Похищенный медальон

Глава 22

Нина и Кэт еще по дороге к имению договорились взять на себя приготовление общего обеда. О том, чтобы поручить это дело Берте – не шло и речи. По-хорошему, учитывая состояние ее здоровья, экономку нельзя было допускать к готовке еще минимум неделю, а кормить компанию из десяти человек, половина из которых мужчины, было нужно. Причем если на завтрак или поздний ужин можно обойти бутербродами, то на обед лучше приготовить что-то более основательное.

Марго заглянула на кухню, посмотрела, как Нина и Кэт шинкуют овощи и маринуют мясо, но присоединиться девушкам не захотела. Сказала, что у нее нет настроения и вообще болит голова. Мол в таком состоянии из нее получится не помощница, а обуза. Ни Кэт, ни Нина возражать не стали.

Домовичка же, напротив, выражала готовность помочь слишком рьяно и ее пришлось выпроваживать из кухни чуть ли не силой. Упиралась до последнего, пока Нина все же не убедила ее, что в данный момент важнее уделить внимание Берте. Ну и пусть та пока еще спит, кто-то же должен быть рядом в роли сиделки и приглядывать, чтобы женщине не стало хуже. К тому же вдруг помощь понадобится, когда она проснется? Опухоль мозга – это не шутки, а серьезный диагноз, который может принести ухудшение в любой момент.

Договорились собрать всех на обед часа через два, заодно Анчут объявит о своей неопровержимой улике.

Пока девушки готовили, бес постоянно крутился рядом.

– Мне кажется, будь твоя воля, ты бы вообще дальше, чем на три метра от холодильника не отдалялся, – пошутила Нина.

– Зря ты так, – он саркастически улыбнулся в ответ, – холодильник – это лишь пятьдесят процентов моих интересов, ты не учитываешь, что есть еще и винный погреб.

Так они перебрасывались ничего не значащими шуточками, пока Кэт по какой-то надобности не удалилась из кухни, и бес с Ниной остались наедине.

– Ну как мое задание? Всем вещи раздала? – шепотом спросил бес, косясь на дверь.

– Почти всем, кроме Григория. С ним побеседовать наедине не удалось.

– И кто как отреагировал?

– Все вещи признали, кроме Кэт…

– Вот как? – удивился Анчут. – И что она сказала?

– Сказала, что я ошибаюсь и это не ее заколка. Мол, у нее есть похожая, но не такая.

– Выглядела при этом подозрительно?

– Нет. Нормально выглядела, – на секунду задумавшись, ответила Нина. – А Мери не могла ошибиться?

– Не могла… – пробормотал бес, что-то сосредоточенно обдумывая. – Что же. Интересно…

– А кстати, Анчут. Тебе известно, что на территории имения кто-то похоронен?

– Нет. А ты как узнала?

– Мне Кэт могилу показала. За прудом возле старого, расколотого молнией дуба.

– А откуда информация у Кэт?

– Не знаю… Говорит, случайно наткнулась во время прогулки… Собственно именно там я ее и встретила.

– Хм…

– И могила странная. Просто черный обелиск без фотографии, дат и надписей, первый раз такое вижу. Тем не менее цветы рядом лежат. Значит кто-то к ней регулярно приходит. Ну или совсем недавно приходил.

– Это любопытно, конечно, но к делу может никак не относится…

– Я понимаю.

– …но, тем не менее, спасибо за информацию, буду иметь в виду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За обедом в столовой собрались все обитатели дома. Даже бледная, как мел Берта, чопорный Иржи и домовичка Мери – все сидели за большим овальным столом вместе с хозяевами и гостями.

Жаркое приготовленное Ниной и Кэт уплетали с удовольствием и нахваливали. Разговоры велись нарочито светские. Девушки обменивались рецептами и кулинарными секретами, мужчины обсуждали путешествия и особенности кухни разных стран. Никому не хотелось переходить к разбирательству пропажи медальона, поэтому обед затягивали, различными способами.

