Похищенный медальон

Глава 24

Нина протерла слезящиеся глаза и увидела, что столовая в особняке сменилась потрепанной обстановкой дома престарелых. Она была в Нави. Перед ней метнулась в сторону коридора серая тень. Нина понимала, что это Кэт, но не узнавала ее. Из милой полноватой блондинки она превратилась в высокую худую черноволосую женщину в демоническом обличье. За спиной ее трепетали сложенные кожистые крылья летучей мыши. Странные, страшные... Интересно, а сама Нина, как выглядит в Нави? Раньше этот вопрос ей в голову не приходил, а зеркала с изнанки ей ни разу не попадались.

Но размышлять об этом было некогда. Нина одним длинным прыжком метнулась следом и успела крепко схватить черноволосую за руку. Женщина обернулась и ощерилась тонкими острыми вампирскими клыками. Глаза горели ярко-красными огнями. Показавшееся бесконечным мгновение между двумя ударами сердца они таращились на Нину гипнотизируя. Потом она резко дернулась и отшвырнула девушку прямо в стеклянный комод с медицинскими принадлежностями. Зазвенело, осыпаясь разбитое стекло. На Нину полетели картонные коробки лекарств. Звякнули и раскатились по полу инструменты. Блеснули металлом большущие ножницы. Нина схватила их и вскочила на ноги.

Не раздумывая, не выпуская ножницы, взмахнуть которыми явно не успевала, свободной рукой хватанула серую тень, мелькнувшую рядом с ней. Какое там. Проще стрелу словить на лету. Но, прежде чем она успела подумать «промахнулась!», пальцы сомкнулись на чем-то кожистом и упругом, а сильный рывок чуть не выдернул левую руку из плеча. Тварь замешкалась на секунду, это дало возможность размахнуться и всадить ножницы в перепончатую часть крыла.

Вряд ли Нине удалось бы ее удержать, но, ошеломленная такой наглостью и, возможно, болью, женщина остановилась сама. Медленно, словно еще не до конца поверив в такое кощунство, повернула голову и злобно глянула на напавшую на нее девушку.

На шее у нее блестел кровавым цветом медальон Гранат. Нина не то чтобы была ошарашена, чего-то подобного она и ожидала, но все равно удивленно уставилась на артефакт, на секунду забыв вообще обо всем.

Вампирша, воспользовавшись ее замешательством, попыталась вцепиться клыками в шею Нины. Та еле успела отшатнуться и, прекрасно понимая, что, выпустив крыло, тут же получит удар с другой стороны, рывком вытащила гадину на середину комнаты и крутанула на месте, надеясь припечатать обо что-нибудь головой. Уже на середине оборота тварь перевернулась на живот и, когтями вцепившись в доски пола, похоронила эту хорошую идею. Прежде чем она снова успела накинуться, Нина разжала кулаки и вскочила ей на спину, схватив руками за горло. Вампирша неожиданно громко и противно завизжала.

Честно говоря, сложно сказать, что хуже: тягать нежить за крылья или гарцевать на ней по полу, сшибая мебель. Пару раз они даже ударились о стены, но веса вампирши достало только на то, чтобы основательно, но не смертельно нанести несколько ударов Нине по бедрам. Придушить ее тоже не удавалось. Похоже нежить в Нави свободно могла не дышать вообще, не испытывая при этом особых неудобств, а сломать шею медведю и то было бы легче.

В итоге они обе только озверели окончательно – хрипящая, капающая слюной вампирша вообще перестала разбирать где верх, а где низ и молотила руками во все стороны без разбора. Нина схватилась двумя руками ей за крыло и попыталась его вывернуть. Такого произвола нервы нежити не выдержали. Завизжав, она волчком закрутилась на одном месте, а потом со всей дури боком врезалась в стену. Висящая там картина в тяжелой раме сорвалась с гвоздя и ребром саданула Нину по спине, а тварь по голове. На этот раз они взвыли вместе и разлетелись в стороны.

