Пилот вертолета

Глава 9

Над деревней разнесся треск акустической системы. Из динамик раздался ровный женский голос: «Мертвые устранены. Улицы Сторожевой деревни безопасны. Населению рекомендуется покинуть убежища без оружия. Безоружным персонал «ЛД» не причинит вреда. Повторяю…».

Тоже сообщение женщина повторила трижды, после чего слово взял мужчина: «Нам нужен владелец синего вертолета, того, что стоит на парковочной стоянке деревни. Населению не причинят вреда! Пилоту вертолета гарантируется безопасность!», - взволнованно сообщил он.

Голос этот показался мне знакомым… Ах, да! Мужчина в куртке, который думал, что поймал Проводника.

- А чего с мертвецов тогда разговор начали? – зло выругался Гаврила, когда к вещанию уже знакомых инструкций вернулся женский голос. – Не причинят они вреда… Гады! – Присмотрелся в окно. – Только помяни, а они уже тут!

По улицам с оружием в руках шагали солдаты в сером камуфляже. Бросали дымовые шашки в окна, выламывали двери. Врывались в дома, под руки выволакивая из них людей – под воздействием едкого вещества, те едва способны были шевелить ногами, не говоря уже о том, чтобы оказать сопротивление.

Те, кто отстреливался из домов, получали по шашке сразу во все окна.

Персонал Лаборатории действовал организовано и быстро.

Все происходило очень быстро.

- В окно, - сказал Гаврила, первым выпрыгнув из окна в темноту улицы.

Следом спрыгнула я, и вслед за мной на ноги бесшумно приземлился Стас. Мужчины при автоматах, а у меня в руках пистолет. Ну не могу я бегать по деревне со снайперской винтовкой наперевес.

Обогнув здание, втроем мы незамеченными переместились к соседнему дому, а от него перебрались к следующему, но тут Стас вдруг резко вскинув автомат к плечу, открыл огонь. Огонь по внезапно обнаружившему нас неприятелю открыл и Гаврила. Я укрылась за большой телегой без колеса.

Вскинув оружие, взяла солдата на прицел, но не стреляла. Еще в тот день, когда приняла от Олега первый в своей жизни пистолет, уже тогда знала: выстрелить в живого человека едва ли смогу когда-нибудь. Оружие со мной только для того, чтобы отбиваться от мертвых.

К ногам Гаврилы и Стаса упала шашка, из которой повалил густой серый дым. Оба пошатнулись, сразу рухнув на колени. Дым почти настиг и меня, когда я, как дворовая собака, выгнув спину, пролезала через узкую щель под домом в метре от той самой телеги, за которой была. Вытянувшись на холодной сырой земле под старым домом, курткой заткнула промежуток, отгородив себя от дыма и людей.

Слышала, как ругался Гаврила… Больше похоже было на тихое бормотание безнадежно пьяного человека, который на грани того, чтобы упасть лицом в землю и уснуть.

- А этих не трое было? – спустя какое-то время как-то безмятежно, даже лениво, спросил кто-то.

- Не-е, - протяжно возразил ему другой. – Двое стреляли…

Гаврила перестал ругаться и закряхтел.

- Тяжелый какой, - пожаловался первый.

- Этот нелегче, - недовольный, высказался другой.

Когда стало тихо, не сразу решилась оттянуть куртку и посмотреть. Дым развеялся. Стаса с Гаврилой увели куда-то. Повсюду люди в сером камуфляже, группами по пять-десять человек. В каждую щель заглядывали. Население и солдат деревни под руки к центру тащили, туда, где стоял вертолет Лаборатории.

Нет, из-под сырости дома вылезать пока что рано.

Повысив яркость наруча на полную мощность, осмотрелась, взглядом наткнувшись на два бестелесных столбика в стороне. Не сразу поняла, что то были ноги Темного. Ноги здесь, а туловище в доме… Ощутив в том нечто до неприятного странное, проползла мимо Темного, на животе перебравшись к другой стороне дома.

Здесь приличный перепад земли, так что, не так тесно.

- …Все одно говорят: Пилота здесь нет, - говорил солдат перед домом. – В Первый город его увезли, а вертолет здесь остался.

- Его? – не понял второй.

- Да здесь каждый твердит, что Пилот парень какой-то.

- Так ведь женщину ищем!

