Похищенный медальон

Глава 17

Тася, проигнорировав кнопку звонка, потянула на себя входную дверь. Та оказалась не заперта. Глухо звякнул дверной колокольчик, предупреждая о посетителях. Помещение, в которое они вышли, было маленьким. В него с трудом втискивались лишь диван для посетителей, низкий журнальный столик и рогатая вешалка-стойка для верхней одежды. Одну стену занимало большое ростовое зеркало в багетной раме. Старые латунные светильники пытались разогнать полумрак, но у них не очень-то получалось. На противоположной от зеркала стене крупно нарисованы какие-то руны и стилизованные символы солнца и луны. Напротив входной двери была еще одна дверь, закрытая. Судя по всему, за ней и располагалась так называемое «агентство».

Тася чувствовала себя уверенно. Она сняла пальто и, проигнорировав вешалку, кинула его на подлокотник дивана. Покрутилась перед зеркалом, поправила прическу, проверила, не размазал ли питерский туман тушь под глазами.

– Раздевайся и обожди здесь минутку. Пойду проверю занята ли Магда.

После юркнула за дверь. Я и слова сказать не успела.

Сняла куртку, прошла несколько шагов в одну сторону, потом в другую. В интерьере преобладали черно-бордовые тона. Скудное освещение и руны на стене призваны были, на мой взгляд, добавить атмосфере таинственности. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что светильники вовсе не латунные, а дешевые китайские, обивка на спинке дивана сильно вытерта, а от рун, нанесенных на стену фосфоресцирующей краской, пахло не магией, а ацетоном. Хмель выветривался из моей головы, а вместе с ним и желание вытворять глупости. Что я здесь делаю? Зачем пришла? Почему не попрощалась с Тасей еще в кафе и дала втянуть себя в сомнительное мероприятие?

Мне захотелось уйти, но было неловко сбежать, не предупредив подругу. Как я ей потом объясню свой внезапный уход?

Присела на край диванчика и смотрела в зеркало на свое отражение, комкая пальцы. Время шло. Тася не появлялась. Я чувствовала себя максимально глупо. Достала из сумочки телефон. Захотелось позвонить кому-нибудь. Неважно кому. Маме. Рассказать про сегодняшний вечер и объяснить, почему задерживаюсь.

Набрать номер не получилось. Не было сети. Это что еще за чертовщина? Я поднялась с дивана. Походила туда-сюда, водя телефоном. Безрезультатно. Может получится позвонить на улице? Я уже протянула руку за курткой, как вдруг дверь открылась, и из проема показалась Тася.

Она молча сделала страшные глаза и махнула головой, заходи, мол. Бежать стало поздно. Я поднялась и прошла за дверь вслед за исчезнувшей подругой.

В следующей комнате было еще темнее. Прямо перед собой я увидела массивный круглый стол. За ним сидела женщина в цветастом одеянии. Перед ней и еще вдоль стен на полках были расставлены горящие свечи. Все разных размеров и цветов: одни – большие толстые белые, похожие на березовые поленья, другие – красные, несколько штук желтых, будто скрученных из пчелиных сот. Я сделала пару шагов вперед и огляделась. Справа стояла низкая кушетка, на ней примостилась Тася. Стену слева, где вероятно были окна, закрывали тяжелые бархатные шторы. За спиной женщины тонул во мраке комод и открытые полки, обильно уставленные разной мелочевкой. Рассмотреть какой именно, в таком скудном освещении не представлялось возможным.

Женщина сделала мне знак садиться на стул перед собой. Я бросила вопросительный взгляд на Тасю, но та молчала и на меня не смотрела. Лицо ее не выражало ничего конкретного. Что за шутки? Это же не я собиралась идти к гадалке за советом, а она. Меня же привели просто за компанию. А сейчас я вдруг становлюсь главным действующим лицом?

– Ну чего же ты? Смелее. Садись не бойся, я не кусаюсь, – низким бархатным голосом произнесла женщина и слегка улыбнулась.

«Вот еще! Мысли не было бояться. Просто странно все это…» – подумала я, решительно подошла к столу, села напротив женщины и принялась рассматривать ее в упор.

Та была черноволосой с яркой внешностью цыганки. Возраст определить сложно. Наверное, ее можно назвать молодой, если бы не пронзительные черные, как угли глаза, вокруг которых сеточкой разбегались мимические морщинки. Она смотрела, кажется, прямо в душу. Буквально видела насквозь. Я поежилась, но взгляд не отвела.

Женщина улыбнулась шире и произнесла:

– Привет, Марго. Меня зовут Магда...

Я хотела поздороваться в ответ, но в горле пересохло, и язык отказывался повиноваться, поэтому ограничилась кивком.

