Последний полёт. Книга первая: Исход

Глава 17

Наш поход с самого начала принял характер переезда цыганского табора. Кто-то кричит, кто-то смеётся, а кто-то уже и плачет. И лишь мальчишки и пожилые, но ещё вполне дееспособные мужчины, покряхтывая от натуги, молча тащат сквозь весенний лес волокуши с неходячими стариками и немудрящим деревенским скарбом. Все эти горшки, инструменты из камня, оружие, несомненно, ещё принесут роду пользу в будущем. Но перетаскивая свою ношу через очередную разлившуюся, будто океан, оставшуюся от таяния снега лужу, и ощущая как верёвки впиваются в плечи, я не переставал психовать от безысходности ситуации, думая, что ведь этого груза могло бы быть и поменьше. Зря уступил уговорам деревенских крохоборов, да можно было бы и прямо сейчас выкинуть половину- даже знаю, что в неё войдёт, но при мысли, что тогда начнётся, лишь мысленно выматерился. Да, малодушно, но предпочту подскользнуться и упасть в очередную грязь, чем снова иметь дело с этим бабским "батальоном". Вроде и осталось их чуть, но шуму...

Учитывая качество и количество новоявленных бурлаков, стало естественным, что путь наш состоял из сплошных остановок, в итоге чего до цели- реки, в этот день дойти мы не успели. Внезапно обрушившаяся темнота застала нас неподготовленными посреди леса, отчего все последующие усилия сосредоточились на разжигании пары костров, всё же ночь в весеннем лесу- это очень сильно не курорт. Разожгли вполне удачно (при помощи интересных камушков), устроились поближе друг к другу, укутались- кто во что горазд, пожевали всухомятку, и, кто смог, уснули. А утром оказалось, что одна из неходячих- престарелая бабка, околела. То ли холод тому виной (даже лужи застыли), то ли просто время пришло (оно всегда неподходящее), а возможно, что и общий антураж таким отрицательным образом на пожилую женщину подействовал, но решила она вдруг, что с неё предостаточно.

Что тут началось! Обступили меня старики и давай кричать- давай, поворачивай оглобли обратно, мол, нужно похоронить, как предки завещали. Вроде как, только после похорон продолжим свой путь. Посмотрел на их уставшие замордованные физиономии и чётко понял- никакого после не будет. Если вернёмся, более никуда не пойдём, подвигнуть этот табор снова в такой поход абсолютно нереально. Нет уж, я на такое не согласный. Так и сказал:

- Никаких возвратов не будет! Хоронить здесь будем!

- Где, здесь?- ахнули в ответ.- В лесу?!

- А вы до сих пор где хоронили?- поинтересовался с ехидцей.

Покричали, поругались, но я упёрся, и старики, видя мою бескомпромиссность в этом вопросе, вынуждены были уступить. И, ворча, разошлись готовиться к похоронам. Весёлый у нас поход получился- не успели на дневной переход от деревни удалиться, а уже покойник нарисовался. Что-то дальше будет?

Все мы, в той или иной мере участвовали в похоронах, и лично для меня они запомнились, как процедуры весьма грустные и продолжительные. Эта им если и уступала, то совсем немногим. И то, наверное, потому, что я поторапливал, а так-то старикам очень хотелось сделать как надо- что бы они под этим словом не понимали.Тут необходимо небольшое уточнение: хоронили у нас не просто так, а всё как у людей- соблюдая некий обряд. То есть, как предки завещали: копали яму- примерно, того же размера, что и в моей прошлой жизни, затем выкладывали дно могилы берестой или прутьями, заворачивали скрюченного покойника в шкуры и опускали на этот настил. Но и тут не всё так просто- уложить надо определённым образом: на левый бок и головой- на восток, а если бы это был мужчина- то в точности наоборот- на правый бок и головой, соответственно, на запад. В чём тут цимес- для меня загадка, но и в прошлой жизни было много такого непонятного, например, почему мы хороним своих покойников так, и не иначе. Потому что предки так делать завещали, и здесь- точно так же...