Стало тихо. Первый, судя по всему, плечами пожал.

У меня сердце пропустило удар, и по телу пробежал холодок. Стало быть, знают, кого искать надо.

К солдатам подошел еще солдат. Закурил.

- Ну, че? - спросил его тот, что стоял левее.

- К вертолету мужиков загнали, - ответил он. - Женщин нет.

- А среди мертвых?

Судя по всему, тот мотнул головой, потому что солдат левее уверенно заключил:

- Прячут, значит.

Опять стало тихо.

- Ты же Смоленского вроде вез? – вдруг оживился солдат правее. Сказал так, будто вспомнил о том внезапно. – Нафига столько мертвецов запустили?

- Вез бы я Смоленского, сейчас бы с важной физиономией в палатке сидел, а не по деревне с остальными шатался, - усмехнулся тот, что с сигаретой. – В третьей машине я был…

- Да почти со Смоленским!

- Да тебе че надо-то?

- Да говорю же: нафига столько мертвецов на деревню запустили? Сотни не хватило бы что ли?

- Местных жалко? – опять усмехнулся тот, что с сигаретой. А затем серьезно: – Больше мертвых – выше сила. У Пилота, вроде как она соразмерна силе мертвых. Затем и выпустили два контейнера сразу, что бы эта… уже наверняка спалилась.

Солдат бросил сигарету на землю и затушил ногой.

- Пойдем уже… - бросил он, и все трое спокойным ровным шагом побрели к дороге.

«И как? Оборудование силу зафиксировало?» - почти неслышно донеслось до меня. В ответ прозвучало: «А меня че спрашиваешь? Я в третьей машине был. Со Смоленским не стоял...».

В сырости под домом я нахмурилась.

Лаборатория полагала, что пилот вертолета одолеет мертвых, тем самым выдав себя в толпе обычных людей? Интересная теория! Да вот только не работает эта сила против Темных в костюмчиках.

Невероятно.

Неужели нельзя было предположить, что если свет фонарей и солнца бесполезны против ходячих мертвецов, то мое сияние против них тоже будет бесполезно? А впрочем, Лаборатория могла не знать о сиянии. Как жители деревни они вполне себе могли думать обо мне как о всемогущем дьяволе.

Повсюду ходили солдаты в белом камуфляже, но в непосредственной близости от моего укрытия не было никого.

Солдаты ходили группами. Переговаривались о чем-то. В окна, да по углам посматривали.

Наруч пришлось отключить. И тихонько выбравшись из-под дома, на полусогнутых я перебралась к кустам у дороги и затаилась в них. А спустя некоторое время, дождавшись момента, прокралась к соседнему дому.

Вокруг дома высокие кусты. Их рассадили с тем расчетом, чтобы любопытные с дороги не заглядывали в окна. Очень предусмотрительно! Так что, вполне себе безопасно я обошла дом и, притаившись на торце, украдкой выглянула. И вот проблема… Точно к моей позиции направлялись солдаты. Бдительные, рыскали, заглядывая по кустам и в окна. Они пока не знали, что я здесь, но если я срочно что-нибудь не предприму, мы обязательно столкнемся.

Под дом не пролезть, слишком узко.

Пошла в обратном направлении, и вот засада! С той стороны тоже доносились голоса. Солдаты, судя по всему, дом кольцом обходили.

И куда мне теперь? За кусты, к дороге? Так там еще больше солдат!

Что делать?

Кусты высокие, темень на дворе непроглядная, так что, вытянувшись во весь рост, ухватилась за высокий подоконник, и… А окна-то в дом закрыты изнутри.

- Ох черт, - обреченно выдохнула я.

Солдаты слева.

Солдаты справа.

Солдаты позади, а впереди плотно закрытые оконные ставни.

У меня секунды, а потом неизбежная встреча.

Поджав губы, с силой ударила прикладом пистолета по стеклу. Треск страшный! Вовнутрь дома посыпались осколки.

«Сюда!» - прогремел один.

«В доме!» - прохрипел другой, когда я перевалилась в дом и уже поднялась с дощатого пола на ноги.

У меня опять секунды…

Промчавшись в соседнюю комнату, без раздумий прыгнула в открытое окно, а в это же время в прихожей с силой ударили ногой дверь и та хорошенько врезалась о стену.

