Пилот вертолета

Глава 11

По первому этажу церкви разгуливали мертвые. Не то, чтобы их было очень много и я не могла бы украдкой проскользнуть через них, просто их тихие шаги и урчащие звуки действовали мне на нервы, усиливая чувство неосознанного беспокойства.

На первом этаже комнат, как таковых, не было. Здесь находились гигантские помещения с высокими рамами без стекол и порушенными перегородками. Едва ли не во всех стенах были сквозные дыры, позволяющие легко перемещаться из одного помещение в другое. Полагаю, те, кто их создал, не особенно задумывался об архитектурной устойчивости здания; просто повезло, что вся эта громадина держалась на монументальных колонах.

Дверей почти нигде не было. Повсюду стояли сквозные арки, что тесно связывали этаж с улицей. Укрыться от неприятеля в таких условиях вряд ли получится, не запереться от него и не спрятаться, зато в углу точно не прижмут.

Солнце почти село. Ранние сумерки плавно уходили во тьму.

Когда по ту сторону перегородки послышались тихие шаги, я стояла в узком коридоре, недалеко от дыры в стене, откуда доносился звук.

Я знала, что где-то поблизости ходили еще мертвецы, и мне совсем не нужно было, чтобы от звука выстрела все они примчались в одно место. Только не в этом узком коридоре. Только не в этих стенах. Так что медленно, но верно отступаю.

От террасы к лагерю бандитов не так далеко. Если отстреливаться, то лучше там: найти ключи от какой-нибудь машины и по-тихому убраться из этих мест.

А Павел хитрец!

Оставил эту проблему на меня. Что ж, ладно…

К тому времени, когда через дыру в коридоре, будто чуя запах моего живого тела, осторожно ступил Бодрый, я переступила через другую дыру в стене, пробравшись в помещение с разрушенной перегородкой. Дверей здесь не было. За порушенной перегородкой звуков, вроде, тоже не было. Но…

Время вдруг остановилось, и перед глазами возникла сцена преступления. В тот же миг вспыхнуло сияние, и Темный, что набросился на меня со спины, испарился.

Выровняв дыхание, выругала себя за неосторожность: место, куда я ступила, и правда, очень темное.

Свет наруча сделала ярче, усилием мысли полностью погасив собственный желтый свет, чтобы ни Павел, ни кто-либо другой этот свет ненароком не увидели. Зато свет от наруча теперь мог заметить Бодрый. Как говорится: из двух зол...

Пробравшись в комнату посветлей, через пробитую насквозь стену увидела еще две комнаты; в последней выход на церковную террасу. Шагнув вперед, увидела, как уцелевшая дверь в стороне у меня на глазах беззвучно приоткрылась. Холодок по коже. Я юркнула назад за перегородку. Выглянула. К серо-синей улице террасы, подволакивая ногу, хромала очень медленная Рухлядь.

Выступив из-за укрытия, я вынула из набедренной платформы нож. С осторожностью приблизившись к мертвецу, всадила тупое лезвие ему в шею, с усилием разодрав мягкую, смердящую зловонием плоть.

Мертвец упал. Я отшатнулась.

Вышла в соседнюю комнату и там замерла. Из улицы террасы на меня смотрел живой волк. Он не скалился и не рычал. Не подходил близко. Постояв недолго, трусливо отступил, когда серые стены зашевелились.

Мне тоже стало неспокойно, хотя и знала, что маленькие ползучие твари с острыми коготками уже бы давно бросились на меня, если бы не боялись. Стало быть, действительно умные, и знают, что опасно.

Удерживая в руках крупнокалиберный пистолет, осторожно переместилась через комнату в террасу.

Темные уже выстроились в тенях деревьев и наблюдали.

Бесшумно подобравшись к затухшему костру, присела. И отложив пистолет, очень быстро раскрыла рюкзаки и вынула из них вещи: запасную одежду, оружие и патроны к ним. Ножи разных форм и размеров.

После того как я ножом проделала дыру в стене в келье, он затупился. Его обязательно нужно было поменять, собственно, что я и сделала, выбрав похожий на предыдущий нож. Еще я взяла черные перчатки, срезав ножом «пальцы». Натянула на руку, отрегулировав размер ремешком на запястье.

Ключей в тех вещах не нашлось. Зато неожиданно оказалась карта этих мест, а точнее, повидавший жизнь путеводитель с пометками.

