Помещик 2

Глава 22

Всю ночь и весь следующий день я вспоминал наш разговор с отцом Петром и много раз анализировал его. И каждый раз приходил к одному и тому же выводу: мною все сделано правильно.

Конечно самый окончательный вывод я сделаю когда еще раз поговорю на эту тему с Анной, которой за время нашего еще короткого знакомства поверил полностью и доверяю без каких либо задних мыслей.

Эту женщину я ощущаю действительно своей второй половиной и уверен, что она ко мне испытывает такие чувства.

Но Анна вернется в Калугу через несколько дней. Я уверен, что она восстановит отношения с семьей своего покойного мужа, хотя это будет сделать и не легко. А мне в её отсутствие надо оборудовать для жизни половину пустого флигеля, желательно запустить ресторан, хотя это совершеннейшая утопия. До его запуска еще столько дел и главное из них подбор кадров.

А в Сосновке надо запустить минимолочный цех. И именно этим я занимался целый день после возвращения от отца Петра.

Василий реально калужский Кулибин и ручную маслобойку сделал за один день. Для её работы надо просто как у сепаратора крутить ручку. Нам так загорелось с её помощью получить первое масло, что работа в усадьбе кипела до полуночи.

Всё молоко утренней дойки было просепарировано и затем полученные сливки мы пропастеризовали по знакомой мне домашней технологии.

Как это делать в домашних условиях я великолепно знал. Но…

Этих самых «но» было несколько. Первое: термометр, соблюдение температурного режима очень важно. Второе: наличие стеклянных банок объемом больше литра. Третье: на каком огне это делать.

Но когда я объяснил Пелагеи и Степаниде в чем суть проблемы, то только уважение ко мне как к барину, удержало их чтобы не поднять меня на смех.

Оказывается они замечательно умеют это делать, небольшие нюансы заключаются в том, что они не знают что процесс называется пастеризацией и им не знаком термин водяная баня.

Все, что происходило на кухне имения, можно назвать одной фразой: если долго мучиться, то что нибудь получится.

И к полуночи у нас получилось около четырехсот грамм сладкосливочного масла, слегка желтоватого и потрясающего вкуса и аромата.

Ровно в полночь Пелагея накрыла в столовой дегустационный стол за которым уселись я, Пелагея с сыновьями, Серафим с Настей и своим малышом и Андрей с женой и сыном.

Пелагея и Степанида подали чай и все дружно стали смотреть на меня что надо делать с маслом.

Я медленно сделал простой бутерброд с маслом, а затем еще один и положил верху тонкий ломтик бекона.

— Всем понятно, что надо делать с маслом? — спросил я, нарушив просто звенящую тишину. — Приступайте.

Как долго я не ел нормальный бутерброд. Это ведь фантастически вкусно.

Я ел и испытывал настоящее блаженство от вкуса и самого процесса. Потрясающе вкусный хлеб выпекаемый Пелагеей с маслом и беконом это нечто. Я с трудом удержался от соблазна повторить.

— Спрашивать не буду, — улыбнулся я, — ответ на лицах вижу и так.

Все заулыбались, а Василий смущенно спросил:

— Александр Георгиевич, для себя сепаратор разрешите сделать?

Я пожал плечами.

— Пока на сепаратор нет привилегии — делай. А когда придет, тут уж на каждый надо будет моё разрешение.

Господские коровы в день сейчас дают по пятьдесят литров молока. Половину я решил пускать на производство масла, которое пойдет на нашу кухню и частично на продажу. Первый опыт будет когда наберется три килограмма.

Естественно я разрешил пользоваться сепаратором Степаниде пока сын не сделает ей свой.

Все мои планы на следующий день были разрушены получением сразу после завтрака двух пакетов из Калуги. Один был из губернской канцелярии. Это были привилегии на бекон и сепаратор.

Другой был не менее важным. Пакетом его назвать можно с большой натяжкой. Это был пакетище.

Его привезли два мужика из Москвы и заплатить я должен за него фантастические пятьсот рублей. Но оно того стоит.

Разбирая бумаги покойного родителя, я почти сразу же обнаружил его переписку с неким Логиновым Василием Васильевичем. Переписка была довольно обширная.