Вскочив с холодной земли, нырнула в кусты, а оттуда, сразу пробралась под днище стоящего рядом с домом джипа. Странный в модификации четырехколесный джип был полностью в броне и с низким днищем. Крепкий мужик в экипировке сюда в жизни не пролезет, а вот тоненькая и без экипировки я… ну, лицо в двух сантиметрах от теплого железа.

«Из окна сиганул!» - зло прохрипел кто-то. А в следующую секунду из-за кустов выбрался солдат в сером камуфляже. Он пошел к джипу, а двое, что из-за кустов выбрались вслед за ним промчались к дому на той стороне дороги.

Тот, что подошел к джипу, распахнул дверцу и, недовольный, с силой захлопнул ее обратно.

В полуметре резко на тормозах остановился еще джип. Из-под днища машины я видела большие черные колеса.

- Что у вас? – раздался голос из высокого внедорожника.

- Местный, вроде безоружный. Ушел.

- Женщина?

- Явно мужик…

Растерялась. На глаза я никому так и не попалась. Произвела много шума, но осталась незамеченной. А то, что они там додумали даже на руку.

Из дома по соседству повалил серый дым…

На помощь этим солдатам из внедорожника решительно выбрались четверо. Прошли мимо низкобрюхого джипа, пошутив над тем, что надо бы посмотреть под днище.

Опять посмотрела на черные колеса рядом стоящей машины. Расстояние всего два метра, а там и другая сторона дороги недалеко. Только бы протиснуться на ту сторону четырехметрового джипа с отвисшим брюхом, скребясь курткой по грунтовке... На это потребовалось время. А там, резкий перекат под соседний внедорожник с высоким клиренсом и не было больше прежней тесноты. Я с облегчением выдохнула, сразу посмотрев на гору дров по ту сторону дороги – за дрова, а оттуда под дом… Да, пролезть там можно.

Раньше меня бы ужаснула мысль проползти под каким-нибудь старым домом, в сырости и темноте, там, где полно жуков и паутины, но суровая реальность этих мест снова грозно смотрела мне в лицо, не оставив другого выбора.

Выждав момент, я активно заработала локтями, выбравшись из-под машины. Затаилась за горой сложенных дров, когда к транспорту пошли солдаты. Из машины они взяли еще фонари. Между тем, в доме на этой стороне дороги, из которого еще недавно валил серый дым, раздалось хмурое:

«Есть что?»

В ответ протянули усталое:

«Не… Ушел, походу».

Скрипнула дверь. На крыльцо вышел солдат, бросив через плечо:

«Ничего, далеко не уйдет».

На животе я заползла под домом, тут же напугавшись света чужого наруча в нескольких метрах от себя.

- Не бойся, не бойся. Я не враг, - тихо и бегло заговорила женщина, так же как и я, укрывшаяся от солдат под домом. – Не кричи только.

Я не собиралась кричать, просто неожиданно было увидеть здесь кого-то.

- Кто вы? – на локтях подтянувшись к ней, спросила я.

- Аня. В церкви деревенской служу. Жизнь праведную веду. Утро каждое за деревню молилась, за людей молилась. За Ивана Григорьевича, старшего нашего в деревне молилась, - вдруг на одном дыхании затараторила она, скривив лицо в муках сожаления и горя. – А сегодня не помолилась…

- Я Нина, - попыталась оборвать я исповедь Ани. А та вдруг громче:

- Беда на деревню обрушилась! Мертвецы пришли. Солдаты пришли. Ивана Григорьевича убили…

- Нас тоже убьют, если не прекратите.

Аня глубоко вздохнула, и сколько-нибудь да успокоилась.

- Я Нина, - опять сказала я, присмотревших к женщине с худым лицом и черными бегающими глазами. - Почему вы в убежище с остальными не укрылись?

- Не успела, - качнув головой, шепнула она. – Мертвые пошли, и…

Женщина с золотым православным крестом на шее крепко держала в пальцах авоську с потрепанной библией, одеждой и едой. На дне авоськи был пистолет в кобуре.

- Я пытаюсь пробраться к устью реки, а оттуда в город, - шепнула я. - Вы со мной?

- Тебя там ждет машина? – вспыхнула она надеждой.

- Я пешком пойду.

- До города три дня, а то и больше! – ужаснулась она.

- Да, примерно так и будет. Так вы со мной?