Вампирша тут же рывком подскочила и кинулась наутек, но прямо перед ней вдруг оказался старик в инвалидном кресле. Она налетела на него и, споткнувшись, упала. Кресло чудом устояло на колесах и не перевернулось, но от полученного толчка отъехало далеко в сторону. Это дало Нине несколько секунд, чтобы подскочить к уже оказавшейся на ногах вампирше и схватить болтавшейся из стороны в сторону медальон. Нина зажала Гранат в ладони и резко дернула. Тварь содрогнулась всем телом, словно ее внезапно окатили ледяной водой. Цепочка выдержала рывок и вообще, похоже, была очень прочной. Руками такую не разорвешь. Нина на секунду замешкалась, раздумывая рвануть ли медальон еще раз сильнее или не стоит. Но Вампирша вдруг резким движением вытащила из складок платья длинный узкий клинок с черным лезвием и, занеся его над Ниной, взвизгнула: «Стой»!

Та остановилась. Они смотрели друг другу в глаза, их лица были очень близко. Вампирша была немного выше, но гораздо тоньше и от этого со стороны выглядела физически слабее. Рана на крыле от ножниц кровоточила, но та не обращала на это внимание.

– Я могу попытаться уйти в Явь с медальоном в ладони, почти уверена, что мне удастся вытащить его отсюда в мир живых, – медленно отмеряя паузы между словами, произнесла Нина.

– Стоит тебе только дернуться, и я всажу лезвие тебе в глаз, и кто знает, не останешься ли ты тут навсегда? – ехидно парировала вампирша.

– Мое тело там в Яви. Оно останется невредимо. Я не умру.

– А теперь? – вампирша выпустила из руки занесенный клинок и ловким цепким движением перехватила свободную руку Нины и крепко сжала помогающий перемещаться между мирами перстень Василек. Она резко дернула его, стаскивая с пальцев и когда он оказался у нее в руке, спрятала за спину – Теперь, когда у тебя нет доступа к своему колечку, попоробуй-ка вернуться. Даже и без медальона, одна. Получится? Или ты останешься тут со мной навсегда? Давай поэкспериментируем.

Сердце Нины сковало ужасом. В такую ситуацию она попадала впервые. Что значит для нее остаться в Нави без артефакта, помогающего открывать проход между мирами? Раньше, когда у нее заканчивались силы, ее просто вышвыривало в Явь. Но тогда на ее пальце было кольцо. А как теперь? Что случиться, когда у нее закончатся силы? Кто знает? Проверять не хотелось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты кто такая? – спросила Нина, не разрывая зрительный контакт.

– Матрёна Салтыковская. Высшая вампирша из рода русских вампиров, – ответила та с легким смешком, – но, думаю, мое имя тебе ни о чем не говорит.

– Не говорит. А где, Кэт?

– Кэт? Та наивная дурочка, которая любезно предоставила мне свое тело на рождественские каникулы? Ее сознание, подавленное моей подвеской, все еще в ней. Находится как бы в спячке, чтобы не мешать моим планам.

– Каким планам? Похищению медальона?

– Ага. Очень хочется опять обрести тело и еще немного покуражиться в мире живых. В Нави такая тоска зеленая, никаких возможностей для проявления амбиций. Да и жажда жизни после развоплощения никуда не уходит. Мыкаешься тут столетиями среди мертвых, скукотища смертная.

– Тебя развоплотили?

– Да. Более трехсот лет назад. За якобы ужаснейшие преступления, а на деле какую ценность представляют из себя жизни никому не нужных людишек? Никакой! Но ничего, при помощи медальона я верну новое тело, а вместе с ним и смысл жизни. Катька была неплохим вариантом – девка молодая, здоровая… Жаль придется ее бросить. Возвращаться сейчас в тело, окруженное десятком моих врагов, которые, вероятно, уже обо всем догадались – нет никакого резона. Но это не имеет значения, в моем распоряжении вечность. Можно и подождать, пока подвеска в виде мака с бриллиантиком, созданном из моего праха, окажется в более подходящих руках. Главное, что Гранат теперь у меня.

– Ну не совсем… – Нина сжала артефакт в ладони и чуть подняла выше, демонстрируя медальон вампирше.

– Ах, детка. Ты так юна, глупа и наивна. Сколько еще ты сможешь здесь продержаться? Я же вижу, как тают силы. Так что дай мне спокойно уйти, пока я не всадила клыки в твою хорошенькую шейку.