Выложили возле головы и ног покойной небольшие костры, и подожгли. Дождались, когда те прогорели, и принялись складывать приготовленное заранее- пару сосудов с едой, каменный ножик и мотыгу. Все эти манипуляции, как вы понимаете, должны были помочь покойнику в его переходе в мир духов. И я, глядя на суетящихся родичей, задался вопросом: наши предки ведь тоже подобным образом умерших на тот свет снаряжали, а почему же их потомки просто и незамысловато побыстренькому закапывать стали безо всего. Слишком жадными стали, или загробный мир для нас теперь закрыли?

Тем временем, умершую покрыли сверху ещё одним слоем бересты и завалили землёй. Постояли, прощаясь, и с печалью в душе разошлись по своим делам. Очевидно, понимая, что это не последняя могила на нашем пути...

Хотя уже стемнело, и передвижение по лесу стало представлять неприятный аттракцион, особенно если принять во внимание участвующий в нём контингент, но мы упрямо продолжили своё движение к цели. По моим расчётам, река уже должна была показаться ещё час назад, но её всё не было видно. То ли расчёты подвели, то ли мы заблудились... От последней мысли у меня по спине пробежала струйка холодного пота- только этого не хватало. Но тут же крик впереди идущих позволил облегчённо перевести дух:

- Река!

Чем не мореплаватели в поисках клочка земли на просторах безбрежного океана? Если поменять остров на реку, а океан на раскинувшиеся вокруг дебри, более приличествующие какой-нибудь сибирской тайге, то очень даже похоже.

Как бы то не было, мы наконец-то прибились к нужному берегу, а получив нужные ориентиры, очень быстро вышли и к излюбленному месту нашей рыбачьей стоянки. Конец зимы не прошёл для неё даром: что-то порушилось, а что-то и вовсе уплыло с половодьем безвозвратно, и нам пришлось поспешить, воссоздавая более комфортные условия для ночёвки, но поскольку уже был в этом некоторый опыт прошлой ночи- это не доставило нам проблем. Единственное, учитывая опять же опыт, на этот раз отрицательный, более внимательно отнеслись к людям с ослабленным организмом, устраивая их поближе к огню и дополнительно утепляя. Благодаря чему, наверное, следующее утро мы встретили с лучшим настроением, в том числе и по причине отсутствия необходимости кого-то закапывать...

Впрочем, прикинув предстоящий объем задач, наше хорошее настроение испарилось, как снег под лучами весеннего солнышка. Но раньше сядешь- раньше выйдешь, эээ...хотел сказать, раньше встанешь- раньше ляжешь... Ммм, как-то опять не то, что хотел сказать, вырисовывается. В принципе, неважно, в этой словесной конструкции только одно слово все мои помыслы выражает- раньше. Потому, забив на грустные мысли, схватились за топоры- за каменные- и отправились на лесоповал,- валить деревья. Всё в точности по заранее задуманному плану.

Так-то, нужно сказать, после последней победы, у нас в хозяйстве появились во множестве и бронзовые топоры, но использовать подобное сокровище (не шучу- именно такова ценность этого обычного для меня инструмента в здешних лесах) для строительства додуматься "смог" только я. И на моё предложение использовать их для рубки деревьев- посмотрели, как на идиота...

Так и прошёл наш первый день на берегу реки в трудах и заботах от рассвета до заката, с редкими перерывами на перекус, а после его окончания мы попадали кто- где, не в силах передвигаться. И то стоит учесть- много ли малолеткам надо. Даже и с небольшой- по их силам- помощью стариков. Ночь пролетела мигом: вроде только что глаза закрыл, а уже вставать надо, но есть такое слово- надо. Встаёшь- и идёшь...

На этот раз поработали сучкорубами, и тут я натурально вспотел, бегая и присматривая- боялся, что кто-нибудь из парней себе по ноге топором тюкнет(бывали такие случаи с моими знакомыми по прошлой жизни, причём совсем не малолетними). Делов- то: дурное дело- нехитрое, но в данном случае- обошлось...