Аня нахмурилась. Такая перспектива ей явно не по нраву. В общем-то, учитывая ее телосложение и относительно комфортную жизнь здесь: в собственном доме и под защитой солдат…

Показав на южную сторону дома, спросила:

- На той стороне можно выбраться?

- Там сразу дорога будет. Лучше левее, там соседний дом близко и кустов много, есть где спрятаться. Обойдешь дом, а там по полю… Путь получится длинным, зато безопаснее будет, - бегло зашептала она. А секунду спустя, подтянувшись ко мне на локтях, решилась: – Я с тобой.

По сырой земле продвигались к северной стороне дома.

Заслышав, как Аня вдруг бегло зашептала что-то о деве Марии и Господе, я обернулась, углядев в нескольких метрах от нее два темных столбика. Темный.

Сияние не вспыхнуло. Из-за наручей на наших запястьях Темный даже не пытался подобраться слишком близко.

Не мешкая, поползла дальше.

Выбравшись в предутреннюю прохладу улицы, мы с Аней обошли соседний дом, а дальше прокрались через дикую растительность окраины деревни к заросшему высоким сорняком полю. Здесь солдат тоже хватало. В поле три вражеские позиции с лампами на треногах; лучи этих ламп в точности как у маяка, вращались по кругу. Три бронетранспортера и восемь джипов.

Опять пришлось ползти на животе, но на этот раз ни какие-нибудь там пара метров под машиной или под домом, а целое поле! На это потребовалось почти два часа. Два часа на локтях по мягкой земле меж крепких стеблей желтой травы всякий раз замирая, когда приближался бьющий до самого леса луч лампы. Нельзя было допустить, чтобы под лучами света макушки травы этого большого поля шелохнулись как-то не так.

А еще рассвет подгонял…

На финишной прямой, когда я опрометчиво подумала, что труднее уже не будет, пробираться пришлось через глубокую вязкую грязь. По этому участку поля, судя по всему, когда-то колонной тяжелая техника прошла, оставив после себя настоящее месиво. Ноги затягивало по самое колено! Но на этом неприятности не кончились. По ту сторону грязевого побоища зашевелился мертвец. Просто Рухлядь, сгнившая едва ли не по самые кости, но так близко... Будто ждал.

Я отшатнулась, едва не вскрикнув. Аня вскрикнула, но негромко.

Покойник не мог подняться. Только тянулся к нам, распахнув гнилую пасть. А между тем стена леса была уже совсем близко. Пробравшись к высоким стволам деревьев, мы с Аней, наконец, вытянулись в полный рост, помчавшись как можно дальше от Сторожевой деревни вниз по склону к устью реки.

Ранее утро. Макушки деревьев только начинали подсвечиваться первыми лучами восходящего солнца.

В широкой спокойной реке плескалась рыба.

Аня села, стараясь отдышаться.

- Что дальше? – спросила она в то время, когда я, сбросив с ног ботинки, уже стягивала с себя куртку. Молча зашла в холодную воду и окунулась в нее с головой, так и оставив заданный мне вопрос без ответа.

Мне тоже нужно было успокоиться и собраться с мыслями.

Олег с Валерой на пути в город. Стаса взяли. Что с Командиром и Тихим можно было только догадываться. Ну а я здесь. Каким-то чудом сбежала из Сторожевой деревни от людей, что отчаянно выискивали меня среди толпы.

- Когда они поймут, что Пилота среди населения нет, как думаешь, что сделают с людьми? – спросила я.

- Не знаю… Ну посмотри на себя! Вымокла вся. Ты бы хоть подумала, что у тебя сухой одежды нет, прежде чем в воду лезть, – упрекнула Аня, собирая костер. – Бесы проклятые! Если найдут Проводника какого – заберут, эксперименты свои нечестивые ставить будут. Знаешь, я под домом когда сидела, разговор демонов слышала. Говорили, что пилот вертолета это не мужчина вовсе, а женщина! Представляешь? – Тараторила она на одном дыхании. Спичками хворост подожгла. – Это же что получается? В город не того повезли и истинный дьявол где-то прячется? А знаешь, оно и к лучшему! Как представлю, что тот нахал со взглядом головореза и есть дьявол, так холодно на душе становится. Холодно-холодно…

Из верхушки собранного шалашом костра повалил серый дымок, и я подсела рядом.