– Ты очень интересная девушка, Марго. Судьба у тебя такая… извилистая. Давно подобных не встречала. Что же. Посмотрим, куда ведет тебе твое переназначение.

Женщина обернулась назад и взяла с полки резную шкатулку из красного дерева. Аккуратно открыла крышку и принялась выкладывать из нее мелкие веточки и цветочки. Потерла их в пальцах, прошептала какие-то слова над осыпающимися на стол крошками. Следом достала камешки и косточки. Перебирала и мусолила их пальцами, потом размашисто сыпанула на стол и внимательно в них всмотрелась. Через несколько секунд бросила на меня удивленный взгляд, но ничего не сказала.

Затем наклонилась и достала из-под стола внушительных размеров стеклянный шар на подставке. Установила перед собой. Закрыла глаза, вытянула вперед руки и положила обе ладони на прозрачную поверхность. Губы ее беззвучно шевелились.

Шар из прозрачного стал мутным, а потом зажегся слабым золотистым светом. Постепенно муть в шаре растаяла, а свет из золотистого превратился в зловеще-багровый, разгораясь все ярче. Я почти физически ощутила напряжение пространства вокруг. Через какое-то время послышался легкий звон струн.

Внезапно Магда запрокинула голову, лицо ее сделалось мертвенно-бледным. Тело затрясло крупной дрожью.

У меня пронзительно и высоко зазвенело в ушах. Чувствовала, что вот-вот упаду в обморок. Пространство вокруг шара колыхалось, казалось, от него расходились круги, как от брошенного в воду камня.

Неожиданно Магда громко низким голосом принялась читать… стихи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ужас холодной волной поднялся по моему телу и сжал сердце ледяной ладонью. Каждое ее слово будто вбивали мне в голову кувалдой, вырезали ножом на сердце, накрепко впечатывали в память:

Кровь его холодна. Холод ее лютей

реки, промерзшей до дна.

Он любит тебя,

но не любит людей.

Вещь! Красен ее цвет.

Суть ее – артефакт.

Сумерки. Больше нет

ничего. Гранат.

Смерть придет и найдет

мертвого рядом с тобой.

Лучшее заберет.

Накроет его фатой…

Магда открыла глаза и, посмотрев мне в лицо пустым стеклянным взором, произнесла чужим мужским голосом:

…Смерть придет, у нее

будут его глаза...

Я завизжала от ужаса, вскочила из-за стола и, опрокинув стул, бросилась бежать.

Марго опустила лицо в ладони и всхлипнула. Нина смотрела на нее широко-раскрытыми от удивления глазами. Когда она планировала поговорить с девчонками по душам, то явно ожидала результата попроще.

Кэт присела к Марго и обняла за плечи. Нина взяла ее бокал, наполнила вином и протянула девушке.

– На выпей. Успокойся.

Марго подняла голову посмотрела на Нину с благодарностью и взяла у нее из рук вино. Молча сделала большой глоток и уставилась в бокал, будто стараясь разглядеть что-то в тягучей красной, как кровь жидкости. Нина поежилась от пришедшего ей в голову сравнения.

– А что было дальше? – спросила осторожно, видя, что Марго не собирается плакать.

– Что потом? – глаза Марго опять затуманились, мыслями она вернулась в прошлое. – Ничего... Я убежала, даже куртку не забрала. На улице пришла в себя. Отдышалась, успокоилась. На пуховик махнула рукой и пошла домой. Тася объявилась на следующий день. Несколько раз позвонила, я видела её номер и не отвечала на звонок. Потом она пришла к нам домой. Вернула мне верхнюю одежду, пыталась поговорить. Убеждала, что надо еще раз сходить к Магде. Что цыганка не успела толком разглядеть мое будущее. Может не всё так страшно. Если порча – можно снять. Если проклятье – развеять...

Марго поднялась с дивана и принялась задумчиво ходить туда-сюда перед камином.

– Но я и слушать ничего не хотела. Мы поругались. Выставила её за дверь. Потом несколько раз замечала Тасю во дворе через окно. Видимо меня караулила. Я не стала дожидаться новой встречи: случайной или не случайной. Взяла билеты на рейс и вечером улетела в Москву к Кате. Потом уже вместе с ней – сюда.

– Почему ты мне ничего не рассказала? – глаза кузины стали круглыми от удивления.

– Хотела забыть, выдавить из памяти. Развеять, как это чёртово проклятье – Марго невесело усмехнулась, – только пока не получается.

– А Максу ты говорила?

– Нет! – Марго испуганно подняла глаза на Нину, потом встревожено посмотрела на Кэт. – И вы не говорите! Я не хочу! Сочтёт меня дурой, будет смеяться, а я по-настоящему боюсь…

– Чего боишься? Смерти?

– Не своей. Его...