Подобрав пистолет, с оглядкой по сторонам перебралась к другим вещам. В мешках и сумках нашла много еды. Не особенно разбираясь в предпочтениях, в мешок затолкала всего понемногу.

Резко подняла глаза.

Оскалив зубы, ко мне приближался волк. Рычал, но не на меня, а на того, кто был у меня за спиной. Обернулась, вскинув пистолет, и выстрелила, крупнокалиберной пулей разорвав голову Бодрого на куски.

При падении у мертвеца на поясе сверкнули ключи от машины.

Оглянулась.

Волк больше не рычал.

Я прошла к неподвижному Бодрому. Присела рядом с ним, стянув ключи от машины.

- Не может быть, - протянула я, узнав брелок.

Поднялась. Осмотрелась, с террасы перебравшись к парадным церковным дверям. Там, в зелени деревьев стоял транспорт: три типично-бандитских внедорожника и бронеавтомобиль.

В припаркованной слева машине в тяжелых обвесах сразу узнала черное чудовище. Стало быть, жизнь опять меня столкнула с бандитами Мирного. Ну, или с некоторыми из них… Внедорожник ни в чем не изменился, разве что со стекол машины сняли решетки, да и вмятин прибавилось.

Вскарабкавшись в салон, провернула ключ в замке зажигания. Придавила газ и по неровной заросшей дороге вернулась к лагерю бандитов на террасе.

Новых Бодрых в лагере пока что не было видно. Не теряя времени, уложила в багажник внедорожника еду и кое-что из оружия. Когда хотела уже взобраться в машину, взгляд споткнулся о волка, что робко перебирая лапами, приблизился ко мне. Испачканный брызгами крови зверь остановился в десяти метрах. Смотрел на меня. Не выглядел опасным.

Возможно, я совершаю глупость, но в минуту опасности этот волк помог мне…

Только я распахнула дверь внедорожника, зверь уверенно запрыгнул на задние сидения и улегся там.

Захлопнула дверь и села за водительское кресло, с включенными габаритами вырулив к заросшей травой дороге.

Серый волк на задних сидениях вел себя смирно. Уши торчком. Не рычал.

- Как тебя зовут, приятель? – спросила я, в очередной раз взглянув на зверя в зеркало заднего вида. Тот, только на мгновение обратил ко мне взгляд золотых глаз, и конечно, ничего не ответил. – Мохнатик? – Пошутила я, в одиночку посмеявшись над своей невеселой шуткой. А потом серьезно: - Хан. – Опять посмотрела на волка. – Не возражаешь, если я буду звать тебя Хан?

Я, кажется, наскучила зверю, потому что он лениво увел взгляд к окну.

- Значит, Хан… Знаешь, Хан, мне сейчас предстоит сделать нечто невыполнимое, и я вот думаю: я чокнутая или очень смелая? Самонадеянная? Совершенно не представляю, как мне сейчас вытащить трех очень хороших людей из цепких когтей… плохих людей... Приду. Найду. Вытащу. Вот и весь план. Не обнадеживает, да? – в зеркало заднего вида видела, как волк снова обратил свое внимание ко мне. – Не представляю, что буду делать... – В некотором отчаянии призналась я. – Если быть предельно честной, только теперь задумываюсь над тем, что мне делать с тобой.

Оранжевая линия заходящего солнца окончательно ушла за синий горизонт и на землю проклятого острова опустилась тьма. По просевшей ямами старой грунтовой дороге я уводила внедорожник подальше от Сторожевой, за одну из сопок за деревней; подальше от вражеских лагерей. А там, свернув с дороги, по бездорожью переместилась в лесную чащу. Недалеко, конечно. В конце концов, черное чудовище обычный внедорожник, а не всемогущий вездеход.

Припарковав машину меж высоких деревьев, развела костер под светом фар внедорожника, а когда взялась за мешок с едой, заметила Темных. В тенях дальних деревьев их почти не было видно. Не двигались, но наблюдали. Не то, что бы их присутствие меня пугало, так, нервировало немного. В конце концов, Темные, наверное, единственная угроза этого острова, которую мне не особенно стоило бояться. Живых людей остерегаться следовало больше.

Волк лежал рядом с огнем. Тоже посматривал на Темных, но не особенно их боялся. Зверь умный. Знал, что если во мраке ночи есть хоть какой-нибудь свет, Темные не подберутся.

