Первый среди равных. Книга XII

Глава 24

— Я искренне надеюсь, что в этот… — сдерживая эмоции, произнёс в ответ Бернхард, но тут же осёкся. — Вероятно, у нас будут некоторые сложности, ваша светлость.

И это была абсолютная правда. Теперь я не видел ничего удивительного в том, что никто не смог прочитать странный символ, самовольно появившийся в книге. Мы с моим генералом тоже не сумели его распознать. А это означало только одно — где-то на просторах Российской Империи жил и здравствовал Великий Обманщик. Или кто-то из его ближайших слуг.

В далёком прошлом, когда миром правили Вершители, это стало визитной карточкой Локхара. Он сумел разработать собственный язык на основе истинного наречия. Этот диалект оказался настолько мощным и настолько близким к изначальному языку, что почти ничем не отличался. Вот только прочесть его мог только сам Локхар и его ближайшие слуги.

Мы пробовали расшифровать эти символы, но наткнулись на такое количество ловушек и скрытых смыслов, что бросили это дело. Проще было уничтожать новый язык вместе с его носителями, чем пытаться его освоить.

— Поясните для тех, кто не настолько подкован в происходящем, как носители древних знаний, — произнёс от порога зала граф Распутин. — Роман Викторович, неужели вы сумели сделать то, с чем не справился никто в нашей стране?

— Нет, что вы, Григорий Владимирович, — усмехнулся в ответ Бернхард. — Боюсь, с этой задачей не справятся все исследователи мира. Но теперь я могу сказать, в каком направлении стоит начать поиски.

Я всё это время внимательно рассматривал золотой символ, пытаясь найти отличия от того, как выглядело имя Локхар в его сильнейших заклинаниях моего времени. Некоторые отличия имелись, но в этом крылась одна из ловушек, оставленных моим братом. Ещё до начала моей войны против всех, Локхар рассказал мне о том, что придумал тысячу вариантов написания своего имени.

Работа была проделана поистине огромная, но главным достижением Обманщика было то, что каждый из этих вариантов работал одинаково эффективно. И сейчас я видел, что руна в артефакте рода Романовых принадлежит не самому Локхару.

Слуга Великого Обманщика где-то допустил большую ошибку. Не рассчитал силы и провёл слишком мощный ритуал — сейчас уже неважно. Вероятно, до этого момента его имени вообще не было в книге, и реликвия уловила тревожные сигналы появившейся неподалёку опасности.

По сути, древний артефакт сигнализировал своим хозяевам о возникшей угрозе. Вот только глава рода Романовых считал это послание неправильно. Вероятно, императора подвёл золотой цвет новой записи в книге. Точно такой же, как и у остальных потомков носителей моей силы.

— Если вы действительно понимаете, о чём говорите, то стоит это озвучить, барон, — произнёс Алексей Александрович. — Тогда мы сможем начать поиски прямо сейчас. Времени и так упущено очень много. Учитывая вашу реакцию, ситуация находится в критической стадии.

— Возможно, всё не так плохо, — тщательно вспоминая всё, что мне было известно на этот счёт, ответил я. Зацепки определённо были и их должно хватить, чтобы выйти на след слуги Обманщика. Сейчас я уже был практически уверен в том, что самого Локхара в современном мире не было. Иначе бы мы узнали о его интригах уже после того, как Обманщик вдоволь посмеялся над нашей беспомощностью. Это был один из тех моих братьев, которых мы так и не смогли убить. Я даже не был уверен, что он пришёл на поле последней битвы вместе с остальными. — Нужно проверить любые намёки на существование тайных орденов и сект, которые появились в стране за последние тридцать лет. Если это реально.

— Реально, — уверенно ответил Император. — Шестой отдел ведёт списки всех подобных организаций. Если это что-то новое или секта никак себя не проявляла, то может потребоваться время на поиски. Я сегодня же поставлю задачу Роману Александровичу. Он как раз должен приехать ко мне с личным докладом. Что конкретно искать?

