Попаданка-песец, или Магия по-русски

Глава 29

Творчество захватило нас целиком, и, если бы не вездесущая Лера, мы бы точно пропустили обед.

Сытый и довольный, Егорка умчался с рисунками в наш домик, чтобы «думать». Я же, с не меньшим энтузиазмом, принялась изучать составленный Лерой черновой список поставщиков. Девушка проделала добротную работу: напротив каждой фамилии красовались не только цены, но и пометки «честен», «может надуть», «брат работает в управе», а где-то даже «слух, но соседка клянётся». Я присвистнула от удивления.

– Лера, это просто потрясающе! Ты настоящий профессионал!

– Ой, что вы, госпожа, – она зарделась, но глаза лучились от удовольствия. – Просто с детства папе в лавке помогала, вот и насмотрелась всякого.

– Не прибедняйся! Твоя работа бесценна, – похвалила я, обводя несколько имён. – Перепиши список начисто, и начнём устанавливать первые связи.

Лера, вся сияя от похвалы, упорхнула выполнять поручение.

Вслед за ней моё внимание переключилось на Фария. Он приблизился бесшумно, словно тень, и молча положил передо мной на стол лист бумаги. Это был табель. Но не просто список – а произведение бухгалтерского искусства! Цифры выстроились в идеальные колонны, образуя безупречную геометрию порядка: имена, отработанные дни, ставка, итого к выплате. Суммы подсчитаны с маниакальной точностью, а внизу красовалась общая цифра, обведённая изящным росчерком. Я такой красоты за всю свою карьеру не видела. А уж сколько я разных отчётов повидала…

– Фарий, это… совершенство! Где ты этому научился? Я готовилась к тому, что придётся долго и нудно всё объяснять, что я хочу видеть, а тут…

Парень смущённо потупился, но уголки губ дрогнули в мимолётной улыбке. Однако она тут же исчезла. Он молчал, нервно крутя в руках ещё один лист, сминая его в нерешительности.

– В Имперской Академии Управления, госпожа, – наконец выдавил он, и его голос прозвучал приглушённо. Он снова замолчал, а я не стала торопить, видя, как он борется сам с собой.

– Мои родители… простые люди, – начал парень снова, глядя куда-то мимо меня, словно в своё прошлое. – Они копили на моё обучение со дня моего рождения. Работали не покладая рук. Мать бралась за любую подёнщину, отец пропадал в портовых доках. Они мечтали, что я вырвусь отсюда, построю себе лучшую жизнь, чтобы не гнул спину, как они, за каждую медную монету.

Он замолчал и нервно сглотнул.

– Я старался. Мне даже удалось попасть в число тех, чьё обучение оплачивала Корона. Но… – он горько усмехнулся, – оказалось, что оплатить обучение – это одно, а стать своим – совсем другое. Нас, «казённых», там терпели, но не более. Помню, как наставник говорил: «Теория – это хорошо, Фарий, но управлять имением должен человек с наследственной сметкой, а не с простой счётной палочкой». А однокурсники… их отцы покупали им места. Они называли меня «выскочкой-зубрилой» и зазывали на свои сходки лишь для того, чтобы я подсчитывал их карточные долги.

Я слушала, и во мне закипала знакомая, обжигающая ярость. Сколько же таких талантливых «Фариев» перемололи жернова такого чванства и непроходимой глупости? Мне вспомнился мой мир. Сколько же сходства.

– Я закончил обучение. Получил диплом с отличием, и начал искать работу, – он выдохнул, и в его голосе прозвучала всепоглощающая пустота. – Но оказалось, что к диплому в столице полагается ещё и благородная родословная, чем я похвастаться не мог. Вот и вернулся в Лунгрот. Родителям было больно, но они меня ни разу не упрекнули. Всё понимали. Только мне от этого не легче.

Как же я понимала его боль! Сама не раз слышала: «Вы очень умны, но нам нужен очередной племянник очередного спонсора». Вспомнились горечь, злость, слёзы, которые приходилось глотать, и дедовская присказка: «Терпи, казак, атаманом будешь!». И я терпела. И каждый раз поднималась и начинала заново, наращивая толстую броню, пока не стала тем, кем стала – благодаря поддержке родных и близких, вопреки всем, кто в меня не верил.

Я вынырнула из воспоминаний. Фарий стоял, сжав кулаки, всем своим видом выражая готовность к жалости или, что ещё хуже, к снисхождению. Но он не заслуживал ни того, ни другого.

Моя рука легла на его плечо.

– Знаешь, а я им всем благодарна за их слепоту, – сказала я тихо, но твёрдо. – Они не разглядели жемчужину. И теперь эта жемчужина – моя. Фарий, ты даже не представляешь, какое сокровище для меня и моего дела ты представляешь. Твои знания, твоя педантичность – это именно то, что нужно, чтобы построить здесь нечто важное. Поэтому советую тебе отпустить эту боль. На дураков не обижаются. Они просто не заслуживают твоих терзаний. Моя бабушка говорила: «Нет худа без добра». Ты нашёл место твоим талантам. Оно там, где их оценят по достоинству, то есть здесь, рядом со мной. Ты готов мне помогать?

Парень поднял на меня глаза. В них, помимо затаённой боли, читались изумление и робкая надежда. Он расправил плечи и осторожно кивнул, а на его лице наконец расцвела настоящая, искренняя улыбка.

– Да, госпожа.

– Вот и славно, – одобрительно похлопала его по плечу. – А теперь давай сделаем самое приятное – расплатимся с людьми. Они этого очень ждут.

Кивая, он собрал бумаги и направился к выходу. Я проводила его взглядом.

Он шёл уже не сгорбленной тенью, а уверенным шагом человека, обретшего своё место. Кажется, я только что залатала ещё одну маленькую, но очень важную брешь в душе этого дома.

И поймала себя на мысли, что сделать дом красивым – не сложно. Сложно сделать его уютным, вдохнуть в него жизнь, чтобы там поселилась душа. И сегодня ещё один шаг к моей заветной цели сделан.

Закончив к вечеру с финансовыми делами и попрощавшись с работниками, я направилась было оценить фасад особняка, но в воротах, словно чёрт из табакерки, возникла тощая фигура в невзрачном сером мундирчике. Незнакомец выпятил грудь колесом, словно старался придать себе дополнительной важности.

– Баронесса Фоксигранд, я к вам по долгу службы! – напыщенно провозгласил он. – Вилиам Кукинш, главный ревизор-инспектор по благоустройству и архитектурному соответствию Лунгротской Управы! Говорят, вы некую гостиницу собираетесь строить и без нашего ведома.

Я едва не поперхнулась воздухом. Быстро чинуши сориентировались! Но мой язык оказался ещё быстрее.

– Хотели в лапоть насрать, за вами послать, а вы сами припёрлись! – тихо пробормотала я себе под нос любимую бабушкину присказку, которую она всегда выдавала при появлении незваных гостей.

Моя русская народная магия отреагировала моментально.

Что я там про кляп говорила? Кажется, пора покупать. Никак не ожидала от себя такой грубости.