Но он не мог длиться бесконечно. В конце концов и горячее, и салаты, и закуски были доедены, а пустые темы для разговоров – исчерпаны.

Девушки чуть ли не насильно заставили Берту остаться за столом в удобном кресле, принесенном из гостиной специально для нее, и сами убрали со стола посуду. Тянуть дальше было некуда.

– Ну что ж. – сказа Анчут, поднимаясь со своего места и окидывая взглядом всех собравшихся, – вот мы и подобрались вплотную к разгадке тайны, которая держала нас всех в волнении все эти праздничные дни. Я сказал вам, что нашел неопровержимую улику, указывающую на преступника…

Все напряженно молчали, не сводя глаз с Анчута и, затаив дыхание, ловили каждое сказанное им слово. Незаинтересованных здесь не было. Нина по очереди оглядела всех сидящих за столом, пытаясь хоть у кого-нибудь на лице, заметить эмоции, выдающие волнения преступника. Но все выглядели спокойно. Обратила внимание, что Марго сидит между Максом и Григорием. Интересно, это случайность или Григорий сознательно, или бессознательно выбирает место рядом с ней? Генри держал в руках неизменный стакан с виски. Иржи сидел слева от Берты, изредка кидая на нее взгляды, в которых читалось беспокойство. Только это не было беспокойством преступника, переживающего, что его вот-вот раскроют. Скорее забота и сочувствие близкому человеку.

«Надо же, как интересно, – подумала Нина, – когда мы только сюда приехали, я была уверена, что эти двое: дворецкий и экономка, соперничают между собой и терпеть друг друга не могут. Однако, в ситуации, когда один из них оказался на грани смерти, под занесенным топором страшного диагноза – все мелкие дрязги отошли на второй план и оказалось, что они близкие друг другу люди».

Справа от Нины сидел Александр и, словив обращенный на него взгляд, ободряюще улыбнулся в ответ.

Слева удобно расположилась в кресле совершенно спокойная Кэт. Она попивала красное вино из хрустального бокала и теребила браслет с красивой яркой подвеской в виде макового цветка.

­­­­– Макс, в первую очередь давай обсудим сам пропавший артефакт, – попросил Анчут и перевел взгляд на хозяина дома. – Мне кажется, когда ты в первый и единственный раз демонстрировал нам медальон, то рассказал о нем далеко не всё. Не так ли?

Макс сидел, сцепив пальцы на сложенных на столе руках. Вид его был задумчив и очень серьезен.

– Нет. Против этого мне возразить нечего. Действительно, артефакт многогранен, и у него есть свойства, помимо превращения обычного человека в вампира.

– Максим, давай начнем с самого начала. Скажи, зачем ты в принципе в тот злополучный, хоть и рождественский вечер решил продемонстрировать нам свое сокровище?

– Не знаю… Я тоже задавался этим вопросом. Да, хоть по характеру я сущий ангел, – он бросил лукавый взгляд на свою невесту и улыбнулся, – тем не менее, не лишен некоторых недостатков. Например, я тщеславен и хвастлив. Такие черты свойственны почти все вампирам, и я не исключение. В тот вечер я был сильно пьян и мне хотелось произвести впечатление на любимую и на гостей. Плюс ко всему… – вампир задумался и заговорил медленнее, подбирая слова, – было и кое-что странное. Во-первых, я опьянел сильнее обычного… Вроде пил как всегда и должен был быть лишь слегка навеселе, а по итогу набрался до такого состояния, что у меня заплетались слова, мысли и ноги…

– А во-вторых? – переспросил Анчут, подгоняя вампира с объяснениями.