- Но когда личину дьявольскую знаешь, известно тогда, кого остерегаться надо! – не унималась Аня. – Знаешь кого замаливать словом божьим надо! Я вот думала вчера: повезли дьявола в Первый город, и решила, что ни ногой отныне в логово бесовское! И за Первый город молилась. Весь день вчера молилась! Томарку и Светку молиться заставила. Сашка даже молиться пошел! А тут, выходит, не туда молились, беда-то в деревню пришла! – Брови сдвинулись, глазки на худом лице на мне остановились. - Это же что получается: дьявол теперь где угодно быть может? Даже по деревне гулять! Понимаешь, Нинка, ужас-то какой!

Не нашлась, что ответить на это, зато мой взгляд оказался красноречивее всяких слов.

Костер жаркий, бездымный. Одежда высохла быстро, так что через полчаса снова натянув на себя джинсы и кофту, с оружием в руках прогулялась вдоль широкой и глубокой реки, обнаружив на берегу битую кастрюльку. В ней мы и вскипятили воду.

Аня поделилась едой из авоськи; насытившись, читала вслух библию, но не для себя, а для меня скорее. Раза три многозначительные паузы делала, да на меня поглядывала. К молитве склонить пыталась, но тут я наотрез отказалась.

Высоко в небе яркое жаркое солнце. Ни облачка, ни ветерка.

Спокойная река. Красивые пейзажи.

Первую половину дня вдоль берега мы шли спокойно. Не теряли бдительность, смотрели по сторонам, прислушивались. А к полудню, когда река сильно пошла вширь и вода в ней начала выглядеть бурной, стало понятно, что придется теперь карабкаться в гору.

Такая перспектива не понравилась Ане. Впрочем, и мне тоже. А что делать?

Пришлось карабкаться.

С болью в мышцах и с испариной на лбу, поднялись.

С приличной высоты было видно, как широкой бурной нитью река огибала гору, из зелени которой к небу поднималась посеревшая церковь. Нетронутый людьми позолоченный колокол до рези в глазах сверкал в лучах дневного солнца.

Смотрела, не отрывая глаз от колокольни, на которой этой ночью мне довелось побывать.

- Два века стоит уже, - устремив взгляд туда, куда смотрела я, сказала Аня.

- А забросили когда?

- Разграбили ее в прошлом столетии, дай бог вспомнить, что там дед Аркадий говорил… Лет сорок точно сама по себе стояла. Потом ее восстановили. А в две тысячи двенадцатом... Гиблое место!

- В смысле… Пропащее?

- Не-е, - протяжно возразила Аня. – Гиблое! Люди если заходят, то редко из церкви выбираются. Вон, на колокол посмотри! Целехонький. Позолоченный. На верхних этажах роскоши осталось много небось, а не тронуто никем. Это все потому, что добраться до колокольни никто не смог. Люди, что возвращались, в бреду о зверях невиданных говорили, будто бы их кожа из брони сделана и пули их не берут. А на лапах у них не когти, а ножи самые настоящие! Мужики исполосованными в деревню возвращались.

- Стало быть, не Гиблое, если люди возвращались.

- Место святое. Поэтому и Гиблое там ни как везде! Слабее прочих.

Задумавшись об описанных Аней тварях, я вспомнила Гаврилу. Его лицо и руки были в глубоких шрамах от тонких и очень острых когтей. Я почти не сомневалась в том, что шрамы ему оставили именно те твари.

Спустившись вниз по каменистому склону, перебрались на ту сторону реки, а там к пещере вышли. Пещера под церковью не естественного происхождения. Построенная когда-то человеком, спустя десятки лет открылась миру после случившегося оползня.

Засыпанной оказалась треть реки.

Я взобралась по крупным камням к пещере. Высота темного туннеля, по меньшей мере два человеческих роста.

- Никогда не слышала о таком, - призналась Аня, с любопытством заглянув в ту темноту.

Как вдруг за нашими спинами раздался рык.

Мы резко обернулись, отступив от лохматого и серого зверя, что скалился на нас. То был волк! Да еще в кожаном ошейнике со страшными шипами! По камням взобрался еще один такой. И теперь их было двое.

Моя рука медленно потянулась к поясной кобуре, и волк вдруг дернулся в атаку. Мы с Аней бросились в темноту пещеры, а умный волк за нами не пошел. Метался перед туннелем, не решаясь вступить в него. Другой волк тоже держался от темноты на расстоянии.

