверчиво нахмурился.

— Я знаю! — торопясь заговорил Оскар. — Отец помогал ему с переводом в Киев! Чтобы работать в Киевском отделении! Надо было много заплатить… Я ещё спросил, зачем? Что здесь хорошего? А отец сказал, что Конрад должен работать с Зивертом. Чтобы только свои…

— Говори!

— Они на почтамте работают. В «чёрном кабинете», — при этих словах Минус кивнул, хоть ничего не понял. Но Оскар не уловил его замешательства, будучи взволнован до крайности. — Вот им и нужно было, чтобы все свои! Все четверо! Они делают копии для себя!

— А потом? — Серёга наконец уловил суть. — Как они отправляют копии⁈

— Через Мозерта! Его люди переносят, когда проходят границу!

— Теперь подробно! — Минус повернулся, обращаясь к Либе. — Ты будешь писать, он потом подпись поставит. Давай, девочка, и поживее!

На Киев опустилась ночь и «хамбер» медленно катил по Бибиковскому бульвару. Либа в очередной раз поправив папку с бумагами, негромко проговорила:

— А может, не нужно было его убивать? А, Сеня⁈ Он такой нескладный… Испугался совсем… Знаешь, мне его жалко.

— А мне нет, — Минус с удивлением посмотрел на неё. — Этот нескладный, как ты говоришь, нанял людей, которые убили Нелли. Ты ведь сама слышала! — Серёга нахмурился. — Нет, своими руками он на такое не способен, а вот чужими запросто. Поэтому мне на него плевать! Её не было смысла убивать, понимаешь⁈ Ведь она их не знала.

— Да, — Либа согласно кивнула. — Извини, Сеня. Ты прав. Просто я… — и она замялась.

— Тебе не нужно было ехать со мной. Вот и всё.

— Нет. Нужно. Ты обещал всегда брать меня с собой.

— Обещал, — Минус тяжело вздохнул. — Но не для тебя это, Либочка. Не думай о нём! Слышишь⁈ Лучше думай о том, где Дайну искать. Ведь он сказал, что её не смогли похитить. Может она говорила когда-то, куда хотела бы уехать? Или о каких-то знакомых. Попытайся вспомнить.

— Нет, — Либа уверенно помотала головой. — Мне точно не говорила! Это тебе надо Беллу заставить хорошенько подумать.

— Белла… — Минус сжал зубы. — Ведь просил не звонить родителям Дайны! Хорошо, если и вправду от Харманна звонила, а не из квартиры!

— Она не врёт.

— Надеюсь.

— Не врёт, — повторила Либа. — А скажи, эти сведения действительно такие важные? — она кивнула на папку.

— Ещё бы! — Серёга удивился. — Эти документы на вес золота! Ведь он про этих деятелей с почты точно не сочинял! Ты представляешь, какой уровень внедрения⁈ Почта относится к министерству внутренних дел. А этот «чёрный кабинет», как он говорит, скорее всего, вообще секретная часть. Ведь я не думаю, будто государство официально признаёт, что нарушает тайну переписки. Если это правда, а я думаю, что правда, то это такая удача…

— Хорошо, если так, — Либа неохотно кивнула. — Тогда не зря…

— Конечно, не зря! — Минус поднял брови. — И не переживай. Я думаю, что никто смерть Оскара особо усердно расследовать не будет. Ну взял и застрелился… Бывает. Следов мы не оставили.

— Лёша догадается…

— Догадается. Но и только. Ему нужно Сухомлинову яму вырыть, а остальное уже дело десятое. Не до того ему сейчас. А вообще, Либа, никогда ему не верь. Никогда! Вдруг, со мной что-то случится, то ему не доверяй! Ни в коем случае!

— Я знаю. Не переживай, Сеня. Я не дурочка.

— Это уж точно! — Минус улыбнулся. — Мне очень повезло с тобой.

На примыкании Нестеровской стоял городовой и двое конных стражников о чём-то оживлённо переговаривались с ним. Завидев автомобиль, городовой шагнул вперёд, делая знак остановиться. Либа испуганно прикрыла плащом К6.

— Всё в порядке! — Серёга усмехнулся и показал новенький медный значок. — Свои, друг!

В глазах городового промелькнула тень сомнения, но он тут же козырнул, и махнул рукой, показывая, чтобы Минус проезжал дальше. Серёга поднял ладонь в прощальном жесте, и тронул «хамбер» с места. Либа с облегчением вздохнула.

— Не переживай! — Минус легонько толкнул её. — Нам они не опасны. У меня теперь документы подлинные, так что не дёргайся зря. Успокойся.

— Я удивляюсь, как ты согласился на службу пойти! Что в ней хорошего⁈

— Ничего, — Серёга пожал плечами. — Я просто не хотел уезжать из России. И прятаться тоже не хотелось.