Не обошлось позже, когда я уже немного расслабился, ведь главное сделали, осталось получившиеся брёвна всего лишь к воде скатить. Вроде просто: толкни- оно и покатится, но это я так думал, беспокойный Римпе так не считал и каким-то непонятным образом умудрился подсунуть- видимо, лишнее- под бревно. Крику было много, и аз многогрешный, должен сказать, отметился. Переволновался за этого оболтуса, но обошлось без перелома. Хотя последнее не точно- принимая во внимание уровень столпившихся на крики специалистов и их советы.

Впрочем, люди, понимая чем грозит промедление, лишь посмотрели на человеческую глупость, пожали плечами, и поспешили закончить начатое. Здесь не нужно никого подгонять, как бы не наоборот- мне приходится сдерживать их рвение, чреватое травмами- думаете каким образом нога Рима оказалась под бревном? Поспешил...

День постепенно пошёл на склон, а на берегу скопилось достаточное для задуманного количество брёвен, и мы остановились перевести дух. Ненадолго, к сожалению, но глядя на неумолимо уходящее за горизонт светило, поневоле схватишься за инструмент и побежишь- ведь сегодня (опять же по плану) плот (цель всех работ) должен качаться на волнах, с тем, чтобы уже завтра с утра можно было отчалить от негостеприимных берегов.

Быстро стемнело, а мы ещё не закончили, пришлось ставить факелы, и при их неверном свете заканчивать задуманное. Сложили брёвна, стянули как могли, и вроде как получилось похожим на задуманное образом, но внутри меня подтачивало беспокойство- такие дела предпочёл бы завершать при дневном свете. Вдруг, что упустили, или, не дай духи, не так сделали, эдак можно и утонуть невзначай- но, увы, время не ждёт. И приходится рисковать, в надежде, что обойдётся без сюрпризов... Как в таких условиях не появиться богу Авось?

Привязали плот покрепче к растущим у самого берега соснам и отправились спать. А с утра опять бедлам: нужно же больше двух десятков людей разместить, да плюс к тому- кучу барахла (слово какое, однако, негативное, но в данном случае- тем более, что тащить его никуда теперь не надо, вода сама понесёт- имеющее прямо противоположное значение,- оно играет значительную роль в нашем выживании) и провизию пристроить. Плот постепенно, под тяжестью начал опускаться, отчего мы, наблюдавшие, все пришли в волнение, но когда из трёх рядов остался лишь последний над водой, то стабилизировался, и более признаков уйти на дно не подавал.

Плот получился большой- метров семь в ширину и до десяти в длину- и неповоротливый. Шесть упершихся шестов, с трудом оттолкнули его от берега. Но дальше пошло чуть полегче: течение мягко подхватило- знай подправляй- наш "Ноев ковчег" и понесло к океану,- или куда оно там впадает.

С географией здесь почти никак: знают лишь район окружностью примерно в несколько дневных переходов вокруг поселения- до соседних, и знают достаточно неплохо. Чуть более расплывчато имеют понятие о расположении соседних племён, а ещё дальше- туман, в который мы, не от хорошей жизни, так уж получилось, готовы нынче окунуться.

Течение мягко журчит, унося наш плот мечты в неизвестную даль, но на палубе царит тишина- все с какой-то тоской провожают взглядами убегающие прочь родные берега. Но вот по моей команде стукнули шесты, подправляя движение нашего "корабля", заплакал ребёнок- и все как будто проснулись, зашевелились, засуетились. У каждого нашлись какие-то дела, отчего началось беспорядочное движение, которые в условиях нашей тесноты, нередко приводили к крикам и ругани. Я в такое не вмешивался, более наблюдая, как дед Микко с такими проблемами справляется. Посмотрел. Ну, что сказать, увидел патриархат во весь рост: встанет, гаркнет что-нибудь наподобие: "Цыц, курицы!"- и тишина. Даже интересно стало: дома он тоже- когда его жена жива была- так командовал? Равняйсь! Смирно! Крууугом!..

Но вообще, если честно, не очень-то и интересно, подобное и в прошлой жизни наблюдал. На нашем плавающем средстве, в условиях скученности и неминуемых потому склок, наверное, только так и нужно. Другое дело в семье- такое нежелательно. С улыбкой взглянул на Герду, которая почувствовав внимание обернулась и тоже улыбнулась ответно- нет, не нужно такое. Махнула мне призывно рукой, указывая на узелок- и я, ответно кивнул головой. Действительно, уже и солнце в зените, и в животе какие-то намёки нехорошие пошли- пора поснедать.