Каково же было мое удивление когда начав её читать, я понял, что это один из крупнейших книготорговцев Москвы, а возможно и России.

Решив открыть ресторан, я написал ему и попросил достать мне все кулинарные книги изданные в России к нынешнему времени и по возможности французские.

И вот он выполнил мою просьбу и с двумя нарочными прислал больше сорока наименований кулинарных книг. Почти все они на русском языке, но есть и на французском.

Самые древние — первые кулинарные книги изданные при Екатерине Великой. Последние совсем свежие, 1840 года.

Есть несколько переводных, в основном с французского и одна с немецкого, уникальная 17-ти томная книга 1811 года, две ручных книжки для молодых хозяек. Многие книги в нескольких томах.

Такого я совершенно не ожидал. Это скорее всего вообще абсолютно всё изданное в России по кулинарии. Чтобы их просто прочитать нужен штат из нескольких человек.

И теперь у меня внезапно появилась острейшая необходимость найти хотя бы двух-трех очень грамотных человек, которые все это прочитают и желательно творчески переработают.

Ну а пока в свободное время я этим буду заниматься сам.

Для начала я взял русские книги Василия Левшина, Герасима Степанова и Екатерины Авдеевой. Она еще массово не издана, только несколько контрольных экземпляров. А также переводные с французского Александра Гримо де ла Реньера, Антона Карема и Жана Ансельма Брийя-Саварена.

Особо ценная из них «Систематизация французской высокой кухни» Карема. Это совершенно свежайшая книга.

Несколько десятков рецептов русской и европейской кухни которые еще не появились, но известны мне, будут украшением и изюминкой меню нашего ресторана.

С книгами я провозился до обеда и решил остаток дня посвятить окончательному подбору кадров.

После недолгих размышлений я решил что штат будет таким.

Управляющий Вильям. Он по совместительству будет и одним из шефов. Два метрдотеля, в наличие пока один, да и то пока под вопросом, Пятнадцать половых, пять на трактир и десять в ресторане. Ресторанные будут вообще-то называться официантами. Два бармена или буфетчика. Десять поваров-кондитеров, три шефа. Это Вильям, Дуняша и Маня. По должности главный из них Вильям, но кто будет в реальности окажет время. Моя задача не допустить их нездорового соперничества.

А затем вспомогательный персонал: кухонные работники, уборщики, швейцары и гардеробщики. Их будет думаю человек пятнадцать как минимум. Но это самое простое набрать эту публику, кроме конечно трех швейцаров, один на трактир и два на ресторан.

Поразмышляв над составленным списком, я решил этот вопрос отложить до возвращения Анны, моё имение такую нагрузку элементарно не потянет, надо будет привлекать тороповских и возможно кого-то из её людей. Тем более что быстро встанет вопрос о подменных работниках.

Единственное что я сделал, это поручил Пелагеи подобрать кандидатов в повара в нашем имении и в Торопово. Если вдруг моя покупка не состоится они все равно смогут работать у нас, но уже в качестве отходников.

И конечно найти замену Дуняши. С учетом назревающей у неё любви, она конечно в имение вряд ли теперь вернется.

Вопрос о вольнонаемных из числа калужских я решил пока не рассматривать.

Решение этих «судьбоносных» вопросов заняло у меня весь оставшийся день, но я остался очень доволен собой и лег в постель с чувстом выполненного долга перед самим собой.

Все неотложные дела в имении я сделал. Пелагея получила подробнейшие инструкции на все случаи жизни. И завтра утром заскочу еще раз на коровник, посмотрю на своих ненаглядных буренок и как минимум на пару дней уеду в Калугу.

На дворе всего лишь девятнадцатый век и жизнь должна идти не спеша и размеренно.

Но реально это не так, и все зависит от твоего так сказать целеуказания и твоей личной жизненной программы.

И я, приехав в Калугу, крутился как белка в колесе, делая одновременно кучу дел. Главные это ресторан и флигель.

Мне банально необходимо место где я могу прислонить голову и кого-то принять. В случае крайней необходимости конечно могу поехать в имение Анны и воспользовавшись её распоряжением переночевать там.

Её имение намного ближе к Калуге и это как минимум пара часов, если считать дорогу туда и обратно.