— Полную невосприимчивость к ментальной магии, — уверенно ответил я. Может быть Сидак и не относился к последователям Обманщика, но деятельность этой организации давно нужно было изучить более пристально. — Вероятно, у членов организации могут быть амулеты в форме римской цифры пять.

— Хорошо, — кивнул правитель Российской Империи. — Мы поднимем архивы жандармерии.

— Если позволите высказаться, ваше величество… — деликатно произнёс Бетюжин и, дождавшись кивка со стороны Алексея Александровича, продолжил. — Начать стоит с графа Дорохова. Глава службы безопасности Имперской Канцелярии при нашей последней встрече проявил просто фантастическое сопротивление Менталу. У него как раз имелся при себе подобный защитный артефакт. Как и у Геннадия Алексеевича Сидака, который был на днях найден мёртвым у себя дома. Глава Тверского подразделения шестого отдела жандармерии в курсе этой ситуации.

— Иван, — взглянув на своего личного слугу, коротко произнёс глава рода Романовых и оборотень коротко кивнул в ответ. Скорее всего, на ночной доклад приедет не только Горь, но и паре его особо выдающихся подчинённых. Однако, меня это направление поисков интересовало не так сильно.

У имперских служб было достаточно навыков и возможностей для того, чтобы раскрутить этот клубок. Вот только я почему-то был уверен, что он никуда не приведёт. Для себя решил пойти другим путём, чтобы избежать лишнего внимания со стороны слуг Обманщика. И проверить собственную теорию.

— Если мне придётся оперативно действовать, чтобы помочь в поисках сотрудникам жандармерии, — тщательно подбирая слова, обратился я к Императору. — Могу ли я рассчитывать, что правоохранительные силы столицы не станут вмешиваться, ваше величество?

— Да, — спокойно ответил правитель государства. — Но жертв со стороны населения быть не должно.

— Я вас услышал, — кивнул я в ответ. — Если здесь мы закончили…

В этот момент взгляд зацепился за ряд золотых шариков, под которыми я увидел знакомые имена. Значит, прежний глава рода и его старшие сыновья тоже были здесь. Я прислушался к своим ощущениям, пытаясь выделить из неслышимого хора голоса, которые никогда ранее не слышал. Секунда, другая… Внутри возникло тёплое и приятное чувство, будто меня обнял кто-то большой и надёжный.

Длилось это ощущение всего мгновение, но для меня было вполне достаточно. Я посмотрел на Императора и увидел, как тот помрачнел глядя на имена моих родственников, выбитые на табличках под вместилищами душ. Там оставалась ещё пара свободных мест, над одним из которых было написано моё имя.

— Я бы хотел поговорить с вами о судьбе моей семьи, Алексей Александрович, — негромко произнёс я. Глава рода Романовых спокойно выдержал мой взгляд и кивнул.

После этого все вернулись в кабинет Императора тем же порталом, которым переместились ранее в подземелья Кремля. Граф Распутин явно хотел остаться, но правитель был неумолим. Количество людей на аудиенции снова сократилось. На этот раз помещение покинули светлейший князь Муравьём, граф Распутин и их слуги.

— Прежний глава рода Разумовских и его старшие сыновья были казнены по надуманному предлогу, — когда мы остались одни, тяжело произнёс Император. — Я предлагал вашему отцу вариант отказаться, как мы делали не раз с родом Распутиных, но он настоял на своём. На тот момент мы находились в критической точке построения магической структуры и необходимо было завершить ключевой контур. Ждать ещё год было чревато потерей двадцати процентов накопленной энергии.

— Я нашёл записи отца, касающиеся создания артефакта, работающего на другом виде энергии, — параллельно обдумывая слова собеседника, произнёс я. — Он мог бы изменить ситуацию в аномальной зоне.

— Ценой полного уничтожения рода Разумовских, — уверенно ответил Алексей Александрович. — Нам и так пришлось пойти на огромный риск, Ярослав Константинович. Если вы видели схему артефакта, придуманную вашим отцом, то должны понимать, что глава рода Разумовских планировал использовать свой дар для её запуска. А это равносильно добровольному уничтожению собственного Источника на таких объёмах энергии. Вот только в этом случае под удар попадал весь род.