– А во-вторых, медальон целый вечер не выходил у меня из головы. Казалось бы, праздник, гости, застолье, танцы… При чем здесь моя коллекция артефактов и хранящийся там медальон? Но, тем не менее, он постоянно всплывал у меня в памяти и занимал мои мысли, его образ мельтешил передо мной как назойливая муха…

– Гипноз?.. – заинтересованно переспросил Анчут.

– Вряд ли… Хотя, похоже, если представить, что воздействие незаметное и совсем легкое.

– Почему ты не рассказывал об этом раньше?

– Не придал значение. Я и сейчас бы не вспомнил, но ты спросил, и я специально задумался, почему повел вас в хранилище. Да и к тому же… Мы же здесь все свои. Зачем кому-то воздействовать на мое сознание?

– Да, однако кто-то из этих «своих» все-таки незаметно присвоил себе чужую вещь и сидит за столом как ни в чем не бывало смотрит на всех предельно честными глазами…

– Да. В этом ты прав, – грустно вздохнул Максим.

– Так вернемся к медальону. Какими еще свойствами он обладает?

– Гранат имеет исключительно вампирскую направленность. Он был изготовлен очень давно, на заре времен, когда наша земля выглядела совершенно по-другому и человечество не было подавляющим видом среди разумных. Помимо ведьм, колдунов, оборотней и прочей нечисти – вампиры занимали далеко не последнее место.

– Они и сейчас занимают не последнее, – вставил реплику Генри.

– Смотря с кем сравнивать. Если, например, с обычными людьми, то сейчас в численности популяции между этими видами такая пропасть, что про какие-то там места глупо даже говорить.

– А, ну с этой точки зрения, конечно.

– Так вот, вернемся к артефакту. В красных камнях граната содержится кровь тех самых истинных вампиров, которые его изготовили. Конечно же, они наделили его огромной силой и вложили в него возможность использования нескольких заклинаний при условии правильного проведения ритуалов.

– Очень интересно, но давай все-таки ближе к делу.

Макс бросил на Генри раздраженный взгляд, недовольный тем, что его прерывают, и почти без паузы продолжил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Из тех, что мне известны: помимо превращения обычного человека в вампира, медальон также может провести и обратный процесс, превратив вампира в человека. Хоть это и сложнее. Кроме того, при помощи амулета можно помочь обычной женщине зачать и родить ребенка от вампира, при этом оставшись в живых. Может многократно увеличить силу вампира, сделав его практически бессмертным… Вот вроде бы и все… Но список наверняка неполный. Гранат очень древний амулет. Никто не знает о нем всё.

– Хорошо. Ты говорил, что медальон фамильный и его носила твоя мать?

– Я соврал. Он слишком ценный, чтобы им владела лишь одна фамилия. Гранат принадлежит всему вампирскому роду и передается от одной семье к другой по мере надобности. Сейчас вот находится у меня, ждет моей с Марго свадьбы… Вернее был у меня… – поправился Макс и голос его дрогнул. – Что со мной будет, если старейшины узнают, что я потерял артефакт – даже подумать страшно…

– Ну, во-первых, ты его, не потерял. Его украли, – попыталась успокоить жениха Марго.

– Это не имеет значения. В любом случае пропажа амулета – очень серьезное происшествие, а украли его или еще что… не так уж важно. Он был у меня, и я должен был обеспечить его сохранность. А значит, вина за его потерю тоже полностью лежит на мне.

– И чем это тебе грозит? – поинтересовался бес.

– Сложно сказать… Будет суд, всестороннее рассмотрение дела и приговор.

– Какой приговор?

– Сложно сказать… Во-первых, меня, конечно заставят его искать пока он не отыщется, хоть вечность. До этого времени я буду изгоем среди вампиров. Во-вторых, будет какое-то наказание. Не знаю какое. Амулет раньше не пропадал. Надеюсь до развоплощения дело не дойдет, – с нервным смешком закончил Макс.

– Что значит развоплощение? Смерть? – ахнула Марго.