– Я не уйду без медальона…

– Куда ты денешься? Я здесь живу, это мой мир, я в нем не гостья. А значит будем играть по моим правилам. Жаль Катьку придется отпустить, но ничего, она сыграла свою роль в этой истории и сыграла неплохо, жаль не до конца. А ведь уже почти все сложилось, как нужно. Вы были так смешны со своим расследованием. Еще буквально пару дней хождения по кругу, и я смогла бы спокойна уехать из этого дома, удерживая медальон с изнанки на шее моей мертвой ипостаси. Меня никто не подозревал, и вы бы ни о чем не догадались. Провела бы ритуал в спокойном месте, захватив Катькино тело навсегда. Я не учла, что в компании гостей будет медиум, способный ходить в мир мертвых. Моей прошлой попытке помешал старый дурак Хоффман, убив тело Дворжака, отца этого придурка Иржи. Тело было так себе, довольно изношено и старо, к тому же мужчина, но я воспользовалась бы и им, если б представилась такая возможность. Но когда за столом я услышала, что ты можешь пойти в Навь и допросить этого старого маразматика, а тот выдал бы вам мои планы…

Хватка Нины на медальоне слабела, она тратила силы на пребывании в Нави. Было очень интересно слушать коварные планы Матрёны, но она понимала, что та просто заговаривает ей зубы. Забалтывает, рассеивает внимание, пытается выиграть время, которого у Нины оставалось все меньше с каждой секундой. Нужно было что-то делать, но она не знала что. С трудом заставила себя отвести от вампирши взгляд, посмотрела в сторону… и увидела бледных как полотно мальчишек, прижавшихся к стене. Кажется, они так и простояли здесь всё время, едва успевая хотя бы следить – не говоря уж о вмешаться! – за противостоянием Нины и Матрёны.

Александр присел подле Ниной, лежащей в кресле, и держал ее за безжизненную руку. Взволнованно смотрел на любимую, отмечал, как активно двигаются глаза под закрытыми веками, как постепенно бледнеет лицо и холодеют пальцы.

– Послушай, – обернулся на Анчута. – Она там в Нави с этой сумасшедшей садисткой-убийцей. Там же может случиться что угодно! Нина может пострадать. Вдруг прямо сейчас эта чертова Матрёна ее… убивает? Мы должны что-то делать. Нельзя сидеть сложа руки и ждать, пока все разрешится само собой! Я чувствую, ей нужна наша помощь!

– Какая? У тебя есть идеи на этот счет? – по выражению лица беса было видно, что он также растерян и переживает за подругу.

– Я не знаю. Но если в подвеске заключен прах вампирши и через него она может каким-то образом подселяться в сознание жертв. Что если попытаться… Уничтожить подвеску? – Александр оглянулся на Макса за поддержкой, в его голосе зародилась и начала крепнуть надежда. – Это в принципе возможно? Что будет, если уничтожить подвеску?

Макс на мгновенье задумался и ответил:

– Наверное… Должно сработать. Но бриллианты – очень прочные камни, не представляю, что с ним сделать.

– Его можно сжечь! – предложил Анчут. – Бриллианты горят! Температура, правда, нужна очень высокая, но стоит хотя бы попытаться. Вдруг получится. Хуже не будет точно.

Александр бросил взгляд на горящий камин.

– Анчут давай! Надо торопиться!

Бес подскочил к Кэт, резким движением сдернул браслет с руки девушки и кинулся с ним к камину. Бросил туда несколько дров и следом за ними украшение. Все обступили Анчута и с волнением наблюдали, как оранжевые языки пламени лижут металл и драгоценные камни.

– Камина недостаточно, Анчут, – сказал Макс, – чтобы сжечь бриллиант нужна по меньшей мере доменная печь.

– Значит сделаем из камина печь! В конце концов, бес я или нет? Отойдите подальше.