В итоге голова у меня идет кругом и я вечером просто рухнул от усталости на постель в оборудованной спальне во флигеле.

Следующий день был намного спокойнее и размереннее. В ресторане уже четко видны все его контуры и во всю идет внутреннее оформление. По моим ощущениям максимум через неделю все будут готово.

На улице, на которую выходит вход ресторана, резко увеличилась интенсивность движения. У меня такое впечатление, что калужские обыватели кто пешком, кто на транспорте, по несколько раз в день считают своим долгом поглазеть на идущие работы.

Я окончательно решаю, что Кузьма будет метрдотелем в ресторане. Он замечательно справляется с этим делом в трактире и думаю без проблем будет работать в ресторане.

Единственное замечание ему сделано за слишком частые заходы на кухню. Я ничего на самом деле не имею против, но Дуняша каждый раз просто выпадает из работы.

Никифор по моему поручению быстро решил вопрос с кандидатами в швейцары и трое отставных солдат и один матрос предстали предо мною.

Одного из них я сразу же наметил в метрдотели трактира, а трое остальных действительно будут отличными швейцарами.

Закончив все свои дела по раньше, я поехал в имение Анны с единственной целью оставить ей записку что нахожусь в Калуге.

В имении Анны меня встретили подчеркнуто уважительно и кланялись наверное даже ниже сосновских и у меня быстро появилось предчувствие, что она чуть ли не с минуты на минуту вернется домой.

В этот момент меня осенила мысль, а по какой дороге она будет возвращаться. Все дело в том, что я совершено не знаю дорогу в Козельск.

Позвав дворецкого Анны, я спросил у него знает ли он дорогу на Козельск.

— А как же мне, Александр Георгиевич. её не знать. И если вас интересует может ли Анна Андреевна вернуться минуя Калугу, то отвечу, что может. Да только делать она этого не будет. Зачем барыне по всяким буеракам домой пробираться. Так что не волнуйтесь и ждите её в Калуге. А письмо конечно оставьте.

Так что я тут же поспешил вернуться в Калугу и сделал это очень вовремя.

В тот момент когда я подъехал к ресторану, Анна сделала это с другой стороны дома.

Я еще на ходу выпрыгнул из своей коляски и бросился к карете, распахнул её дверь и увидел сияющие глаза любимой женщины.

— Я была уверена, как ты говоришь на все сто, что мы сейчас встретимся именно здесь. Куда мы сейчас едем?

— Ни куда, гнездышко есть у нас уже и здесь.

Андрей уже открывал ворота во двор ресторана и я показав куда, сказал кучеру:

— Заезжай.

Пока карета заезжала во двор, я успел спросить у Анны как она съездила в Козельск. Её ответ и счастливая улыбка, озарившая её усталое лицо, принесли мне минуту счастья.

— Лучше чем я представляла в самых смелых своих мечтах. Когда мы завтра с тобой обсудим все наши дела, я тебе все подробно расскажу.

В нашей половине флигеля все готово и я с удовольствием показываю его Анне. Она удивлена и видно очень довольна, ей во флигеле все нравиться.

— Саша, пойдем в спальню, я очень устала, — то, что она устала я отлично вижу.

Луиза и один из камердинеров Анны заносят её вещи и она нетерпеливый жестом распоряжается чтобы уходили.

Анины руки обвивают мою шею в тот же миг как закрывается дверь.

— Мне казалось, что я без тебя целую вечность, — говорит она, осыпая меня поцелуями. — Помоги мне раздеться, я тебя безумно хочу.

Наши желания естественно совпадают и я даже разорвал в спешке свою сорочку.

Анна действительно очень устала и ночь любви была достаточно короткой. Выплеснув на меня свои последние силы, она заснула на моей груди.

А мне не спалось, я смотрел на свою спящую любимую женщину и боялся даже не то, что пошевелиться, а даже глубоко дышать. Мне казалось, что этим её потревожу.

Я не мог заснуть еще и по другой причине, которая на самом деле была основной. Внезапно ко мне пришло осознание, что реально не смогу жить без Анны, что жизнь потеряет для меня всякий смысл если её не будет.

Мне совершенно не нужно чтобы она что-то говорила, я все понимаю без слов по одному её взгляду и жесту. И наверное понимаю даже мысли своей любимой.