- Где-то здесь должен быть их хозяин, - включив наруч на запястье, сказала я.

Вынула из набедренной кобуры пистолет.

Эти звери явно пуганы оружием - завидев дуло, разбежались сразу. Но не уходили далеко, рычали из-за укрытий.

- Боже милостивый! – взмолилась Аня, ухватившись за золотой крест на груди, когда я опустила оружие. – Нам что, туда теперь идти придется?

С правого берега реки послышались голоса. Сюда шли двое или трое.

- Другого выхода просто нет, - тихо сказала я, решительно двинувшись вглубь туннеля. – Пещера приведет к церкви, а оттуда… Нам, как ни крути, подняться в гору все равно бы пришлось. Просто сейчас это единственный в нашем распоряжении путь в нужном направлении.

- А как же звери, что там обитают?

- Думаешь те, что остались позади, опасны меньше? – подразумевала не только волков, но и людей.

- Но у тебя есть оружие!

- У тебя оно тоже есть. Будешь стрелять по живым людям?

- Бандитам! – с многозначительными интонациями поправила она.

- Хорошо, - без раздумий согласилась я. - Будешь стрелять по бандитам? Убьешь их всех? Потому что лично я не смогу.

Ненадолго стало тихо. Я добавила:

- Перспективы, согласна, у нас так себе. Но и из двух зол приходится что-то выбирать.

Аня кивнула.

Чем глубже уходили в туннель, тем холоднее становилось.

Темно и сыро. И слышно было, как за старыми решетками под ногами скреблись крысы.

Туннель привел к лестнице наверх, после которой начинался новый туннель. Выложенный из красного кирпича, этот туннель был не такой сырой и мрачный. Вдоль стен тянулись старые провода.

Когда мы приблизились к развилке, услышали разговоры и смех, громыхание посудой и треск костра. Где-то над землей был разбит лагерь, причем, где-то очень близко от нас. Мы свернули в правый туннель и там я заглянула в расположенную на уровне глаз узкую решетку, из которой была видна терраса церкви.

Меж высоких опор был развернут лагерь. По лагерю ходил мохнатый серый волк. В общей сложности я насчитала семерых бандитов у костра и еще троих услышала где-то в стороне вне зоны видимости.

- Десять человек примерно, - тихонько сказала я Ане. – С учетом тех, кто был у реки двенадцать-тринадцать.

- Боже милостивый, - протянула она. Перекрестилась.

Мы вернулись к развилке и продолжили путь по главному туннелю. Вскоре Аня поделилась наблюдением, что крыс больше не было слышно. Сказала с облегчением, я же насторожилась. Крыс и прочих грызунов, и правда, уже какое-то время не было слышно…

Смотрела по сторонам, готовясь в любой момент воспользоваться пистолетом. Однако, учитывая пуленепробиваемые особенности кожи тварей, с которыми, вполне вероятно придется столкнуться, уверенности у меня в нем не было.

Аня пугливо вскрикнула, а я остановилась.

В глубине туннеля поднялась призрачная тень, и Темный как-то неуловимо приблизился к границе исходящего от наших наручей света. Я резко обернулась, ощутив еще и чье-то присутствие за спиной. Там тоже стояли Темные, сразу восемь.

Замерцали наручи.

Аня снова вскрикнула.

- Что это такое? - закрыв рот ладонями, отшатнулась от меня.

Светом моего сияния туннель был подсвечен на метры. Темные исчезли и нам с Аней больше ничего не угрожало. Ничего, кроме помешательства самой Ани.

- Ты пилот вертолета. Ты пилот вертолета. Ты пилот вертолета, - без вздоха повторяла она, а потом вдруг зашептала в отчаянии: - Господи Боже, Владыка ада передо мной! Владыка ада обманом затащила меня в свое логово! Спаси и сохрани! Дьяволица заберет мою душу. Пропала я! – Женщина вжалась спиной в холодную стену и, изобразив на лице муки страдания, яро зашептала себе под нос молитвы. Трижды перекрестилась. И опять забормотала…

- Ну, как… теперь лучше? – понадеялась я, когда та вроде бы успокоилась. Но Аня, глядя на меня как на дьявола, которого ей не удалось изгнать словом божьим, уверено изрекла:

- Нет.

