Последний Паладин. Том 12

Глава 3

— Умри и стань моим трофеем, Маркус, — возбужденным голосом произнес Вильгельм Фон Грэйв и, вытянув руку, приказал, — в атаку!

В тот же миг земля содрогнулась от взмаха каменных кувалд лже-Григора, и десятки кольев обрушились на меня словно зубы гигантского зверя. Одновременно с этим в воздухе появились десятки водных пузырей, и они тут же стали взрываться гранатами проклятой Воды, разом затопив центр пещеры по колено.

И с секундной задержкой во все это добро ударила Молния.

Первые каменные атаки я разрезал, а обрубки сразу же использовал как ступеньки. От водных бомб закрылся мантией, на манер зонтика, а цепь молний прервал воткнутым словно громоотвод клинком.

И хоть звучало это все достаточно просто, на деле я действовал на пределе скорости и даже чуть-чуть за границей этого предела, так как не готовое к подобному тело прострелило вспышками боли сразу в нескольких местах.

На то, чтобы оперативно восстановить все повреждения мышц и тканей времени не было, так как на меня уже неслась новая волна смертоносных стихийных атак.

Принимать их на себя второй раз желания никакого не было, поэтому я использовал первый же каменный зубец, чтобы вытолкнуть себя из области поражения.

На лету я призвал оставленный позади «Коготь Пустоты» обратно в руку, и как раз успел выставить его острием перед собой. Целью я изначально выбрал одного из двух раненных Рыцарей Смерти, которые появились по периметру и все это время сужали кольцо окружения вокруг меня, пытаясь уменьшить мне место для маневров.

«Коготь Пустоты» играючи рассек выставленный Рыцарем Смерти костяной щит, и с хрустом вошел острием прямо в черепушку не успевшего ничего осознать одаренного.

— Не понял, — сощурился я, заметив, что Рыцарь Смерти с пробитой насквозь башкой не упал, и вместо того, чтобы нормально сдохнуть, размахнулся на меня костяной булавой.

Блокировать неожиданную атакую пришлось голой рукой, и ценой сломанного запястья, я защитился и отступил на два шага.

Позади же уже разламывалась с диким треском Земля. Проклятая Вода подступила к ступням и бурлила диким потоком, сквозь который можно было расслышать приближающийся электрический треск.

С начала боя прошло всего три секунды, а вопросов к происходящему у меня уже накопилось с десяток.

И первый из них: какого хрена Рыцарь передо мной не сдох⁈ Ведь я совершенно точно уверен, что это был человек!

Чтобы найти ответ, я потратил еще мгновение из и так очень сильно ограниченного времени, и увидел довольно улыбающееся лицо Вильгельма Фон Грэйва.

Герцог так и стоял у алтаря, выставив руки с растопыренными пальцами словно дирижер. На управление сразу тремя слепками лже-Паладинов он тратил буквально всю свою концентрацию и энергию.

Из его носа текла кровь, глаза были красными, вены вздулись, пальцы посинели, но ублюдок улыбался. И я успел заметить почему.

Путь Созерцания, через который Вильгельм Фон Грэйв управлял призванными слепками лже-Паладинов был не единственным его козырем. Прямо сейчас на герцоге висел также Путь Уз Смерти, энергетические нити которого расходились от Вильгельма в сторону каждого из четырнадцати призванных Рыцарей Смерти.

И именно эти Узы и защитили Рыцаря от смерти, перенаправив мой летальный урон в мир Смерти. Неприятная техника, искажающая саму душу связанных таким способом людей. И самое подлое было то, что самого Вильгельма Фон Грэйва это искажение не затрагивало, так как себя и свою душу он в эти Узы благоразумно не включил.

Или же… не смог? — мелькнула мысль у меня в голове, и я шепнул, — перемести.

Облако Тьмы проглотило меня, и на место, в котором я стоял мгновение назад, обрушился град трех разрушительных Стихийных атак лже-Паладинов.

Шаг Тьмы выпустил меня аккурат за плечом герцога, и я уже потянулся рукой к его беззащитной шее, как вдруг мир вокруг замер, стал вязким и тело помимо моей воли шагнуло назад.

Я успел заметить лишь исходящую от Вильгельма Фон Грэйва сиреневую вспышку, после которой, словно на обратной перемотке, я вернулся в ту же позицию, где находился перед применением Шага Тьмы.

Мир отмер без предупреждения, только на этот раз я не успел произнести приказ, так как земля подо мной разверзлась, и оттуда, словно гейзер, выстрелил поток горячей проклятой Воды и обжигающего ядовитого пара.

Яростный напор подхватил меня, и с грохотом вбил в потолок пещеры, где меня уже ждали гостеприимно созданные лже-Григором каменные колья. И на закуску, словно мне этого было мало, сквозь поток горячей воды в меня ударил голубой разряд Стихийной Молнии.