Залив в битый чайник воду из бутыли, на найденной в багажнике треноге повесила его над огнем. Едой поделилась с волком. А некоторое время спустя, уже с горячей кружкой в руках, всерьез задумалась…

Все-таки как я собираюсь пробраться в Сторожевую?

В это утро выбраться из деревни было непросто, а теперь мне нужно было придумать, как вернуться туда. И не просто вернуться! В деревне еще предстояло отыскать взятых Лабораторией товарищей. А если они уже вне деревни? В одном из вражеских лагерей, скажем?

Нет, мой дерзкий план имел бы хоть какие-нибудь шансы на успех, знай бы я, где искать Командира с Тихим. И что со Стасом? Гаврилой? А впрочем, узнать об этом мне по силам.

Посмотрела на прикорнувшего рядом с теплом костра волка.

Как бы там ни было, делать что-то надо было, и лучше это что-то делать именно сейчас, а не на рассвете, когда пойду через распадок к Сторожевой. В конце концов, разгуливать по окрестностям вне физического тела занятие энергозатратное, а силы мне нужны.

- Так, ладно… - сдалась я, отложив теплую алюминиевую кружку в сторону.

Прикрыв глаза, попробовала сосредоточиться.

Первым в мысли вторгся Стас. Видела его лицо и даже представила голос. Очень сильно пожелала найти его, а спустя долгие минуты признала, что столкнулась с проблемой.

Ничего не вышло.

То же попробовала сделать, представив в мыслях образ Тихого, потом Командира. И опять ничего.

- Да что же это! – выдохнула я.

Подумала немного, и вместо того чтобы в своем воображении рисовать образы мужчин, я попробовала сосредоточиться на конкретном месте. И в следующую секунду…

Распахнула глаза, обнаружив, что теперь находилась у белого вертолета в Сторожевой деревне.

Со всех сторон горели яркие белые огни прожекторов. Рядом с вертолетами понаставлены темно-зеленые палатки.

Грузовики и джипы.

Повсюду были солдаты в серых камуфляжах; один прошел сквозь меня.

Возникла мысль увидеть Стаса. И я шагнула вперед, в тот же миг очутившись в железном контейнере, в котором находилось, по меньшей мере, три десятка солдат Сторожевой. На весь сорокафутовый контейнер одно узкое оконце, через которое и ребенку было не пролезть, и работала только одна лампочка.

В то время, когда одни солдаты сидели неподвижно, потупив взгляд в стену или пол, другие о чем-то живо в стороне переговаривались.

Подобравшись ближе, присмотрелась к незнакомцам. Контейнер большой, свет от единственной лампочки здесь очень тусклый. Когда темнота стала ощутимо раздражать, на помощь пришел свет сияния. Свет не яркий и мягкий, как от свечи. Солдаты Сторожевой его не видели.

«Стас», - позвала я, и мужчина с неровным шрамом на лице вдруг обернулся. На правой стороне лица ссадины и засохшая кровь. Смотрел остро, хотя и выглядел растерянным. Посмотрел сквозь меня невидящим взглядом и, поджав челюсть, опять обратил внимание к солдатам.

И тогда я шагнула к тусклой грушевидной лампочке посреди контейнера. Протянула к ней указательный палец и та вдруг запылала ярчайшим белым светом, с реальной перспективой вспыхнуть и сгореть. Я вовремя увела руку.

На внезапную вспышку лампы внимание обратили все, но никто не придал этому особого значения. Однако…

«Ты в порядке?» - услышала я тихий шепот Стаса, как если бы он изрек эти слова мне прямо в уши. И ответив ему короткое: «Да», шагнула сквозь контейнер.

Узнала место.

Два транспорта на гусенице с сорокафутовыми контейнерами, два бронетранспортера и три палатки. В лагере, по меньшей мере, десять человек. Присмотревшись к соседней сопке, сквозь мрак ночи увидела церковь.

При свете дня думала, что в контейнерах мертвецы, а в них оказались люди. Но тогда меня отвлек Павел, и я толком ни в чем не разобралась.

Что ж, где искать Стаса теперь было понятно.

Где остальные?

Шагнув, оказалась в закрытой зеленой палатке с яркой лампой в углу. Солдат с каменным, как кирпич лицом, кулаком наносил удар за ударом по челюсти привязанного к стулу Командира.