К вечеру, неспешно перемещаясь со скоростью течения, мы достигли места впадения нашей реки в другую, и вот тут, обозревая открывшиеся перед взором водные просторы, в моей душе что-то дрогнуло- уж очень картина какой-то знакомой показалась. Будто на мгновение в детство заглянул- на родную моему сердцу Волгу...

Но морок быстро спал: я подмечал отличия: река из моей прошлой жизни была всегда многолюдной, на воде сновали суда от самых мелких лодок до стремительных "Ракет", по берегам высились многочисленные дома и дачи, а леса никогда не были столь густыми- в отличие от нынешних. Про сегодняшних людей говорить нечего- они как будто попрятались, тем более про плавсредства- вижу только одно, и то наше, а леса- это практически настоящая тайга. Да, и воды в реке будто больше стало... Нет, не Волга- показалось. Наверное...

А потом набежали тучи, и мне стало не до сравнений. Мы поспешно, напрягаясь в попытках преодолеть неумолимый поток воды, повернули к берегу. Казалось, ещё чуть-чуть, и вот оно- лишь руку протяни, но чёртов плот никак не хотел причаливать. И очень удачно в нашей ситуации оказалась разросшаяся плакучая ива, ухватившись за ветки которой, мы сначала притормозили наше плавсредство, а после уже состыковались и с землёй.

Едва причалили и принайтовали покрепче наш "корабель", кинулись рубить ветки. Нашли в процессе упавший на соседей ствол старого дуба- уж на что наш священный родовой дуб велик, но подобных этому мне до сих пор видеть не доводилось.Тут же приспособили его под жилище, пристроив парочку тонких деревьев, сверху накидали нарубленные ветки и шкуры. Внутрь натащили сухих дров для костра, и тут в небесах грохнуло. Успели!

Мы сидели, уплотнившись и наслаждаясь теплом костра, а снаружи бушевала непогода. Лил бесконечный дождь, превращавшийся на земле в настоящие потоки. Часть влаги просочилась и сквозь стенки нашего убежища, изредка капая за шиворот. Было неприятно, но по сравнению с хлеставшей рядом- буквально, руку протяни- холодной влагой, было терпимо.

Вскоре стало вечереть. Ливень давно превратился в нудную морось, а костры- прогорели. Пришлось выбираться из тепла и рубить на дрова сухостой- на какое-то время это решит проблему, но вот если эта влага повиснет в воздухе на долгий срок,- станет весьма неприятно. Как-то мы весьма поспешно бросились прочь с родных земель, понятное дело, на то есть объективные причины, но это не отменяет необходимости лучше продумывать вот подобные мелочи. Которые, если их не решать, вполне могут перерасти в большие проблемы. Как, например, сейчас...

Что-то от регулярного недосыпания (в походе, как самый ответственный, командир почти не спит) даже сообразить не могу, как это всё разгрести. Деда спросить? И не долго думая, я принялся пробираться через утомившихся, а нередко уже и уснувших людей, к деду Микко. Тот тоже зажмурил глаза и подремывал- сидя. Как-то даже неудобно, но ситуация неординарная. И потому мягко похлопал по руке, покоившейся на обушке неизменного его спутника- клюшке.

- А?- с трудом выплыл старик из своих сновидений.- Это ты, Кайр. Что-то случилось?

- Можно и так сказать. Ты ничего не замечаешь?- кивнул головой в сторону выхода. Дед Мик посмотрел в ту же сторону, а потом в мою, но уже вопросительно:

- А что тут поделаешь- если духи небес чем-то недовольны?

Ага, духи, скажи ещё- боги в горе. Не знаю, может в этом мире и подобное возможно (в магию же тоже не верил, а поди ж ты), но в чём совершенно точно уверен- ни боги, ни духи, к нашим несчастьям совершенно непричастны, здесь достаточно злобы людей, или, на край, атмосферных фронтов...