Заниматься какими-либо делами мне хотелось. Была бы моя воля я отложил бы все в долгий ящик, но нельзя. Время неумолимо и до Рождества осталось всего ничего, осень уже в самом разгаре. А целиком и полностью полагаться на «индийского набоба» в лучшем случае не осмотрительно, все под Богом ходим, мало ли что.

Поэтому я сразу же поспешил рассказать Анне о разговоре с отцом Петром и о своих соображениях по поводу ресторана.

Вид приобретенной мною кулинарной библиотеки Анну привел в дикий восторг, а глаза у неё стали по пять копеек.

— Саша, и вот это всё надо успеть прочитать к открытию нашего заведения? — моя душа возликовала.

Анна сказала, что заведение не моё, а наше. Значит все заботы у нас общие.

— Что ты, Анечка. В лучшем случае можно успеть пролистать только только самое самое, — я показал на отложенные по моему мнению самые значимые книги. — У меня план такой.

Я решил, что спешка сейчас нам только навредит. И несмотря на практическую готовность к работе помещения еще как минимум две недели потратить на подготовку к работе.

Анна за эти две недели должна заниматься наведением лоска в ресторане, окончательным подбором и обучением персонала, кроме кухни.

Кухней буду заниматься я. Причем только ей и больше ничем. Повара должны быть подготовлены идеально, как и простые кухонные работники. В идеале за день мы вчетвером, то есть Вильям, Дуняша, Маня и я составим окончательное меню русской кухни. Я туда добавлю то, что войдет в моду немного позднее нынешнего времени: сибирские пельмени, цыплята табака, солянка, кулебяка, расстегаи и винегрет.

Это блюдо на самом деле надо по большому счету изобрести. Все остальное есть, но не популярно или как та же кулебяка считается простонародным блюдом.

А вот винегрета еще нет. Но скоро начнется вегетарианское сумасшествие и он очень придется по двору.

Кроме этого я решил добавить французские десерты с русской изюминкой, добавив в желе и муссы с ягоды: малину, землянику, крыжовник, ежевику и лимоны. А совершеннейшим эксклюзивном будут будут блюда со смородиной.

Сразу же после составления меню, Дуняша Маней начинают сами оттачивать свое мастерство и готовить остальных поваров.

А мы с Вильямом за следующий день должны составить меню пока из двух десятков блюд европейской кухни. Оно будет дополнено уже освоенными блюдами и сразу же предложено посетителям ресторана.

Осваивать это французское меню наши повара будут параллельно с русским.

Кроме подбора и обучения остального персонала на Анне еще два ответственнейших дела: музыка и подбор грамотеев для работы с нашей кулинарной библиотекой. Они должны не только свободно и бегло читать, но и иметь бойкое перо.

Мы решили создать свой шедевр по кулинарному и кондитерскому делу, обобщив и систематизировав все написанное и изданное в России.

От «ресторанными» дел мы плавно перешли к беконным.

Для того, чтобы быстро развернуться с производством бекона, я предложил создать товарищество «Калужский бекон». В нем пятьдесят и одна десятая процента будет принадлежать нам с Анной. А на остальное пригласить других купцов и некоторых дворян.

Кандидатом номер один будет конечно анин деверь. Вторым номером купец Воронов, о котором Анна очень высокого мнения, следом Савва и господин Иванов. Обязательно будет предложено поучаствовать купцу Самохватову. Ну а потом все желающие.

А после этого начались мои мучения, я начал рассказывать о поездке к отцу Петру. Анна заставила меня сделать это во всех подробностях дважды!

— Твоё решение вне всякого сомнения правильное. Но что ты думаешь о сроке платежа? — мое сердце даже застучало чаще. Мы с Аней думаем одинаково и понимаем друг друга без слов.

Перед Рождеством предстоят просто огромные платежи. В сумме восемьдесят тысяч серебром. Если по какой-то причине заем к «индийского набоба» сорвется, то это будет почти тотальная катастрофа.

Спасти Василия после этого будет невозможно. Моя репутация может оказаться просто растоптана. Надо каким-то образом подстелить соломку.