«Остановись», - сразу вмешалась я.

С замешательством озираясь, человек в сером камуфляже задержал в воздухе кулак. Убедившись, что другие солдаты в палатке оставались спокойны, вернулся к делу, жестко потребовав от Командира:

- С вами была женщина. Проводник. Где она?!

Командир молчал. Долго. И человек с каменным лицом снова ударил его кулаком по лицу.

Шагнула сквозь палатку.

Белые вертолеты. Сторожевая деревня. Ясно.

Запомнив место, подумала о Тихом.

Неожиданно…

Мужчина с блеклым светом наручей на запястьях, вооруженный винтовкой, украдкой двигался к свету фар черного чудовища. В моем лагере будет минут через пять.

Я вернулась к физическому телу: глаза были закрыты, а голова опущена. В целом выглядело так, будто я заснула сидя на бревне перед костром.

Шагнула, и тут же поменялись берега реальности. Я вновь чувствовала тяжесть собственного тела и прохладу ночи. Открыла глаза, сделав глубокий вдох.

В лесу темно и тихо.

Накинула на плечи куртку и подбросила дров в костер. А когда волк навострил уши, предупредила Тихого:

- Не стреляй!

Волк недружелюбно зарычал, когда в темноте возник шорох листвы.

- Это друг, успокойся, - взглянув на зверя, попросила я. И тот, как-то поняв меня, спрятал зубы. Не показал их, даже когда мужчина выбрался из зелени хвойных веток и кустов.

- Откуда зверь? – недоверчиво посмотрел на волка Тихий.

- Бандитам не повезло. А мы с ним, вроде, подружились… Его зовут Хан.

Тихий спокойно прошел мимо волка, и тот, окончательно успокоившись, лег на землю.

- Это случайность? – спросила я Тихого, подразумевая то обстоятельство, что он вышел конкретно к моему лагерю.

- Командир велел найти тебя. Я нашел.

Вынув из тяжелого рюкзака лампы, он принялся расставлять их по радиусу маленького лагеря. После чего сразу выключил свет фар. Задержал ненадолго взгляд на внедорожнике и ухмыльнулся.

- Видел лагерь Лаборатории, тот, что ближе к дороге? – спросила я, когда Тихий присел рядом на бревне.

- С двумя контейнерами?

- Там солдаты Сторожевой, - кивнула я. – Там Стас… А Командир в деревне.

- Командир велел отвести тебя во Второй город, - вдруг сказал он.

В ответ прозвучало мое бескомпромисное:

- Нет.

- Нет так нет, - легко сдался Тихий. – На плече я тебя не потащу. Командиру доложу как есть.

Он взял кружку и, плеснув из чайника теплой воды, поднес ее к губам. Спросил, взглянув на волка:

- Почему не снимешь с него ошейник?

- Боюсь пока.

Присвистнув, Тихий жестом подозвал волка к себе. Тот послушно поднялся, обошел костер и встал рядом с мужчиной.

- Подзываешь свистом, - объяснял он. - В остальном команды как у собак.

- Бандиты их дрессируют?

- Непослушный зверь им ни к чему.

Сняв с волка ошейник с острыми шипами, Тихий отбросил его в сторону.

Хан благодарен, хотя и выглядел по-волчьи строгим. Отряхнулся и улегся рядом с теплом костра.

- Утром выдвигаемся, - сказал Тихий. – Вызволим солдат Сторожевой, а что делать дальше уже со Стасом решать будем.

- Хороший план.

Стало тихо.

Вынув из заднего кармана джинсов обложку с документами, стянула черно-белую фотографию, найденную в подземельях церкви и протянула ее Тихому.

- Это принадлежит тебе, - сказала я.

Мужчина долго смотрел на фотографию, прежде чем взять ее в руки. И когда это все же произошло, я тихонько спросила:

- Твоя жена?

- Сестра.

На лице мужчины не шелохнулся ни один мускул, зато взгляд выдал неподъемную тяжесть воспоминаний давно минувших дней.

Следом я протянула рукописную исповедь человека, виновного в ее убийстве. Сделала это осторожно, затаив дыхание. Тихий, едва взглянув на строчки, смял желтые листы и бросил их в огонь.

Луна в небе была не яркой, зато сияли звезды.

Тишина стала совсем тяжелой.

- Что с тобой случилось? – спросила я, спокойно глядя на то, как в пламени огня догорал последний фрагмент письма.