– Типа того. Но мы ведь и так неживые. Поэтому в нашем случае, все выглядит немного по-другому. Вампирская сущность отделяется от тела и отправляется в Навь. То есть «развоплощение» понимается буквально – «утрата плоти».

– Но сознание остается? Где? – уточнил Анчут.

– Я же говорю… в Нави.

– А можно его вернуть обратно? Ну то есть найти новое тело и закрепить в нем сознание такого вот развоплощенного вампира?

– Честно говоря, никогда не интересовался. Но думаю, можно. В мире магии почти все действия обратимы. Если процесс можно запустить в одну сторону, значит можно и повернуть вспять. Проблема в том, что разворот может оказаться настолько сложен и энергозатратен, что проще считать его невозможным.

– Ладно, это лирика. Я задаю эти, сопутствующие вопросы, Макс, в том числе, чтобы подвести к вопросу главному, – подытожил Анчут.

– К какому?

– К тебе вопрос только один. А не сам ли ты инсценировал кражу, чтобы отвести подозрения и оставить медальон у себя в собственности навсегда?

Нина обвела взглядом присутствующих, чтобы посмотреть на их реакцию. Практически у всех лица удивленно вытягивались. Похоже, такая мысль никому из них в голову не приходила, и сейчас все пытались переосмыслить ситуацию с учетом новых вводных.

И лишь на лице у Макса, никакого удивления не было. Он горько усмехнулся и произнес:

– Хотел бы я, чтобы все было именно так. Вы не представляете, от скольких проблем это бы меня избавило. Будь медальон у меня, я бы в любой момент, мог предъявить его старейшинам и не бояться вампирского суда, унизительного расследования и сурового приговора. Но к сожалению, это не так. Кражу я не инсценировал, и сам у себя медальон не воровал.

Нина смотрела на его убитое горем лицо и поникшие от груза ответственности плечи и понимала, что она ему верит. У него медальона точно нет.

– Что же. Я особо и не надеялся. Это было бы слишком просто. А раз так, то и остальные версии похищения медальона вампирами, рассыпаются. Ни Григорий, ни Генри, не стали бы красть артефакт, зная, какое значение он имеет для вампирского рода. Каким тщательным буде его поиск и как суров будет приговор, для Максима…

– Что? – задохнулся от возмущения Генри. Рука его дрогнула, расплескав на стол виски из зажатого в ней стакана. – Вы всерьез подозревали меня? И зачем же мне был нужен этот треклятый артефакт?

– Ну мало ли зачем… Например, погасить свои бесчисленные долги… – холодно проговорил Макс, глядя в глаза дяди.

Генри, побагровевший от праведного гнева и набравший побольше воздуха, чтобы разразиться тирадой, внезапно сник, выдохнул, отчего стал вдруг похож на сдувшийся шарик, опустил взгляд на стакан, стоящий перед ним и тихо пробормотал:

– А со своими долгами я сам разберусь. Вам совершенно не стоит об этом беспокоиться…

Все молчали. Нине вдруг стало жалко этого старого вампира. Такого взбалмошного, несдержанного, подверженного всевозможным порокам, но в то же время совершенно безобидного…

Молчание нарушил Макс:

– Ну с дядюшкой понятно, у него был хоть какой-то хлипкий мотив. А какой резон в пропаже артефакта может быть у моего лучшего друга?

– Ни-ка-ко-го! – четко по слогам произнес Григорий с каменным выражением лица. Его взгляд, направленный на Анчута в упор, был тверже и тяжелее гранита.

Нина украдкой посмотрела на Марго. Та сидела бледная, боясь дышать, губы ее были сжаты в тонкую ниточку.

– Совершенно никакого, – ответил Анчут, не разрывая зрительного контакта с вампиром. – Конечно же, у Григория не было никакой причины похищать медальон . Я упомянул его исключительно в том смысле, что он тоже вампир. А значит априори не мог быть замешан.

Григорий чуть заметно кивнул и Анчут отвел глаза.