— Можно было обойти эти побочные эффекты, — покачал головой я и тут же понял, что правитель Империи тоже об этом знал. А может не раз думал после казни моих родственников.

— Можно, — наконец произнёс Алексей Александрович. — Но тогда с нами не было бы вас. И господина Ожегова.

Сказано это было так просто и буднично, что я невольно задумался. Когда речь идёт об интересах громадного государства, очень сложно мыслить категориями простых людей. А если приходится решать задачи с горизонтом планирования в десять поколений, то всё ещё сложнее. Однако, некоторые моменты мне всё равно не давали покоя.

— Вы обязаны были защитить жизни детей Разумовских, — сухо произнёс я. — А меня чуть не убили прямо на площади. В тот же день, что был казнён мой отец.

Алексей Александрович смотрел на меня и молчал. Я видел в глазах Императора борьбу и её следствием стала возникшая над главой рода Романовых дымка великой клятвы на крови, которую дал кому-то мой собеседник. Я отлично знал, к чему может привести нарушение подобного договора. В остальные в кабинете тоже увидели это сияние.

Скорее всего, несмотря на все свои способности аспекта Жизни, Алексей Александрович просто не успеет что-то предпринять, если даст ответ на мой вопрос. Да и никто ему помочь не сможет. Были в этом мире обещания, которые просто невозможно было нарушить.

— Алексей Александрович, — решился нарушить затянувшуюся тишину Иван. — Может чаю?

— Что скажете, Ярослав Константинович? — будто выныривая из глубокого омута, посмотрел на меня Император.

— Думаю, нам уже пора, ваше императорское величество, — ответил я. На дворе стояла глубокая ночь и возвращаться в родовое имение никакого смысла не было. Однако, это не означало, что отправлюсь отдыхать. — Есть ещё незаконченные дела сегодня.

— Понимаю, — слегка улыбнулся в ответ правитель Империи. — Видимо, лечь спать сегодня не доведётся не только мне.

— Всего наилучшего, Алексей Александрович, — поднимаясь из-за стола, произнёс я.

— До свидания, ваша светлость, — кивнул мне глава рода Романовых и, посмотрев на Бернхарда, добавил. — Рад, что Ожеговы снова вернулись на путь возвращения былого могущества, Роман Викторович.

— До свидания, ваше императорское величество, — слегка поклонился правителю Бернхард и мы двинулись к выходу из кабинета.

— Ярослав Константинович, — уже на пороге догнал меня голос Императора и, обернувшись, я увидел пристальный взгляд Алексея Александровича. Государь был окутан плотной дымкой кровной клятвы, за которой терялся силуэт его личного слуги. — Мне жаль, что всё так повернулось, но иначе было нельзя.

Я слегка кивнул в ответ и покинул кабинет. Ещё пара фраз и правитель Империи досрочно покинет свой трон. А заменить его было некем. Наследник находился в тяжёлом состоянии и вряд ли сможет оправиться в ближайшем будущем.

Фактически, Российская Империя лишилась правящей династии и об этом станет известно всем заинтересованным уже в ближайшее время. Если не кто-то из своих, то японцы сделают всё возможное, чтобы эти новости дошли до недоброжелателей страны.

Что касалось конкретно меня и моего рода — я получил достаточно данных для предварительных выводов. Род Разумовских был одним из многих и правитель страны полагался только на себя и свои возможности, пытаясь найти решение давней проблемы с аномальными зонами. Сейчас это решение, частично в моём лице, было найдено. Вот только далеко не факт, что мне дадут спокойно устроить вояж по всем аномальным зонам, чтобы привести в порядок эти раны на теле планеты. Скорее даже наоборот — возникнет масса помех и неожиданных трудностей.

— Что скажете? — когда мы вышли за ворота Кремля, посмотрел я на своих спутников.