Все это произошло так быстро, что у меня закружилась голова и опомнился я уже лежащим на влажной, потрескивающей электричеством, земле.

В ушах дико звенело, тело било легкими судорогами, изо рта текли ручейки крови, а стихийный доспех просел на девяносто восемь процентов. Еще бы чуть-чуть и никакая регенерация бы меня не восстановила.

Сплюнув кровь, я поднялся на ноги и найдя чуть плывущим взглядом герцога, произнес, — и это все?

И несмотря на тот факт, что бушующий вокруг ответ трех Стихий перешагнул уже за девяносто процентов, выглядел герцог хорошо. Там, где я едва-едва справлялся аурой Тьмы, Вильгельму его читерские перстни давали полный иммунитет от окружающего давления. Причем не только ему, но также и его Рыцарям, отрезавшим мне все пути к отступлению.

— Невероятно, — уважительно захлопал в ладоши Вильгельм Фон Грэйв, — ты еще жив! Ни за что бы не поверил, что такое возможно, если бы не увидел собственными глазами! Ладно иммунитет к одной чужой Стихии, пусть к двум… но сразу к трем⁈ Воистину достойное пополнение моей коллекции! Место в перстне Теней по праву твое, Маркус! Ты его заслужил даже больше, чем Последний Паладин Теней, останки которого я даже искать не буду в знак уважения к твоим способностям!

— Какое лестное предложение, — хмыкнул я, слегка пошатываясь, и наблюдая как трио лже-Паладинов уже готовит новую атаку, а кольцо Рыцарей Смерти сузилось еще больше и продолжало наступать, — только есть тут одна неувязочка.

— И какая же? — жестом заставив лже-Паладинов замереть перед решающей атакой, спросил Вильгельм Фон Грэйв.

— Моя родная Стихия не Тень, — улыбнулся я, и в тот же миг, единственный перстень на правой руке герцога, тот самый, что он забрал у меня, почернел и яростно впился в его ладонь.

— Аа-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — заорал Вильгельм, глядя как сначала почернел его палец, а потом эта всепоглощающая Тьма начала перекидываться на другие пальцы… на ладонь… на запястье…

Продолжающий истошно вопить от нечеловеческой боли герцог попытался снять почерневший перстень, но у него ничего не получилось.

— Прочь! Слезь! Уйди! Исчезни! — сыпал он приказами, но Тьма неумолимо сжирала его плоть, добравшись уже до плеча.

Осознав тщетность своих попыток, Вильгельм Фон Грэйв скользнул левой рукой себе под рубашку, откуда показался начавший сиять сиреневым светом амулет.

Вспышка, и мир вновь стал вязким, тягучим и медленным. Звуки исчезли, и в медленной обратной перемотке, Время вернулось в момент, когда я только-только поднялся на ноги и произнес:

— И это все?

Только в этот раз герцог не стал выпендриваться, хлопать в ладоши и болтать, а сразу попытался снять черный костяной перстень с правой руки.

А я с улыбкой стоял и смотрел как один в один повторилась прошлая ситуация.

Тьма, черный палец… кисть… рука… вопли адской боли и агонии.

Потом снова амулет, сиреневое сияние Стихии Времени, уже чуть более тусклое чем было до этого, и, собственно, перемотка.

Я вновь сплевываю кровь, медленно поднимаюсь на ноги и слегка изменив сценарий, говорю:

— Еще не наигрался?

Вильгельм поначалу не понял, что произошло, а потом как понял и в его самодовольных глазах мелькнуло удивление.

Еще бы, ведь по идее я не должен был замечать факта перемотки Времени назад, но я замечал. И не только…

Удивление герцога очень быстро сменилось гримасой боли, воплями, агонией, черной рукой…

Смотреть на эту картину в очередной раз было также приятно, как и в первый, но, пожалуй, хватит.

Пора заканчивать спектакль.

С этими мыслями я щелкнул пальцами, и начавшее вновь разгораться сиреневое сияние амулета резко погасло. И до того, как вопящий Вильгельм Фон Грэйв успел понять, что случилось, я сделал рывок вперед и взмахом клинка снизу вверх, отсек ему почерневшую правую руку.

— Вот так оно как-то правильнее, — улыбнулся я, глядя на однорукого герцога, который отскочил от меня, зажимая кровоточащую рану.

Его глаза горели смесью удивления, ярости и… страха.

Но к чести Вильгельма Фон Грэйва, он не поддался панике, мгновенно поборол эмоции и потянулся своей единственной оставшейся рукой к амулету.

— Не, больше твоя игрушка не сработает, приятель, — покачал я головой.