Тут на парадной лестнице послышалось шаги. Протяжно заскрипели ступеньки. Послышался приглушенный кашель. Похоже Иржи.

И действительно через минуту в комнату вошёл дворецкий.

– Прощу прощения. Надеюсь, не помешал? Генри отправил меня ещё за вином и справиться не скучаете ли вы здесь. Может хотите присоединиться к мужчинам в бильярдной?

Марго с готовностью закивала.

– Да-да! Конечно, хотим. Очень интересно, взглянуть на ваш мужской клуб.

***

Нине показалось, что брюнетка была рада любому поводу закончить тяжелый разговор и отвлечься от неприятных воспоминаний. Она досадливо поджала губы. Иржи появился так не вовремя. Хорошо бы выведать еще что-нибудь из прошлого Марго. Хотя и о том, что она успела рассказать, было над чем поразмыслить. История, приключившаяся в Питере, и правда была престранная. То что Магда – ведьма, сомнений не вызывало. Но вот действительно ли она была предсказательницей? Или даже пророком? Как там Марго говорила: «Смерть придет и найдет мертвого рядом с тобой. Лучшее заберет. Накроет его фатой». Смерть на свадьбе? Это первое, что приходит в голову.

Хотя если толковать буквально – вампиры в принципе неживые. Так что с этой стороны нет ничего удивительного в словах: «найдет мертвого рядом с тобой…»

Да уж, есть над чем подумать... И почему Марго скрывает эту историю от Макса? Действительно ли не хочет выставлять себя наивной дурочкой перед женихом, или у нее есть какие-то другие причины? Более весомые? Надо обсудить это с Анчутом и Александром.

***

Иржи поклонился девушкам и ушел на кухню. Марго оглянулась на подруг:

– Ну что же вы сидите? Не хотите поболеть за своих мужчин?

– Ну вообще-то, там нет наших мужчин, – медленно произнесла Кэт.

Но Марго пропустила ее слова мимо ушей.

– А можем вообще устроить чемпионат? Придумаем победителю какой-нибудь ценный приз и пусть они за него сражаются! – предложила Марго вдохновленно. Тревога от страшных воспоминаний растаяла без следа. Будто это и не она тряслась тут от страха всего несколько минут назад, предаваясь жутким воспоминаниям.

Нина поднялась с кресла, допила остатки вина и поставила пустой бокал на журнальный столик. Потянулась, зевая. Натруженные на катке мышцы с непривычки отозвались легкой ломотой.

– Вообще-то день сегодня и так был насыщенный, все порядком устали… – начала было Нина, но Марго не дала е закончить.

– Только не говори, что хочешь отправиться спать прямо сейчас!

– Ну-у-у… – Нина обернулась на Кэт. – Ты как?

Блондинка пожала плечами.

– В любом случае, даже если на турнир сил сегодня вечером уже и не хватит… Хочется пойти посмотреть чем там занимаются наши мужчины. Вдруг действительно чем-то интересным? И без нас! Не порядок! – с улыбкой закончила она.

– Да-да-да! Пойдемте быстрей чего мы ждем? – сказала Марго и решительно направилась к парадной лестнице.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Чердак не был чердаком в привычном смысле этого слова. Но и бильярдной его тоже назвать было сложно. Посередине мансарды располагался большой каменный бильярдный стол. С одной стороны, под косой стеной крыши примостился небольшой диванчик и журнальный столик перед ним. С другой стороны, висели полки для шаров. Там же стояли два удобных кожаных кресла. Дальний угол мансарды был отгорожен ширмой. Александр, заглянув за нее, обнаружил там несколько больших картонных коробок, старые стулья и еще какой-то старый хлам, видимо оставшийся здесь еще от прошлых хозяев.

На полках возле бильярдного стола нашлись и кии, и шары, и мел, и треугольник. Иржи все это протер от пыли, убрал чехол со стола, включил навесные светильники, и игра началась. Как оказалось, играть в бильярд умели все. Ну кроме Анчута, конечно. Даже если бы он и захотел научиться, ему бы просто не хватило роста. Первыми стали за стол Макс и Григорий. Оба играли более чем прилично. Генри вместе с Анчутом расположились в креслах и потягивали свои любимые напитки, подбадривая играющих шутками и смехом. Иржи пытался навести в мансарде порядок, хотя на взгляд Александра, это было лишнее. Лампы освещали только бильярдный стол. Всё остальное скрывалось во мраке. На беспорядок никто не обращал внимание. Однако, педантизм дворецкого внушал уважение.

Через полчаса Максим проиграл, хоть и с минимальным счетом. Его место за столом занял Генри. Анчут тоже поднялся с кресла и сделал несколько кругов вокруг стола, наблюдая за игрой. Как бы невзначай остановился возле Александра и, глядя в сторону, прошептал:

– Отличное время пообщаться с Максом и узнать какие-нибудь подробности про дворецкого.