— А когда мы домой вернёмся?

— Потерпи пару дней. Титов приедет и тогда посмотрим.

— Знаешь, Сеня, я не могу понять, зачем Столыпин решил устроить тебя в охранное? Ведь разговоров не оберешься.

— Это не он решил. Это она, — и глядя на удивление Либы, Минус тихонько добавил. — Это она решила. Жена. Я знаю, что это она.

— И он её послушал?

— Да. Я уверен, что это её идея.

В кафе при кинотеатре «Экспресс» было шумно. Только завершился очередной сеанс, и Казимеж Квятковский взглянул на часы, терзаемый ожиданием. Человек, встречи с которым он так нетерпеливо ждал, опаздывал. Казимеж недовольно поморщился.

Квятковский работал на Мозерта уже давно. Хотя направление его деятельности приносило значительно меньший доход, чем у контрабандистов в Сувалкской губернии, Казимеж был доволен. Организовывая переход границы в районе Брод для клиентов «Левенштейн и Ко», он получал своё стабильное вознаграждение. В этих местах пересечение границы обходилось совсем недорого, не более пяти рублей с человека. Квятковский набавлял свои пятьдесят процентов за услуги посредника, и тем самым жил довольно неплохо. Он не связывался с откровенным криминалом, вроде контрабанды оружия и запрещённой литературы, и тем самым избегал дополнительного внимания полиции.

На перевод эмигрантов, особенно евреев, полицейские смотрели сквозь пальцы, получая оговоренную мзду. Дополнительно Казимеж подрабатывал тем, что тайно переправлял через границу деловую переписку. Справедливо опасаясь прочтения писем при отправке обычной почтой, многие предприниматели прибегали к услугам Квятковского или других контрабандистов. Мозерт всегда платил исправно и Казимеж не совал свой нос в получаемые для передачи конверты.

Наконец Квятковский с облегчением вздохнул, заметив вошедшего в зал человека. Плотный пожилой мужчина с заметной проседью, неторопливо направился к столику Казимежа. Он осторожно подсел и незаметно для окружающих, протянул бумажный свёрток.

— Как обычно, — коротко произнёс человек.

Квятковский согласно кивнул. Оплату он получал при передаче корреспонденции уже на территории Австро-Венгрии. Собираясь встать из-за стола, Казимеж на мгновение приподнялся, но тут же с размахом врезался лицом в столешницу, расплескав остаток кофе и с грохотом уронив молочник на пол.

Его сосед по столику попытался было ускользнуть, но растянулся в проходе, разбив лицо о плитку. Двое мужчин уже крутили ему руки. Квятковский, решившись протестовать, получил затрещину, и тут же смолк. Оказавшись на улице, он едва не разинул рот, заметив, что кинотеатр окружён вовсе не жандармами, а воинской командой, с карабинами наготове. У Казимежа упало сердце.

— Неплохо, Александр Степанович! — послышался негромкий голос справа, обращаясь к одному из мужчин в штатском, которые вели под руки второго из задержанных. — Как я и говорил, при умелом сотрудничестве можно горы свернуть.

Дегтярёв молча кивнул, глядя на Титова. Начальник Киевского КРО ему сразу не понравился. Ранее, он только слышал о подполковнике, перешедшем из кавалерии в охранное отделение. Причём отзывы о нём были крайне противоречивыми. Едва столкнувшись утром с этим человеком, Александр хорошо понял, что худшие из них, вероятно оказались наиболее правдивыми.

Титов еле заметно усмехнулся. Коллежский ассесор никак не мог простить ему того, что все дела Юго-Западного охранного отделения, прямым приказом министра, временно переходили под надзор к новому начальнику контрразведки. И если Ковригин, казалось, только с облегчением вздохнул, узнав об этом, то его подчинённый явно воспротивился, хоть и старался не показывать виду. Но Титов не обращал на это внимание.

Задержанием лиц, вовлечённых в шпионаж, непосредственно в кинотеатре «Экспресс», Алексей убил сразу двух зайцев. Владелец синематографа, Антон Шанцер, являлся австрийским подданным и успешным предпринимателем. Его деятельность не давала покоя конкурентам, и не проходило недели, как губернатор получал очередное анонимное послание о подозрительной деятельности Шанцера. На эти письма волей-неволей приходилось реагировать, то есть перекладывать ответственность на главу военного округа, который, в свою очередь, радостно спихнул эту гору бумаг новому начальнику КРО.

Задержанных втолкнули в экипаж и Титов довольно прищурился. Не зря он тогда оставил парня в живых. Подполковник направился к лошади, раздумывая над тем, насколько быстро Шанцер захочет с ним договориться