Крепко засомневавшись сразу во многих вещах, я спросила осторожно:

- Ты как дальше, со мной или без меня?

- Не последую за Лукавым. Своей дорогой пойду! - решительно мотнув головой, заявила она. Подумав немного, добавила: - В сторонке держаться буду.

Учитывая, что путь вперед только один, а Аня явно обратной дорогой идти не думала, ну что ж…

Я шла впереди и слышала в спину беглое бормотание, что-то о защите Господом и избавлении от Лукавого. Обернулась, а она рукой по воздуху водит - крест мне на спине рисует.

- Слушай, но я ведь вроде не языки пламени извергаю. А сияние это, вроде что-то из ангельского…

- Дьявол – падший ангел.

- А-а, - как человек, ни разу не открывавший библию, протяжно капитулирую я перед железным аргументом. – Ладно…

Бормотание мне в спину продолжилось с ударной силой. Этот безжалостный набор звуков с мрачноватым содержанием не убьет, конечно, а вот нервы потреплет точно. Что же, делать нечего, придется потерпеть.

- Все зло от Евы пошло! От женщины! – разоблачительно вдруг прошептала Аня. Вроде, успокоилась немного, размышлять пыталась. – Еву из рая выгнали, получается, адом править!

- А Ева разве не человеком была? – всерьез удивилась я. Даже обернулась, как в тот же миг перед моим лицом по воздуху крест опять нарисовали. – Проехали…

- Вот чего молиться-то не захотела! – опять зашептала она мне в спину, припомнив еще мирные посиделки у костра на берегу реки. – Слова божьего боишься! Знаешь, окаянная, что покарает тебя сила Всевышнего!

Аня опять забормотала…

Туннель вывел в большое темное помещение с тяжелым застарелым запахом. Ступив в него, под желтым светом моего сияния узнала высокие потолки, монументальные опоры, старинные гобелены на стенах из красного кирпича.

- Тише, - понизив голос, попросила Аню прекратить бормотание. Но вместо этого, воодушевленная мнимым успехом, Аня повысила голос, чтобы словом божьим уже наверняка добить дьявола:

- Да защитит меня Всевышний! Да покарает он Лукавого…

Стены зашевелились. И маленькие зверьки с острыми когтями на лапках набросились на женщину сразу с двух сторон. Аня заверещала. Зверьки зашипели, нанося несчастной молниеносные удары когтями по лицу и телу. Когда зверьки бросились и ко мне тоже, я затрусила, провалившись в яму с водой. Яма глубокая. Я провалилась с головой, а выбралась по ступеням.

Уровнем ниже затоплены целые комнаты, а может даже коридоры.

Едва помня себя от ужаса грунтовой ледяной воды, выкарабкалась на сушу. Кашляла и никак не могла отдышаться. А подняв глаза, замерла, затаив дыхание. Зверек рядом с моим лицом тоже.

Я не шевелилась, а он принюхивался.

К этому зверьку, перебирая короткими кровавыми лапками, приблизился другой, такой же зверек. Тоже стал принюхиваться к моим рукам и волосам. А потом вдруг резко отвернулись оба…

Поведение хищников меня крепко озадачило.

Сколько-нибудь оправившись от потрясения, поднялась, с опаской оглядываясь по сторонам. Сияние не погасло, оно даже стало ярче, подсветив все на десятки метров вокруг. Вот я и вижу, как из темноты угла ко мне решительно приближался еще один любопытный зверек. Едва обнюхав меня, поспешил поскорее скрыться.

Странное поведение хищников объяснялось не светом моего сияния.

- Вода, - поняла я.

Эти звери ее не любят. Остерегаются. Боятся?

Осмыслив догадку, с тяжелым сердцем обратила взгляд к окровавленному телу Ани.

Подошла к ней, присела, и когда убедилась, что помочь женщине больше было нечем, резко поднялась на ноги и отступила.

Она не была плохой. Говорливой? Назойливой? Возможно. Но плохой она точно не была. Просто в тяжелые времена людям отчаянно нужно во что-то верить, тем более, если вокруг творится нечто настолько странное, что кажется, будто объяснения этому может быть только у бога. Аня слишком положилась на него, позабыв о здравом рассудке, а главное, об осторожности.

Как там говорят? На бога надейся, а сам не плошай.