Мы выглядели немного дико посреди ночной площади. Два десятка вооружённых Витязей и несколько архимагов в боевом снаряжении на пороге жилища Императора страны. Вот только удивляться этому было некому.

— Считаю, что у нас около месяца осталось до того момента, как всё начнёт разваливаться, — ответил Бернхард. — Через тридцать дней начнёт проявляться слабость Императора из-за влияния реликвий. В это же время окончательно решится ситуация с австрийцами и китайцами. Скорее всего, первые начнут войну, а вторые к ним присоединятся на восточном фронте. Слабость правящей династии слишком редкий шанс, чтобы его упускать. С последствиями можно разобраться потом.

— Никакого потом не будет, — угрюмо произнёс Аларак. Кот молчал практически весь вечер, но слушал очень внимательно. — Наступают последние дни, раз вы двое уже пробудились. И Кот будет навсегда проклят предками и потомками за свой выбор. Ненавижу тебя, князь! Почему ты не мог оказаться просто большим злом, чтобы Кот мог просто тебя убить? Или умереть в попытке? Насколько всё было бы проще!

Я удивлённо посмотрел на африканца, а стоявший рядом со мной Бернхард вдруг оглушительно расхохотался. Генерал смеялся от души и Аларак зло смотрел на моего первого генерала. Вот только в этот раз не торопился его убивать.

— Прости, темнокожий повелитель мёртвых, — наконец произнёс Бернхард. — Знаешь, я просто не ожидал, что разумные в этом мире настолько похожи и что с течением времени практически ничего не меняется в этом мире.

— Коту не нравится твой смех, огонёк, — угрюмо произнёс Кот. — Да и ты сам не нравишься. Прошлый Ожегов был куда приятнее. Что значат твои слова?

— Просто Роман Викторович когда-то сказал мне то же самое, — хмыкнул я. — Почти слово в слово. Но сейчас это не имеет значения. Думаю, в течение пары недель ты и так всё увидишь своими глазами. Как вернёмся, начнём с Тверской аномальной зоны. Времени совсем мало и нужно понимать, сколько энергии нам потребуется на стабилизацию зоны. Отсюда и будем плясать. Нам нужен транспорт.

Машины жандармов, которые нас привезли в Кремль, давно уехали, а собственных автомобилей у нас не было. Этим вопросом занялся Рыков. Мы прошли на противоположную часть площади, и разместились там на скамейках. В окружении вооружённых дружинников.

Бернхард достал из кармана письмо, которое ему передал посол Американской Конфедерации. Пару мгновений посмотрев на конверт, генерал его вскрыл и углубился в чтение. А ещё через минуту коротко хмыкнул и выбросил его в урну.

— Что там? — поинтересовался я.

— Ничего интересного, господин, — ответил генерал. — Заверения в дружбе в адрес посольства, куда можно обратиться в случае каких-то вопросов к представителям Конфедерации.

Я достал из внутреннего кармана куртки точно такой же конверт и посмотрел на печать, скреплявшую бумагу. Герб одного из сильнейших государств планеты был пропитан магией и слегка светился в темноте. На этом фоне совершенно терялась крохотная буква «Р» написанная на уголке конверта обычной ручкой. Я пришёл к выводу, что посол могущественной страны вряд ли стал бы использовать конверты от старых писем и уверенно сломал печать.

Внутри лежал сложенный вдвое лист бумаги, на котором было написано всего две строчки.

'Господин Разумовский, мой отец велел вам передать его слова.

Гарфакс снова в строю. Времени почти не осталось.'

— Взгляни на моё письмо, — передав генералу листок, с улыбкой произнёс я. Какой бы сложный не был сегодня день, заканчивался он просто отлично.

— Ого! Неужели старый всезнайка снова в деле? — широко улыбнулся Бернхард. К этому моменту уже приехали несколько автомобилей с парковки Кремля и к нам подошёл Рыков.

— Куда едем, ваша светлость? — поинтересовался Ратай.

— В аэропорт, Александр Егорович, — поднимаясь со скамейки, ответил я. — Нужно встретить старого друга.