Анчут взглядом указал на вампира, самостоятельно наливающего себе виски в стакан и поудобнее устраивающегося на диване.

Александр согласно кивнул, взял свой стакан и присоединился к Максу.

– Налей мне тоже, пока бутылку не поставил, – сказал ему, протягивая свой, почти опустевший, стакан.

– Иржи! – вдруг громко сказал Анчут, – у нас пиво на исходе, может принесешь?

Дворецкий обернулся, осмотрел журнальный столик, на котором действительно стояла всего одна полупустая бутылка пива. Вопросительно взглянул на Макса. Тот еле заметно кивнул.

– Конечно, Анчут. Как скажете, – вежливо наклонил голову дворецкий. – Может у кого-то будет еще пожелания?

Иржи окинул взглядом всех присутствующих.

– Посмотри, чем там девушки занимаются и пригласи их сюда! – предложил Макс. – С болельщицами дело пойдет гораздо веселее. Я может потому и проиграл, что мотивации не было…

– Ты проиграл, потому что мне нет равных в бильярдном мастерстве! И не надо искать себе оправданий! – парировал Григорий, – Но девушек, действительно, лучше пригласить. Во-первых, все должны видеть, кто здесь настоящий чемпион. А во-вторых, они же сами потом будут кусать локти, что пропустили такое зрелище.

Генри расхохотался и кивнул, соглашаясь. Иржи удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Такой дворецкий – на вес золота, – сказал Алекс Максу, глядя на закрывшуюся за Иржи дверь.

– О да! Это точно!.. – согласился молодой вампир. – Мне очень повезло и с ним, и с Бертой.

– Давно он у тебя работает?

– Достался от прежних хозяев, вместе с особняком. А уж у них он работал долго, не менее двадцати лет, я думаю.

– И почему же не ушел на новое место вслед за ними? Часто такие работники становятся настоящими членами семьи.

– Он собирался, если честно. Мне стоило немалых трудов уговорить его остаться. И знаешь какой из аргументов сработал? Как это ни странно.

– Конечно нет, откуда мне знать? – улыбнулся Алекс.

– Сказал ему, что я – вампир. Иржи тогда так странно на меня взглянул …

– Представляю… Наверное, решил, что ты его разыгрываешь? Или вообще не в себе?

– Нет. Наоборот. Неверия не было ни секунды. Он скорее… обрадовался, что ли. И почти сразу согласился. Мне кажется, он уже знал и о колдовской стороне бытия в целом, и о вампирах в частности.

– Интересно… А у него семья есть?

– Насколько мне известно – нет. Я так понимаю, что предыдущие хозяева и были его единственными близкими людьми.

– Они поддерживают отношения?

– Не знаю. Скорее – нет. Поначалу они присылали ему приглашения в гости и поздравления с праздниками. Но так как Иржи ехать к ним отказывался, а на поздравления слал в ответ лишь открытки почти без текста, постепенно всё их общение сошло на нет. Иржи по натуре довольно замкнутый человек.

– А друзья у него есть?

– Я и Берта – вот и все его близкие люди. И то со мной он держит дистанцию, как со своим работодателем, так что истинными приятелями мы стать не можем. А с Бертой у них профессиональная ревность, на почве которой они постоянно собачатся…

– Я бы так не смог, наверное… – вздохнул Алекс.

– Но Иржи не выглядит несчастным, – возразил ему Макс. – По крайней мере внешне он ведет себя, как человек вполне довольный жизнью и своим в ней местом.

– Да, бывают такие люди… А про детство он никогда ничего не рассказывал? – осторожно задал Александр последний вопрос, понимая, что его заинтересованность дворецким уже начинает выглядеть подозрительно.

– Он не любитель воспоминаний и разговоров по душам. Насколько я помню, однажды он показывал мне фотографию отца. Они были очень близки в детстве. Тот тоже работал дворецким и прекрасно обучил этой профессии своего сына, как ты уже и сам заметил.

– А сейчас они общаются?

– Его отец умер довольно давно. Там была какая-то темная история. Я несколько раз пытался завести об этом разговор, но при упоминании отца – Иржи только злится и замыкается в себе.

– Не могу представить себе злящегося Иржи. Он настолько выдержан и уравновешен. С таким лицом только в покер играть.

– Да! Представь себе! Я и сам было немало удивлен этим фактом. Все дело в том, что отец умер не своей смертью. Его убили.

– Даже так?! Тогда понятно, почему Иржи избегает этой темы. Хотя узнать подробности было бы любопытно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Только не у самого Иржи. Я тебя умоляю.

– Конечно! Я такой бестактности не допущу…