Я видел, как мысли ураганом проносятся в голове и не думающего сдаваться герцога, и после секундной заминки, он завопил:

— Чего вы ждете, идиоты⁈ Убейте его!

— Ты с кем разговариваешь? — полюбопытствовал я, показательно осмотревшись.

На мгновение Вильгельм замер, медленно отвел взгляд от меня, и только сейчас заметил, что на том месте, где еще недавно находились готовые меня атаковать лже-Паладины, никого сейчас не было.

А вместо четырнадцати окруживших нас Рыцарей Смерти лежат четырнадцать трупов. На некоторых были свежие следы от молний, доспехи других проржавели и плавали в лужах горячей Воды, сварившись заживо, а третьи были смяты огромными булыжниками и распяты на каменных кольях.

— Что… как… когда… почему… — начал заплетаться голос герцога и он поднял на меня полный непонимания и растерянности взгляд.

— А ты еще не понял? — наклонил я голову, — ты ведь сам сказал, что из-за моей халатности, твои пародии на Паладинов знают с кем будут иметь дело. Ты сам рассказал им кто я такой. Забавно, что при этом ты сам этого еще не понял, — со смешком добавил я и коснулся ладонью мантии.

Сиреневое сияние окутало ладонь, растеклось по телу и сняло с меня все повреждения, которые я успел получить, откатив мое физическое состояние в то, что было перед началом боя.

— Хм, работает, — кивнул я, — спасибо за идею. Хорошая техника, годная.

Герцог же молчал и продолжал пятиться, упрямо пытаясь активировать свой амулет.

Амулет с заточенной внутри Стихией Времени вспыхивал сиреневыми вспышками, но тут же гас, без какого-либо эффекта, повинуясь моей воле.

— Я же сказал, больше не сработает, — напомнил я и показательно свел два пальца вместе, заставив амулет погаснуть окончательно.

— Как ты это сделал… как… ты не мог… ты не можешь… этот амулет…

— Детская игрушка по сравнению с целым миром, пропитанным пытающейся тебя убить дикой Стихией Времени, — улыбнулся я.

— М-миром Стихии Времени? О чем ты говоришь⁈

— О месте, в которое меня семьсот лет назад засунули друзья тех, кто дал тебе эту игрушку, — беззаботно пояснил я, медленно приближаясь к Вильгельму.

— Чего⁈ Семьсот лет назад⁈ Это… это невозможно! Это… это не можешь быть ты!!! — впервые проявились искорки настоящего ужаса в темных глазах однорукого, истекающего кровью герцога.

— К твоему великому сожалению, могу, — извинительно развел я руками и, опустившись на корточки, стряхнув с дорогого пиджака герцога каменные крошки, поправил ему окровавленный галстук и произнес, — позволь представиться еще раз, Вильгельм. Меня зовут Маркус. Паладин Тьмы Маркус.

— Нет-нет-нет! Это неправда! Это все неправда! Это сон! Дурной сон! Ха-ха! Ведь иначе… он бы мне сказал! Мордин бы дал мне знать!!! — срывающимся голосом лепетал Фон Грэйв.

— Дал бы тебе знать? С чего бы Паладину вообще откровенничать с тем, кто уже давно в его власти? — хмыкнул я и коснулся указательным пальцем лба герцога.

Нащупал там крошечную печать, с очень знакомым мне стихийным ответом Паладина Смерти. И в отличие от костяных артефактов, в этой печати я ощущал волю самого Мордина.

Волю, которую я усилием подавил.

И в тот же миг кожа Вильгельма Фон Грэйва начала темнеть, скукоживаться и трескаться. Смазливое лицо резко постарело и сморщилось. Обнажились скулы, кости и внутренности, поседели и начали выпадать волосы, отслоились ногти…

Как я и думал.

Это тело уже давно жило в долг, и лишь по воле Паладина Смерти душа Вильгельма оставалась на месте и не уходила в загробный мир.

— Не так быстро, приятель, — произнес я и убрал палец, позволяя печати Мордина вновь войти в силу.

— Агх… что… а… что это было… что ты сделал… — закашлявшись, болезненно застонал Фон Грэйв.

— Проверял одну теорию, — вздохнул я, закончив сканировать тело герцога, — не переживай, я ненадолго. Ненадолго вернул тебя обратно к жизни. Потому что мне нужен тот, кто заключил контракт и может говорить с Мордином. И это явно не ты.

— Постой… погоди… не надо… не отправляй меня туда! Я сделаю все что угодно! Я не хочу в загробный мир!

— В загробный мир? — засмеялся я, — нет, туда ты не попадешь, приятель. Для таких как ты, у меня есть особенное место.

С этими словами я поднялся на ноги, отряхнулся и опустив указательный палец вниз, приказал, — поглоти.