– Что касается Берты, – он посмотрел на экономку, на лице которой тут же отразился ужас, от одной только мысли, что ее могут подозревать в краже, – то никто даже не думал, что она может быть замешана. А вот ее подруга Мери, наверняка о чем-то таком помышляла.

– Я? ­ Ахнула домовичка и залилась краской до самых кончиков ушей, – зачем мне этот медальон? Я бы и воспользоваться не смогла…

– Не для себя, а чтобы спасти Берту от смертельной болезни, – холодно произнес бес.

– Что? Этого не может быть! – ахнула Берта, – Мери бы даже мысль такая в голову не пришла!

Пунцовая от стыда Мери посмотрела на Берту взглядом, полным боли и обожания.

– Вы меня плохо знаете... – тихо проговорила домовичка. – Я всерьез думала об этом. Но взвесив все за и против, от этой затеи отказалась. Я знала, что добровольно вы бы не стали в этом участвовать, а провернуть такое в одиночку – мне не под силу. Поэтому дальше мыслей, дело не пошло.

Берта хотела что-то сказать, но в последний момент передумала. Она потрясенно смотрела на домовичку и в ее взгляде помимо удивления было еще и любопытство. Она будто увидела подругу впервые.

– Тогда, может быть, пришла твоя очередь, Марго, рассказать свою историю не только подругам, но и жениху? – продолжил задавать вопросы Анчут.

Вампиры удивленно уставились на Марго, а Макс спросил:

– Какую еще историю, любимая? С тобой что-то случилось, а ты мне рассказала? Почему?

Марго опустила глаза в стол.

– Да ничего такого… Обычные женские глупости.

– Тем более. Если в этом нет никакой тайны… – Макс продолжал смотреть на нее удивленно.

– Почему не рассказала? Сложно сказать, не хотела выглядеть дурой в твоих глазах, подумаешь еще, что я чересчур впечатлительная и недалекая особа, верю всяким шарлатанам.

– Ну послушай, – Макс протянул руку и сжал лежащую на столе ладонь девушки в своей, – ты прекрасно знаешь, что ничего такого я бы никогда не сказал. И намного обиднее теперь осознавать, что ты от меня что-то скрываешь. Будто я не самый близкий для тебя человек.

– Да там ничего такого, просто странное происшествие в Петербурге…

Марго пересказала свою историю встречи с Тасей и поход к гадалке Магде для всех. Ее слушали внимательно не перебивая. Но и Марго уже рассказывала без прежних эмоций, сухо излагая факты. Как встретила возле подъезда бывшую соседку Тасю, как та пригласила ее в бар, напоила и, узнав, что Марго вскоре собирается замуж, чуть ли не насильно потащила к цыганке Магде, гадать на будущее…

На этом месте, Генри громко хохотнул. Марго посмотрела на него и тоже нервно рассмеялась.

– Да, сейчас я понимаю, что это выглядит очень глупо и именно поэтому не хотела никому ничего рассказывать, боясь вот такой реакции…

– Но, тем не менее, Маргуша, – перебил ее Макс, – эта история тебя очень взволновала и даже напугала. Твои руки и сейчас дрожат, когда ты просто пересказываешь. Что такое тебе предрекла гадалка?

Брюнетка посмотрела на него с благодарностью и сильнее сжала пальцами его руку.

– Магда впала в транс и страшным мужским голосом прочитала стихи. На меня они произвели такое впечатление, что я запомнила их, кажется, на всю жизнь.

Марго прикрыла глаза и начала декламировать наизусть. Голос ее сперва тихий и дрожащий, креп и становился громче с каждой новой строкой:

Кровь его холодна. Холод ее лютей

реки, промерзшей до дна.

Он любит тебя,

но не любит людей.

Вещь! Красен ее цвет.

Суть ее – артефакт.

Сумерки. Больше нет

ничего. Гранат.