- Сукин сын убил мою сестру, - сразу сказал Тихий. – Спустя шесть лет я нашел его в русской церкви. В ней же и убил.

- Русской?

- Я родом из Германии, - выдержав недолгую паузу, пояснил он. - В шестнадцать переехал в Венгрию. Затем… Теперь я здесь.

Вновь возникшую тишину нарушал только треск костра.

- Как так случилось, что ты умер в подземельях?

- Я шесть лет потратил на то, чтобы найти его, а после… Что мне было делать дальше? В Венгрию я не вернулся. Остался в русской церкви.

- В той, где убил его…

- Потом пришли грабители. Я укрылся в подземельях, но был ранен. Знал, что мне конец, - Тихий смотрел на фотографию. - До последнего вздоха смотрел на ее лицо.

«Сожаление и безысходность, смирение и покой» - вспомнились мне противоречивые ощущения, сохранившиеся в потайной комнате. Вот отчего противоречие… Человек рядом со мной сожалел, что не смог защитить сестру, но ни одного дня своей жизни не жалел о том, что сделал с ее убийцей. Он умер в покое.

- Кто-нибудь знает о тебе? – спросила я, подразумевая обоим нам понятный факт: Тихий вселился в живое тело Проводника, заняв его место.

- Командир знает.

- А этот человек был кем?- робким жестом показала на самого Тихого.

- Он был бандитом. Когда набросились твари, что обитают в церкви, Проводник остался без защиты. Я занял его место, - проговорил он и вдруг спросил: - Что ты будешь делать с этим знанием?

Посмотрела на него. Поняла, что мне не показалось и сразу увела взгляд.

Маски сброшены.

Тихий – Темный. А я та, кто сопровождает Темных в положенное им место.

- Знаешь, плохие ребята на той стороне всегда знают, кто я… Боятся меня. Убегают от меня. Пробуют бороться со мной, пытаются обмануть, - тихо проговорила я. – Ты тоже знаешь, кто я. С первой встречи знаешь… Гончая ада, какой-нибудь бес или дьявол? Кого вы во мне видите?

- Правосудие, - ответил Тихий. И по телу у меня побежал холодок. – Свет, от которого не убежать и не спрятаться. Сила, которую не победить.

У меня приоткрылись губы, но слова так и не сорвались с языка. Мои догадки были недалеки от истины, просто… уровень самомнения не дотягивал, чтобы это признать.

Помолчав недолго, медленно и вдумчиво проговорила:

- В той темноте однажды, среди Темных я почувствовала человека, который явно не заслуживал того, чтобы быть там. Я приблизилась к нему… Заглянула ему в глаза. А коснувшись плеча, вместо преступления увидела причину, по которой ему полагалось вернуться к свету.

Тихий с осторожным любопытством посмотрел на меня.

- Та сторона признает право на месть, так что… Не знаю, как долго ты проведешь в темноте, знаю только, что задержишься ты в ней не навечно.

- А то, что я сделал потом? – подразумевал Тихий жизнь в новом теле.

- На острове случилась ошибка, которой не должно было произойти. Твое время закончилось век назад, на том для тебя все и остановилось. А то, что ты сейчас рядом со мной из плоти и крови… Даже не знаю как назвать.

Впервые за этот долгий трудный разговор, Тихий вдруг усмехнулся.

- Не может быть.

Поняв его мысли подтвердила:

- Если бы ты сразу принял свою участь, а не прятался здесь, возможно к этому веку уже был свободен.

- Я этого никогда не знал. Только чувствовал, куда мне суждено было отправиться.

- И что ты решил теперь?

- А я могу что-то решать?

- Пока ты живешь эту жизнь, - показала на его живое тело. – Я ничего не могу с тобой сделать. Моя прерогатива только мертвые.

- Тогда я останусь, - решительно заявил он, без опаски заглянув мне в глаза. – И помогу навести на острове порядок.

- Хороший план, - улыбнулась я, ощутив облегчение. У Тихого еще будет время уйти, а пока он очень нужен здесь. Задумалась. Спросила: - Слушай… Любопытства ради, а как тебя зовут? Твое настоящее имя.

Тот ответил сразу и без запинки:

- Члегельстейн.

- Что?

- Члегельстейн Франк-Вагенкнехт. Имя, данное мне матерью и отцом в феврале 1856 года.