Все отступили, а Анчут, сосредоточившись, вытянул правую руку вперед. Он скрутил пальцы в нужном знаке, безотрывно глядя на браслет, чернеющий под воздействием температуры. Низким шипящим голосом бес сотворил заклинание огня. Пламя, скачущее рыжей белкой по дровам, взвилось выше, перестало мерцать и разгоралось ровным светом, по цвету переходя из красно-оранжевого в восковой. Камин загудел, температура поднималась все выше и выше. Огонь сделался совсем белым, лишь на кончиках еще оставался бледный едва различимый оранжевый ореол.

Бриллиант в подвеске загорелся и принялся светиться слабо-голубым цветом. Через минуту, не выдержав повышения температуры до критической, бахнул взрыв и бриллиант разлетелся мельчайшими частицами. Оправа стекла на решетку лужицей расплавленного металла. Марго охнула. Остальные наблюдали молча не в силах оторвать глаз от захватывающего действа.

После исчезновения камня Анчут шумно вздохнул и опустил руку.

– Ну вот кажется и всё, – сдавленным голосом от еще не отпустившего напряжения просипел бес.

– Всё? Что же теперь будет? – проговорила Марго, обводя взглядом всех и останавливаясь на Максе.

Ей никто не ответил, а Алекс кинулся к Нине.

Девушка слабо застонала и открыла глаза. Увидев прямо перед собой склонившееся лицо Александра, попыталась улыбнуться и подняла руку, демонстрируя зажатый в ней медальон Гранат.

Александр выдохнул с облегчением, и принялся целовать бледное лицо Нины повторяя:

– Все в порядке… Какое счастье… С тобой все в порядке.

Нина разжала ослабевшие пальцы и выронила бы медальон, но его успел подхватить Макс. Он поднес артефакт к губам целуя. На лице отражалось такое же чувство облегчения и счастья, как и у Александра.

– Нина, расскажи, что там было в Нави? Это и вправду Матрёна? Она в самом деле вселилась в тело Кэт и хотела похитить артефакт? Как тебе удалось с ней справиться? – бес подскочил к Нине и принялся засыпать вопросами, подпрыгивая от любопытства и нетерпения.

Александр бросил на него укоризненный взгляд, обозначающий: ты чего к девушке прицепился, не видишь, что ли, она совсем без сил, позже все расскажет.

В это время из кресла Кэт, про которую на мгновение забыли, донесся не то вздох, не то всхлип. Все обернулись. Девушка открыла глаза, выпрямилась в кресле и обводила всех удивленным взглядом.

– Что здесь происходит? – спросила она еле слышно. – Что со мной?

Пока вампиры и все остальные гости смотрели на нее с недоверием, Марго кинулась обнимать свою сестру.

– Кать, ты как? Это ты? С тобой все в порядке?

Девушка озиралась по сторонам с немного обалдевшим видом, будто не совсем понимала, где находится.

Маго обняла ее и прижалась щекой к плечу.

– Кать, я так волновалась, хорошо, что все закончилось и теперь ты это ты, а не какая-то там вампирша-душегубка…

– Марго, я не понимаю, что ты говоришь. Какая еще душегубка? Что вообще происходит? У меня будто провалы в памяти….

К Кэт подошел Анчут и критически ее осмотрел. Пристально вгляделся в глаза.

– Что ты помнишь из событий последних дней? Как себя чувствуешь?

Кэт удивленно уставилась на низкорослого беса. Она не понимала кто это. Девушка поморщилась, протерла глаза, потом перевела взгляд на Марго, всем своим видом прося помощи.

– Катя, сейчас это долго объяснять, просто скажи в двух словах, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Только сильная слабость и очень голова болит.

– Что помнишь за последние дни?

– Не многое. Сознание туманится, мысли путаются, воспоминания нечеткие. Будто я спала и мне снился хоть длинный, детальный, реалистичный, но все-таки сон.

– Кэт, ты знаешь кто такая Матрёна? – серьезно спросил у нее Анчут, внимательно вглядываясь в выражение ее лица.

Было видно, как девушка сначала хотела отмахнуться от вопроса, как от ничего незначащего. Но, увидев вокруг серьезные лица гостей и внимательный взгляд Анчута, сосредоточилась и напрягла память.

– Мне кажется, я слышу это имя в первый раз, но оно мне не чужое. Наверное, я смогу рассказать вам эту историю позже, а сейчас я чувствую себя слишком больной и уставшей для таких серьезных усилий…