Смерть придет и найдет

мертвого рядом с тобой.

Лучшее заберет.

Накроет его фатой…

Она закончила читать и замолчала. Все молчали тоже, глядя на нее зачарованно. Как вдруг неожиданно голос подал Григорий:

– Я знаю это стихотворение. Это перефразированный «Натюрморт» Иосифа Бродского. Известная, кстати, вещь. Я даже удивлен, что вы его сами не узнали, там ближе к концу есть еще такие строки:

Это абсурд, вранье:

череп, скелет, коса.

«Смерть придет, у нее

будут твои глаза».

Лицо Марго вытянулось от удивления, которое постепенно сменялось надеждой.

– Она не так в конце сказала, но очень похоже… То есть ты думаешь это было не пророчество, а обычное шарлатанство?

– Марго, тебе надо было рассказать нам все сразу. Ты сэкономила бы себе кучу нервных клеток, – прошептал Макс, поднося ее руку к губам и нежно целуя. – Бродского наизусть, как Григорий, я, конечно, не знаю. Но вот про Питерскую аферистку Магду слышал и не раз.

– Про кого?

– Есть в колдовском сообществе ведьма по имени Магда с очень слабым даром пророчества и с полным отсутствием совести. Ведьме этой, наверное, уже лет триста не меньше, а способ мошенничества, на котором она зарабатывает в последнее время, вообще стар, как мир.

– Мошенничество? Объясните мне. Я ничего не понимаю, – умоляющим тоном попросила Марго.

– Магда работает не одна, а с наводчицей, – принялся объяснять Григорий. – Такая вот Тася находит всякого рода несмышленых дурочек, падких на колдовство…

– Я не такая – отрицательно замотала головой брюнетка.

– Не такая, – согласился вампир, – поэтому на тебе отработать всю схему до конца и не удалось. Тася встретила тебя, якобы случайно. Подпоила, наверняка подмешав что-то в алкоголь, привела к своей работодательнице, которая легким магическим воздействием произвела на тебя неизгладимое впечатление. Что она тебе предсказала? Смерть?

– Не мне, жениху, на свадьбе… По крайней мере, я так поняла…

– Неважно кому, каждый понял бы по-своему. Магда нащупывает у человека болевую точку и вынимает из сознания какой-нибудь сильный страх, облекая его в слова. Если бы ты не убежала или по настоянию Таси вернулась второй раз, цыганка рассказала бы тебе, что на тебе или твоем женихе лежит сильное зло. Но будущее изменчиво и за хорошее вознаграждение цыганка может развеять проклятье или снять порчу, спасти жениха от смерти, а вместе с ним и вашу любовь…

– Ну хорошо, ладно, про свадьбу я Тасе сама рассказала… Но в стихах же она упоминала и артефакт. Даже назвала его гранатом. Как так?

– Ну Магда каким-никаким пророческим даром все же обладает. Иначе, конечно, у нее бы не получилось так долго и виртуозно водить людей за нос совершенно безнаказанно.

– Вот именно! Если все знают, что она мошенница, почему никто ее не остановит?

– Например, кто? С точки зрения магии, она никаких законов нашего мира не нарушает. А с точки зрения людей… Ну пусть полиция с ней и разбирается. Хотя не думаю, что для нее это большая проблема.

– То есть нет никакого реального пророчества? Магда мне соврала и на самом деле никто не умрет?

– Нет, ну кто-нибудь, когда-нибудь обязательно умрет. Но только не на нашей свадьбе, – проговорил вампир и улыбнулся, еще раз целуя тонкие пальчики Марго.

– Кстати, Макс. Раз уж заговорили о смерти, – подала голос молчавшая до этого момента Нина, – Мы с Кэт сегодня в парке увидели безымянную могилу. Кто там похоронен?

Но ответил ей не Макс, а дворецкий Иржи:

– В парке, под старым сожженным молнией дубом похоронен мой отец…