Анна, выслушав меня, вынесла свой вердикт:

— Я полностью с тобой согласна. И мне страшно думать как мы будем лихорадочно искать эти деньги. Поэтому я хочу тебе предложить такой вариант. Я пишу дяде, все ему излагаю без утайки, в том числе и о наших отношениях, и прошу его срочно помочь. Но так чтобы это было в тайне. Если он не может, то сразу же дать ответ.

Что-то подобное уже приходило мне в голову и это на самом деле идеальный вариант.

До Рождества два месяца. Если письмо отправить сегодня же, то вполне можно уложиться за месяц.

Сутки до Москвы, четверо до Питера, дальше пакетботом до Лондона. Здесь если повезет, то можно уложиться за неделю, но обычно дней десять. Так что реально уложиться в две недели.

И даже если больше, то в любом случае при отказе будет недели три чтобы найти деньги.

Анна согласилась с моим раскладом времени и тут же села писать письмо. И через час её верный стремянной камердинер Никанор и мой Степан уехали в Москву.

Отправив наших посланцев в Москву, мы занялись подведением дебита-кредита. Анна хотела рассказать о своих финансовых делах, но я поцелуем пресек её намерение.

— Анечка, давай договоримся. Использование твоего ресурса это будет последняя и самая крайняя мера. К которой мы прибегнем только когда будет безвыходная ситуация.

Анна меня поняла правильно и согласилась.

— Хорошо. Но ты должен знать что таких свободных средств у меня нет, сейчас мы с моими компаньонами крупно вложились в хлебную торговлю. Но долгов у меня нет и при необходимости я могу найти такую сумму, — я знал, что Анна дела принципиально ведет только на свои.

Один единственный заем у «индийского набоба» не в счет. Это было один раз и он в конце концов просто помог племяннице.

— Тогда нам осталось только подвести текущий итог на сегодня и с обсуждением наших дел будет покончено, — довольно подвел я итог наших деловых разговоров. По крайней мере как мне так казалось.

Я достал свою специальную записную книжку, которую первым делом завел когда приехал в Калугу.

— Здесь я решил каждый день подводить финансовый итог и получается, что на сегодня в наличии четыре тысячи пятьдесят семь рублей серебром. Поступлений сейчас нет, все что приносит торговля беконом и трактир, уходило на оборудование ресторана. Но больше больших расходов не предвидеться и кубышка должна начать пополняться. Последние дни получается сто рублей серебром прибыль с бекона и двести пятьдесят, триста с трактира, — я протянул Анне записную книжку. — Сама посмотри мои записи.

Анна своим цепким купеческим взглядом нашла два мелких недочета и предложила.

— Это мудро сделать такую большую закупку мяса. Цены уже поползли и сейчас несколько недель будет получаться очень хорошая прибыль на беконе, — Анна еще раз пролистала мою бухгалтерию. — У меня есть один очень дотошный приказчик. Мне иногда хочется его убить, когда он начинает копаться в цифрах. Он пришел ко мне сам и сказал, что хочет помочь. И ты знаешь действительно помог. У меня с тех пор образцовый порядок в бухгалтерии и я всегда знаю где потеряла, а где нашла. Давай поручим ему вести и наши общие дела.

— Хорошо, я конечно согласен.

Деловая часть на этом закончилась и Анна рассказала о поездке в Козельск.

Ехала она туда с откровенно похоронном настроении, не рассчитывая на какое-либо примирение со свекровью. Тем более, что была уверена в уже дошедших слухах о наших отношениях.

В этом Анна не ошиблась, слухи о её новых отношениях дошли до семьи покойного мужа, да вот только реакция на них оказалась совершенно другой.

У свекра наступил перелом в его болезни, он в буквальном смысле снова встал на ноги и тут же прежней железной рукой стал управлять семейным кораблем.

К Анне он всегда относился очень хорошо и сразу же приструнил свою не в меру разошедшуюся жену, которая сразу же поджала хвост.

Отношения с деверем, братом мужа, восстанавливать не требовалось, так как они и не портились.

В результатом поездки неожиданно для Анны получилось полное восстановление отношений с семьей покойного мужа. И даже более того, она рассказала свекру о своих новых отношениях и он её благословил.

Одним словом кругом раи летают. Прямо как в сказке: по щучьему велению по моему хотению, пусть всё будет как нам хочется.